<<<     ΛΛΛ     >>>   

Так, например, товары, покупаемые ежегодно на большой излишек в 82 000 бочек табаку, ежегодно вывозимого из Великобритании, не целиком потребляются. Часть их, например полотно из Германии и Голландии, возвращается в колонии для их потребления. Но часть капитала Великобритании, затрачиваемая на покупку табака, в обмен на который впоследствии покупается это полотно, неизбежно отвлекается от оплаты труда Великобритании, чтобы быть затраченной на оплату отчасти труда колоний, отчасти труда тех отдельных стран, которые оплачивают этот табак продуктом своего собственного труда.

Монополия колониальной торговли, кроме того, привлекая к себе гораздо большую долю капитала Великобритании, чем направлялась бы в нее при нормальных условиях, нарушила, по-видимому, то естественное равновесие, которое в противном случае существовало бы между различными отраслями британской промышленности. Промышленность Великобритании, вместо того чтобы приспособляться к большому числу менее обширных рынков, приноровилась преимущественно к одному обширному рынку. Ее торговля, вместо того чтобы направляться по большому числу небольших каналов, была приучена идти преимущественно по одному широкому руслу. Это сделало всю систему ее промышленности и торговли менее устойчивой, а общее состояние ее политического организма менее здоровым, чем это было бы в противном случае. В своем современном состоянии Великобритания напоминает один из тех нездоровых организмов, у которых некоторые важные члены слишком разрослись и которые поэтому подвержены многим опасным заболеваниям, почти неизвестным тем организмам, у которых члены развиты более пропорционально. Небольшая остановка в деятельности того большого кровеносного сосуда, который искусственно расширен сравнительно с его естественными размерами и через который заставляют циркулировать неестественно большую часть промышленности и торговли страны, почти, наверное, приведет к весьма опасным заболеваниям всего политического организма. В соответствии с этим перспектива разрыва с колониями напугала народ Великобритании гораздо больше, чем Испанская армада или вторжение французов. Именно этот страх, основательный или безосновательный, сделал отмену закона о штемпельном сборе популярной мерой по крайней мере среди купцов. В полном устранении с колониального рынка, хотя бы оно длилось всего несколько лет, большая часть [576] наших купцов усматривала неизбежную полную приостановку своей торговли, большая часть владельцев наших мануфактур — полную гибель своих предприятий, а большая часть наших рабочих — прекращение своей работы. Напротив, разрыв с кем-либо из наших соседей на континенте, хотя он тоже может вызвать некоторое нарушение или приостановку в занятиях некоторых из различных классов населения, ожидается без такого всеобщего волнения. Кровь, циркуляция которой задерживается в одном из меньших сосудов, легко просачивается в сосуд больших размеров, не вызывая сколько-нибудь опасного расстройства; напротив, когда она задерживается в каком-либо из более крупных сосудов, немедленным и неизбежным последствием бывают судороги, паралич или смерть. Если только одна из этих чрезмерно разросшихся отраслей мануфактурной промышленности, искусственно поднятая при помощи премий или монополий на внутреннем и колониальном рынке на неестественную высоту, испытывает небольшую остановку или перерыв в своей работе, это часто вызывает возмущение и беспорядки, беспокоящие правительство и даже затрудняющие работу законодательного учреждения. Как велики должны быть поэтому расстройство и замешательство, неизбежно вызываемые внезапной и полной остановкой работы столь большой части главных отраслей нашей мануфактурной промышленности!

Умеренное и постепенное смягчение законов, дающих Великобритании монополию торговли с колониями, пока она не будет сделана в значительной степени свободной, представляется единственным средством, которое может избавить Великобританию на будущее время от этой опасности, которое может позволить ей или даже вынудить ее перейти, хотя и с меньшей прибылью, к другим занятиям, которое, наконец, постепенно сократит одну отрасль ее промышленности и расширит все другие и таким образом сможет постепенно восстановить то естественное, здоровое и надлежащее соотношение между всеми различными отраслями промышленности, какое необходимо устанавливает полная свобода и которое она одна в состоянии сохранить. Открытие сразу колониальной торговли всем нациям могло бы вызвать не только некоторые временные затруднения, но и значительные длительные потери для большей части тех, кто в настоящее время участвует в ней своим трудом или капиталом. Внезапное лишение работы даже одних только кораблей, которые ввозят 82 000 бочек табаку, превышающие потребление Великобритании, очень сильно дало бы себя почувствовать. Таковы несчастные последствия всех регулирующих мер меркантилистической системы! Они не только вызывают очень опасное расстройство политического организма; расстройства эти такого характера, что часто бывает трудно устранить их, не вызывая, по крайней мере временно, еще больших расстройств. Поэтому мы должны предоставить мудрости будущих государственных деятелей и законодателей решить, каким именно образом должна быть ко- [577] лониальная торговля постепенно открыта, какие ограничения должны быть отменены в первую и какие в последнюю очередь или каким образом должна быть постепенно восстановлена естественная система полной свободы и справедливости.

