Пиши и продавай!
как написать статью, книгу, рекламный текст на сайте копирайтеров

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

«Обычный магометанин не имеет никакого отношения к совершаемым жестокостям. Все это – дело рук еврейско-масонской организации, господствующей над сегодняшней Турцией… Турция мертва, – продолжал автор статьи в стиле, напоминающем Дрюмона, – но евреи воссоздали Турцию: грязный дух гальванизировал труп, дав ему ужасную видимость жизни. Сегодня мертвым телом Оттоманской империи овладел демон столь же злой, каким был ислам в свои худшие дни, но при этом – в сотни раз более изобретательный».

Сообщения о тактике этих «изобретательных демонов» часто были противоречивы. В то время как Дрюмон утверждал, что французские евреи совместно с немецкими замышляют разрушить Францию, в Германии антисемиты обвиняли военную фирму Людвига Лёве в том, что она подкуплена Еврейским альянсом в Париже; она производит плохое оружие и таким образом, когда пробьет час, поможет французам победить в войне. Подобные слухи о махинациях международного еврейства циркулировали и после Первой мировой войны. В 1919 году французская газета «Ла Раппель» заявила, что таинственные силы, восстанавливающие Германию для военного реванша – это силы «международного золота, золота еврейско-немецкого финансового осьминога, золота сынов Израиля». Гитлер в «Майн кампф» обвинял международный еврейский капитал в попытке «вновь ввергнуть народы в войну… в надежде погубить немецкий народ». Беллок же был уверен, что евреи плетут интриги, чтобы освободить Германию от уплаты контрибуции Великобритании. «Англичане, – писал он, – не поддадутся внушению, что ради удобства этих чужих банкиров мы должны отказаться от прав победителя… Еще более энергично англичане будут протестовать против права еврейских банкиров вмешиваться в вопрос о национальных репарациях, причитающихся англичанам за тот огромный ущерб, который был причинен Британии в ходе военных действий» (20, 95). Приблизительно тогда же французский автор «безапелляционно утверждал, что международный еврейский капитал – германофил, поклявшийся спасти Германию ради своих еврейских прибылей». Наиболее очевидное объяснение всех этих противоречий состоит в том, что никакого международного заговора еврейства не существует.

Эта легенда о международных еврейских заговорах для уничтожения христианства выросла из многовековой ненависти и заменила в Западной Европе старинные обвинения в ритуальных убийствах и осквернениях гостий; как и древние выдумки, новая основывалась на легковерности масс и так же не имела никакого отношения к фактам. «Еврею, – писал Пол Гудмэн в 1913 году в „Бритиш Ревью“, – трудно всерьез принять наивное предположение, что… еврейские финансисты, которые, подобно их христианским собратьям, стремятся лишь к наживе, тайно собираются и составляют заговоры против народов ради благосостояния их собственной нации и укрепления их религии».

Однако Беллоку было нетрудно убедить себя в том, что евреи контролируют все развитие современного капитализма, крупные банки и большинство промышленных и коммерческих трестов как в Европе, так и в Америке. Он верил, что они используют или собираются использовать ту силу, которую сосредоточили в своих руках для некой злой, хотя и неизвестной цели, которую он называл разрушением нашей цивилизации. Одновременно он верил, что они вдохновили и организовали русских революционеров и, следовательно, действовали против источника своей собственной мощи – капитализма, который они, как предполагалось, контролировали.

В своем предисловии ко второму изданию книги «Евреи» Беллок, совершенно игнорируя это противоречие в своей теории, просто утверждал, что хорошо известно, что большевизм и еврейство – одно и то же: «Еврейское правительство в Москве пустило прочные корни» (20, XI). Спустя годы это отождествление еврейства с коммунизмом было взято на вооружение Геббельсом и Розенбергом и превращено ими в главный лозунг на съезде нацистской партии в 1936 году.

Установление коммунистического строя вряд ли могло принести особую пользу еврейству как в самой России, так и за ее пределами. И нет никаких свидетельств, что ленинская теория руководства или нынешняя система в России теоретически или практически обязаны своим возникновением еврейскому заговору. «Если Сталин правит в Кремле, – писал Сидней Дарк, – то, согласно Беллоку, выходит, что „сплоченная организация евреев“ преуспела в причинении своему народу жертв и страданий. Но ни теория, ни практика большевизма не являются еврейскими. Большевистский террор, диктатура меньшинства, политика насилия – все это ленинские дополнения к Карлу Марксу» (48).

