<<<     ΛΛΛ     >>>   

В первую очередь к ним относятся потребности практического характера, формируемые процессами демократизации нашего общества, теми радикальными преобразованиями, которые ныне в нем происходят. Опыт этих преобразований убедительно показал, что политология обладает громадными возможностями воздействия на них. Ведь она имеет дело с таким массовым общественным явлением, как политика. Заниматься политикой в условиях происходящих ныне преобразований — значит рассматривать общественную жизнь с точки зрения того, какие массы людей вовлечены в эти преобразования, как они воспринимают их, на какие социальные инициативы готовы, какую активность проявляют в них. Далее, политология исследует особую сферу общественной жизни — политическую, в которой сосредоточены основные рычаги управления обществом — государство, партии, профсоюзные и иные общественно-политические организации. От того, как будут взаимодействовать между собой эти организации, каким содержанием будет наполняться их деятельность в ходе общественных преобразований, как адекватно они будут отражать качественно новый характер политических отношений, зависит не только сам процесс радикальных преобразований, но и их результаты. И наконец, политология по своей предметной направленности обращена не только к массам, но и к конкретным личностям. Вот почему весьма важной ее задачей в условиях радикальных преобразований является исследование факторов, способствующих политическому самовыражению личности, гуманизации политики, наполнению общечеловеческим содержанием.
С другой стороны, именно опыт политического развития нашей страны убедительно свидетельствует о том, что без демократии, гласности и открытости не может быть подлинной политической науки. О какой политической науке могла идти речь в условиях культа личности Сталина, когда массовый характер приобрели репрессии, всеобщая подозрительность, недоверие и страх, когда политические решения готовились и принимались узким кругом лиц, когда уголовно наказуемой считалась любая попытка критического отношения к политической реальности. О какой политической науке могла идти речь в период политической деятельности Брежнева, когда процветало подхалимство и славословие, когда живая, творческая мысль подменялась непререкаемыми истинами, подлежащими лишь комментированию, когда мир повседневных реальностей и мир показного благополучия все больше расходились друг с другом, когда господствующим оставался стереотип, согласно которому в мире социализма все хорошо, а в мире капитализма все плохо.
В этой связи не случайно, что период «оттепели» ознаменовался заметным повышением теоретической и практической активности 7

7

советских политологов. Появились интересные работы по актуальным проблемам политики Г.Х. Шахназарова, Д.А. Керимова, Б.Н. Топорнина, Н.И. Азарова, В.Е. Чиркина, ?.?. Туманова, В.Е. Гулиева, В.И. Разина, Н.М. Кейзерова и других, объективной оценке стали подвергаться различные стороны экономической, социальной, политической и духовной жизни прошлого. Возрос интерес к зарубежной политологии.
Еще большие перспективы открылись перед политологами в условиях радикальных преобразований, начатых во второй половине 80-х годов, когда возникли необходимые предпосылки (организационные, нравственные и психологические) для проведения фундаментальных и прикладных исследований политической жизни, активизировалась научная, учебно-педагогическая деятельность самих политологов; возрос их престиж как внутри страны, так и на международной арене; более четко обозначились как общие, так и специфические подходы к пониманию международных, внутренних и региональных проблем между советскими и зарубежными политологами.
Существуют и очевидные потребности организационного характера, появление которых обусловлено необходимостью подготовки специалистов самого широкого политологического профиля, способных решать практические и теоретические проблемы сегодняшнего и завтрашнего дня. Реальное демократическое управление может осуществляться, лишь опираясь на принцип профессиональной компетентности, а демократия превращается в пустую говорильню и митинговщину, если она не подкрепляется авторитетом политического знания, В совершенствовании своих политических знаний нуждаются и депутаты, и работники исполнительных органов, и представители средств массовых коммуникаций. И здесь важную роль призвана сыграть политология и как наука, и как учебная дисциплина.
Действуют и потребности теоретического характера: бурный рост и накопление политических знаний создают необходимость их творческого осмысления во всем их многообразии. Речь идет как о классиках политической мысли типа Платона, Аристотеля, Локка, Гоббса, Монтескье, Макиавелли, Алексиса де Токвиля, К. Маркса, В. Ленина, М. Вебера, В. Парето, Э. Дюркгейма, так и о современных теоретиках политики.
К потребностям исторического характера относятся важность и необходимость научного осмысления как нашего собственного историко-политического опыта, так и историко-политического опыта других стран. Если иметь в виду наш собственный историко-политический опыт, то он обязывает политологов-теоретиков и политиков-практиков бережно относиться ко всему рациональному, что в нем накоплено в результате тысячелетнего развития российского общества. Речь идет, например, о роли