Пять различных событий, непредвиденных и не имевшихся в виду, очень счастливо содействовали тому, что Великобритания не почувствовала так сильно, как это всеми ожидалось, полного отстранения от очень важной ветви колониальной торговли, длящегося уже более года (с 1 декабря 1774 г.), а именно от торговли с двенадцатью объединенными провинциями Северной Америки. Во-первых, эти колонии, готовясь к своему соглашению об отказе от ввоза, совершенно очистили Великобританию от всех товаров, пригодных для их рынка; во-вторых, чрезвычайный спрос испанского флота поглотил в этом году многие товары Германии и северных государств, в частности полотно, которые обычно конкурировали даже на британском рынке с мануфактурными изделиями Великобритании; в-третьих, мир между Россией и Турцией вызвал чрезвычайный спрос со стороны турецкого рынка, который во время расстройств в этой стране и крейсирования русского флота в Архипелаге снабжался очень скудно; в-четвертых, в течение некоторого времени из года в год возрастал спрос северных государств Европы на мануфактурные изделия Великобритании, и, в-пятых, недавний раздел Польши, открыв рынок этой обширной страны, прибавил в этом году чрезвычайный спрос ее к возросшему спросу северных стран. Все эти события, исключая четвертое, по природе своей отличаются временным и случайным характером, и отстранение от столь важной ветви колониальной торговли, если, к несчастью, оно затянется на более продолжительное время, может все еще вызвать некоторые затруднения. Однако эти затруднения, поскольку они наступят постепенно, будут ощущаться не столь остро, как если бы они проявились сразу, а за это время труд и капитал страны смогут найти новое занятие и направление, предупреждая, таким образом, возможность сколько-нибудь значительного роста указанных затруднений.

Таким образом, монополия колониальной торговли, поскольку она отвлекала к себе гораздо большую долю капитала Великобритании, чем это было бы при отсутствии ее, во всех случаях отвлекала его от внешней торговли для нужд потребления с соседней страной к такого же рода торговле с более отдаленной страной, во многих случаях — от непосредственной внешней торговли для нужд потребления к торговле, ведущейся обходным путем. Следовательно, во всех случаях она отвлекала капитал от того направления, при котором он занимал бы большее количество производительного труда, и давала ему направление, при котором он может занимать гораздо меньшее количе- [578] ство труда. Помимо того, приспособляя к одному только специальному рынку столь большую часть промышленности и торговли Великобритании, она сделала общее состояние их более неустойчивым и менее обеспеченным, чем это было бы при приспособлении ее производства к большему количеству различных рынков.

Мы должны тщательно различать действия колониальной торговли и действия монополии колониальной торговли. Первое всегда и обязательно благотворно, второе всегда и обязательно вредно. Но первое настолько полезно, что колониальная торговля, даже будучи монополизирована и несмотря на вредные последствия этого, все же в целом остается благотворной, и притом очень благотворной, хотя и в меньшей степени, чем это было бы при отсутствии монополии.

Действие колониальной торговли в ее естественном и свободном состоянии должно выражаться в открытии обширного, хотя и отдаленного, рынка для той части продукта британской промышленности, которая может оказаться превышающей спрос более близких рынков, а именно — рынков Европы и стран по побережью Средиземного моря. В своем естественном и свободном состоянии колониальная торговля, не отвлекая от этих рынков ни малейшей доли продуктов, обычно отправлявшихся туда, поощряет Великобританию постепенно увеличивать избыточный продукт, постоянно предлагать новые эквиваленты для обмена. В своем естественном и свободном состоянии колониальная торговля имеет тенденцией увеличивать количество производительного труда в Великобритании, ни в малейшей степени не изменяя при этом направления, в каком он раньше затрачивался там. При естественном и свободном состоянии колониальной торговли конкуренция всех других наций не допускает повышения нормы прибыли выше обычного уровня как на новом рынке, так и в сфере новых занятий. Новый рынок, ничего не отвлекая от прежнего, создает, если можно так выразиться, новый продукт для своего собственного снабжения, который образует новый капитал для нового производительного употребления, которое, в свою очередь, ничего не отвлекает от прежнего капитала.

