1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20

Характерной чертой всего пугачевского войска была любовь к разврату, бесчинству и пьянству. Бесчисленные драки, пьяные потасовки постоянно присутствовали в рядах мятежников. Да и сам Пугачев не отличался благопристойным поведением. Пушкин описывает случай, когда самозванец чуть не погиб от руки своего подчиненного Дмитрия Лысова, с которым они ехали вместе в Берду, будучи оба пьяны, и дорогой поссорились. Лысов сзади ударил Пугачева копьем. Пугачев упал с лошади; но панцирь под платьем спас ему жизнь. Их помирили товарищи, и Пугачев пил еще с Лысовым, а затем велел тайно его задушить. Понятия о чести, долге не были знакомы сообщникам Пугачева. При малейшей опасности они готовы были выдать его правительству. Но пока самозванец оставался в силе, пока завоевывал города, пока было чем поживиться от мародерства, они оставались верны ему.

Анализ, проведенный Пушкиным на основе расследования, «беспощаден» не только по отношению к Пугачеву и его сообщникам, но и к защитникам Государства Российского. В частности, автор нередко высказывает негативные замечания по поводу дисциплины в войске Екатерины. Жесткой критике со стороны писателя подвергаются и знаменитые полководцы.

В Оренбурге, по словам автора, между военачальниками не было ни одного, знавшего свое дело. Оробев, с самого начала они дали Пугачеву время усилиться и лишили себя средств к наступательным действиям, поэтому сражение за Оренбург было кровопролитным, войска императрицы понесли большой ущерб.

Бибикову приходилось заменять неспособных генералов, теряя таким образом драгоценное время (например, скандальная замена некоего Ларионова Михельсоном).

По словам Пушкина, среди военачальников царили зависть к успехам другого, нежелание помочь товарищу в трудную минуту:

«Пока Михельсон, бросаясь во все стороны, везде поражал мятежников, прочие начальники оставались неподвижны. Декалонг стоял в Челябе и, завидуя Михельсону, нарочно не хотел ему содействовать. Фрейман, лично храбрый, но предводитель робкий и нерешительный, стоял в Кизильской крепости, досадуя на Тимашева, ушедшего... с лучшею его конницей. – Станиславский, во все сие время отличавшийся трусостию, узнав, что Пугачев близ Верхо-Яицкой крепости, ...отказался от службы и скрылся в любимую свою Орскую крепость...»[11]

Край, где разгорался пожар пугачевского бунта, оставался беззащитен. Такое бездарное сопротивление не могло препятствовать увеличению войска самозванца и его победам. Пугачев стремительно завоевывал все новые и новые города, станицы, деревни, села. Его армия пополнялась ежедневно.

Расследование Пушкина совсем не похоже на сухой отчет об историческом событии. Живой характер расследование обретает не только благодаря гармоничному совмещению документально подтвержденных фактов и слухов, исторически точных дат, географических справок и личных писем. Не последнюю роль в этом плане играют детали-характеристики, так называемые «штрихи к портрету», столь важные в журналистском творчестве. Иногда автору достаточно лишь привести диалог героев, и читатель уже может составить мнение об их характере. Вот, например, детали, характеризующие личность Пугачева:

«Утром Пугачев показался перед крепостию. Он ехал впереди своего войска. “Берегись, государь, – сказал ему старый казак, – неравно из пушки убьют”. – “Старый ты человек, – ответил самозванец, – разве пушки льются на царей?”»

«...Во время жаркой перестрелки Пугачев нередко являлся тут же, хвастая молодечеством. Однажды прискакал он, пьяный, потеряв шапку и шатаясь на седле, – едва не попался в плен...»

«...Потом привели пленного капитана Башарина. Пугачев, не сказав ему ни слова, велел было вешать его. Но взятые в плен солдаты стали за него просить. “Коли он был до вас добр, то я его прощаю”, – и велел его так же, как и солдат, остричь по-казацки...»

