<<<     ΛΛΛ     >>>   

мечен признаком, а линии помечены знаками + или  —. Каждый макси-
мальный путь соответствует  категории лексических единиц;   элемент
данной категории имеет признак  [a F]   (а =+ или   — )   тогда и только
тогда, когда одна  из линий, образующих такой путь, помечена а и выходит из узла,   помеченного F. Типичные члены категорий, определен-
ных правилами (20), даны в терминальных точках диаграммы (21).
Система правил, имеющая дело с комплексными   символами,   не
нуждается в представлении с   помощью такого  рода ветвящейся диаграм-
мы;   например, категории, определенные правилами (20), определяются
также правилами   (22), но в этом случае репрезентирующей ветвящейся
диаграммы не существует.

(i)
(ii)
(Hi)
(iv)

N -> [+N, ± Одушевленность, ±Нарицательность]
[+Нарицательность] -» [± Исчисляемость]
[- Исчисляемость] ± [Абстрактность]
[—Одушевленность]
[+Одушевленность] ->[± Человечность ]

Если бы мм потребовали представимости в   виде ветвящийся диаграм-
мы в  качестве   формального  условия для этих  правил, то   правила(22)
надо было бы исключить.  В таком случае правила могут быть   с равным основанием представлены кал в форме (21), так и в форме (20).

78

В любом случае, если мы используем такие правила, которые вводят
я обрабатывают комплексные символы, мы можем разработать  полное *
множество лексических категорий.

§2.3.3. Общая структура базового компонента. Теперь  модифицируем описание базового  субкомпонента, который был  представлен ранее и проиллюстрирован с помощью (5), следующим образом. В дополнение к правилам подстановки, которые применяются к категориальным  символам и которые обычно  включают ветвление, имеются правила подстановки типа (20), которые   применяются к символам для лек-
сических категорий и которые вводят или  оперируют с комплексными
символами (множествами идентифицированных синтаксических призна-
ков). Теперь грамматика не  будет содержать правил типа (5 II), кото-
рые вводят формативы, принадлежащие  к лексическим категориям;
Вместо этого   база грамматики будет  содержать  лексикон, который
является просто неупорядоченным списком всех лексических формати-
вов. Говоря более точно, лексикон есть множество  лексических
записей, причем  каждая лексическая запись является парой вида (D,
С), где D есть  фонологическая матрица различительных признаков,
"произносящая"  определенный  лексический форматив, а   С-совокуп-
ность  идентифицированных синтаксических признаков (комплексный сим-
вол)15.
Система правил подстановки  будет  теперь порождать  выводы, за-
канчивающиеся цепочками, которые состоят из грамматических форма-
тивов и комплексных символов. Такую цепочку мы будем называть
претерминальной  цепочкой.  Терминальная цепочка получается
из претерминальной цепочки   вставлением   лексического форматива   в
соответствии со  следующим   лексическим   правилом:
если   Q является комплексным символом претерминальной  це-
почки и (D, С) является лексической записью, в которой С  нераз-
личим с Q,   то   Q    может быть   заменено  на D.
Мы теперь расширяем фундаментальное понятие   является,  кото-
рое соотносит цепочки с категориями   (например the boy  является NP
в (3)), следующим образом.  Мы говорим, что в терминальной цепочке,
образованной заменой комплексного символа Q на форматив D лекси-
ческой записи (D, С), форматив D   является  [а F] (или, что   эквива-
лентно,  управляется  [a F]), если [а F] есть часть комплексного
символа Q  или комплексного символа   С, где а  есть   + или —, a F
есть некоторый признак (однако ср.  примечание 15). Мы также расши-
ряем общее понятие   "С-показатель" таким  образом,  что С-показатель
терминальной цепочки также содержит новую информацию. При таком
расширении С-показатель, естественно,, не репрезентируется более в виде диаграммы-дерева,  как раньше, так как имеет дополнительное "изме-
рение"  на уровне   субкатегоризации.                                    ,    ,
В качестве конкретного примера рассмотрим снова предложение
sincerity may frighten the boy   ( = (1)), Вместо грамматики   (5) мы име-
79

