Пиши и продавай!
как написать статью, книгу, рекламный текст на сайте копирайтеров

1 | 2 | 3

РЕДАКТОР В АЛЬМАНАХЕ, ЖУРНАЛЕ И КНИГЕ НАЧАЛА XIX ВЕКА

Конкретные исторические условия, сложившиеся в России в 1-й четверти XIX в., не могли не повлиять на процесс создания новых типов книг и предопределили во многом особенности таких изданий, как альманахи, ставшие в то время, по словам Пушкина, «представителями нашей словесности».

Слово «альманах» происходит от арабского «альманах» – календарь. В средние века альманахи служили справочниками энциклопедического характера. Постепенно характер и назначение их изменялись, справочный материал вытеснялся литературным, но универсальный характер альманахов сохранился. Происхождение русских альманахов связывают обычно с именем Н.М. Карамзина, который издал в 1794–1795 гг. две книжки альманаха «Аглая», а в 1796–1799 гг. три книги альманаха «Аониды». В «Аглае» были собраны в основном произведения самого Карамзина, «Аониды» состояли из произведений разных авторов. Сборники типа альманахов существовали в России и до «Аглаи» и «Аонид». Самым близким их предшественником был сборник «Распускающийся цветок» (1784 г.), в котором были собраны литературные опыты питомцев Благородного пансиона при Московском университете; одним из самых отдаленных можно назвать изданную при Петре I книгу «Апофегмата. Кратких, витиеватых и нравоучительных речей книги три». Но именно благодаря Карамзину была найдена эта форма для издания современной издателю поэзии.

В России в конце XVIII – начале XIX в. альманах, внешне безобидное издание, стал единственной возможностью познакомить читателей с новыми литературными произведениями малых форм. На издание альманахов не требовалось, как на периодические издания, цензурного разрешения. «Это были как бы отдельные номера журналов, издававшиеся не периодически, а от случая к случаю», – определяет их характер H.H. Смирнов-Сокольский[1]. Признаком, сохраненным ими от прежних альманахов, был их выход один раз в год. Для большей части альманахов это был вообще выход единственный, лишь немногие, наиболее значительные, насчитывали по нескольку выпусков. В отличие от журналов в них не могли печататься частями произведения большого объема.

До 1823 г. альманахи выходили как простое подражание карамзинским. Среди них выделялись своим содержанием «Свиток муз» и «Талия».

Рис. 32

Рис. 32. Титульный лист альманаха «Полярная звезда», издававшегося К.Ф. Рылеевым и А.А. Бестужевым

В 1823 г. альманах «Полярная звезда» начал так называемый «альманашный период» нашей литературы. Это был лучший альманах пушкинской поры. Было издано три его выпуска – в 1823, 1824 и 1825 гг. Издавался он К. Рылеевым и А. Бестужевым. Альманах пользовался огромным успехом. Здесь печатались все лучшие литераторы 20-х годов прошлого века – Пушкин, Баратынский, Вяземский, Гнедич, Дельвиг, Крылов, Дмитриев, Плетнев, Жуковский. Но главным делом «Полярной звезды» была пропаганда идеологии декабризма. «Влияние декабристов на общественное мнение было значительно, – писал А.И. Герцен. – Они господствовали над частью аристократии, а посредством находившейся в их руках литературы – над всем молодым поколением».

Рылеев возглавлял в альманахе отдел поэзии, Бестужев выполнял многочисленные издательские и редакторские обязанности: отбирал материал, составлял книги альманаха, держал корректуру, вел переговоры с цензурой. Кроме того, он был автором критических обзоров «Взгляд на русскую словесность», которые, как писал Белинский, «были действительно необыкновенным явлением... Марлинский заговорил о литературе языком светского человека, умного, образованного и талантливого, заговорил языком новым, небывалым, острым, блестящим»[2]. В «Полярной звезде» печатались также прозаические произведения Бестужева и стихотворения Рылеева.