Напротив того, монополия колониальной торговли, устраняя конкуренцию других наций и этим повышая норму прибыли на новом рынке и при новом вложении капитала, отвлекает продукт от прежнего рынка и капитал от прежнего употребления. Признанная цель монополии — увеличение нашей доли в колониальной торговле сверх той, какую мы имели бы в нормальных условиях. Если бы эта доля не увеличилась сравнительно с тем, какою она была бы при отсутствии монополии, не было бы причины устанавливать последнюю. Но все то, что искусственно привлекает в отрасль торговли, обороты которой медленнее, чем в большей части других отраслей, большую долю капитала какой-либо страны, чем естественно притекало бы в эту отрасль, неизбежно уменьшает против нормального количества производи- [579] тельного труда, ежегодно затрачиваемого в ней, уменьшает общий годовой продукт земли и труда. Монополия понижает доход жителей этой страны сравнительно с его естественными размерами и таким образом уменьшает их способность к накоплению. Она не только всегда препятствует их капиталу содержать такое количество труда, которое он содержал бы в противном случае, но и препятствует его возрастанию столь быстрым темпом, каким он возрастал бы в противном случае, и, следовательно, содержанию еще большего количества производительного труда.

Тем не менее естественные благотворные последствия колониальной торговли более чем уравновешивают для Великобритании дурные последствия монополии, так что монополия вместе с этой торговлей, даже в том виде, как она в настоящее время ведется, очень выгодна. Новый рынок и новые приложения производительности труда, открытые колониальной торговлей, гораздо более обширны, чем та доля прежнего рынка и прежних приложений труда, которые утрачены благодаря монополии. Новый продукт и новый капитал, созданные, так сказать, колониальной торговлей, дают в Великобритании содержание большему количеству производительности труда, чем то, которое могло лишиться занятия благодаря отливу капитала от других отраслей торговли с более быстрым оборотом. Но если колониальная торговля, даже в том виде, как она ведется в настоящее время, выгодна Великобритании, то это отнюдь не в результате монополии, а вопреки ей.

Колониальная торговля открывает новый рынок главным образом для мануфактурных изделий Европы, а не для ее сырых продуктов. Сельское хозяйство — занятие, наиболее подходящее для всех новых колоний, занятие, которое дешевизна земли делает более выгодным, чем всякое другое. Поэтому колонии располагают в избытке сырым продуктом земли и, вместо того чтобы ввозить его из других стран, обычно имеют значительные излишки его для вывоза. В новых колониях сельское хозяйство или отвлекает рабочие руки от всех других занятий, или удерживает их от перехода к каким-либо другим занятиям. У них налицо мало рабочих сил, которые можно было бы уделять на производство необходимых мануфактурных изделий и совсем не для производства предметов, служащих для украшения. Они находят, что большую часть этих изделий им дешевле покупать у других стран, чем производить самим. Поощряя европейскую мануфактурную промышленность, колониальная торговля косвенно поощряет европейское земледелие. Владельцы мануфактур в Европе, которым эта торговля дает работу, образуют новый рынок для продукта земли, и, таким образом, благодаря торговле с Америкой значительно расширяется самый выгодный из всех рынков — внутренний рынок для зерна и скота, для хлеба и мяса Европы.

Но пример Испании и Португалии достаточно свидетельствует о том, что одной лишь монополии торговли с населенными и процветаю- [580] щими колониями недостаточно для того, чтобы создать или даже хотя бы поддерживать существование мануфактурной промышленности какойлибо страны. Испания и Португалия были промышленными странами до того, как обзавелись обширными колониями. Они перестали быть ими после того, как стали обладать богатейшими и плодороднейшими во всем мире колониями.

В Испании и Португалии дурные последствия монополии, усугубленные другими причинами, почти уравновесили, вероятно, естественные благоприятные последствия колониальной торговли. Причинами этими являются, по-видимому, другие монополии различного рода: понижение стоимости золота и серебра ниже ее уровня в большинстве других стран; устранение с иностранных рынков в силу несоответственных вывозных пошлин и сужение внутреннего рынка благодаря еще более несоответственным пошлинам при перевозке товаров из одной части страны в другую; но больше всего то беспорядочное и пристрастное отправление правосудия, которое часто ограждает богатого и могущественного должника от преследования его потерпевшим кредитором и внушает трудолюбивой части населения неохоту изготовлять продукты для потребления тех высокомерных и могущественных людей, которым они не осмеливаются отказать в продаже в кредит и от которых они не уверены получить уплату долга.

В Англии, напротив, естественные благотворные последствия колониальной торговли в соединении с другими причинами в значительной мере парализовали вредные последствия монополии. Эти причины, по-видимому, следующие: общая свобода торговли, которая, несмотря на некоторые ограничения, по меньшей мере, не уступает, если не превосходит, ту свободу, которая существует в любой другой стране; свобода вывоза, без уплаты пошлины, почти всех видов товаров, являющихся продуктом отечественной промышленности, почти во все иностранные государства и, что, пожалуй, имеет еще большее значение, неограниченная свобода перевозки их из любой части нашей страны в другую без обязательства доводить это до сведения какихлибо властей или отвечать на какие бы то ни было расспросы; но наибольшее значение имеет то справедливое и беспристрастное отправление правосудия, которое делает права самого скромного британского подданного неприкосновенными для самых могущественных людей и которое, обеспечивая каждому плоды его труда, служит вели чайшим и наиболее действенным поощрением всех видов промышленности.