«...– “Кто ты таков?” – спросил он (граф Панин. – А.Т.) у самозванца. – “Емельян Иванов Пугачев”, – отвечал тот. – “Как же смел ты, вор, называться государем?” – продолжал Панин. – “Я не ворон (возразил Пугачев, играя словами и изъясняясь, по своему обыкновению, иносказательно), я вороненок, а ворон-то еще летает...”»

«...Рассказывают, что многие женщины падали в обморок от его огненного взгляда и грозного голоса...»[12]

В работе присутствуют также «штрихи к портрету» Рейнсдорпа, Екатерины, Суворова, Панина, Михельсона и многих других. Вот, например, как выглядят «штрихи к портрету» генерал-аншефа А.И. Бибикова, возглавившего кампанию против бунтовщиков:

«Александр Ильич Бибиков принадлежит к числу замечательнейших лиц Екатерининских времен, столь богатых людьми знаменитыми. В молодых еще летах он успел уже отличиться на поприще войны и гражданственности... Важные препоручения были на него возлагаемы: в 1763 году он послан был в Казань для усмирения взбунтовавшихся заводских крестьян. Твердостию и благоразумной кротостью вскоре восстановил он порядок... В 1771 году он назначен был на место генерал-поручика Веймарна главнокомандующим в Польшу, где в скором времени успел не только устроить упущенные дела, но и приобрести любовь и доверенность побежденных»[13]

Такого рода детали оживляют описание исторических личностей, делают их более близкими нашим современникам.

В предисловии к своему расследованию А.С. Пушкин обращается к читателям с собственной оценкой произведения:

«Сей исторический отрывок составлял часть труда, мною оставленного... Будущий историк, коему позволено будет распечатать дело о Пугачеве, легко исправит и дополнит мой труд – конечно несовершенный, но добросовестный. Историческая страница, на которой встречаются имена Екатерины, Румянцева, двух Паниных, Суворова, Бибикова, Михельсона, Вольтера и Державина, не должна быть затеряна для потомства».[14]

Конечно же, труд Пушкина не затеряется для потомства. Ведь он представляет собой не только важный исторический и художественный памятник, но и прекрасный образец расследования, принципы проведения которого могут служить примером в творчестве современных журналистов.

в начало главы << >> в начало

Истина превыше всего

Кому не известен следователь Порфирий Петрович из романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»? Пример расследовательских действий этого великолепного сыщика, тонкого знатока человеческой психологии – образец того, как можно распутать, казалось бы, безнадежное дело, найти убийцу, имея минимум сведений о преступлении и его мотивах. Описывая действия этого профессионала, писатель проявил прекрасную осведомленность в следственных методах, очевидно, обретенную им в результате личного общения со следователями, устанавливавшими степень его участия в деле петрашевцев, которое послужило, как известно, поводом для осуждения писателя и отправки в Сибирь на каторгу.

Конечно же, сам Федор Михайлович едва ли считал себя способным провести какое-то расследование, подобно тому как провел его Порфирий Петрович. Но, тем не менее, насущная необходимость заставляла его, не только как писателя, но общественного деятеля и журналиста, применять расследовательские приемы при установлении реальной картины некоторых событий, волновавших в то время общество. В его публицистическом наследии вряд ли удастся найти публикацию, которую можно в полной мере назвать «чистым» расследованием в том смысле, который вкладывают в эти слова сегодняшние журналисты. Тем не менее тексты, в которых продемонстрировано применение исключительно важных для расследователя методов доказательного рассуждения, есть. Своеобразие журналистских текстов Ф.М. Достоевского в известной мере обусловлено обстоятельствами существования журналистики в 60–70-е годы XIX века – время, когда, по словам Николая Энгельгардта, «литературы, прессы не было. Был зато обширный цензурный устав, многолюдный цензурный комитет, сотни добровольцев-доносителей, десятки вельмож – подавителей и гасителей»[15].

Это было время, когда неудавшаяся Крымская кампания, жесткий николаевский режим, крестьянские волнения спровоцировали рост оппозиционных настроений в обществе. Вследствие этого правительство переходит к решительным действиям и, в частности, к «карательной» цензуре. Именно для этого времени характерен принцип массовой пропаганды: «информация либо подается из официального органа, либо не подается вообще». Пресса балансирует на острие существования и несуществования. Малейший «недозволительный», по мнению цензора, намек означал для издания закрытие, а для автора – заточение в Петербургской или Петропавловской крепости или ссылку.