ем теперь грамматику, содержащую правила ветвления (51), которые я
повторю здесь как (23), наряду с правилами субкатегоризации   (20),
повторенными как (24), и содержащую лексикон с записями (25).  Сле-
дует понимать здесь и  ниже, что выделенные курсивом единицы стоят на месте фонологических матриц различительных признаков,    то
есть являются "произнесениями" формативов".
(23)    S->NP^Aux^VP
VP -> V^NP
NP ->Det^N
NP->
Det ->the
Aux ->M
(24)      (i)   N->[+N,  ± Нарицательность]
(ii) [+Нарицательность] ->[±Исчисляемость]
(iii) [+Исчисляемость] -> [± Одушевленность]
(iv)  [-Нарицательность] -> [±Одушевленность]»
(v)  [+Одушевленность]-> [± Человечность]
(vi)  [— Исчисляемость] -> [± Абстрактность]
(25)   (sincerity, [+N, — Исчисляемость, + Абстрактность])
(boy, [+N, + Исчисляемость, + Нарицательность, + Одушевленность,
+ Человечность])
(may,  [+M])
Мы вернемся к этим правилам и лексическим записям  позднее, и они
подвергнутся еще существенным изменениям.
Эти  правила позволяют нам породить претерминальную цепочку:
(26)   [+N,   -Исчисляемость,  + Абстрактность]^М^Q^the^[+N, + Ис-
числяемость, + Одушевленность, + Человечность]
где Q есть  комплексный символ, на который V разлагается по прави-
лам, к  обсуждению которых мы непосредственно переходим. Лексичес-
кое правило (которое в силу его общности не нужно формулировать
ни в одной грамматике и которое, другими словами, составляет часть
определения понятия "вывод") теперь позволяет нам   вставить sinceri-
ty вместо первого и boy   вместо  последнего комплексного символа  в
(2С) и, как мы увидим, вставить frighten вместо Q  (и may  вместо М —
ср. примечание 9). Исключая случай с frighten,  информация о предло-
жении (1), которая дана в   (2), теперь эксплицитно в полном объеме
представлена С-показателем, порождаемым грамматикой, состоящей из
правил (23), (24) и  лексикона (25). Мы можем   представить С-показа-
тель в  виде (27). Если  лексикон включает дополнительную специальную
информацию о лексических   единицах,   которые   появляются в (26), эта
информация также появится в   С-показателе, будучи представлена     в
терминах признаков, которые появляются, в С-показателе в позиции,
управляемой лексическими  категориями  N или V и управляющей  рас-
сматриваемым формативом.
80

Если  дан такой С-показатель, мы можем вывести всю информа-
цию (2 i) и (2 iii), которая касается приписывания подцепочек катего-
риям, в терминах отношения  является;   а  функциональная информа-
ция (2ii) выводима из С-показателя способом, описанным   в § 2.2.
В Главе 4,  § 2 мы вернемся к вопросам,   касающимся надлежа-
щей формулировки лексических записей. Однако мы уже сейчас можем
видеть,   что отделение лексикона от системы правил  подстановки име-
ет целый ряд преимуществ.   Во-первых, многие грамматические свой-
ства формативов могут  теперь быть идентифицированы непосредст-
венно в лексиконе путем соотнесения синтаксических признаков с лек-
сическими формативами, и  поэтому вовсе не нуждаются в представ-
лении с  помощью правил  подстановки. В частности, таким  образом
могут быть обработаны разнообразные  морфологические свойства, на-
пример, вхождение лексических единиц в деривационные классы (клас-
сы склонения, сильные и слабые глаголы, субстантивируемые прила-
гательные и т. п.). Так как многие из   этих свойств совершенно не-
существенны для функционирования базовых правил и, более того,   в
высшей степени идиосинкратичны, грамматика  может  быть существен-
но упрощена, если исключить их из правил подстановки и задать спис-
ком в лексических записях, к которым они наиболее естественным об.
разом и принадлежат. Или, возвращаясь к   (2iii), отметим, что теперь
не нужно использовать правила подстановки  для того, чтобы подраз-
делять Переходные   Глаголы на такие, которые  обычно допускают или
не допускают  опущение Объекта. Вместо этого лексические записи
для  read "читать", eat   "есть", с  одной стороны, и frighten    "испу-
гать", keep "держать", с  другой, будут отличаться значением  конк-
ретного синтаксического признака, касающегося  опущения   Объекта,
который вовсе не упоминается  в правилах подстановки. Трансформа-
ционное правило, опускающее Объекты, будет теперь применимо толь-
ко к тем словам, которые имеют положительное значение по данному
признаку, причем   информация об этом будет теперь содержаться    в
С-показателе тех цепочек, в  которых эти слова появляются. Любая
попытка построить аккуратную грамматику вскоре   покажет, что мно-
гие формативы имеют уникальные или  почти  уникальные грамматичес-
кие характеристики, так  что  упрощение грамматики,   которое может
быть осуществлено таким   образом, будет  действительно значительным.
Вообще все свойства  форматива, которые в сущности идиосинкра-
тичны, должны определяться в  лексиконе16. В частности, лексичес-
кая запись должна задавать:    (а)  те стороны фонетической структу-
ры, которые не предсказываются общим правилом (например, в  слу-
чае   bee   "пчела" фонологическая матрица лексической записи  будет
устанавливать, что первый сегмент есть звонкий губной смычный  и
второй - высокий гласный, но  она не   будет устанавливать степень
аспирации взрывного или  тот факт, что гласный является звонким,
напряженным   и   неогубленным) 17; (b) свойства, существенные  для функ-
ционирования трансформационных правил (такие, как в  примере пред-
82

