Пиши и продавай!
как написать статью, книгу, рекламный текст на сайте копирайтеров

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9

·        «Россия» В. Дорошевича и А. Амфитеатрова.

·        А.В. Амфитеатров.

·        Фельетон «Господа Обмановы».

·        Бульварная пресса России.

·        Массовая рабочая газета «Правда».

·        Роль приложения в создании типа массовых и бульварных газет.

«Малые» трех-, четырехрублевые газеты появились в системе прессы России на рубеже веков. Но их предшественники, разнообразные «Листки» возникли раньше, старейшие из них – в 60–70-е годы. «Малые», или массовые газеты, ориентировались на своего читателя, нового для традиционной русской прессы, на широкие демократические слои, которые вовлекались в общественную и культурную жизнь страны. Для не очень подготовленных и не всегда достаточно образованных читателей предназначался и своеобразный вид публикаций с ярко выраженной обличительной тенденцией, с элементами сенсационности и развлекательности, всегда имевшими успех среди подобной аудитории. Таким образом, главным типообразующим элементом массового издания является читательская аудитория. Но не менее важен и характер публикаций, свойственный этому типу газет, и наличие большого количества приложений, имевших своей целью привлечение читателя и рост тиража, от которого зависело существование дешевой газеты.

«Листки» появились в России во второй половине XIX в. Старейшими были «Петербургский листок», «Московский листок», «Одесский листок». После революции 1905 г. они начали возникать повсеместно.

Репутация этих газет была весьма сомнительной, их не принимали всерьез современники, ими не занимались исследователи русской журналистики. Больше других «повезло» «МОСКОВСКОМУ ЛИСТКУ» (1881–1918), издававшемуся Н.И. Пастуховым, о нем рассказал в своей книге «Москва газетная» Вл. Гиляровский, начинавший свой журналистский путь в этой газете. «Безграмотный редактор приучил читать безграмотную свою газету охотнорядца, лавочника, извозчика, трактирного завсегдатая и обывателя, мужика из глухих деревень». Гиляровский очень точно определил основную читательскую аудиторию «Московского листка», совершенно новую и непривычную для начала 80-х, когда газета вышла в свет. В пастуховской газете отражалась жизнь Москвы, Московской губернии и смежных с ней городов. «Уже в первый год издатель “Московского листка” заинтересовал Москву обилием и подробным описанием множества городских происшествий, как бы чудом на другой день попадавших на страницы газеты»[50]. Чуда, конечно, не было – была блестящая оперативная работа журналистов. Вл. Гиляровский рассказал, как ему, репортеру, удавалось так быстро поспевать к месту событий и сообщать о них в редакцию.

Н.И. Пастухов был хоть и «безграмотным», но опытным редактором. До «Московского листка» и одновременно с ним он издавал «Московскую газету» и журнал «Развлечение». Во время проведения знаменитых Нижегородских ярмарок вместе с сыном – В.Н. Пастуховым – выпускал «Нижегородскую ярмарку», затем «Нижегородскую почту». В «Московском листке» он выступал и как беллетрист, печатал роман «Разбойник Чуркин».

О Пастухове ходила масса анекдотов. «Кабатчик Пастухов в ответ на вопрос начальства о направлении “Московского листка” ответил: “Кормимся, ваше благородие, кормимся»[51]. Хотя что еще мог бы ответить хитрый и умный издатель на такой опасный вопрос. Его целью было создание не еще одной газеты «направления» во второй столице – конкурировать с признанными обществом «Русскими ведомостями» он, естественно, не мог, – а газеты, по его определению, народной, рассчитанной на среднего и мелкого горожанина, для которого чтение «Русских ведомостей» было делом непосильным. Пастухов приучил всю Москву читать не только свою газету, но и периодику вообще. Его «кабацкий листок», как и «Новое время», все ругали и все читали. «...Именитое и образованное купечество стыдилось брать в руки эту газету, – рассказывал Гиляровский, – никогда на нее не подписывалось, но через черный ход прислуга рано утром бегала к газетчику и потихоньку приносила “самому” номер, который он с опаской развертывал и смотрел главным образом рубрику “Советы и ответы”. “Уж не прохватил ли меня этот?” Радовался, если уцелел, а прохватили кого-нибудь из знакомых. Каждый номер являлся предметом для разговоров»[52].