Тем не менее, если колониальная торговля подвинула вперед — что она, несомненно, сделала — развитие мануфактурной Великобритании, то произошло это не благодаря монополии колониальной торговли, а вопреки ей. Следствием монополии было не увеличение количества, а изменение качества и формы части мануфактурных изделий Великобритании и приспособление тех товаров, которые в нормаль- [581] ных условиях направлялись бы на рынок с быстрым оборотом торговли, к рынку с медленным оборотом торговли. Следовательно, ее результатом было отвлечение части капитала Великобритании от такого употребления, при котором он питал бы большее количество мануфактурной промышленности, к такому, при котором он питает гораздо меньшее количество, и, таким образом, уменьшение, а не увеличение всего размера мануфактурной промышленности, существующей в Великобритании.

Итак, монополия колониальной торговли, подобно всем другим низменным и завистливым мероприятиям меркантилистической системы, подавляет промышленность всех других стран, главным образом колоний, ни в малейшей степени не увеличивая, а, напротив, уменьшая промышленность страны, в пользу которой она устанавливается.

Монополия препятствует капиталу этой страны, каковы бы ни были в данный момент его размеры, занимать такое большое количество производительного труда, которое он в противном случае занимал бы, и доставлять трудолюбивым жителям такой большой доход, который он давал бы в противном случае. Но так как капитал может возрастать только за счет сбережений из дохода, то монополия, не давая капиталу приносить столь большой доход, какой он приносил бы при ее отсутствии, неизбежно препятствует его естественному возрастанию, а следовательно, и занятию им еще большего количества производительного труда и доставлению трудолюбивым жителям страны еще большего дохода. Таким образом, монополия неизбежно должна всегда делать менее обильным великий первоначальный источник дохода, заработную плату, чем это было бы при ее отсутствии.

Повышая норму торговой прибыли, монополия замедляет улучшение земли. Прибыль от улучшения земли зависит от разницы между тем, что земля ежегодно производит, и тем, что она может производить при приложении некоторого капитала. Если эта разница дает более высокую прибыль, чем та, какая может быть получена от такого же капитала в любом торговом занятии, улучшение земли будет привлекать капиталы из всех торговых занятий. Если прибыль меньше, торговля будет отвлекать капитал от улучшения земли. Поэтому все, что повышает норму торговой прибыли, обязательно или уменьшает избыток прибыли, получаемой от улучшения земли, или увеличивает дефицитность этой прибыли: в первом случае это удерживает капитал от перехода к улучшению земли, а во втором — отвлекает его от последнего. Но, замедляя улучшение земли, монополия неизбежно замедляет естественное возрастание другого великого первоначального источника дохода — земельной ренты. Повышая норму прибыли, монополия также необходимо держит рыночную норму процента на более высоком уровне, чем это было бы в противном случае. Но цена земли по отношению к ренте, которую она дает, или число лет, на какое помножается при определении цены земли приносимая ею рента, [582] неизбежно уменьшается по мере повышения нормы процента и увеличивается при понижении ее. Поэтому монополия двояким образом вредит интересам землевладельца: она задерживает естественное возрастание, во-первых, его ренты, а во-вторых, цены, которую он мог бы получить за свою землю пропорционально приносимой ею ренте.

Монополия, правда, увеличивает норму торговой прибыли и этим несколько увеличивает барыши наших купцов. Но так как она препятствует естественному возрастанию капитала, она имеет тенденцию скорее уменьшать, чем увеличивать общую сумму дохода, получаемого жителями страны от прибыли на капитал; небольшая прибыль с большого капитала обычно дает больший доход, чем большая прибыль с малого капитала. Монополия повышает норму прибыли, но не дает сумме прибыли подняться так высоко, как это было бы при отсутствии монополии.

Все первоначальные источники дохода: заработная плата, земельная рента и прибыль на капитал благодаря монополии становятся гораздо менее обильными, чем это было бы при ее отсутствии. Одностороннее содействие ограниченным интересам одного немногочисленного класса в стране означает собою причинение ущерба интересам других классов и всех людей во всех других странах.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Имеются такие рабочие
Серебро
Его капитал находится так далеко от него
Стоимость данного количества его
Рыночная цена каждого отдельного товара определяется отношением между количеством