1 | 2 | 3

АВТОРСТВО, ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА, ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ПРОЦЕСС ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА

Имена Н.И. Новикова и А.Н. Радищева значились в одном списке государственных преступников, освобожденных из тюрем и возвращенных из ссылки по приказу Павла I. Новиков – в начале списка, Радищев – под номером 22. Во взглядах и судьбе этих людей было много общего. Не случайно в литературоведении идет спор, кто автор знаменитого «Отрывка путешествия в***», помещенного в новиковском журнале «Живописец», – Новиков или Радищев. Доводов в пользу авторства Радищева существует много: общность идеи «Отрывка» и «Путешествия из Петербурга в Москву», резкость суждений, сходство литературной формы этих произведений, системы их образов, стилистических примет... И хотя другие исследования, думается, достаточно убедительно доказывают, что нет оснований, несмотря на все это, отказывать в авторстве Новикову, сходство в приемах изложения, общность тематики и идей этих писателей бесспорны. Во многом литературные приемы были предопределены сходными, вернее общими условиями, в которые были поставлены Новиков и Радищев. Это были приемы, выработанные писательской и издательской практикой екатерининского времени, времени установления государственной цензуры.

Радищев издавал свои сочинения сам. Воспользовавшись тем, что с 1783 г. по указу Екатерины II «О вольных типографиях» каждому «по своей собственной воле» разрешено было печатать книги, он купил у Шнора (владельца самой крупной в Петербурге типографии) печатный стан и шрифт и оборудовал типографию в своем доме в Петербурге на Грязной улице. В 1790 г. Радищев отпечатал там небольшую брошюрку «Письмо к другу, жительствующему в Тобольске» и в том же 1790 г. выпустил, не указывая ни своего имени, ни типографии, «Путешествие из Петербурга в Москву».

Черновая рукопись этой книги написана была самим Радищевым, набело переписана таможенным надзирателем Царевским, в цензуру к оберполицмейстеру Никите Ивановичу Рылееву, не объявляя имени автора, ее носил таможенный досмотрщик Богомолов, печатали крепостные Радищева, корректуру держал сам автор. Отпечатано было не больше 650 экземпляров. Судьба «Путешествия...» хорошо известна. Из первого издания едва ли сохранилось 15 экземпляров.

Очень емкая форма «Путешествия...» позволила автору включить в него не только то, что было непосредственно связано с наблюдениями над современной ему жизнью, но и сделать ряд отступлений на философские и общественные темы, ввести в состав книги почти целиком оду «Вольность», до тех пор нигде не печатавшуюся.

Радищев снабдил книгу примечаниями, в которых еще более резко, чем в основном тексте, заявлял о своих убеждениях. В виде примечания к главе «Чудово», например, Радищевым введен отрывок из перевода «Истории об Индиях» Реналя, повествующий об англичанах, заключенных в темнице бенгальского набоба. Отрывок заканчивается словами: «Чему больше удивляться, зверствам спящего набоба или подлости не смеющего его разбудить?»

Включение Радищевым в книгу «Краткого повествования о происхождении цензуры» показательно. Хотя впервые законодательным порядком цензура была утверждена в 1796 г., фактически право запрета книг Синод и Сенат имели и раньше. Достаточно широко пользовалась этим правом сама императрица. Особенно часто Екатерина запрещала книги в тот период, когда перестала заигрывать с вольтерианскими идеями. В 1789 г. императрица, напуганная французской революцией, приняла охранительные меры, направленные против литературы и журналистики, а в мае 1796 г. цензоры получили подробные инструкции строжайше наблюдать за рукописями, предназначенными к печати. Цензура была учреждена из трех особ: духовной, гражданской и ученой. Частные типографии были закрыты. Эти меры были усилены Павлом I, запретившим ввозить из-за границы печатные издания. За свое короткое царствование он успел издать десять законов, касавшихся цензуры.

