Пиши и продавай!
как написать статью, книгу, рекламный текст на сайте копирайтеров

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8

«Советская Калмыкия сегодня» много материалов публиковала в защиту генерала Владимира Тимофеева, главы республиканского УФСБ, с которым Кирсан Илюмжинов вел настоящую войну. Началась война после задержания президентского самолета в связи с недекларированным (то есть контрабандным) грузом черной икры.

«Мы с ней просто сотрудничали, давали материалы. Само собой, государственные интересы она защищала, но и местные – тоже, рассказывал позднее генерал Тимофеев. – Взять хотя бы историю с АРИСом, о которой много говорят. АРИС – это агентство развития и сотрудничества, полуоффшорная зона льготного налогообложения. Предприятия, там зарегистрированные... выплачивают только федеральные налоги: подоходный налог и НДС, что составляет 32 процента от обычного числа налогов. От остальных налогов практически освобождены. Зато они обязаны отдавать не менее 5 тысяч экю в Фонд программ президента Калмыкии, учредителями которого являются Фонд президента Илюмжинова, президентская администрация и т.д. В прошлом году Генпрокуратура РФ проводила проверку, которая выявила потрясающий факт: Фонд программ президента Калмыкии даже не зарегистрирован в налоговых органах, хотя он существовал к тому времени уже четыре года! Ни разу никаких отчетов не сдавалось. А ведь только от одного АРИСа в 1997-м году этим фондом было получено 19–20 млн. долларов США. Неплохая сумма. И, кстати, АРИС не единственный источник поступления средств. Куда ушли эти деньги, налоговым органам и общественности неизвестно.

Юдина обо всем этом писала. И писала не только с федеральных позиций, беспокоясь, скажем, о том, что Владимирская (или любая другая) область не получит с тех двадцати предприятий, которые зарегистрированы в Калмыкии, прибыль в виде налогов. Она говорила и о том, что в случае закрытия этих предприятий детские пособия их работникам должна будет по закону платить мэрия Элисты. В мэрии денег нет – они ушли в Фонд Илюмжинова и там растворились (на поездки, устроение шахматных чемпионатов и т.д.). Время показало, что Лариса Алексеевна была права. Уже в прошлом году подобные иски по выплате пособий городским властям были предъявлены. А что дальше? Председатель правительства недавно заметил, что с оффшорными зонами нужно разобраться и закрыть их. Если это пройдет, думаю, что процентов восемьдесят из пяти тысяч зарегистрированных в республике предприятий разорятся. Выброшенные на улицу люди потребуют пособий. Для Элисты и Калмыкии в целом наступит крах. Журналистка об этом предупреждала, била тревогу. Так что сами видите, ее беспокоили как местные проблемы, так и государственные – это же один узел. Если бы она была рупором только федеральных властей, народ бы ее не поддержал. В том-то и дело, что она рассматривала проблемы в совокупности. И погибла из-за того, что была человеком умным и честным. Самое главное – честным»[19].

Последний материал Ларисы Юдиной «Врач народа. Заказное лечение в психушке от президента Калмыкии», в котором рассказывалось о попытке усмирить лидера оппозиционного властям республики общественного движения «От сердца к сердцу» Лидию Дорджиеву с помощью врачей психиатров, был опубликован в «Новой газете» 16 июня 1998-го года.

За несколько дней до этого, 5-го июня Ларисе Юдиной позвонил неизвестный и попросил о встрече, чтобы передать документы для проводившегося ею журналистского расследования. 6-го июня вечером журналистка и ее супруг пришли на место, где им была назначена встреча. К ним подошел невысокий мужчина и сообщил, что передача документов состоится завтра на том же месте. 7-го июня Лариса Юдина пошла на встречу одна, без документов и денег, рассчитывая быстро вернуться, так как встреча должна была состояться недалеко от дома, и не вернулась. 8-го июня тело Ларисы Юдиной со следами насильственной смерти было найдено в центре Элисты.

Уже 9-го июня начальник Управления информации и общественных связей МВД России А. Михайлов сообщил в Фонд защиты гласности, что «для организации работы по раскрытию преступления создан оперативный штаб» и уже задержаны двое подозреваемых – бывшие сотрудники аппарата президента Калмыкии Сергей Васькин и Тюрбя Босхомджиев. После ряда обращений общественных организаций и политических партий в адрес руководства России с требованием принять все необходимые меры для розыска и наказания виновных, генеральный прокурор РФ Юрий Скуратов распорядился изъять дело об умышленном убийстве журналистки из производства следственных органов Калмыкии и взял ход следствия под свой контроль. Оперативное сопровождение расследования этого уголовного дела было поручено сотрудникам ФСБ. 17 июня задержан был еще один подозреваемый, Владимир Шануков, а 29 июня четвертый – Сергей Липин[20]. Однако 2 июля 1998 года на состоявшейся в Москве пресс-конференции Генеральный прокурор РФ Юрий Скуратов сообщил, что в ходе следствия по делу об убийстве Ларисы Юдиной получены «интересные оперативные данные». Он уточнил, что речь идет о «странной роли» местных правоохранительных органов, которые, по словам Юрия Скуратова, выпустили на свободу двух обвиняемых по этому делу, хотя те должны были находиться под стражей как осужденные по другим делам. Генеральный прокурор сказал, что подозреваемые были освобождены по протекции администрации президента Республики Калмыкия и по распоряжению управления исполнения наказаний.