Значит, не только из-за оперативного освещения всех городских событий газета снискала популярность, но и благодаря отделу «Советы и ответы», который сразу же после своего появления вызвал прирост тиража, так как каждый москвич из торгового мира боялся попасть в хлесткие и злободневные заметки, публикуемые в отделе. Правда, он довольно быстро был закрыт. Но в основном все отделы «Московского листка» появлялись постоянно в одном и том же месте и в одно и то же время. Печатались и романы. «Каждый романист имел свои два дня в неделю. Понедельник и среда – исторический роман Опочинина, вторник и пятница – роман из высшего круга с уголовщиной, подписанный «Синее домино» (псевдоним писательницы А.И. Соколовой, матери В.М. Дорошевича), а среда и суббота – A.M. Пазухин – особый любимец публики, дававший постоянных подписчиков»[53].

В «Московском листке» литературный отдел, традиционный для газет XIX в., играл заметную роль. В издании подобного типа его значение нельзя преувеличить: Пастухов приучал новую аудиторию к чтению беллетристики, хотя и не лучшего качества. Занимал свое место и традиционный воскресный фельетон, основанный на сценках из народного или купеческого быта. Но главным в газете был не фельетон, а репортаж – жанр для русской журналистики новый, вызывавший опасения деятелей печати. «Репортаж – это один из труднейших и неприятнейших газетных вопросов», – сокрушался С.Н. Кривенко. Известный журналист Л. Львов (Л.М. Клячко) тоже выражал свое недовольство тем, что в газетах первое место начинают занимать не публицисты и фельетонисты, а «репортеры-кулуарники»[54]. Для современников в репортерах воплощались худшие черты «газетных людей». Их изображали малообразованными, нечистыми на руку, всеми отовсюду гонимыми. Несчастным и неприкаянным изобразил репортера в одноименном фельетоне В.М. Дорошевич. Но вопреки неприязни журналистов, с повышением информационной роли газеты репортаж – описание только что произошедших событий – занял свое место в русской газете.

Если «Листки» рассчитывали, главным образом, на городские низы, посетителей кабаков и трактиров, то газета «РОССИЯ», существовавшая всего три года, вошла в историю русской журналистики как первая массовая газета европейского типа. Она адресовалась широким массам населения без социальных, сословных, образовательных и материальных различий.

«Россия» вышла в апреле 1899 г. Инициаторами ее создания стала группа сотрудников «Нового времени» во главе с А.В. Амфитеатровым, порвавшая отношения с А.С. Сувориным. Они хотели создать орган периодики, который смог бы противостоять влиянию «Нового времени». Газета «Россия» появилась как издание альтернативное суворинской газете. Редактором стал Г.П. Сазонов. В молодости, по слухам, он был близок к Желябову, в 1903–1905 гг. участвовал в различных левых газетах, но после 17 октября примкнул к Союзу русского народа, впоследствии имел влияние на Г. Распутина, редактировал газету «Голос земли», которую Распутин поддерживал[55]. В «России» Сазонов сотрудничал в период «левых» увлечений.

«Россия» имела хорошую материальную базу. Московские купцы во главе с С. Мамонтовым собрали по подписке капитал в 180 тыс. рублей, но Сазонову эти деньги не дали. Ведение дел в газете было поручено зятю С. Мамонтова – финансисту М.О. Альберту, который истратил на газету еще 120 тыс. собственных средств. Во все уголки страны были отправлены уполномоченные для сбора подписки.

«Россия» быстро завоевала симпатии читателей. Это заставило Главное управление по делам печати внимательно присмотреться к газете. В докладе министра внутренних дел Сипягина царю содержится интересная, сделанная на основе наблюдений внимательного и умного цензора характеристика газеты: «Газета представляет собой новый для России тип повременного издания (выделено мной. – С.М.), который весь свой успех основывает на бойких и сенсационных фельетонах, авторами коих были наиболее популярные в этом роде газетные сотрудники Амфитеатров и Дорошевич. Публика обыкновенно с нетерпением ждала этих фельетонов, и №№ “России”, в которых они появлялись, раскупались нарасхват. Таким образом, не устойчивые читатели, а улица составляла цель издания и последняя поддерживала и обусловливала характер газеты»[56].

В этом отзыве речь идет не о «вредном» направлении газеты, что всегда было характерно для цензорских характеристик, здесь отмечено главное своеобразие «России» – ее тип, новый для русской журналистики. По мнению авторов доклада, этот тип отличался от остальных двумя основными чертами: своеобразием аудитории («улица») и особой манерой подачи материала (бойкие, сенсационные фельетоны в основе всех публикаций). Расчет на «улицу», на купившего газету прохожего, а не на постоянного подписчика предполагал широкую розничную продажу, которая входит в обиход именно с появлением массовых газет на рубеже XIX и XX вв.