8

общины в экономической, социальной, политической и духовной жизни России.
Что касается политико-исторического опыта зарубежных стран, то он был и остается важным для нас в таких областях, как конституционная теория и практика, гражданское и правовое общество, личная и общественная защищенность, парламентская и внепарламентская деятельность, законотворчество и нормотворчество, политическое управление и самоуправление, государственное регулирование бизнеса и .защита окружающей среды, политический процесс и политическое, в особенности электоральное, поведение. В качестве примера можно сослаться на принцип разделения властей, четко проведенный в конституционной теории и практике США.
Существует и очевидная необходимость приобщения к достижениям мировой цивилизации, в том числе к достижениям в политологической области. Как и другие общественные науки, политология представляет собой международную область знания. Она развивается усилиями ученых разных стран, разных политических убеждений. Она имеет свою историю, начало которой восходит к работам Платона и Аристотеля. Большое значение для нынешнего этапа развития политической науки в России имеет внимательное отношение к теоретическому и практическому опыту, накопленному мировой политологией, Особый интерес для нас представляет политическая наука США. Именно там в конце XIX в. возникли первые школы политической науки. Именно в США впервые отработаны приемы исследования политической жизни. Именно там сконцентрировано более 90 процентов всех политологов мира.

2. ФУНКЦИИ ПОЛИТОЛОГИИ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ

Как и в любой области общественного знания, содержание политологии наиболее полно проявляется в ее функциях. К числу важнейших функций политологии следует отнести по меньшей мере следующие четыре: теоретическую, методологическую, практическую и прогностическую.
Теоретическая функция политологии имеет своей целью прежде всего разработку основных концептуальных парадигм, объясняющих характер развития общества на его разных этапах.
Неспособность прежних теоретических установок (типа полной и .окончательной победы социализма, развитого социализма) служить подлинно научными политическими парадигмами обусловлена не только тем, что они были оторваны от реальной общественной жизни, но и тем, что они исходили из ее жесткой

9

экономической, социально-структурной, политической и духовно-идеологической заданности (безраздельного господства государственной собственности, неодобрительного отношения к несанкционированным формам социальной активности, однопартийного политического руководства, нетерпимости к инакомыслию). Отвергнув прежние политические парадигмы как несостоятельные, наша страна пока еще не приобрела для себя окончательно и новые, что, несомненно, сказывается на ее состоянии, характеризуемом политической и экономической нестабильностью, национальной и региональной отчужденностью, социальной, нравственной и психологической напряженностью.
Сказанное отнюдь не означает, что политические процессы в нашей стране идут вне всякой парадигмы. Политическая ситуация последних лет убедительно свидетельствует о том, что на роль такого рода парадигмы безусловно претендует идея политического плюрализма. Эта идея прочно утвердилась в развитых капиталистических странах. Она постепенно пробивает дорогу и в бывших странах социалистической ориентации. В нашей стране идея плюрализма активно заявила о себе в конце 80-х годов. Процесс ее реализации в политической жизни проходил весьма бурно: от плюрализма мнений — к плюрализму действий, от плюрализма действий — к плюрализму организаций, от плюрализма организаций — к плюрализму общества в целом. Привлекательность идеи политического плюрализма состоит в том, что она не только противостоит идее авторитаризма и тоталитаризма, нс и открывает широкие перспективы для участия различных групп населения в политической жизни общества.
Политический плюрализм — это новое явление для нашей страны. Поэтому его утверждение и распространение неизбежно связаны с различного рода издержками. Так, существует влияние анархистских тенденций. Анархизм, как известно, всегда спекулировал на свободе личности, на ее постоянном стремлении к самореализации. Ставшее в последние годы массовым неуважительное отношение к закону, к распоряжениям государственной власти со стороны самых различных структур, слоев и должностных лиц общества — наглядное тому подтверждение. Серьезную тревогу вызывает также групповой и национальный эгоизм. Возникший как естественная реакция на бюрократические извращения административно-командной системы, групповой и национальный эгоизм (если не будут найдены разумные формы его преодоления) грозит перерасти в широкомасштабную конфронтацию со всеми вытекающими отсюда последствиями. И наконец, особо следует сказать об автаркизме, региональной обособленности и замкнутости, которые ведут к дезинтеграции