Главной особенностью содержания лучших русских альманахов как своеобразного типа издания была их непосредственная связь с развитием русской общественной мысли и событиями общественного движения.

Как тип издания альманахи имели традиционную внешнюю форму. Это были книжечки малого «карманного» формата, обычно в 12-ю долю листа, украшенные гравированными рамками и виньетками. Было принято давать альманахам причудливые условно-поэтические названия: «Утренняя заря», «Свиток муз», «Цветы граций», «Ореады», «Минерва или Дамская карманная книжка на 1811 год в пользу, удовольствие и забаву», «Мнемозина» (собрание сочинений в стихах и прозе, издаваемое Одоевским и Кюхельбекером), «Календарь муз на 1826 год», «Северные цветы на 1826 год, собранные бароном Дельвигом», «Букет благовонных цветов или Новейшее собрание романсов и песен», «Жасмин и роза. Подарок для туалета на 1830 год любительницам и любителям или Новейшее собрание романсов и песен». Обязательной частью альманахов были издательские предисловия, эпиграфы, примечания. В предисловии было принято благодарить авторов, приславших издателю свои сочинения, объяснять принцип, которым руководствовался издатель, комплектуя альманах. Укоренился обычай не подписывать произведений в альманахах или ставить загадочные инициалы. Если альманах был иллюстрированным, рисунки, как правило, не были связаны по содержанию с текстом. Они вместе с приложенными к ним объяснениями составляли самостоятельный раздел альманаха. Например, к альманаху «Невский листок на 1826 год» (издатель Егор Аладьин) приложены две гравюры: «Вольный стрелок» и «Часовня Вильгельма Телля», которые сопровождает «Изъяснение картинок».

Подбирая произведения для альманахов, издатели обычно руководствовались истиной, считавшейся общепринятой: «более всего приятно разнообразие». Произведения внутри альманаха располагались так, чтобы подчеркнуть этот принцип, т.е. самым неожиданным образом, но в «содержании» их перечисляли, уже группируя по жанрам. Иногда внутри этих жанровых групп в «содержании» произведения располагались по алфавиту, как это сделано, например, в «Сборнике отечественных муз на 1827 г.».

«Альманашный период» в русской словесности продолжался около десяти лет. Высшей своей точки количество альманахов достигло в 1830–1831 гг., когда их насчитывалось тридцать. После появления первого русского толстого журнала «Библиотека для чтения» (1834 г.), выходившего ежемесячно и очень аккуратно, который поглощал значительную часть новых литературных произведений, издатели альманахов начали испытывать серьезные затруднения. В 1836 г. Гоголь выступил в пушкинском «Современнике» по поводу альманаха В. Крыловского «Мое новоселье»: «Это альманах! Какое странное чувство находит, когда глядим на него: кажется, как будто на крыше опустелого дома, где когда-то было весело и шумно, видим пред собою тощего мяукающего кота»[3]. В 40-е годы увлечение альманахами окончательно прошло. В рецензии на «Одесский альманах» Белинский писал: «Что ни новый день, то все труднее составить хороший альманах!»[4] Место альманахов заняли литературные сборники и толстые журналы.

Мода на альманахи, не всегда достаточно высокий уровень этих изданий, стабилизация типа издания – все это создало возможность для пародирования их формы. В 1824 г. в свет вышел альманах «Майский цветок – весенний подарок для любительниц и любителей отечественной поэзии». Его издал М.А. Бестужев-Рюмин, способный издатель и бойкий журналист, имевший прозвище Бестужев-Рюмкин и выведенный Пушкиным в сценах «Альманашник» под фамилией Бесстыдина. Уже в предисловии к «Майскому цветку» содержались оскорбительные для Пушкина намеки.

Альманах открывался отрывком из «Деревни», публикация которого явилась для Пушкина полной неожиданностью. Затем шло стихотворение самого Бестужева-Рюмина:

И так увижу вновь я кров священный твой,

Гостеприимная отеческая хата!

