<<<     ΛΛΛ     >>>   

Следовательно, брак - не выдуманный обычай и не произвольное установление, но это необходимое и совершенное отношение, определенное природой и разумом в их единении... К учреждению или установлению брака не имеет никакого отношения правовой закон, но стоящее гораздо выше него законодательство природы и разума, которое благодаря своему наличию создает сферу юридического законодательства. Рассмотрение брака только как юридического союза привело бы к непристойному и безнравственному представлению. Возможно, из-за этого создалось ошибочное мнение, что брак - это [всего лишь] совместная жизнь свободных существ, как и все, что определяется через понятие права. Было бы дурно, если бы эта совместная жизнь основывалась а регулировалась всего-навсего принудительными законами. Брак должен быть прежде брачного права, так же как сначала должны быть люди, прежде чем можно вообще вести речь о праве. Откуда появляется первое, об этом правовое понятие спрашивает так же мало, как и откуда появилось и последнее. Если брак уже дедуцирован, как это и произошло, то тогда только пора поставить вопрос: насколько к этой [взаимной] связи [людей] применимо правовое понятие, какие судебные тяжбы могли бы возникнуть и каким бы образом они разрешались или, поскольку мы обучаем реальному естественному праву, какие права и обязанности могло бы иметь государство - воплощение (der sichtbare Verwalter) права - в частности, в брачных делах и вообще в области взаимоотношений полов...

Из работы "Система учения о нравственности согласно принципам наукоучения"

<> 27 <>

Об обязанностях человека в соответствии с его особым природным состоянием

Среди разумных чувственных существ, которых мы называем людьми, существует только два природных отношения, оба из которых основаны на природном установлении, [направленном] к продолжению рода: отношения супругов друг к другу и отношения родителей и детей. И о тех, и о других мы обстоятельно говорили в нашем естественном праве. Поэтому мы отсылаем читателя туда, а здесь только подведем итоги сказанному.

А. О взаимоотношениях супругов

<> I <>

Отношения супругов основываются, как сказано раньше, на организации природы в двух различных полах для продолжения рода. Средство, природа которого служит здесь, как и повсюду, достижению цели в свободном существе, - это природное влечение, и отношение этого особого влечения к свободе [такое же], как и отношение всех природных влечений, что достаточно обсуждалось выше. Само влечение не может ни создаваться, ни уничтожаться посредством свободы - оно дано. Природная цель достигается постольку, поскольку действие свободного существа порождается непосредственно влечением. Это правило действует при природном стремлении полов к соединению в большей мере, чем при каком-либо другом влечении. Идея (Begriff) может лишь препятствовать или способствовать тому, что влечение становится действием, но его самого искоренить или себя поставить на его место так, чтобы действие было обосновано непосредственно в понятии цели, а не только дано опосредованно во влечении, она не может. Человеческий род продолжается не согласно идеям, возникающим в результате свободных решений воли.
Следовательно, на первый взгляд кажется, что об удовлетворении этого природного влечения следовало бы сказать то же самое, что уже было сказано об удовлетворении природного влечения вообще. Влечение, действительно, должно иметь место, а его потребность не должна искусственно создаваться силой воображения. Его удовлетворение можно себе позволить исключительно как средство для достижения цели Ближайшая цель здесь - продолжение нашего рода. Эта цель должна быть отнесена к нашей высшей конечной цели - господству разума.

<> II <>

Наше исследование было бы закончено и не было бы никакого брачного отношения и никаких брачных обязательств, если бы цель природы требовала только деятельности двух лиц. Известно, и выше напоминалось снова, при каких условиях можно действовать, исходя из требования природного влечения, и также не представляет затруднений считать дозволенным свободное взаимодействие двух лиц при условии согласия обоих.
Но это сюда не относится...
Невозможно, чтобы разумное существо стремилось вести себя только как страдательное и подвергаться чужому влиянию в качестве простого объекта пользования. Голое страдание противоречит разуму и исключает (hebtauf) его. Из этого следует: в женщине, несомненно, разум присутствует и оказывает влияние на формирование ее характера, ее половое влечение не может проявляться как влечение к простому страдательному состоянию, напротив, оно должно точно так же превратиться во влечение к деятельности. Без ущерба для природного установления, которое ведь также должно существовать, это может быть только влечением удовлетворить мужчину, но не самое себя, отдаваться не ради себя, а ради другого. Такое влечение называется любовью. Любовь - это природа и разум в их первоначальном объединении.
Нельзя сказать, что долг женщины - любить, ибо к любви примешивается природное влечение, не зависящее от свободы; но можно сказать, что там, где только есть расположение к нравственности, природное влечение не может проявляться ни в какой другой форме (Gcstalt), кроме любви... Нецеломудрие сердца женщины, заключающееся как раз в том, что половое влечение проявилось у нее непосредственно, - если даже оно по каким-либо причинам никогда не выражается в действиях, - является причиной всех пороков; напротив, женская чистота и целомудрие, состоящие как раз в том, чтобы ее половое влечение никогда не проявлялось как таковое, а только в форме любви, являются источником всего благородного и великого в женской душе Для женщины целомудрие - принцип всей ее нравственности.