В конце XVIII в. цензурные соображения стали оказывать воздействие на форму литературных произведений, на приемы и методы редакторской работы, в частности. Правилам цензуры нельзя было не подчиняться, и одновременно возникла необходимость искать способы, чтобы обойти ее, чтобы все-таки сказать читателю то, что автор или издатель считал нужным.

Как в фокусе, сосредоточились явления, характерные для книги конца XVIII века, в издательстве Новикова, в его деятельности редактора. Новиков не подписывал своих сочинений, напечатанных в периодических изданиях, смело вносил изменения в авторский текст журнальных статей, принадлежавших другим авторам. И тот же Новиков впервые издал «во удовольствие любителей русской учености» «Полное собрание всех сочинений в стихах и прозе, покойного действительного статского советника, ордена св. Анны кавалера и Лейпцигского ученого собрания члена Александра Петровича Сумарокова». Уже такое полное и подробное перечисление всех званий писателя на титуле издания говорит о подчеркнутом уважении к его личности. Талант Сумарокова Новиков высоко чтил. Собрание сочинений вышло в 10 частях. Новиков впервые опубликовал не только сами литературные произведения, но также их варианты и редакции. Издание в целом отличает логическая стройность и продуманность. Его структура, серьезность подготовки свидетельствуют о намерении издателя дать читателю полное представление о творчестве Сумарокова.

Противоречивость в подходе к литературному материалу, в решении вопроса о праве автора на индивидуальность определялись, по-видимому, различием в характере этих изданий. В том случае, когда в произведении затрагивались вопросы общественные, Новиков ставил авторство так высоко, что упоминание имени писавшего расценивалось им как дань тщеславию. Главным была идея, а отнюдь не то, кто ее высказал, – в этом ясно ощущается влияние классицизма. В произведениях художественной литературы Новиков авторства отнюдь не отрицал, более того, всячески подчеркивал необходимость знать имена русских литераторов. Ведь именно ему принадлежит первый русский биобиблиографический труд «Опыт исторического словаря о российских писателях», в который он добросовестнейшим образом включил имена всех известных ему литераторов, даже тех, чьи труды не были изданы. Кроме того, не последнюю роль в решении этого вопроса играл, по-видимому, тип издания.

Рис. 27. Титульный лист «Полного собрания всех сочинений в стихах и прозе...» А.П. Сумарокова, изданного H.H. Новиковым

Журналы того времени часто, закончив свое существование как издания периодические, переиздавались и превращались в сборники, как например, это произошло с журналом «Живописец». В этом случае факт авторства терял свое значение и считался уже менее важным, чем задача книги в целом, ее общая идея.

Прямолинейность и схематичность общих представлений эпохи классицизма отнюдь не отрицали свободного обращения с текстом и не требовали закрепления литературного текста за определенным автором. Во второй части «Живописца» 1772 г. в переводе сатиры на женщин Буало Париж заменен Россией, Delance – Ломоносовым, les nobles gans – баронами курляндскими. Словом, условия, в которых происходит действие сатиры, максимально приближены к условиям, понятным русскому читателю. Вошедшее в практику еще во времена Тредиаковского отношение к переводам художественных произведений как к переводам вольным на темы оригинала, но «со склонением на наши нравы», существовало в русской литературной практике, как видим, и в конце XVIII в. Перевод мог значительно отличаться от оригинала, и вместе с тем не считалось предосудительным включить в свое произведение то, что принадлежало другому автору. Известный пример этого – включение Княжниным отрывков из «Андромахи» Расина в свою трагедию «Владислав и Ярополк».