Невольный труженик с свободною душой,

Я возвращусь под сень домашнего пената!

Такое соседство было уже оскорбительно для Пушкина.

Так же воспользовался Бестужев-Рюмин именем Пушкина и его стихотворениями, ходившими в списках, и в «Сириусе» (1826 г.) и в «Северной звезде» (1829 г.). В предисловии к «Северной звезде» он издевательски благодарит Пушкина за присылку стихотворений, которые тот никогда ему не присылал, и печатает оскорбительную «критику» на них. Пушкин хотел выступить в печати с протестом, но не сделал этого, опасаясь признать таким образом за собой авторство напечатанных Бестужевым стихотворений, которые для печати не предназначались.

Драматические сцены «Альманашник», оставшиеся ненапечатанными при жизни Пушкина, точно запечатлели нравы издателей модных альманахов, их отношение к авторам и авторскому труду. Как издается альманах? «Выпроси у наших литераторов по нескольку пьес, кой-что перепечатай сам. Выдумай заглавие, закажи в долг виньетку да и тисни с богом». Бесстыдин рассуждает просто: «С моей стороны даю 34 стихотворения; под пятью подпишу А.П., под пятью другими Е.Б., под пятью еще К.П.В. Остальные пущу без подписи; в предисловии буду благодарить господ поэтов, приславших нам свои стихотворения. Прозы у нас вдоволь: лихое Обозрение словесности, где славно обруганы наши знаменитые писатели, наши аристократы...»[5]. Современники без труда расшифровывали инициалы: Александр Пушкин, Евгений Баратынский, князь Петр Вяземский.

В 30-х годах элементы пародии включались иногда в предисловия к альманахам. Вышли в свет и два полностью пародийных альманаха «Чертополох» и «Литературный репейник». «Литературный репейник» высмеивает сентиментальную манеру модных авторов и традиционные для альманахов жанры. Он состоит из двух разделов: изящной прозы и поэзии. Проза представлена «Картинкой природы», «Письмом из Африки» и отрывком найденного на дороге письма, поэзия – «Русской песней» и двумя стихотворениями: «Жалобой» и «Романсом». В «Отрывке письма, найденного на дороге» дается пародийный обзор вышедших книг, среди которых и «Туалетная химия или Химический альманах на 1831 год». «Литературный репейник» пародиен весь, вплоть до эпиграфов и примечаний, написанных от имени наборщика: «Побранил бы я вас, господин Издатель, за это выражение, если б только у одних вас оное встретил» и далее: «Поверьте честному слову: право не хорошо; не смотрите на других». Книгу заканчивает подстрочное примечание к словам: «Конец не конец, а продолжения не будет», подписанное на этот раз корректором: «И не нужно».

В альманахе редакторские обязанности выполнял его издатель. Характер их определялся его общественными взглядами, формой этого издания и сложившейся литературной традицией. Так, Карамзин в предисловии к «Аонидам» заявил: «Я не позволил себе переменить ни одного слова в сообщенных мне письмах». Это отношение к авторскому тексту было закреплено в дальнейшем. Издатель не ставил своей задачей обработку слога, он искал материал для альманаха, располагал его, придумывал заглавия, писал предисловие, составлял примечания, держал корректуру, подбирал иллюстрации, добивался единства оформления и содержания. В 1825 г. тучи на виньетке «Полярной звезды» появились не без ведома издателей. Очень важным нововведением в практику издательской работы была выплата литературного гонорара. Впервые гонорар за литературные произведения стали выплачивать издатели «Полярной звезды».

Обязанности редакторов журналов в то время немногим отличались от обязанностей издателей альманахов.