шествующего   абзаца, и многие другие);   (с)   свойства  форматива, которые существенны для семантической интерпретации (то есть,     для
компонентов словарной дефиниции);   (d)   лексические признаки, указы-
вающие позиции, в  которые лексический форматив может быть встав-
лен  (с помощью лексического правила) в  претерминальную цепочку. Короче   говоря, она  содержит информацию, которая необходима  фоноло-
гическому и семантическому компонентам и трансформационной части
синтаксического компонента грамматики, равно как и информацию, ко-
торая определяет правильное размещение лексических записей в  пред-
ложениях и   поэтому, как следствие, информацию о   степени и  спосо-
бе отклонения от   нормы  цепочек, которые непосредственно непорождаются (см.   §2.3.1 и   Главу 4,   §1.1). Заметим, между прочим, что
чисто семантические лексические признаки образуют при заданной грам-
матике хорошо определенное множество. Признак принадлежит к этому
множеству только   в   том случае, когда он не упоминается никаким
правилом фонологического или  синтаксического компонента. Это может
быть важным для теории семантической интерпретации (см. Katz, (1964 b)).
Важно отметить, что базовая система не   является больше, строго
говоря, грамматикой структуры составляющих (непосредственных сос-
тавляющих).   Как это описывалось неформально в   §2.3.1 и  более тща-
тельно в цитируемых там   работах, грамматика   структуры составляю-
щих состоит из неупорядоченного множества правил подстановки и при-
писывает структурное описание, которое может  быть представлено  в
виде диаграммы-дерева с узлами, помеченными символами из   словаря.
Эта теория формализует концепцию языковой структуры, которая явля-
ется   содержательной и интересной и  которая была вполне влиятельной
в течение по  крайней мере полувека,   а именно "таксономическую" точ-
ку зрения о том, что   синтаксическая структура   определяется исклю-
чительно операциями сегментации и  классификации  (см. § 2.3.1;   Pos-
tal, 1964а    и Chomsky,  1964). Конечно,   мы уже отошли от этой тео-
рии   допустив, что правила подстановки применяются  в определенной
последовательности для порождения ограниченного множества (базовых) цепо-
чек, а не в произвольном порядке для порождения всего множества реаль-
ных предложений. Эта  модификация ограничила роль грамматики струк-
туры составляющих. Но введение комплексных символов являет   собой
еще одно радикальное отклонение от   этой теории, и только что пред-
ложенное отделение лексикона  является снова существенной ревизией.
Эти   модификации влияют на сильную порождающую способность тео-
рии. Уже   не  верно, что   С-показатель может быть   представлен в виде помеченной диаграммы-дерева, где каждый узел означает категорию
цепочек.   Более того, соглашения относительно   использования комплек-
сных символов в действительности   позволяют  нам   использовать  ква-
зи-трансформационные правила в  базовом   компоненте.
Чтобы увидеть,   почему  это так, отметим, что  вывод,   включающий
только правила структуры составляющих (правила подстановки), носит
строго   "марковский" характер. Так в выводе,   состоящем из  следую-
83

щих друг за другом цепочек ?1,..., ?п(?1= #S#;  ?n = # a1... аk #, где
каждое аi есть терминальный или нетерминальный символ словаря, на
котором основывается грамматика), правила, которые  могут быть применены для того, чтобы получить следующую строку ?n+1  , независимы
от ?1,..., ?n-1   и зависят полностью от цепочки ?п. Грамматическая
трансформация, с другой стороны, обычно применяется к цепочке с конкретным   структурным   описанием. Поэтому применение тако-
го правила к последней цепочке вывода   зависит  частично от более
ранних цепочек. Грамматическая трансформация  есть, другими словами,
правило, которое применяется к  С-показателям, а не  к цепочкам в
терминальном и нетерминальном словаре грамматики.
Допустим, однако, что в цепочки, которые образуют вывод, мы
включили бы помеченные скобки и разрешили бы "правила подстанов-
ки", учитывающие эти символы. Мы получили бы тогда разновидность
трансформационной грамматики и мы совершенно утратили бы ту интуи-
цию относительно языковой структуры, которая стимулировала разви-
тие грамматики структуры составляющих. Фактически введение ско-
бок в цепочки обеспечивает наиболее удобный способ записи для транс-
формационных правил фонологического компонента (см. Halle and
Chomsky,   1960,   forthcoming;   Chomsky   and  Miller,   1963,   §6),   но нe для