29-го ноября 1999-го года коллегия по уголовным делам Верховного суда Калмыкии вынесла приговор убийцам журналистки. Обвиняемые Владимир Шануков и Сергей Васькин приговорены каждый к 21-му году лишения свободы с отбыванием наказания в колонии особого режима. Андрей Липин, обвиняемый в укрывательстве происшедшего, приговорен к 6-ти годам лишения свободы в колонии строгого режима. Четвертый обвиняемый, Тюрбя Босхомджиев, освобожден от уголовной ответственности за «чистосердечное раскаяние и помощь следствию». Заказчик преступления установлен не был[21].

В 2000-м году президент России Владимир Путин наградил Ларису Юдину посмертно орденом Мужества «за мужество и самоотверженность, проявленные при исполнении профессионального долга». Имя Ларисы Юдиной высечено на вашингтонском мемориале павшим журналистам, установленным в фонде «Фридэм форум».

Именем Ларисы Юдиной был назван учрежденный «Яблоком», «Новой газетой» и Фондом защиты гласности ежегодный конкурс региональных журналистов «Вопреки», в котором участвуют как опубликованные, так и не допущенные в печать материалы, причем авторы не обязательно должны быть профессиональными журналистами. С 2002-го года конкурс стал международным: к участию были допущены представители Армении, Белоруссии, Грузии, Молдовы, Украины.

Военные расследования: дело Сакалаускаса и гибель «Комсомольца»

Дмитрий Холодов – Виктор Баранец

и Вячеслав Измайлов – Григорий Пасько

Расследованиями происшествий, связанных с армейской и военной тематикой, отечественные журналисты, в силу особой специфики данной сферы, начали относительно недавно – с конца 1980-х годов. Первым, привлекшим повышенное внимание прессы, случаем стало дело Артураса Сакалаускаса, солдата, расстрелявшего нескольких издевавшихся над ним сослуживцев. Дело Сакалаускаса следует считать отправной точкой для появления многочисленных публикаций о внутриармейских нравах, прежде всего – о так называемой «дедовщине», систематических издевательствах старослужащих над новобранцами.

Второй крупной темой, которой и по сей день занимаются несколько журналистов, стала гибель атомной подводной лодки «Комсомолец» – одного из самых современных и технически совершенных кораблей отечественного военно-морского флота. «Комсомолец» затонул после аварии 7-го апреля 1989-го года в Норвежском море, большая часть экипажа погибла от переохлаждения, поскольку помощь к оставившим корабль морякам пришла только через несколько часов после гибели лодки.

Практически с самого начала военные объявили главной причиной аварии технические недостатки в конструкции корабля, а его создатели, напротив, объясняли случившееся неграмотными действиями самих моряков. Свои версии причин и следствий трагедии «Комсомольца» публиковали практически все ведущие газеты и журналы страны, однако окончательного и признанного всеми заключения не существует до сих пор.

Эта история наглядно продемонстрировала уязвимые места журналистских расследований, связанных с военной тематикой. Во-первых, многие вопросы, без ответа на которые невозможно построить целостную картину случившегося, остаются абсолютно закрытыми для прессы, являясь государственной тайной. Во-вторых, профессиональный уровень журналистов едва ли позволяет им самостоятельно оценить (или хотя бы иметь возможность проверить) достоверность той или иной специальной информации, в первую очередь, технического характера. В этом случае «расследователи» обречены выступать исключительно в качестве сборщиков и ретрансляторов мнений тех или иных специалистов.

Особое внимание привлекло убийство корреспондента газеты «Московский комсомолец» Дмитрия Холодова, погибшего 17 октября 1994 года в результате взрыва мины-ловушки, установленной в чемодане-дипломате. Чемодан, в котором, якобы, должны были содержаться некие военные материалы, необходимые для подготовки очередного расследования, был передан Холодову неизвестным информатором через ячейку вокзальной камеры хранения.