«Россия» имела большой успех перед первой русской революцией, когда повысился интерес к общественным проблемам, публика с восторгом принимала любое критическое выступление печати, тем более облаченное в блестящую литературную форму. После октября 1917 г. известный театральный критик и журналист А.Р. Кугель в своих воспоминаниях так писал о «России»: «Она была еще развязнее, чем “Новое время”, еще бойчее, и в то же время будто бы была газета либеральная»[57].

Газета «Россия» осталась в памяти у современников и потомков как «амфитеатровская» не только потому, что надо было как-то отъединить эту газету от правительственной «России», выходившей позже, но и потому, что фельетон А.В. Амфитеатрова «Господа Об-маповы», как было сказано выше, стал причиной большого скандала и закрытия газеты.

А.В. Амфитеатров – сын протоиерея московского Архангельского собора закончил юридический факультет Московского университета, но юриспруденцией заниматься не стал, а поступил в Тифлисский оперный театр вторым баритоном. Начав писать в тифлисском «Новом обозрении» рецензии, втянулся в журналистскую работу. Шесть лет он сотрудничал в суворинском «Новом времени» в качестве московского корреспондента. Ушел от Суворина с большим скандалом, о чем издатель с горечью писал в своем «Дневнике». После «России», вернувшись из Минусинска, куда был сослан за фельетон, Амфитеатров участвовал в не менее нашумевшей газете старшего сына А.С. Суворина – А.А. Суворина – «Русь», где собрались сотрудники, ушедшие из «Нового времени». Там он печатал сатирические сказки и сатирические стихи («стихиры»). Еще раз побывал в короткой ссылке в Вологде за статью в защиту студентов Горного института, обвиненных в прояпонских настроениях. В 1905 г. уехал в Париж, где провел 10 лет. За границей издавал журнал «Красное знамя», в России пытался воссоздать некое продолжение некрасовского «Современника» под тем же названием и с тем же демократическим направлением. В последние годы писал в основном повести и большие романы, в том числе даже фантастические. З.Н. Гиппиус, умный и беспощадный критик, спрашивала в одной из своих статей: «Кто он? Беллетрист? Критик? Публицист? Хроникер? Репортер? На каждый вопрос приходится ответить нет, а на все вместе – да»[58].

В «России», кроме фельетонов, он публиковал статьи о свободе печати, сатирические сказки, в которых причудливо переплетались сказочная символика, привычные газетные обороты с публицистическим стилем. В «стихирах», используя форму торжественных церковных песнопений, он высмеивал царских чиновников и российские события. Вот, например, «Романс литератора, умиленного кадетским законопроектом о печати»:

Я прочитал проект... Хоть он еще не в силе,

Но вижу хорошо грядущую зарю:

Всего лишь на пять лет меня вы засадили.

Благодарю.

Ах, злая клевета прилипчивей, чем клейстер!

В толпе гуляет слух – его ли повторю?

Что диктовал проект вам обер-полицмейстер.

Благодарю.

За подобные «стихиры» «Русь» была закрыта.

Фельетон «Господа Обмановы», первая часть которого была опубликована в «России», а вторая вместе с первой вышла отдельной книгой в 1905 г. в Берлине, высмеивал царскую семью. Очень прозрачные имена и фамилии – Никандр Алексеевич, Марина Филипповна, Горевозцев и другие – позволяли безошибочно узнать прототипов: Николая I, императрицу Марию Федоровну, Победоносцева, Александра II и Александра III и самого царствующего императора. Сатира была злая, но очень остроумная, и узнавший себя в Нике-Милуше Николай II не смог сдержать негодования. Газету закрыли, редактора и автора отправили в ссылку. Амфитеатров стал известен всей России.

Коллеги фельетониста по газетному цеху задавались вопросом, на что рассчитывал А.В. Амфитеатров, отдавая фельетон в печать, ведь он не мог не осознавать риска и для себя, и для газеты. Вот что записал в «Дневнике» А.С. Суворин со слов своего сына – Михаила, встречавшегося с фельетонистом накануне: «Он (Амфитеатров. – С.М.) вечером приехал из Пскова, где написал фельетон, отправил его в редакцию и сказал: “Вероятно, не напечатают. Это будет третий фельетон, который отвергается. По крайней мере, не скажут, что я ничего не делаю”. Утром он увидел фельетон напечатанным и сказал: “Не догадались”. И был все время весел и доволен»[59]. Возможно, Амфитеатров надеялся, что и царь «не догадается» или сделает вид, что не догадался, чтобы не раздувать скандал. Но эти надежды не оправдались.

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9

сайт копирайтеров Евгений