Наиболее отчетливо эти тенденции видны на примере одной из самых популярных книг конца XVIII – начала XIX в. «Письмовника» Курганова. В первом издании (1769 г.) книга называлась «Российская универсальная грамматика или Всеобщее письмословие». Последнее, 11-е издание «Письмовника» вышло в 1837 г. Это была книга для чтения, учебник, песенник, краткая энциклопедия. Форма «Письмовника» характерна для эпохи классицизма – в ней даны советы на все случаи жизни. Часть произведений приведена Кургановым анонимно, другие им «исправлены». Так, «исправил» Курганов Сумарокова. Столь же «свободно» обошелся он со стихотворением Ломоносова «Вечернее размышление о Божьем величестве», дав 2-й и 3-й строфам новое название «Небо» и напечатав их как самостоятельное стихотворение. Так же действовал составитель сборника «Зритель мира» Лука Сичкарев, озаглавив по-своему не принадлежащие ему стихотворения. Подобные случаи насчитываются десятками[1].

Хотя уже Ломоносова, Тредиаковского и Сумарокова часто называют профессиональными писателями, большинство писателей XVIII в. издавало свои сочинения за собственный счет.

За свой счет печатал многотомные труды В.К. Тредиаковский, испытывая при этом «крайности голода и холода с женою и детьми, не имея подчас ни полушки в доме, ни сухаря хлеба, ни полена дров». Лишь через 20 лет после смерти Кантемира Академией наук были изданы его сатиры. Это произошло тогда, когда в переводе на другие языки сатиры Кантемира уже были широко известны. Если сочинения писателя все же издавались, никем до Н.И. Новикова не ставилась задача издать полное собрание сочинений какого-либо писателя. Это всегда было «Избранное», в котором должны были найти отражение определенные взгляды, созвучные взглядам, общепринятым в то время. Именно такими были «Собрание разных сочинений в стихах и прозе» Ломоносова, вышедшее в двух томах в Санкт-Петербурге в 1751 г., «Слова и речи поучительные» Феофана Прокоповича, изданные там же в 1761 г.

Рис. 28. Г.Р. Державин Гравюра К. Жуковского по оригиналу Тончи

Понятие «авторская индивидуальность» появилось, когда возникла необходимость характеризовать особенности художественной манеры Державина, которая не укладывалась в строгие рамки оценок, принятых классицизмом. Державин был первым русским писателем, который в течение двух последних десятилетий своей жизни пытался собрать и издать полное собрание своих сочинений. Целиком это намерение осуществлено не было. Державин – первый из русских литераторов – написал объяснения к своим сочинениям, заботясь о том, чтобы читатели поняли смысл его аллегорий, указал имена, сообщил факты, послужившие поводом для создания произведений. Он позаботился даже о том, чтобы снабдить издание иллюстрациями. В то время издания с картинками были редки. Правда, дважды были изданы с портретом Ломоносова его сочинения, а в 1791 г. в Петербурге вышло роскошное издание книги Екатерины II «Начальное управление Олега». Оно напечатано в лист с хорошо выполненными в Академии художеств гравюрами. В 1796 г. издал свои сочинения с четырьмя гравюрами В. Капнист. Однако большинство книг все же было украшено лишь графическими элементами оформления.

Рис. 29. Титульный лист «Сочинений Державина»

В предуведомлении к читателям, предпосланном 1-й части «Сочинений», Державин сообщал, что осуществить свое намерение и снабдить книгу рисунками он не мог «за недостатком художников, предоставляя то другому времени», но описание, сделанное Державиным к рисункам, сохранилось. Впервые издал сочинения Державина с иллюстрациями Я. Грот в 1889 г. Они выполнены в соответствии с указаниями автора в аллегорической манере, принятой в эпоху классицизма.

Рис. 30. Объяснение Державина к стихотворению «К Софии» и описание рисунка к нему в издании «Сочинений» Державина, предпринятом Я. Гротом

К стихотворению «Нине», смысл которого заключен в строках:

Нежнейшей страсти пламя скромно;

А ежели чрез меру жжет,

И удовольствий чувство полно;

Погаснет скоро и пройдет.

И ах! тогда придет в миг скука,

1 | 2 | 3