Дмитрий Холодов

Дмитрий Холодов (1967–1994), как вспоминали его коллеги, пришел в большую прессу «с улицы»: он с красным дипломом окончил МИФИ, однако инженером так и не стал. Еще со школы он увлекался историей и литературой, много читал и занимался фотографией, став студентом, публиковался в институтской многотиражке, обдумывал план выпуска собственного литературного журнала, сотрудничал на местном радио и в газете подмосковного города Климовска, в котором жил вместе с родителями. Летом 1992-го года пришел в редакцию «МК» и вскоре стал корреспондентом отдела политики и права.

Первыми заметными публикациями Дмитрия Холодова стала серия репортажей из Абхазии, опубликованных в «МК» осенью 1992-го года. Тогда же он объездил кавказские республики России, побывал в зоне осетино-ингушского конфликта. Последующие знакомства и информация, приобретенные им во время этих командировок, станут хорошим подспорьем в его работе. Весной 1993-го он снова отправляется на Кавказ, затем – в Чечню, где противостояние сторонников президента республики Джохара Дудаева оппозиционным ему политикам в любой момент могло обернуться полномасштабной гражданской войной, встречается с президентом и его противниками и в нескольких репортажах описывает царящую там криминальную анархию. К примеру, положение армейских подразделений, еще остающихся в Чечне, журналист описывает так: «...армия в республике, где вооружены все, не играет большой роли. За последние полгода две воинские части этой армии, расквартированные в Грозном, трижды подвергались вооруженному ограблению, сопровождавшемуся стрельбой. Бандиты забирали оружие и уходили».

Для тех, кто знает, что творилось в Чечне в последующие годы, эти строки не покажутся примечательными, однако для девяносто третьего года чеченские события были чем-то из ряда вон выходящим. Не случайно Дмитрий Холодов был одним из немногих журналистов, работавших тогда в республике, и в его репортажах то и дело попадаются сообщения об убитых и раненых коллегах.

Кавказ вообще был особым направлением в работе Дмитрия Холодова. Летом 1993-го года он работал в столице Азербайджана, освещая бесславный конец правления президента страны Абульфаза Эльчибея и сопровождавший кризис власти в республике мятеж полковника Сурета Гуссейнова. Из Баку Холодов перебрался в Абхазию, где вновь начались активные боевые действия (Сухуми журналист покинул за день до падения города, взятого абзахами после ожесточенных боев). Он отслеживал события вокруг Нагорного Карабаха, регулярно публиковал статьи о положении в Чечне. В последний раз он съездил туда в сентябре 1994-го года (незадолго до этого вышли два больших интервью, подготовленных Холодовым: с президентом Дудаевым и ведущим «промосковским» чеченским политиком Доку Завгаевым). Он стал очевидцем первых боев между вооруженными частями Дудаева, превратившимися к этому моменту в настоящую армию, и отрядами оппозиции. В итоговом материале, опубликованном после этой командировки, он писал: «Можно уверенно утверждать, что Чечня сейчас – самая независимая из всех республик бывшего Союза. Независимости в ней даже больше, чем в странах Балтии. Чеченская Республика Ичкерия единственная имеет армию, готовую противостоять российским рейнджерам. Бронетанковые войска, авиация – не хватает только военно-морского флота. Одних спецподразделений не меньше, чем в России: спецназ (из абхазцев Шамиля Басаева), диверсионно-террористический батальон, горноштурмовой полк, ОМОН, наконец, личная гвардия президента, выполняющая самые ответственные поручения. Пожалуй, только на территории Чечни российские спецслужбы – ФСК, СВР, ГРУ – не просто чувствуют себя неуютно, но вообще опасаются работать»[22]. Последний материал Холодова о Чечне, написанный за несколько часов до смерти, вышел на другой день после его гибели.

Уже тогда «чеченская» тема сама по себе была для журналиста неисчерпаемым источником материала, в том числе самого горячего и сенсационного, однако в Москве Холодова ждали материалы по нескольким другим направлениям, разработкой которых он занимался.

Еще с лета 1993-го года в творчестве Дмитрия Холодова появляется новый мотив: коррупция и злоупотребления в вооруженных силах. Его первым героем, который произнес в интервью фразу, ставшую потом лейтмотивом многих публикаций журналиста: «Зло осело в армии», – стал контр-адмирал Тимур Гайдар, сын знаменитого писателя и отец известного экономиста-«рыночника».

