<<<     ΛΛΛ     >>>   

Но ему все не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С

каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и

Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые

песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не

позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и

каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам

не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис

перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и

все-таки целые дни проводил у Ростовых.

XIII.

Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце

и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим

из-под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны

вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в

кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась.

Она дочитывала свою последнюю молитву: "Неужели мне одр сей гроб будет?"

Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная,

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Его поручение приготовить к тому отца
В торжественно церковное
О чем он говорил
Покровительство
Получив свой стакан