<> III <>

Если женщина отдается мужчине из любви, то отсюда с моральной необходимостью возникает брак,
Прежде всего о женщине.
...В простом понятии любви содержится понятие брака в вышеуказанном значении, и сказать, что нравственная женщина может отдаваться только из любви, - значит одновременно сказать она может отдаваться только при условии брака.
О мужчине. Весь нравственный характер женщины определяется данными условиями. Однако никто не может требовать жертвы человеческого характера. Мужчина поэтому может принять отдачу себе женщины только на условиях, на которых она сама может отдаваться. В противном случае он обращался бы с ней не как с моральным существом, а как с вещью. Даже если бы женщина отдалась по свободной воле на других условиях, мужчина не мог бы принять ее покорности Это ни в коей мере не касается законодательства с кем поступают в соответствии с его волей, с тем не поступают несправедливо. Но мы не могли бы воспользоваться безнравственностью другого -- здесь это абсолютная подлость, - сохранив при этом собственную нравственность.
Из этих положений вытекает, что удовлетворение полового влечения позволительно только в браке (в указанном смысле слова), а вне его означало бы для женщины полное уничтожение ее нравственности, для мужчины же - соучастие в этом преступлении и использование животной склонности. Никакой другой союз лиц обоего пола, заключенный для удовлетворения влечения, не может быть нравственным, помимо совершенного и неразрывного брака. Только в браке союз полов, несущий на себе следы животности, приобретает совсем иной, достойный разумного существа, характер. Он становится совершенным сплавом двух разумных индивидуумов в единое целое. Безусловная отдача со стороны женщины, обет сердечной нежности и великодушия со стороны мужчины. Женская чистота остается нетронутой в браке, и только в нем. Женщина всегда отдается только любви, и даже у мужчины природное влечение, в котором, кроме того, он может себе признаться, принимает иную форму, - оно становится взаимной любовью.
Союз супругов расширяется с помощью взаимных отношений, сердечность его растет вместе с длительностью брака..
Нельзя указать на какие-либо требования к брачным отношениям. Если таковые есть и должны быть, то брак сам есть свое требование, если он не таков, то он оказывается единственным обоюдным преступлением, которое не поддается исправлению посредством правил нравственности.
Я хотел бы сделать некоторые выводы. Абсолютное предназначение каждого индивидуума обоих полов вступить в брак Физический человек, так же как и человек моральный, - это не есть мужчина или женщина, но есть их единство (beides). Имеются черты человеческого характера, и притом самые благородные, которые могут сформироваться только в браке, - преданная любовь женщины, жертвующее всем для своей подруги великодушие мужчины, необходимость быть достойным уважения, когда хотят исходить не из собственных желаний, а из желаний супруга, истинная дружба - дружба возможна только в браке, так как она обязательно в нем возникает, отцовские и материнские чувства и т. д. Первоначальные стремления человека эгоистичны; в браке сама природа направляет его забываться в другом человеке; брачный союз обоих полов единственный способ облагородить человека, [выводя его из состояния] природности. Не состоящее в браке лицо - человек лишь наполовину.
Однако нельзя сказать женщине: "Ты должна любить" - и никакому мужчине1 "Ты должен быть любимым и любить в свою очередь", так как это не совсем зависит от свободы. Но можно представить как абсолютную заповедь: от нашего знания не может зависеть наше решение остаться вне брака. Ясно продуманное намерение никогда не вступать в брак абсолютно противоречит долгу. Остаться в безбрачии не по своей вине - большое несчастье, а по своей вине - большая вина. Эту цель не позволено приносить в жертву другим целям, например служению церкви, требованиям государства или фамилии или же спокойствию спекулятивной жизни и т. п., ибо цель быть целостным человеком выше любой другой цели...

Философские науки
1972. N 5
С. 120-125

СТЕНДАЛЬ - Из книги "О любви"

