1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7

Л.С. СОСНОВСКИЙ

(1886–1937)

Лев Семенович Сосновский родился в г. Оренбурге. В Самаре, куда переехала семья, получил начальное образование, поступил в гимназию, но вынужден был бросить ее. Работал в аптеках Обояни, Челябинска, Екатеринбурга. Еще в 1903 г. в Самаре приобщился к революционной деятельности. В Екатеринбурге (1904–1905) выполнял различные поручения партийной организации. После революции 1905 г. вынужден был эмигрировать. Вернувшись из эмиграции, работал наборщиком в газете "Туркестанский курьер" (Ташкент), организовал союз печатников. Из-за полицейских преследований из Ташкента переехал в Оренбург, затем в Баку. Здесь был районным организатором (подпольным) партийной организации, секретарем профсоюза деревообделочников и строителей. Вскоре был арестован, бежал. Перебравшись в Москву, работал секретарем двух профсоюзов: текстильщиков и кожевников, принимал участие в издаваемом большевиками профсоюзном журнале "Рабочее дело". Зимой 1909 г. был арестован, затем призван в армию, на втором году службы демобилизовался по состоянию здоровья. В середине 1912 г. переехал в Петербург, стал сотрудником газеты "Правда", занимался вопросами профсоюзной жизни, был одним из организаторов рабочего журнала "Вопросы страхования" и до осени 1913 г. – секретарем журнала. После ареста выслан в Челябинск, в 1915 г. вновь арестован. По окончании ссылки перебрался в Екатеринбург, где сотрудничал в местной газете "Уральская жизнь". Участник Февральской и Октябрьской революций 1917 г., был председателем областного совета Урала, председателем областного совета профсоюзов Урала, членом Уральского обкома РСДРП(б). В декабре 1917 г. как член Учредительного собрания от большевиков Урала приехал в Петроград. Вместе с В.Володарским организовал издание массовой популярной рабочей "Красной газеты". В 1918–1924 гг. – редактор (с перерывами) массовой крестьянской газеты "Беднота"; некоторое время – редактор газеты рабочих-железнодорожников "Гудок". В 1919–1920 гг. – председатель Харьковского губкома КП(б)У. В 1921 г. – заведующий агитпропотделом ЦК РКП(б). Во время дискуссии о профсоюзах (1920–1921) поддерживал платформу Л. Троцкого. В 1927 г. на XV съезде ВКП(б) был исключен из партии как активный деятель троцкистской оппозиции, в 1935 г. – восстановлен, в 1936 г. вновь исключен из партии. Репрессирован.

СТАТЬИ Л.С. СОСНОВСКОГО

Смагин

Рыцарь пера

В гостях у советского "робинзона"

Тяжелые дни Волховстроя

Лед прошел

СМАГИН[1]

Умер рабочий Смагин. Скромный беспартийный труженик, пламенный энтузиаст труда и порядка, воодушевленный идеалист, замечательный самородок.

Умер Смагин. Такой подвижный, жизнерадостный, энергичный, толкавший других к работе, к творчеству.

Я не знаю подробно его биографии, не знаю даже имени и отчества этого человека. Только теперь придется этим заняться, ибо после него осталась без средств к жизни семья в 5 человек где-то в деревне.

Но сам он с первой встречи очаровал меня.

Однажды в редакции "Правды" Н.И. Бухарин попросил меня познакомиться с неким рабочим Смагиным.

Скоро Смагин был у меня. Высокий малый, неуклюжий, с огромными руками, грубым лицом и замечательными глазами.

– Главная беда, – говорил Смагин, – инструкций нет. Обязательно нужны инструкции на всякое дело. Без этого не пойдет Россия.

– Какие же инструкции, Смагин?

– Всякие. Допустим, я, Смагин, служу механиком в советской прачечной. Вижу я, что слесарь или истопник не так и не то делает, что следует. Я ему указываю. А он мне отвечает: "Я не хуже тебя знаю". И портит дело. Действительно, так нельзя. Сегодня механиком в прачечной я, дело знающий и любящий. А завтра я умер, и вместо меня другой неопытный механик. Он не знает, как распоряжаться. Надо, чтобы инструкция была.

– Какая инструкция?