В 1802 г. начал выходить в свет журнал «Вестник Европы». Первым редактором его был Н.М. Карамзин, которому издатель журнала И.В. Попов, владелец университетской книжной лавки и типографии, платил за это три тысячи рублей в год. Это был первый в России случай оплаты редакторского труда. Редакторство Карамзина было блестящим периодом в истории «Вестника Европы». Как отмечают современники, журнал отличался интересными статьями, изяществом их выбора и изяществом слога. Позднее, при Каченовском, Жуковском, Измайлове журнал потерял эти качества и постепенно превратился в литературно-художественный сборник, а к 20-м годам XIX в., по словам Белинского, стал «идеалом мертвенности, сухости, скуки и какой-то старческой заплесневелости»[6]. «До Карамзина, – писал Белинский, – у нас были периодические издания, но не было ни одного журнала: он первый дал нам его. Его «Московский журнал» и «Вестник Европы» были для своего времени явлением удивительным и огромным...»[7]. Впервые в истории русских журналов в «Вестнике Европы» была выделена в специальный отдел «Политика». Здесь широко освещалась жизнь других стран. Отдел велся для своего времени оперативно и разнообразно, хотя политическая программа «Вестника Европы» не отличалась последовательностью и была довольно умеренна, о чем свидетельствовали, в частности, примечания, которыми редактор снабжал материалы «Политики». Остальные материалы входили в отдел «Литература и смесь».

Литературной программой «Вестника Европы» была пропаганда сентиментализма. В нем печатались переводы иностранных писателей и русских авторов, близких Карамзину: Дмитриева, Нелединского-Мелецкого, В. Пушкина, Жуковского. Привлек к сотрудничеству Карамзин Державина и Хераскова. Он сам составлял план издания и выполнял его.

Как свидетельствует Дмитриев, сотрудников по редакции у Карамзина не было. «Карамзин трудился над изданием «Вестника» один, совершенно один. Он печатал стихи и статьи, присылаемые посторонними; но не только не было у него по-нынешнему сотрудников, даже и постоянных участников». Дмитриев объясняет это причинами, вполне, с его точки зрения, объективными: «Кого нашел бы Карамзин в сотрудники, если б и искал? Кто тогда, в 1802 и 1803 году смог бы писать по-карамзински? – Это была бы такая пестрота в журнале, которая тогда бросалась бы в глаза: это было такое время, когда русский журнал не был еще фабрикой»[8]. «Фабрикой», «отраслью промышленности» журналы стали с 30-х годов XIX в., когда начала выходить «Библиотека для чтения».

Литераторы, не разделявшие позицию Карамзина, – «недоученные старцы и юноши», как их презрительно называет Дмитриев, «отделились с своими произведениями под защиту компилятурных журналов... Тут уж не было не только вкусу, но даже и некоторых правил риторических, ... тут писали и печатали, кто что вздумал, кто как умел, в это время образовались поэты Коптеевы, сочинители «экс-лиз» и «Лизеток»[9]. Такие журналы обычно были недолговечными, большинство из них существовало один-два года, выписывали их в основном провинциальные помещики. Журналы не имели постоянного и достаточно широкого круга читателей и были для издателей убыточными. Лишь при тираже 300–500 экземпляров журнал окупал себя, а доход мог давать при еще более значительном количестве подписчиков. Уместно сказать, что тираж «Вестника Европы» в первый же год достиг 1200 экземпляров.

В 1812 г., через десять лет после выхода в свет «Вестника Европы», Александр I отпустил тысячу рублей для издания нового еженедельного журнала «Сын Отечества». Как и «Вестник Европы», этот журнал существовал много лет. В подзаголовке «Сына Отечества» стояло: «Исторический и политический журнал», целью его было возбудить в читателе патриотический подъем. Редактором-издателем журнала был Н.И. Греч – бывший учитель петербургской гимназии и секретарь цензурного комитета.

В первый период своего существования, в 1812–1813 гг., «Сын Отечества» был самым передовым журналом того времени. Гражданский пафос и политическое свободомыслие проявлялись в отборе произведений и разработке тем, в литературной форме материалов, в их языке.

1 | 2 | 3

сайт копирайтеров Евгений