10

общества и препятствуют утверждению подлинного политического плюрализма.
Что касается методологической функции политологии, то она состоит в том, чтобы вооружить исследователей эффективным способом познания политической реальности. Надежность этого способа зависит от того, в какой степени она опирается, с одной стороны, на общефилософские принципы, законы и категории, применяемые во всех областях научного знания, а с другой — на конкретные приемы и процедуры, разработанные частными науками в ходе эмпирического анализа различных явлений общественной и природной жизни.
Общефилософские законы, принципы и категории, составляющие методологическую базу политологии, не только не исключают, но, наоборот, предполагают частные методы, которые в зависимости от специфики исследования различных аспектов политики подразделяются на: дифференцированный анализ социальных общностей, их роль в политической жизни; структурно-функциональный анализ политических институтов; системный анализ больших и малых политических структур; комплексный анализ политического руководства и управления обществом; коммуникационный анализ взаимодействия элементов политического процесса; метод сопоставления близких или разных политических систем; методы политического планирования и прогнозирования. С учетом перечисленных методов разрабатывается и конкретная методика политических исследований, под которой имеется в виду совокупность технических приемов, их последовательность и взаимосвязь. Эти приемы по существу мало отличаются от тех, которые используются в других областях эмпирического исследования. Их можно подразделить на следующие три группы. К первой относятся те, которые связаны со сбором первичной информации, например наблюдение, изучение документов, опросы, обследования и т. д. Вторую группу образуют приемы, используемые в целях обработки и анализа исходных данных: описание, классификация, типологизация, статистический, генетический, математический анализ и т. п. Третья группа включает в себя такие приемы, которые используются для проверки научной гипотезы либо для достижения соответствующего эффекта в практической политической деятельности. К ней следует отнести прежде всего социальное экспериментирование и моделирование.
Многое дает применение поведенческого подхода к исследованию политической жизни, который развивался прежде всего в бихевиоризме, который, несмотря на свои недостатки, безусловно

11

обладает и определенными преимуществами. Во-первых, он ориентирует на использование количественных методов изучения политических явлений, обеспечивающих большую точность и объективность, и, во-вторых, он предполагает анализ политического поведения людей сквозь призму их психологических установок. Необходима, далее, информатизация политической науки, т. е. привнесение в сферу политических исследований инструментария и методологии современной информатики.
Речь идет, наконец, о подготовке высококвалифицированных специалистов в области политической методологии, о повышении их компьютерной грамотности, об интенсификации научных контактов между политологами-методологами как внутри страны, так и за ее пределами.
Говоря о практической функции политологии. следует иметь в виду два тесно связанных между собой аспекта. Первый аспект касается усиления прикладного значения политологии. Он находит свое выражение прежде всего в ее обращенности к самой политической жизни, в чутком реагировании на потребности политической практики. Прикладной характер политологии находит свое выражение также в ее конструктивно-критической направленности. До недавнего времени советское обществоведение, включая и политологию, всю силу критического анализа использовало для борьбы с буржуазной идеологией. Такая позиция отражала накал конфронтационных страстей, определявших взаимоотношения между Востоком и Западом. Однако она абсолютно не подкреплялась аналогичной позицией в отношении собственных проблем нашего общества, где безраздельно господствовал жестко навязанный сверху откровенный апологетизм.
Прикладной характер политологии находит свое выражение, наконец, в повышении ее профессиональной значимости. Потребность в политологах-профессионалах испытывают высшие и средние специальные учебные заведения, а также общеобразовательные школы, где спрос на читаемые политологами курсы явно превышает предложение. Политологов ждут в научно-исследовательских институтах, центрах и лабораториях, причем не только чисто политологического, но и психологического, социологического, юридического, исторического, международного и иных профилей. В политологах нуждаются представительные и исполнительные органы власти, внутриполитические и внешнеполитические учреждения и службы, многочисленные средства массовой информации и коммуникации, коммерческие предприятия и фирмы.
Второй аспект практической функции политологии касается ее взаимоотношений с властью. То печальное состояние, в котором долгое время пребывало наше обществоведение (в том числе и