ГЛАВА I - О любви

Я пытаюсь дать себе отчет в этой страсти, всякое искреннее проявление которой носит печать прекрасного. Есть четыре рода любви:
1. Любовь-страсть: любовь португальской монахини, любовь Элоизы к Абеляру, любовь капитана Везеля, любовь жандарма в Ченто
2. Любовь-влечение, которое царило в Париже в 1760 году и которое можно найти в мемуарах и романах этого времени - у Кребильона, Лозена, Дюкло, Мармонтеля, Шамфора, г-жи д'Эпине, и т. д , и т. д.
Это картина, где все, вплоть до теней, должно быть розового цвета, куда ничто неприятное не должно вкрасться, ни под каким предлогом, потому что это было бы нарушением верности обычаю, хорошему тону, такту и т. д. Человеку хорошего происхождения заранее известны все приемы, которые он употребит и с которыми столкнется в различных фазисах этой любви; в ней нет ничего страстного и непредвиденного, и она часто бывает изящнее настоящей любви, ибо ума в ней много, это холодная и красивая миниатюра по сравнению с картиной одного из Карраччи, и в то время, как любовь-страсть заставляет нас жертвовать всеми нашими интересами, любовь-влечение всегда умеет приноравливаться к ним. Правда, если отнять у этой бедной любви тщеславие, от нее почти ничего не останется; лишенная тщеславия, она становится выздоравливающим, который до того ослабел, что едва может ходить.
3. Физическая любовь.
Подстеречь на охоте красивую и свежую крестьянку, убегающую в лес. Всем знакома любовь, основанная на удовольствиях этого рода, какой бы сухой и несчастный характер ни был у человека, в шестнадцать лет он начинает с этого.
4. Любовь-тщеславие.
Огромное большинство мужчин, особенно во Франции, желают обладать и обладают женщинами, которые в моде, как красивыми лошадьми, как необходимым предметом роскоши молодого человека; более или менее польщенное, более или менее возбужденное, тщеславие рождает порывы восторга. Иной раз, но далеко не всегда, тут есть физическая любовь; часто нет даже физического удовольствия. "В глазах буржуа герцогине никогда не бывает больше тридцати лет", - говорила герцогиня де Шон, а люди, близкие ко двору короля Людовика Голландского, этого справедливого человека, до сих пор еще улыбаются, вспоминая об одной хорошенькой женщине из Гааги, не решавшейся не найти очаровательным мужчину, если он был герцог или принц. Но, соблюдая верность монархическому принципу, она, едва лишь при дворе появлялся принц, тотчас давала отставку герцогу; она была как бы украшением дипломатического корпуса.
Наиболее счастливо складываются эти пошлые отношения тогда, когда физическое удовольствие усиливается благодаря привычке. Воспоминания придают ей тогда некоторое сходство с любовью; покинутый испытывает укол самолюбия и грусть; образы, встающие из романов, волнуют его, и он воображает себя влюбленным и тоскующим, ибо тщеславие жаждет казаться великой страстью. Несомненно то, что, какому бы роду любви мы ни были обязаны наслаждением, оно становится острым, как только к нему примешивается экзальтация, и тогда воспоминание о нем бывает увлекательно; а в этой страсти, в противоположность большинству других страстей, воспоминание об утраченном всегда кажется выше того, чего мы можем ждать от будущего.
Иногда привычка или отсутствие надежд на лучшее превращает любовь-тщеславие в наименее привлекательный вид дружбы: она хвастает своей прочностью и т. д. {Известный разговор Пон-де-Вейля и г-жи Дюдефан у камина}
Физическое удовольствие, свойственное природе человека, знакомо всем, но нежные и страстные души отводят ему лишь второстепенное место. Однако, если такие души кажутся смешными в салонах, если светские люди часто причиняют им страдания своими интригами, им зато даны радости, совершенно недоступные сердцам, которые сильно бьются только из-за тщеславия или из-за денег.
Некоторые добродетельные и нежные женщины не имеют почти никакого понятия о физических наслаждениях; они, если можно так выразиться, редко достаются им, и даже, когда это случается, восторги любви-страсти заставляют их почти забывать о телесном наслаждении.
Среди мужчин есть жертвы и орудия адской гордости, гордости в духе Альфьери. Эти люди, жестокие, может быть, потому, что они всегда трепещут, подобно Нерону, судя о всех своих ближних по собственному сердцу, эти люди, говорю я, испытывают физическое наслаждение лишь тогда, когда оно сопровождается величайшим удовлетворением гордости, то есть когда они изощряются в жестокости над женщиной, доставляющей им наслаждение. Отсюда ужасы "Жюстины". Эти люди не могут приобрести чувства уверенности менее дорогой ценой.
Впрочем, вместо того чтобы различать четыре рода любви, вполне возможно допустить восемь или десять разновидностей ее. У людей, пожалуй, столько же способов чувствовать, сколько точек зрения, но различия в номенклатуре ничего не меняют в дальнейших рассуждениях. Всякая любовь, которую случается наблюдать на земле, рождается, живет и умирает или возвышается до бессмертия, следуя одним и тем же законам.

{Эта книга - вольный перевод итальянской рукописи Лизио Висконти, в высокой степени выдающегося молодого человека, недавно умершего у себя на родине Вольтерре. В день своей нежданной кончины он позволил переводчику опубликовать его "Опыт о любви", если переводчик окажется в состоянии дать ему пристойную форму.

Касте ль Фьерентино. 10 июня 1819 }

ГЛАВА II - О зарождении любви

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Такие отношения нельзя назвать ни любовью женщина увлечения
В котором платон специально рассматривает вопрос о сущности любви
Признает только одну единственную любовную позу
Влюбленный начинает сомневаться в счастье
Вот в ней снова исчезает любимая