Пиши и продавай! |
Оставим в стороне негров и многочисленных «цветных» иммигрантов, где этнические различия осложняются расовыми. Как складывается судьба белых иммигрантов из Европы? Американские социологи выделяют здесь три пути. Первый путь — полное и окончательное растворение меньшинств, так называемая «американизация». Быть американцем — значит, стать англосаксом, забыв о своем происхождении. Теория «американизации» откровенно великодержавна и основана на убеждении в превосходстве англоамериканцев над всеми остальными. Ее программа: пусть другие станут такими же, как мы! Однако исторический опыт не подтвердил этих притязаний. Конечно, любые меньшинства, живущие в США, должны овладеть английским языком и основными элементами американской культуры. Но это еще же означает, что они должны полностью отказаться от языка, культуры и обычаев собственных предков. Курс на «поглощение» меньшинств неизбежно вызывает острые конфликты. Вторая, специфически американская, теория — так называемая теория «плавильного котла» ( melting pot ). Согласно ей меньшинства не просто растворяются в англосаксонском большинстве, а сливаются с ним в качественно новое целое, куда каждая из исходных групп и культур вносит что-то свое. В отличие от теории американизации, идея плавильного котла не имела шовинистического привкуса, и ее поддерживали многие прогрессивные мыслители XIX в. Штат Нью-Йорк, писал В.И. Ленин, «... походит на мельницу, перемалывающую национальные различия. И то, что в крупных, интернациональных размерах происходит в Нью-Йорке, происходит также в каждом большом городе и фабричном поселке»^. Общность условий труда и быта ломает национальную обособленность, уменьшает групповую солидарность и сглаживает некоторые традиционные особенности меньшинств. В Нью-Йорке практически исчезла разница между потомками английских и голландских колонистов, значительно ослабела групповая солидарность «германо-американцсв». Социолог Бугельский, изучая динамику смешанных браков среди поляков и итальянцев в городе Буффало (штат Нью-Йорк), устано- 339 вил, что если в 1930 г. больше двух третей всех заключавшихся браков были однонациональными, то к 1960 г. соотношение стало обратным: больше двух третей всех браков превратились в межнациональные. В городе Вунсокет (штат Род-Айленд) в первом поколении иммигрантов смешанные браки составляли 9,6% от общего числа браков, во втором поколении — 20,9%, в третьем поколении — 40,4%. Еще заметнее культурные и языковые сдвиги. Однако прогнозы насчет того, что уже в течение нескольких ближайших поколений национально-культурные различия вообще исчезнут, не оправдались. Оказалось, что хотя одни различия стираются, другие сохраняют свое значение. Очень интересные данные на этот счет приводят Н. Глейзер и Д. Мойниган в книге «За плавильным котлом», описывающей положение национальных меньшинств в Нью-Йорке. . Три поколения прошло с тех пор, как возник первый большой итальянский сеттльмент в Нью-Йорке. За это время итальянские иммигранты натурализовались, приспособились к американскому обществу, усвоили новые профессии, приобрели определенное социальное и политическое положение. Однако и по сей день у них сохраняются многие традиционные черты и связи, отличающие их от всех других американцев. Районы, которые были итальянскими в 1920 г., и теперь населены преимущественно итальянцами. У итальянцев, особенно из южных крестьянских семей, значительно теснее и прочнее соседские отношения. До сих пор сохраняется специфическая для итальянцев структура семьи. Развод и вообще разрушение семьи встречаются гораздо реже, чем в других этнических группах, даже католических. Крайне редки холостяки и старые девы (особенно по сравнению с ирландцами). Сохраняются специфические способы семейного воспитания, а также известная патриархальность в отношениях между родителями и детьми, чуждая англо-американцам. * И дело не только в том, что два-три поколения — недостаточный срок для полной ассимиляции. Не менее важны социальные противоречия. По признанию исследователя этой проблемы Мильтона Гордона, учитывая более раннее прибытие английских колонистов в Америку, их числен- 340 ный перевес и культурное преобладание англосаксонских институтов, трудно представить себе, что «слияние» с ними новых меньшинств было действительно равноправным. Кроме того, нельзя забывать о сегрегации и дискриминации некоторых меньшинств. Если протестанты — потомки немцев и скандинавов — могут при желании сравнительно легко структурно влиться в белое протестантское общество, то евреям, ирландским, итальянским и польским католикам сделать это, не меняя религии и не приспосабливаясь специально к большинству, уже трудно. О «цветных» же и говорить нечего! Осознание этих трудностей вызвало к жизни популярную ныне теорию «культурного плюрализма», пропагандирующую сохранение культурного многообразия в условиях взаимного уважения и сотрудничества этнических групп. Нужно стремиться не к тому, чтобы сделать всех одинаковыми, а к тому, чтобы научить людей уважать друг друга не только вопреки, но благодаря существующим различиям, так как именно эти различия позволяют каждой общности внести в совокупную культуру что-то свое. Принцип равенства, провозглашенный Декларацией независимости, писал один из защитников этой теории, означает, в частности, право быть непохожим на других. Поэтому надо не выравнивать национальные различия, а способствовать их развитию. Идея культурного плюрализма, заостренная против национальной и расовой дискриминации, несомненно, несла в себе прогрессивное, гуманистическое начало. Но достижима ли эта цель в классово-антагонистическом обществе? И — что особенно важно — ее защитники склонны абсолютизировать и фетишизировать национальную общность. Формулируя свое отношение к национальной культуре, В.И. Ленин подчеркивал необходимость диффренциро-ванного отношения к различным ее элементам. «Борьба против всякого национального гнета — безусловно да. Борьба за всякое национальное развитие, за «национальную культуру» вообще — безусловно нет»7. Теория культурного плюрализма такого водораздела не проводит. Ее защитники не уточняют, идет ли речь об обязанности государства и общества уважать исторически сложившиеся этнические различия или же о необходимости их сохранять и увековечивать. 341 Деятельность |
|
|
|