12

политология) в период господства административно-командной системы, во многом объясняется тем, что эти взаимоотношения носили явно выраженный деформированный характер. Они строились по принципу феодально-вассальной зависимости: самим ученым в них отводилась роль послушных исполнителей и комментаторов директивных указаний. В ходе демонтирования административно-командной системы эти отношения не сразу приобретают адекватный цивилизованному обществу характер. Идут усиленные поиски такой модели сотрудничества между политологами-теоретиками и политиками-практиками, которая бы полностью исключала какие-либо формы административного давления и в максимальной степени учитывала интересы как одних, так и других.
Немаловажную роль в жизни современного общества играет прогностическая функция политологии. Эта функция предполагает, во-первых, определение ближайших и отдаленных перспектив развития нашего общества. Прогностическая функция политологии предполагает, во-вторых, заблаговременное проведение научных экспертиз наиболее значимых политических решений с точки зрения реальности ожидаемого от них эффекта. Хорошо известно, например, что по числу принимаемых решений мы значительно обогнали многие страны. Но не менее хорошо известно, что подавляющая их часть оказалась, по существу, нереализованной. Одна из причин тому — отсутствие предварительной экспертизы принимаемых политических решений.
Прогностическая функция политологии предполагает, в-третьих, моделирование политических процессов и отношений. С сожалением приходится констатировать, что именно эта сторона прогностической функции политологии не получила достаточно серьезного развития в нашей стране. Сказанное объясняется тем, что процесс включения общественных наук в орбиту НТР оказался непростительно замедленным, а их научно-техническое оснащение и вовсе никуда не годным. Не последнюю роль сыграла также долгое время существовавшая неприязнь к формализации политических процессов.
Между тем возможности моделирования политических процессов как национального, так и глобального характера исключительно велики, о чем свидетельствует деятельность Римского клуба, а также других неправительственных и правительственных организаций многих стран. Теоретическая, методологическая, практическая и прогностическая функции политологии в наибольшей степени отражают ее связь с жизнью. Вследствие осуществления именно названных функций политология выступает как наука действующая, а не созерцательная.

У каждой науки есть своя история. Не является исключением и политология, история которой ведет свое начало от политических учений глубокой древности. В духовной и практической жизни прошлого и настоящего политические учения играли и играют весьма важную роль. Они служили формой отражения политической реальности во всем ее многообразии и противоречивости. Будучи частью политического сознания, политические учения аккумулируют в себе главным образом теоретический аспект исторически возникающего и развивающегося знания, т. е. те теоретические концепции, идеи, положения и конструкции, в которых находит свое концентрированное логико-понятийное выражение исторический процесс углубления познания политических явлений.
Поэтому вне предмета истории политических учений «в принципе остаются различные фрагментарные, не развитые до уровня самостоятельной и оригинальной теории высказывания и суждения разных мыслителей, общественных и политических деятелей, писателей, поэтов и т. д. о политических и правовых явлениях» . Из сказанного отнюдь не следует, что такого рода высказывания и суждения не имеют существенного значения для истории политических учений. Они весьма важны не только для понимания реальной и конкретной ситуации формирования и функционирования соответствующих теоретических концепций, но и для уяснения позиций тех политических групп, сил и классов, интересы которых эти концепции выражают. Однако их роль в отношении теоретического знания является подчиненной. Возникновение и развитие систематизированного, концептуально оформленного политического знания было объективно обусловлено потребностями социального существования людей в классовоорганизованном обществе. «Без общезначимого категориально-понятийного знания,— отмечает Д.И. Луковская,— человек оказался бы дезориентированным в мире политики, государства и права. Формирование такого знания было, следовательно, социально ценностным и практически необходимым» .
Политические учения являются формой самовыражения общества, социальных групп и личностей. Они служат объективными показателями их политической зрелости, выступают важными факторами их политической активности. В этом смысле