§ 2.3.4. Правила контекстно-связанной субкатегоризации. Мы еще
не рассмотрели,  как категория V разлагается в комплексный символ.
Допустим, что мы имеем грамматику (23) — (25). Мы должны еще   за-
84

дать правила, определяющие, может или не может V быть переходным
и т. п., и должны добавить к лексикону соответствующие записи  для
индивидуальных глагольных формативов. Добавлением к грамматике
правила (28), аналогичного правилу (24), ограничиться не удастся:
(28)   V > [+V, ± Длительность, ± Переходность, ± Абстрактность-Субъек-
та, ± Одушевленность-Объекта]
Проблема  состоит  в том, что категориальный символ V     может
быть заменен комплексным  символом, содержащим признак [+Пере-
ходность], лишь в случае, когда он находится в окружении — NP. По-
добно этому, Глагол может получить положительное значение по при-
знаку [Абстрактность-Субъекта] только, в случае, когда он находится
в окружении [+ Абстрактность]... —,  и он может получить положитель-
ное значение по признаку [Одушевленность-Объекта] только в случае,
когда он находится в  окружении —... [Одушевленность],   так же дело
обстоит и  для всех тех лексических признаков, которые включаются
в формулировку контекстуальных ограничений. Поэтому признаки [Пе-
реходность], [Абстрактность-Субъекта], [Одушевленность-Объекта] долж-
ны быть введены правилами подстановки, которые ограничены по отно-
шению к контексту, в отличие  от контекстно-свободных правил (22),
которые субкатегоризируют Существительные19.
В качестве первого приближения мы можем рассмотреть правила
следующего  вида для разложения V:

Aux —
(H)  [+V] > [+[-Абстрактность]-Субъекта] / [+ N,   -Абстрактность]
Aux —
(iii)  [+V] > [+[+ Одушевленность]-Объекта]/ _Det [+N,+ Одушевлен-
ность]
(iv)  [+V]> [+[-Одушевленность]-Объекта]/— Det [+N, -Одушев-
ленность]
Мы можем теперь ввести стандартные соглашения для выражения
обобщений в случае контекстно-связанных правил подстановки    типа
(4), (29), (30) (ср., например,   Chomsky, 1957, Appendix; ср. обсужде-
ние роли этих соглашений для лингвистической теории в   § 7 Главы !),
в частности, соглашение  о том, что

(31)

85

есть сокращенная запись для последовательности правил
(32)   (i) A> Z/X1-Y1

(n) A > Z/Xn_Yn
и другие обычные аналогичные соглашения. Они позволят нам предста-
вить (29) и (30) как, соответственно, (33) и (34).

Сразу становится  очевидным, что правила (33) и (34), хотя  они формально адекватны, являются чрезвычайно  громоздкими и оставляют
важные обобщения невыраженными.   Это становится еще более   очевидным, когда мы   обнаруживаем, что наряду с (34) имеется много дру-
гих правил того же вида;   ичто наряду с (33) имеются правила, опре-
деляющие выбор различных других субкатегорий  Глаголов,   например,
в таких  окружениях, как:   —Прилагательное [например, grow (old)
"становиться (старым)";   feel (sad)   "быть/букв. чувствовать/ (печаль-
ным)"], — Именной Предикат  [become  (president)   "становиться (президентом)"] —like^Именной Предикат   [look (like a nice person) "вы-
глядеть (как приличный человек)", act (like a fool)   "вести себя (как
дурак)"],  .—S' [think  (that he will  come)  "думатъ(,что он придет)",  be-
lieve (it to be unlikely) "верить (, что это маловероятно)"], где S' есть
разновидность  предложения,   _ NP^S'  [persuade (John  that it   is unlike-
ly)   "убедить (Джона, что это маловероятно)"] (при этом некоторые
уточнения  опускаются).
Другими словами, схема  грамматического описания, которую мы
до сих пор разрабатывали, все-таки не  позволяет нам сформулиро-
вать реальные процессы, имеющие место при определении формы пред-
ложений. В данном случае существует большое   количество правил (из
которых в (34) упоминаются  только четыре), которые в сущности
приписывают признаки   Субъекта и Объекта Глаголу способом, до не-
которой степени похожим на  обычные правила согласования во мно-
гих языках;  существует также много правил (из которых в (33) пред-
ставлены только два), которые навязывают категории Глагола   суб-
66

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

M для множества признаков
Степени грамматичности
Таким образом
Хомский Н. Аспекты теории синтаксиса лингвистики 11 способности
Ил люстрирующих правила