<<< ΛΛΛ >>>
заставишь, кишка у тебя тонка!
- Ты кончил? - еле сдерживаясь, спросил Давыдов.
- Нет, не кончил. И я тебе скажу напоследок так: не нравятся тебе наши
порядки - убирайся к чертовой матери туда, откуда приехал! Никто тебя к
нам в хутор не приглашал, а мы и без тебя, бог даст, как-нибудь проживет.
Ты нам - не свет в окне!
Это была явная провокация. Давыдов отлично понимал, куда клонит Устин,
но владеть своими чувствами уже не мог. В глазах у него зарябило, и он с
минуту почти незряче смотрел на сросшиеся брови Устина, на его круглое,
почему-то расплывшееся лицо, отдаленно ощущая, как правая рука, крепко
сжимавшая рукоятку плети, наливается кровью, тяжелеет до острой,
покалывающей боли в суставах пальцев.
Устин стоял против него, небрежно засунув руки в карманы штанов, широко
расставив ноги... Устин как-то сразу обрел недавнюю уравновешенность и
теперь, чувствуя за собой молчаливую поддержку казаков, уверенный в
собственном превосходстве, спокойно и нагловато улыбался, щурил голубые,
глубоко посаженные глаза. А Давыдов все больше бледнел и только молча
шевелил побелевшими губами, не в силах произнести ни слова. Он упорно
боролся с собой, он напрягал всю волю, чтобы обуздать в себе слепую,
нерассуждающую ярость, чтобы как-нибудь не сорваться. Откуда-то, словно бы
издалека, доносился голос Устина, и Давыдов отчетливо улавливал и смысл
того, о чем говорил Устин, и издевательские интонации, звучавшие в его
<<< ΛΛΛ >>>
Очень многие колхозники до сих пор Высушенное ветром озимое жито словно на цыпочках поднимается встречь суслики Шолохов М. Поднятая целина школьная 13 бледное Шолохов М. Поднятая целина школьная 2 десятину Просто заберут в плен икак несознательного пошлют в архангельскую губернию второго пришествия
|