– Вот какая. Есть в прачечной истопник. Обязанность его такая-то. С утра делает одно, после – другое, затем – третье. Кочегара обязанности такие-то, делает свое дело так-то. И на каждое дело инструкция. Тогда – лучше ли, хуже ли начальник – машина вертится, каждый свое дело знает. Всякого вновь поступающего ознакомить с инструкцией, растолковать. После он будет работать толково и продуктивно. А так у нас одна бестолковщина. Если же мы заведем на всякое дело хорошие инструкции, Россия разбогатеет.

– Вот, например, есть у нас какой-то научно-технический комитет. Ну, скажите, что они там делают и какая от них народу польза? Сидят-сидят, пишут-пишут, а что, к чему? Самой простой вещи сделать не могут. Деревня во вшах пропадает. Тиф, эпидемия, смерть... Мыла нет. А в любой деревне посмотри – падали валяется сколько! Ведь из нее можно мыло сделать. Столько мыла, что грязи и вшей не будет. А как сварить простейшим способом мыло в любой деревне, чтобы не пропадал материал? Разве мужик это умеет? Вот и нужна инструкция. Вы печатаете и расклеиваете на выборах воззвания и манифесты насчет Врангеля[2] или Керзона[3]. Это хорошо. Это тоже инструкция, только политическая. Теперь напечатайте инструкцию такую: как простейшим способом из падали сделать в деревне мыло. Да напечатайте побольше, чтобы в каждой деревне получили. Тогда вшей не будет в России.

– Про мыло я сказал. То же и с кожами. Портят мужики кожу в кадушках. Никто путем не умеет использовать. Гибнет драгоценное сырье. Наши заводы все равно кожу и не соберут, и не обработают: то продовольствия нет для рабочих, то топлива, то денег. А вы научите мужика, как это сделать. Он сам обуется немного и на базар принесет, и сырье не погибнет. Опять, значит, инструкция нужна. И так во всяком деле.

– Возьми хлеб. Дрожжей теперь нет. Хлеб не пекут, а портят в деревне. Изводят муку, а едят черт знает что. Надо напечатать инструкцию, как делать в деревне простейшим способом пригодные дрожжи. Люди будут есть хорошо испеченный хлеб. Меньше болезней, смертей.

– Возьмите городскую промышленность. Вот я, Смагин, чумазый рабочий, изобрел топку для нефтяных паровозов. Моя топка экономнее многих других. Ее испытывали специалисты и признали, что она хороша, дает столько-то процентов экономии. А ходу ей нет. Только на одной дороге она пошла. А почему? Надо издать инструкцию для всех дорог. Раз топка хороша и дешева – сейчас же разослать инструкцию по дорогам.

– Это раньше, при буржуях, частный интерес мешал. Теперь Советская власть может распорядиться.

– Вот уже полтора года хожу я по большевикам, пороги обиваю. Прошу заняться инструкциями. Ребята надо мной смеются. Дурак ты, – говорят, – Смагин. Ну, что ты подметки треплешь. Ты бы часа два поработал в мастерской, починил велосипед, керосинку, швейную машину – вот тебе на пуд хлеба хватит. А ты инструкций у большевиков ищешь. Не будет никаких инструкций для слесарей и мыловаров. Брось ты свои глупости.

– А я им говорю: будут инструкции. Недавно мне т. Бухарин дал книжечку, вот она: руководство для токаря по металлу. Напечатана по советскому заказу в Берлине, с рисунками. Вот тебе первая инструкция. Теперь я до научно-технического комитета добрался. Только работа у них тихая, ленивая. Туда бы надо трех спецов, а к ним хоть бы меня, Смагина, да еще пару таких рабочих. Я бы с них работу спросил. Почему не готова инструкция? Много ли сделано? Покажи-ка? Не работаешь – долой! А то он сидит над бумагами и время ведет.

– Уговорите вы товарища Ленина, чтобы он да еще Бухарин, Троцкий, да еще кто-нибудь из вас, большевиков, устроили из себя такую ячейку, куда я, Смагин, мог бы прийти и полезное предложение сделать. Что я буду с этими вицмундирами из спецов толковать!

– А ведь нас, Смагиных, дураков таких же, как я, – множество. Вот мы бросаем свои личные дела, семейные, заработки свои и ходим, рвем сапоги, добиваемся, чтобы сделать как можно лучше для России. Кликните клич, созовите съезд рабочих-изобретателей и практиков и выставку их предложений и изобретений, прислушайтесь к ним. Они вам помогут вытянуть Россию из нищеты. Они бескорыстные.

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7