<<<     ΛΛΛ     >>>   

ХАРАКТЕР социального поведения тесно связан с особенностями стиля мышления (когнитивного стиля) субъекта. Психологи давно уже теоретически и экспериментально различают два противоположных типа или стиля мышления: открытое, гибкое, творческое, дивергентное и закрытое, жесткое, догматическое, авторитарное мышление. Первый стиль отличается подвижностью, лабильностью, стремлением увидеть за готовыми формулами проблемы, пониманием того, что один и тот же вопрос может быть поставлен и решен по-разному. Второй характеризуется жесткостью установок, невосприимчивостью к новой информации, приверженностью к однажды усвоенным стереотипам.

Стиль мышления конкретного человека зависит от множества разных причин: врожденных особенностей интеллекта, стиля обучения и воспитания в раннем детстве, характера трудовой и общественной деятельности, нормативных предписаний культуры и многого другого. Но хотя соотношение этих факторов проблематично, бесспорно, что гибкое, самостоятельное мышление — равно как и сама потребность в свободе и самоуправлении — формируется лишь в процессе и под влиянием самостоятельной, сво-

406

бодной от мелочного контроля и опеки деятельности, прежде всего трудовой и учебной.

Творческое мышление всегда предполагает наличие вариантов, между которыми можно и нужно выбирать, будь то поступки или информационные модели. Именно этого катастрофически не хватает нашей системе воспитания. Мелочная опека сначала родителей, а затем учителей ограничивает возможности ребенка совершать самостоятельные поступки, за последствия которых он сам должен расплачиваться. Догматический стиль обучения, рассчитанного преимущественно на передачу и усвоение готовых знаний и ориентированного на такие модели (правила грамматики, элементарные арифметические задачи), в которых только один ответ, одно решение правильно, а все остальные — ошибочны, также формирует черно-белое мировосприятие. Эта одномерность дополняется и усугубляется х<есткими доктринерскими клише, где все разложено по полочкам, не допуская иных, неоднозначных оценок. Мы получали мало информации о других, отличных от нашего образах и стилях жизни, а если такая информация давалась, она, как правило, сопровождалась негативными оценками. Человек, привыкший к директивному стилю, убежден, что если одно хорошо, другое обязательно должно быть плохо. В некоторых относительно простых ситуациях и задачах данная логика вполне правомерна. Но в более сложных обстоятельствах она заводит в тупик.

Эта тенденция усугубляется тем, что источник информации зачастую персонифицируется, кто говорит — друг или недруг, — становится важнее того, что говорится. Возникает двойной психологический филЬтр, не пропускающий в сознание а) ничего содержательно непривычного и б) ничего исходящего из постороннего источника. К тому же социальные стереотипы обладают способностью к самовоспроизводству. Поскольку люди воспринимают явления целостно, системно, распространяя подразумеваемые свойства целого на все его элементы, стоит нам увидеть один признак социального стереотипа, как мы автоматически «домысливаем» все остальное. В этом — сила привычных примитивных клише. Вы слышите словосочетание «сексуальный интерес», и в мозгу сразу вспыхивает определение — «нездоровый». Слышите слово «модернизм», и память тут же подсказывает — «реакционный». Мы прекрасно знаем, что «послушный» мальчик не обязательно

407

хороший, а «хороший» — не всегда послушный. Но так как послушание — важный элемент ожидаемого поведения хорошего мальчика, мы часто отождествляем эти черты. А сколько наивных и совершенно ложных стереотипов бытует относительно свойств различных наций и народов!

Человека, запрограммированного на черно-белое восприятие мира, любое многоцветье, даже если оно не затрагивает его личных интересов, утомляет и раздражает, оно воспринимается как вызов. Авторитарное мышление сочетает почтительно-некритическое отношение к власти и однажды усвоенной из авторитетного источника информации — с крайней нетерпимостью и враждебностью ко всему, что противоречит привычной схеме.

Верность принципам и твердость убеждений — замечательные качества. Но если они не сочетаются с творческим мышлением, они превращаются в свою противоположность. На крутых поворотах истории люди этого типа либо ломаются, либо провоцируют никому не нужные социальные конфликты, особенно с молодежью.

РАЗРЫВ между официальными и неофициальными отношениями л многочисленные табу слов породили не только расхождение слова и дела, но и своеобразный феномен двоемыслия: в одни и те же слова вкладывается разный смысл, а один и тот же человек в зависимости от ситуации (например, на собрании и дома) одинаково искренне утверждает прямо противоположные вещи (вспомним еще раз яшинский рассказ «Рычаги»). Этот вопрос актуален и сегодня. Почему наш народ так дружно принял идею перестройки? Прежде всего, конечно, потому, что она выражает его глубокие потребности и чаяния и воспринимается как возвращение к ленинским нормам общественной жизни. Однако нельзя забывать и о старой привычке словесно одобрять, не обязательно из страха, но и не по совести, любые начинания, идущие «сверху», не вкладывая особых усилий в их реализацию. По мере того, как реформы внедряются в жизнь, разница между этими типами «одобрения» будет выявляться все более отчетливо.

Ключевая проблема психологии перестройки — сознание и чувство социальной ответственности. Ее диапазон (насколько широк круг общественных отношений, за которые индивид чувствует себя лично ответственным) и степень (какова мера этой ответственности) зависят как от объективных, так и от субъективных обстоятельств. Как

408

правило, человек чувствует себя ответственным только за те процессы и действия, в которых он принимает более или менее активное участие и имеет возможность выбора. Когда в социологических опросах впервые было обнаружено, что рабочие чувствуют больше ответственности за свою непосредственную трудовую деятельность, чем за управление предприятием или судьбы страны в целом, это кое-кого шокировало. Но иначе и не может быть: то, что я делаю сам, зависит от меня гораздо больше, чем то, что решается помимо меня или где мой голос — один из многих. Единственный способ повысить чувство социальной ответственности — расширение реальной, действенной демократии и самоуправления.

Здесь также действуют определенные психологические закономерности. Атрибуция, приписывание ответственности зависит а) от степени свободы и активности субъекта, б) от того, оценивает ли он свои собственные или чужие действия и в) от того, являются ли эти действия и их результаты положительными или отрицательными. Поступок, совершенный другим человеком, воспринимается и оценивается иначе, чем собственный- Это естественно, о чужих действиях мы можем судить лишь со стороны, тогда как собственные мотивы известны нам изнутри. Но объяснение поступка содержит также элемент оценки. Поэтому наши собственные неблаговидные поступки мы склонны объяснять объективными условиями или незнанием: «так сложились обстоятельства», «на меня давили», «я не знал, что так получится». Когда нечто подобное делает другой — чаще подчеркиваются его субъективные качества, дурные намерения и т, п.: «Он преследовал корыстные цели», «Хотел навредить!», «Он вообще плохой человек». Эти маленькие, большей частью неосознаваемые психологические хитрости помогают нам повысить чужую и преуменьшить свою ответственность, повышая этим собственное самоуважение. Когда же речь идет о положительных поступках и достижениях, атрибутивный стиль меняется: наши успехи кажутся следствием нашей доброй воли и сознательных усилий, а чужие — результатом везения и стечения обстоятельств.

Разумеется, так мыслят не все. Психология достаточно четко различает людей, склонных к «внешнеобвинитель-ности» или к «самообвинительности» (первые обвиняют во всех бедах и неприятностях других, вторые — себя), а так-

409 ' '

t

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Вы оказались в сизифовой ситуации
что характер этот есть выражение глубинных черт его личности
Понятие поколения имеет несколько значений
Особенно подростками
Само современное понятие детства практически отсутствовали в культуре европейского средневековья