<<<     ΛΛΛ     >>>   

25 E. Vio11et-1e-Duc. L'enseignement des arts. „Gazette des Beaux-Arts", juin 1862 (цикл из четырех статей: май, июнь, июль, сентябрь, 1862 г .).

26 О Лекоке Буабодране см.: Viо11et-1e-Duc, op. cit.; Burty, op. cit.; A. Ju11ien. Fantin-Latour, sa vie et ses amities. Paris, 1909, и книгу Lecoq de Boisbaudran. Education de la memoire pittoresque, 2e ed. Paris, 1862.

27 См . Лонгфелло, прим. 28.

28 О Кутюре см. его собственную работу: „Methodes et entretiens d'atelier". Paris, 1867; a также книгу „Thomas Couture, sa vie, son oeuvre, son caractere, ses idees, sa methode", написанную им самим и его внуком. Paris, 1932; см. также: E. W. Longfe11ow. Reminiscences of Thomas Couture. „Atlantic Monthly", august 1883; H. T. Tuckerman. Book of the Artists. „American Artist Life", New York, 1867, v. II, pp. 447—448 (имя его искажено — Coiture), и Cortissoz, op. cit. О пребывании Мане в мастерской Кутюра см. A. Proust. Edouard Manet, Souvenirs. Paris, 1913, pp. 17—23 и pp. 27—35.

29 Cortissoz, op. cit., p. 96.

30 См . H. M. Knowlton. Art-Life of William Morris Hunt. Boston, 1899, pp. 8 и 11.

31 Degа, заметки. См. Р.-А. Lemoisne. Les carnets de Degas au Cabinet des Estampes. „Gazette des Beaux-Arts", avril 1921.

32 F . Desnoyers. Du Rуalisme. „L'Artiste", 9 dуcembre 1855.

33 E. Duranty. Notes sur l'art. „Realisme", 10 juillet 1856.

34 F . Maillard. Les derniers bohemes. Paris, 1874. Цитируется у G. Geffroy. Claude Monet, sa vie, son oeuvre. Paris, 1924, ch. III. О кабачках см. также: A. Schanne. Souvenir de Schaunard. Paris, 1887, ch. XLI; P. Audebrand. Derniers jours de la boheme. Paris, s. d., pp. 77—233; J. Champfleury. Souvenirs et portraits de jeunesse. Paris, 1872, ch. XXVII; A. Delvau. Histoire anecdotique des Cafes et Cabarets de Paris. Paris, 1862; J. Grand-Carteret. Raphael et Gambrinus ou l'art dans la Brasserie. Paris , 1886; T. Silvestre. Histoire des artistes vivants. Paris, 1856, p. 244; см. также монографии о Курбе, написанные G. Riat, T. Duret, H. d'Ideville и др. См. также „Courbet and the Naturalist Movement", издана G. Boas. Baltimore, 1938.

35 Z. Astruc. Le Salon intime. Paris, 1860, p. 108.

36 Письмо Делакруа к Периньону от 21 января 1857 г . См. „Correspondance generale d'Eugene Delacroix", издана A. Joubin, Paris, 1937, v. III, p. 369.

37 См . Тabarant. Manet et ses oeuvres. Paris, 1947, p. 30.

38 См . E. R. a J. Pennel1. The Life of James McNeill Whistler. London, 1908, v. I, p. 75.

39 См . Z. Astruc. Les 14 stations au Salon. Paris, 1859; имя Писсарро указано в индексе, но без описания его картины, стр. 370.

Клод Оскар Моне — родители звали его Оскар — хотя и родился в Париже, провел юность в Гавре, где его отец в компании со своим шурином Лекадром владел бакалейной лавкой. Юность Моне, как он сам отмечал это впоследствии,  1 по существу, была юностью бродяги. Он проводил больше времени в воде и на скалах, чем в классе. По натуре он был недисциплинирован, и школа всегда казалась ему тюрьмой. Он развлекался, разрисовывая голубые обложки тетрадей и используя их для портретов своих учителей, сделанных в весьма непочтительной, карикатурной манере. В этой забаве он вскоре достиг совершенства. В пятнадцать лет он был известен всему Гавру как карикатурист.  2 Он настолько упрочил свою репутацию, что со всех сторон его осаждали просьбами сделать карикатурные портреты. Изобилие подобных заказов и недостаточная щедрость родителей внушили ему смелое решение, которое шокировало его семью: за свои портреты он брал... по двадцать франков.