Достоевский, как и многие другие авторы, не имея возможности напрямую высказываться по актуальным, особенно политическим, проблемам, в том числе и в форме прямого политического расследования, активно использовал для установления истины в связи с актуальными событиями, происшествиями, преступлениями объяснение их причин и сути в форме доказательного рассуждения. Основания для него черпались из разных открытых источников, из предшествующих, разрешенных цензурой, публикаций. Нередко эти рассуждения маскировались литературной, художественной формой изложения. Сам Федор Михайлович говорил, что он работает в жанре «фантастического реализма» – соединения реальности и творческой фантазии художника. В его произведениях фантазийные мотивы, художественное повествование как бы «прикрывают» собой документальную основу описываемых событий и характеров.

Поиск истинного объяснения реальных событий для Достоевского был важен потому, что это помогало решать поставленную им перед собой главную задачу – помогать соединению общества, по его мнению, разъединеного[16]. Помогать с помощью правды, добродетели, нравственности, веры. Подобное объяснение он ищет, например, в связи с трагедией, разыгравшейся в 1862 году в Петербурге. В те дни он был окутан дымом. Город горел. Пожары вспыхивали то тут, то там. Горели рынки, дома, повозки с грузом. Люди были в панике. Все приходили к заключению, что массовый характер пожаров указывает на поджоги. Тут же возник вопрос: кому это выгодно? Правящие круги и правая правительственная пресса обвиняли «лондонских пропагандистов» (Герцена), поляков и студентов. За последних тут же схватилось правительство. Пожары стали поводом для массовых арестов и преследований. Сотни студентов были посажены в Петропавловскую крепость. Университет был закрыт.

В ответ никто не мог ничего сказать. Правда, писатель Н.С. Лесков со страниц «Северной пчелы» обратился к полиции с требованием разобраться, кто же поджигает город, чтобы невинные люди не страдали от наветов и подозрений. Но эту публикацию оппозиция почему-то восприняла как призыв к расправе над ней, и Лесков даже вынужден был уехать по этой причине из России. «Современник» и «Русское слово» были закрыты. Но демократические силы вовсе не считали студентов виновными в поджогах. Напротив, появилась версия, что правительство само организовало пожары, чтобы вызвать реакцию и под шумок убрать недовольных. Достоевский тоже поддержал эту версию, опираясь при этом на изучение многих фактов, связанных с означенными событиями. В результате были подготовлены две публикации под названием «Пожары»[17].

Первое, бросающееся в глаза при их чтении, это то, что многое здесь – результат наблюдения происходившего. Вот что пишет Достоевский:

«...Пожар 28 мая в Духов день поднял на ноги целый Петербург. В этот день сгорело: Толкучий рынок, Щукин двор. Министерство внутренних дел, лесные дворы на правой стороне Фонтанки, Щербаков и Чернышев переулки... Народ громко говорит о них; толкуют о пойманных мошенниках, о какой-то многочисленной шайке, которая с адскими целями поджигает столицу со всех сторон. Панический страх одолел всех. Каждый жилец, каждый домохозяин только и ждет, что вот-вот в каком-нибудь углу обнаружится пожар»[18].

Поскольку доподлинно известно, что во время пожаров Достоевский был в Петербурге, не исключено, что он сам видел все сгоревшие здания, и именно в тот момент, когда они горели. По крайней мере, автор мог использовать наблюдения очевидцев. Эмоциональный характер отрывка, подробности описания, характерные фразы свидетельствуют о том, что это рассуждение взято из какого-то подслушанного на улице разговора. Но не следует исключать и того, что Достоевский мог добыть эту информацию в беседах с горожанами. Одно несомненно: Достоевский видел, что происходит в Петербурге, знал, о чем говорят люди, предвидел их действия. А значит – обладал нужными сведениями. Они появлялись и в результате анализа документальных источников.

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20