Карл Маркс не только бранил свою религию и свой народ, но и принял христианскую традицию, включая ее антисемитизм. Он отождествлял еврейство с капитализмом; он считал, что иудаизм «исчезнет с исчезновением капиталистического строя» (140, 173). Однако Беллок полагал, что евреи ответственны за политическую программу «Капитала», который он характеризовал как «еврейскую книгу, написанную по-немецки». Но когда бывший католик Адольф Гитлер в «Майн кампф» разъяснял нацистскую политику, никому в голову не пришло назвать ее «католической книгой, написанной по-немецки». Многие из гитлеровских головорезов номинально были католиками. Фон Папен *6 был папским камергером, а о Геббельсе говорили, что он получил воспитание у иезуитов. Сталин воспитывался как православный христианин, учился в духовной семинарии на священника, однако никто не вменяет в вину православной церкви его политические взгляды. «Отождествление иудаизма и коммунизма, – писал в 1939 году Жак Маритэн, – классическая тема гитлеровской пропаганды. Эту тему подхватывают антисемиты всех стран… Правдой является то, что в некоторых странах часть еврейской молодежи может примкнуть к революционному экстремизму из-за антиеврейских преследований. В этих случаях ответственность лежит в первую очередь на тех, кто делает их жизнь невыносимой» (113, 7-8).

Эпизод, рассказанный Николаем Бердяевым *7, показывает, что обычай делать «козлом отпущения» народ, который не может защитить себя, – общечеловеческий грех, не знающий ни национальных, ни культурных границ. «Я помню, – писал Бердяев, – как, когда я еще жил в советской России, еврей – владелец дома, в котором я жил, часто говорил мне: 'С Вас не спрашивают за то, что Ленин – русский, а я пострадаю за то, что Троцкий – еврей. Разве это справедливо?'» (22, 31).

Хотя после Первой мировой войны на первый план выдвинулись социальные и экономические противоречия, поток религиозной ненависти продолжал литься со страниц газет и с церковных кафедр, где священники не прекращали проповедь антисемитизма, не подвергаясь контролю со стороны епископов и папы. «Еврей, – сказал монсиньор Э.Жуни, прелат Его Святейшества и священник церкви Св. Августина в Париже, – всегда еврей; мысли его – талмудические, воля – деспотическая, а рука – богоубийственная». Двадцатью годами позже те немецкие евреи, которые преклонили колени у подножия Христова креста, были отправлены в газовые камеры вместе со всеми остальными.

В 1935 году у Дрюмона было еще множество фанатичных последователей, и, как писал отец Джозеф Бонсэрвен, «повсюду господствовал скрытый антисемитизм» (34, 7). Ученики Дрюмона никогда не упускали возможности напомнить французскому обществу о международном еврейском заговоре. «Ла Либр Пароль», возрожденная в качестве ежемесячника, служила исключительно этой цели. Эта деятельность имела определенный успех и, возможно, сыграла свою роль в ослаблении моральной стойкости французских солдат накануне Второй мировой войны. В 1933 году французам внушали, что евреи хотят использовать французскую армию как орудие для уничтожения Гитлера. Поэтому война с Германией будет войной в защиту евреев, войной, спровоцированной ими. Пресса всех политических партий, правых и левых, как писал Анри Костон в статье «Израиль хочет войны», продалась евреям и возбуждает мировое общественное мнение против Рейха. Гитлер не хочет войны; но есть сила, нация, желающая войны и страстно рвущаяся к ней – еврейская нация. Война 1914 года была начата евреями, и это может повториться: «Если Германию победят, евреи отпразднуют триумф»; снова «христианские народы натравливают друг на друга для взаимного уничтожения на благо еврейства».

Как ни фантастически все это сегодня звучит, трудно сомневаться, что в начале войны нежелание некоторых французских солдат сражаться частично могло быть результатом подобной пропаганды. Еврейский депутат французского парламента, потребовавший, чтобы правительство выразило протест против еврейских погромов в Германии, был обвинен на страницах «Ла Либр Пароль» в попытке спровоцировать войну «глупым вмешательством во внутренние дела соседнего государства… Если этот преступный маневр окажется успешным, французы, по крайней мере, будут знать, за что они пойдут на смерть…»

Конечно же, было бы абсурдом начинать войну, чтобы предотвратить хладнокровное истребление 6 миллионов человек.

