<<<     ΛΛΛ     >>>   

В темных сенях Макар не сразу нашел ключом замочную скважину. Уже

распахнув дверь чулана, негромко позвал!

- Лукерья! Выйди на минутку.

В углу зашуршала солома. Не промолвив слова, Лушка стала на пороге,

вялым движением поправила на голове белый платок.

- Выйди на крыльцо. - Макар посторонился, пропуская ее вперед.

На крыльце Лушка заложила руки за спину, молча прислонилась к перилам.

Опоры искала, что ли? Молча ждала. Она, как и Андрей Разметнов, не спала

всю ночь и слышала на рассвете негромкий выстрел. Она, наверное, уже

догадывалась о том, что сообщит ей сейчас Макар. Лицо ее было бледно, а

сухие глаза в темных провалах таили новое, незнакомое Макару выражение.

- Я убил Тимофея, - сказал Макар, прямо глядя ей в черные, измученные

глаза, невольно переводя взгляд на страдальческие морщинки, успевшие

удивительно скоро, за двое суток, надежно поселиться в уголках капризного,

чувственного рта. - Зараз же иди домой, собери в узелок свои огарки и

ступай из хутора навсегда, иначе тебе плохо будет... Тебя будут судить.

Лушка стояла молча. Макар неловко засуетился, разыскивая что-то в

карманах. Потом протянул на ладони скомканный, давно не стиранный и серый

от грязи кружевной платочек.

- Это - твой. Остался, когда ты ушла от меня... Возьми, теперь он мне

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Имевшая взрослую дочь поприще громкую
Шолохов М. Поднятая целина школьная 5 станице
Меня в гражданскую войну юнкера били
Навыкат глаза развязностью гармониста
Оставленных при правлении для служебных разъездов