14

политические учения представляют собой существенную часть мировоззрения общества, социальных групп и личностей.
Политические учения являются специфической формой теоретического осмысления, усвоения и практического преобразования политической реальности. Они составляют неотъемлемый компонент политической культуры общества, социальных групп и личностей, существенный атрибут теоретической и практической деятельности людей в государственно-организованном обществе. Нет и не может быть подлинной политической культуры в обществе без глубокого знания того огромного богатства политической мысли, которое выработало человечество за более чем четырехтысячелетнюю историю своего государственного развития. Нет и не может быть подлинной политической культуры общества без включения этого богатства в систему современных политических понятий и категорий, разумеется, под углом зрения его современного осмысления. Пройдя через соответствующие познавательные и социальные фильтры, политические учения прошлого естественным образом входят в ткань политических теорий современности.
История политической науки — это история возникновения, развития, обновления и смены множества политических учений, разработанных представителями разных стран и народов. Анализ этих учений дается, как правило, в хронологическом (временном), пространственном (географическом) и портретном (портретно-индивидуализирующем) измерениях. Отдавая должное указанным способам анализа, нельзя вместе с тем пренебрегать и другими, в частности анализом политических учений под углом зрения тяготения их к той или иной интеллектуальной традиции. В нашей литературе уже обращалось внимание на важность использования именно такого подхода к анализу истории политических учений. В данной работе предпринята попытка проанализировать историю политических учений с позиций религиозной, юридической и политико-социологической традиций.
В пользу данного способа анализа свидетельствуют следующие доводы. Во-первых, религиозная, юридическая и политико-социологическая традиции были объективно обусловлены вполне конкретными экономическими, социальными, политическими и духовными условиями общества на определенном этапе его исторического развития. Не случайно в данной связи религиозная традиция оказалась господствующей в период феодализма, юридическая — в период промышленного капитализма, политико-социологическая — в период развитого капитализма. Во-вторых, каждая из указанных традиций имеет свою собственную историю, своих видных представителей и последователей, свою социальную и мировоззренческую базу, свой понятийно-категориальный аппа-

15

рат и свою систему теоретических концепций, что дает основание говорить "об их несомненной специфике и соответствующей ей качественной определенности. И в-третьих, перечисленные традиции не существуют изолированно. Они находятся в противоречивом единстве между собой. С одной стороны, наблюдается тенденция к их самовыражению и самоутверждению, а с другой — к взаимодействию и даже взаимопроникновению. Так, например, религиозные заповеди, как правило, подкрепляются правовыми нормами, юридические законы нередко объявляются священными, политико-социологическое обоснование переплетается с нравственным, религиозным и правовым обоснованием. Нельзя не отметить и того, что все названные традиции органически вписываются в общий историко-философский контекст, приобретают специфическую философскую окраску.
Подход к анализу истории политических учений под углом зрения религиозной, юридической и политико-социологической традиций является плодотворным не только потому, что позволяет полнее систематизировать эти учения, но и потому, что дает возможность подвергнуть их новым трактовкам, оценкам и интерпретациям.
Что собой представляют вышеозначенные традиции, если о них говорить более конкретно?

2. РЕЛИГИОЗНАЯ ТРАДИЦИЯ

Религиозная традиция в развитии политической мысли исторически предшествовала всем другим. Сказанное объясняется тем, что религия возникла значительно раньше, чем другие формы общественного сознания. Ее появление обусловлено ограниченностью практического и духовного овладения мира человеком. В ранних религиозных верованиях запечатлено фантастическое осознание людьми своей прямой зависимости от природных и общественных сил. Поскольку в общественном сознании того времени доминировала мифология, постольку и свое первоначальное выражение традиция в истории политических учений получила в форме мифа. Предпосылками мифологии служили неспособность человека выделить себя из окружающей среды, а также нерасчлененность его мышления, которое еще не отделилось от эмоциональной, аффектной сферы. Следствием этого было метафорическое сопоставление природных и культурных (социальных) объектов, очеловечивание окружающей природной среды, в том числе одушевление фрагментов космоса.
В числе прочих особенностей мифологического истолкования политических явлений, характерного для многих народов древности, в том числе для египтян, китайцев, индусов, вавилонян,

