<<<     ΛΛΛ     >>>   

их закинет судьба? Что случится, например, с итальянским подданным Портеле-Теселе

Паскуале Доминиковичем из квартиры 39 дома 21 по Петровскому бульвару, или с

Менделем Гдальевичем Срулевичем, референтом одесской кондитерской фабрики имени

Розы Люксембург, наезжавшим в Москву по делам своей фирмы? А как сложится судьба

живущих в Москве Цуцульковских, Цубербиллеров, Цицикьянцев,

Цивертиновых-Укусниковых, Райхеров (с Калашникова переулка и с Бронной улицы),

Рациборжинских, Радикульцевых, Розенгардов-Пупко? Все эти фамилии я взял из

телефонных справочников, чтение которых, должен вам сказать, не такое уж скучное

занятие. Из этих справочников я узнал, например, что после войны Розенгардов-Пупко в

Москве не осталось. Остались лишь отдельно Розенгарды и отдельно Пупко.

А все эти люди в то довоенное время спали в своих кроватях, ходили в бани, говорили

о ценах на рынках и в магазинах и если и думали о войне, то не больше, чем здоровый

человек о смерти.

Вернувшись в квартиру, я застал жильцов на кухне. Здесь находились моя бабушка

Вера, сестры Агранян Тоня и Марьяна, Дуняша Сударикова и Руфа Полечная, топилась

большая плита, в которой потрескивали дрова, скрипела кофемолка, было тепло и уютно.

Еще молодые и полные сил женщины, которые, превратившись в старушек, умрут в 70-80-е

годы, готовили на плите еду: варили, жарили, кипятили и, конечно, разговаривали. Я, желая

услышать их рассказы о старой Москве, завел разговор на эту тему. Все увлеклись

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Одна девочка на этот вопрос ответила laquo
Пристрастие к любимой команде
Конечно
Тогда Яшкин достал из кармана пистолет
Москвичи вообще проявляли во время войны чудеса пожаров школьников