Беллок никогда не переставал верить, что евреи тайно собираются, скорее всего – в банках, и решают судьбы мира. Подобные действия, конечно, порождали волнения и серьезные конфликты, которые, как он говорил, в Америке сносят с терпением, граничащим с добродетелью. Но у англичан вся эта заговорщическая деятельность евреев вызывала недовольство. Поскольку она не прекращается ни на миг, «люди начинают чувствовать себя, как в улье. Они начинают понимать, что их одурачивают». Беллок писал:

«Большинство людей, если их спросить о причине конфликтов между евреями и теми, в чьей среде они живут, ответят (по крайней мере, в Англии), что причина коренится в антиобщественной пропаганде, распространяющейся по всей индустриальной Европе. „Наша проблема с евреями, – услышите вы из сотен различных источников, – состоит в том, что под маской социальных революционеров они плетут заговоры против христианской цивилизации и, в частности, против нашей страны“. Подобный ответ, хотя на данный момент он самый распространенный, в высшей степени неудовлетворителен» (20, 69). Еврейский заговор с целью разрушения христианской цивилизации и в первую очередь Англии, казалось бы, достаточно хорошо объясняет причину конфликта. Но это объяснение, по мнению Беллока, «в высшей степени неудовлетворительно», потому что такого рода конфликт между евреями и другими народами продолжается уже более двух тысяч лет. В нескольких сжатых фразах он указывает, что эта проблема существовала и в средние века, и еще раньше – в Римской империи.

«Конфликт между евреями и теми народами, среди которых они рассеяны, – утверждает он, – не просто следствие нынешних еврейских попыток установить свой контроль над Англией или Америкой».

«Это гораздо древнее, гораздо глубже, гораздо универсальнее. Ибо за целое поколение до наступления нынешнего кризиса несколько человек, постоянно работавших над еврейской проблемой, пытавшихся поставить ее на обсуждение и настаивавших на ее важности, сосредоточились главным образом на другом аспекте еврейской деятельности – на контролируемом ими международном капитале. Прежде чем эта сторона еврейской деятельности приобрела свой нынешний масштаб, евреев упрекали в том, что их международное положение враждебно нашим расовым традициям и нашему патриотизму».

Лишь немногие из читавших эти гладкие фразы понимали, что «люди, постоянно работавшие над еврейской проблемой», были Дрюмон и его французские ученики; читатели не помнили, что эти «аспекты еврейской деятельности» – международный еврейский капитал и война «против наших расовых традиций и нашего патриотизма» – составляли главный тезис «Еврейской Франции».

О «конфликтах» в средние века говорится в одной короткой фразе. «Первоначально обнаружилось их отрицательное отношение к другой религии и, в особенности, к учению о Воплощении и всему тому, что из этого учения следует». Фактически отрицательное отношение состояло в том, что «неблагодарные, дерзкие и вероломные» евреи отказывались отречься от своей древней религии. Отрицательное отношение к ним Драконе, храброго рыцаря, пытавшегося разрешить конфликт, отрубая груди у еврейских женщин, не упоминается. Ничего не говорится также о «конфликтах», заставлявших христианских вурдалаков раскапывать еврейские захоронения и зарабатывать на этом, равно как и о повсеместных обвинениях евреев в ритуальных убийствах, за которыми следовали пытки и жестокая смерть бесчисленного множества невинных людей. Конфликт – слабое оправдание для сожжения людей заживо, даже если их иногда предварительно удушали и полагали, что они были менее чувствительны к боли, чем мы. И, наконец, не только бедные христиане пострадали, ибо «еще до этого великого конфликта» римляне «имели все основания» жаловаться на то же самое.

Характерное для рассуждении Беллока выражение «великий конфликт», обозначающее угнетение ничтожного еврейского меньшинства в христианском мире в средние века, представляет собой уловку №12 в шопенгауэровском перечне распространенных диалектических приемов *8. Чтобы отстоять свою точку зрения при анализе того или иного явления, вы просто выбираете для него определение, пригодное для вашего тезиса. Например:

«То, что объективный человек, человек не заинтересованный, назовет „религиозным культом“ или „религиозной системой“, приверженец назовет „благочестием“ или „набожностью“, а противник – „фанатизмом“ или „предрассудком“. То, что должно быть доказано, предварительно вносится в определение, откуда оно выводится просто путем анализа».

Таким образом фашистский историк мог бы писать о «великом конфликте» между немцами и евреями в правление Гитлера, и тигр мог бы жаловаться на агрессивное блеяние привязанной козы, а волк был бы справедливо возмущен отсутствием сотрудничества со стороны удирающего ягненка.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

За исключением краткого перерыва во время великой французской революции
Восстания против власти селевкидов
Английский публицист
Отличалось от обвинений
Однако еврею недоступно мужество арийского солдата

сайт копирайтеров Евгений