В феврале 1994-го года Холодов публикует статью «Генеральская трагедия», посвященную предстоящему выводу войск из Восточной Европы. Среди прочего в ней он рассказывает о том, что главнокомандующий ЗГВ генерал-полковник Матвей Бурлаков на свадьбе сына министра обороны Грачева вручил молодым ключи от нового «Мерседеса», а так же о спешном создании новых должностей для высокопоставленных военных и резком увеличении численности генералов в российской армии. Вскоре он берет интервью у одного из ведущих военных юристов Григория Носова, который утверждает: «Очень много нарушений в высших военных эшелонах связаны с незаконной коммерческой деятельностью». После этого критические материалы о вооруженных силах за подписью Дмитрия Холодова (коллеги утверждают, что он практически никогда не пользовался псевдонимом) начинают появляться практически каждую неделю. Журналист пишет о махинациях с дачными участками, выделенными для военнослужащих, о том, как чиновники Минобороны старательно имитируют проведение военной реформы, а сам министр сообщает президенту недостоверную информацию о состоянии армии, о противостоянии журналистов «МК» и сотрудников министерской пресс-службы.

Наконец, за несколько месяцев до гибели Дмитрий Холодов занялся расследованием фактов продажи партии оружия командованием Западной группы войск (ЗГВ)[23] третьим странам. Тема интересовала не только журналиста. В 1993-м году Контрольное управление при президенте России подготовило доклад о коррупции в высших эшелонах власти. Предполагалось, что среди чиновников, названных в докладе, были и некоторые генералы из ЗГВ. Доклад был засекреченным, руководителя Контрольного управления Юрия Болдырева вскоре уволили, а специально назначенная для расследования коррупции в ЗГВ комиссия объявила, что ничего криминального не обнаружила.

Однако Холодов 14-го мая 1994-го года в заметке «10 тысяч “Макаровых” покинуло Родину» сообщает о задержании немецкой полицией в январе того же года военнослужащего ЗГВ подполковника Анатолия Голубева и нескольких сопровождавших его лиц вместе с грузом – по документам состоявшим из спортивного оружия, а на самом деле – из боевых пистолетов. Заодно сообщается, что подполковник уже попадал в поле зрения правоохранительных органов за коммерческие махинации. Полтора месяца спустя выходит статья «И служба там покажется медом», в первом же абзаце которой говорится: «Наша российская армия действительно скатывается в мир организованной преступности. Хорошо организованная, со своей строгой иерархией мафиозная структура приходит к нам с Запада...» Подтверждая свой вывод многочисленными примерами коррупции в ЗГВ, Холодов упоминает и о журналисте из «Московских новостей» Александре Жилине, который опубликовал статью о конкретных преступлениях, совершенных в ЗГВ, в том числе о подпольной торговле бронетехникой, боевыми самолетами, синтетическими наркотиками, изготовленными в военно-медицинских учреждениях, и о причастности к этому министерства обороны России. После выхода статьи Жилин, как сообщил Дмитрий Холодов, был вынужден «уйти в подполье», так как в его адрес поступали многочисленные угрозы, а Государственная Дума отказалась рассматривать обнародованные им факты.

Параллельно с работой над темой «коррупция в ЗГВ» Холодов активно интересовался подготовкой спецназа Главного разведывательного управления (ГРУ), армейской разведки. Он неоднократно посещал бригаду специального назначения Московского военного округа, расквартированную в городке Чучково Рязанской области, и весной-летом 1994-го опубликовал сразу три больших материала о спецназе ГРУ. Статьи о практически закрытой для прессы бригаде были весьма комплиментарны, военный обозреватель «Комсомольской правды» Виктор Баранец позднее скажет об этом: «Решил, Димку просто таким образом купили. Ведь была же у нас в МО целая группа прикормленных журналистов, им оказывались знаки повышенного внимания, а они всегда писали именно то, что хотелось министру и его окружению»[24]. О том, как именно был получен доступ в расположение бригады, корреспондент «МК» рассказать наотрез отказался. Однако уже после рокового взрыва коллеги припомнили, что за несколько дней до 17-го октября 1994-го Холодов как-то сказал: «В Чучкове готовят наемников и профессиональных убийц криминальные структуры СНГ по четко отработанной схеме»[25]. Собранная впоследствии информация позволила сделать вывод, что журналист действительно пытался разобраться в этой истории.

Однако громкого материала на эту тему Холодов подготовить уже не успел.

Буквально через день после его убийства информационное агентство «Интерфакс» распространило слова анонимного источника из следственных органов министерства внутренних дел. По словам этого источника, Холодов «залез в такие дебри, что удивительно, как он дожил до середины октября»[26]. Что именно имел в виду неназванный источник, остается только гадать. В качестве причин убийства Холодова, кроме считавшихся основными успехов в расследовании коррупции в ЗГВ и «чучковской версии», рассматривались и несколько других направлений работы журналиста. В частности, его возможная осведомленность относительно тайной продажи оружия в Чечню и тайного экспорта российских вооружений. Однако истинная причина его убийства, как, впрочем, и заказчик этого преступления, до сих пор остаются не установленными. «Про свои журналистские дела Дима говорил очень редко»[27], – отметит потом чудом не погибшая вместе с Холодовым Екатерина Деева.

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8

сайт копирайтеров Евгений