Приобретя этим путем некоторую известность, Моне вскоре стал „важной персоной" в городе. В витрине единственной окантовочной лавки-мастерской гордо красовались его карикатуры, выставленные по пять-шесть в ряд, и когда он видел, как перед ними в восхищении толпятся зеваки и слышал восклицания: „это такой-то", — он „готов был лопнуть от гордости". И все же триумф его омрачала тень. Часто в витрине той же лавки он видел помещенные над его собственными произведениями морские пейзажи, которые, подобно большинству своих сограждан, он считал „омерзительными". Автором этих пейзажей, внушавших Моне „крайнее отвращение", был Эжен Буден, и, еще не зная этого человека, Моне возненавидел его. Он отказался познакомиться с ним через владельца лавки, но однажды, зайдя в нее, не заметил, что в задней половине находится Буден. Владелец лавки воспользовался случаем и представил ему Моне как молодого человека, у которого такой большой талант к карикатуре.

„Буден тотчас же подошел ко мне, — вспоминал Моне, — похвалил меня своим мягким голосом и сказал: я всегда с удовольствием смотрю на ваши рисунки; это забавно, легко, умно. Вы талантливы, — это видно с первого взгляда, но, я надеюсь, вы не остановитесь на этом. Все это очень хорошо для начала, но скоро вам надоест карикатура. Занимайтесь, учитесь видеть, писать и рисовать, делайте пейзажи. Море и небо, животные, люди и деревья так красивы именно в том виде, в каком их создала природа, со всеми их качествами, в их подлинном бытии, такие, как они есть, окруженные воздухом и светом".

„Но, — признавался сам Моне, — призывы Будена не имели эффекта. В конечном счете человек этот понравился мне. Он был убежденным, искренним — я это чувствовал; но я не мог переварить его живопись, и когда он приглашал меня с собой поработать на открытом воздухе, я всегда находил повод вежливо отказаться. Настало лето, я был сравнительно свободен, — и не мог больше найти достаточно веских извинений; устав сопротивляться, я наконец сдался, и Буден с неисчерпаемой добротой взялся за мое обучение. Глаза мои наконец раскрылись, я по-настоящему понял природу и в то же время научился любить ее".

Юный Оскар Моне (ему тогда было семнадцать лет) не мог найти лучшего учителя, потому что Буден не был ни доктринером, ни теоретиком. Все, что он знал, он изучил своими глазами и сердцем, доверяясь им с неподдельной наивностью. Бесхитростный человек, попросту преданный природе и искусству, он хорошо понимал границы собственных возможностей и не претендовал на большее, чем работать с добросовестностью ремесленника. Буден четырнадцать лет тому назад (в 1844 году, когда ему было двадцать лет) открыл окантовочную лавку, где он впоследствии встретил Моне. Там он вставлял в рамы и даже продавал работы многочисленных художников, которые проводили лето у моря. Среди его клиентов были Кутюр и Тройон, автор бесчисленных приятных пейзажей, перегруженных овцами и коровами; в результате сам Буден начал писать в манере Тройона. Когда около 1845 года Милле, тогда еще неизвестный художник, приехал в Гавр и вынужден был зарабатывать себе на жизнь тем, что писал портреты богатых горожан по тридцати франков за штуку, он тоже покупал материалы у Будена. В один прекрасный день художник — владелец лавки выставил свои собственные этюды, которые ему поправил Милле. С этого момента Буден потерял интерес к своей торговле и решил стать художником, хотя Милле и не преминул подчеркнуть все лишения и трудности, какие могли ожидать его в результате такого решения. Буден оставил магазин своему компаньону и отправился в Париж, где начал делать копии в Лувре. В 1850 году две его картины были куплены Обществом друзей искусства в Гавре, и на следующий год, благодаря покровительству своих бывших клиентов Тройона и Кутюра, он получил от муниципалитета города трехгодичную стипендию, позволившую ему жить в Париже и серьезно заниматься. Но по истечении этих трех лет, которые он, по преимуществу, провел вдали от классов Школы изящных искусств, Буден не сделал тех успехов, каких ожидали от него благотворители. Вместо того чтобы писать приятные жанровые картинки, он обратился к этюдам с натуры и привез с собой из Парижа убеждение, что „романтики отжили свой век. Отныне мы должны искать простые красоты природы... природы, правильно увиденной во всем ее разнообразии, во всей свежести".  3

Эти убеждения Буден хотел теперь внушить своему юному ученику, и под его влиянием Моне вскоре разделил их, так как не только наблюдал Будена за работой, но также извлекал пользу из бесед с ним.

Буден обладал восприимчивым глазом, ясным умом и умел передать свои наблюдения и опыт простыми словами. „Все, что написано непосредственно на месте, — заявлял он, например, — всегда отличается силой, выразительностью, живостью мазка, которых потом не добьешься в мастерской". Он считал также нужным „проявлять крайнее упорство в сохранении первого впечатления, так как оно — самое правильное", и в то же время настаивал, что „в картине должна поражать не одна какая-либо часть, а все в целом".  4

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Свою большую картину гранд жатт
Картина его никуда
культуры Ревалд Д. История импрессионизма 4 заметки
Французский император вместе посетили эту огромную выставку
Несколько лет спустя полушутя полусерьезно рассказывал эту историю группа художников легро