16

евреев, персов, греков и римлян, в нашей литературе отмечалось следующее. Прежде всего господствующим является представление о божественном (небесном, надчеловеческом) происхождении земных порядков и установлений. Божественное начало присутствует в космосе, благодаря чему его система более упорядочена, чем земная. Оно же санкционирует соответствующие земные порядки и установления, являясь основой их происхождения, сохранения и развития. Другими словами, божественное начало выступает и первоисточником, и ведущим принципом, и основной моделью земного общественного и политического устройства, и одновременно господствующей тотальной идеологией, не имеющей конкуренции в лице иных представителей, взглядов, точек зрения и т. п.
Будучи порождением божественного начала, земные порядки и установления тем не менее различаются между собой в зависимости от способа связи этого начала с земными отношениями. В Древнем Китае, например, основным и единственным звеном, связывающим земные порядки и отношения с высшими, небесными силами, является фигура императора, в руках которого сконцентрирована вся власть. Что касается остальных должностных лиц, равно как и государственного аппарата в целом, то они выступают лишь в качестве проводников власти императора, в качестве его помощников. Китайский император — не только сын неба, но и отец своего народа. Его власть над народом равносильна власти родителей над детьми.
Несколько иначе обстояло дело в Древнем Египте, где боги, являясь источником власти правителя, наряду с ним продолжали оставаться ее вершителями на Земле. В целом система власти в Египте напоминала пирамиду, вершину которой составляли боги и их избранник фараон, а основание — простой народ. Между ними располагались жрецы и знать. Поведение в обществе и государстве определялось кастовой принадлежностью человека. Аналогичным образом строилась система власти в Древней Индии, которая основывалась на обожествлении мирового порядка и убеждении в божественном происхождении общества и государства. Согласно древнеиндийскому религиозному тексту «Ригведа» (конец II тысячелетия до н. э.), мировой порядок зиждется на идее господства божественного закона и сословно-кастового строя между людьми. Этот порядок осуществляют две власти: духовная (брахма) и светская (кшатра), которые сосуществуют между собой, хотя и выполняют разные задачи .
Поскольку земной порядок, согласно мифическим представлениям, составляет часть мирового, космического порядка, постольку его соблюдение является священным. Всякого рода как вызов богам. Они

17

наносят ущерб небесной и земной гармонии, чреваты разными мировыми катастрофами. Отсюда весьма детальная регламентация человеческого поведения, наличие различного рода запретов и наказаний. Свидетельством тому являются Законы Хаммурапи, представляющие собой обширный законодательный памятник эпохи старовавилонского царства (1782—1750 гг. до н. э.). Во введении к Законам Хаммурапи говорится, что они издаются для того, чтобы «дать сиять справедливости в стране».
Классический вариант религиозной традиции в истории политической мысли представлен в учениях средневековья, переходной формой (точнее — ступенью) к которым была политическая теория Аврелия Августина (Блаженного Августина) (353—430). Именно в этой теории были сформулированы важнейшие догматы христианской церкви, положенные в основу господствующего мировоззрения новой общественно-экономической формации: примат церкви над государством, религиозных норм над правовыми, божественного духа над материальными страстями. По мнению Августина, там, где государство не подчиняется церкви, оно ничем не отличается от шайки разбойников; там, где нет поклонения богу, нет и права, нет общей пользы. В развиваемой Августином христианской концепции истории человечества, опирающейся на библейские каноны, все политические и государственные порядки предстают как следствие греховности человека. Причем сама эта греховность предопределена замыслом бога-творца, наделившего человека свободной волей, т. е. способностью жить по-своему, по-человечески, а не по-божески.
От бога-творца также исходит способность человека жить по-божески, которая сниспосылается лишь избранным. Исходя из такого понимания человеческого рода, Августин разделяет земную жизнь • на «два града»: «один — представляющий самую действительность для предызображения небесного града. Граждан земного града рождает испорченная грехом природа, а граждан града небесного рождает благодать, освобождающая природу от греха; поэтому те называются сосудами гнева божия, а эти — сосудами милосердия» . Не трудно заметить, что августиновское различение в рамках человеческого общежития двух типов общения в специфически христианизированной форме отражает влияние на него предшествующих концепций, в том числе учет. Платона о двух мирах (мире явлений и мире идей), рассуждение стоиков о двух полисах (отдельном полисе-государстве и мировом космическом полисе), высказываний Заратустры о двух противоположных началах (добре и зле) в обществе и природе и т. д
Вершиной религиозной политической мысли эпохи средневековья, по единодушному признанию отечественных и зарубежных исследователей, стало учение Фомы Аквинского (Аквинагпа)

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Надо представлять структуру политического решения
Динамика политиЧеской культуры
Расползание которых продуцирует политические тупики
Наличие общих целей для всех участников организации