Воронов В. Служба. РАЗДЕЛ III холодова только холодов

Трагическая гибель журналиста Дмитрия Холодова вызвала настоящую бурю. Практически с первого дня говорят и пишут о причастности к теракту спецслужб. Первым вслух эту мысль озвучил редактор «Московского комсомольца» Павел Гусев, уже 17 октября (1994 г.) чохом обвинив в убийстве высшее руководство Министерства обороны, экс-командующего Западной группы войск Бурлакова и Федеральную службу контрразведки (ФСК). Правда, на следующий день Павел Гусев уже реконструирует свою версию – из нее исчезает всякое упоминание о ФСК как виновнице смерти Холодова. Зато на горизонте появляется военная разведка – Главное разведывательное управление (ГРУ) Генштаба Вооруженных сил России. Пока акцент делается на том, что за несколько дней до гибели Холодов побывал в одной военной части и обнаружил, что там «проходят суперподготовку профессиональные убийцы, засылаемые мафиозными структурами». На короткое время возникает и версия о том, что Холодов во время пребывания в Северной Осетии узнал о лагере, «в котором сотрудники ФСК готовят боевиков для чеченской оппозиции». Впоследствии ее благополучно забывают. Даже упоминаний о ФСК вы уже практически не встретите.

И на первый план в качестве потенциальных виновников смерти Холодова выходят армейские спецназовцы и ГРУ. Огонь в прессе постепенно фокусируется именно на военных разведчиках. В том, что диверсия дело рук профессионалов – сотрудников спецслужб – сомнений почти не остается. Вывод делается на основе анализа технических деталей взрывного устройства.

17 октября, выступая по телевидению, один из руководителей Центра общественных связей ФСК г-н Томаровский поведал: взрывчатка была помещена в атташе-кейс, взрыватель механический, тротиловый эквивалент – 200 граммов. Завидная оперативность экспертизы: дым еще не развеялся, а они уже все знают. Интересно и то, что спецгруппа ФСК была на месте взрыва уже через 10 минут после него – так сообщают! Причем, цитирую «Московские новости», «только в этой организации есть уникальные специалисты, способные по результатам взрыва установить не только тип взрывчатки, но и место, время ее производства, принадлежность к спецподразделениям».

К следующему(!) дню о бомбе становится известно почти все: изготовлена специалистами, несомненно, профессионалами в этом деле; взрывчатка – применяемая международными террористами и спецслужбами, даже пластмассовый кейс выбран для усиления эффекта взрыва. А ведь в первых сообщениях говорилось чуть ли не о любительском характере и самодельности взрывного устройства.

Уже с 21 октября решительно все газеты открыто приписывают изготовление бомбы армейским спецназовцам или сотрудникам ГРУ. Газета «Сегодня»: «Нити теракта ведут к министерству обороны». «Коммерсанть-Daily»: «...Некая армейская спецслужба... ФСК вряд ли причастна к взрыву... Использованная для теракта бомба считается стандартной и собирается из простого диверсионного набора». Газета «Завтра», чуть ли не разглашая государственную тайну, спешит поведать: «грубость» диверсии свидетельствует о том, что выполняли ее «люди», далекие от структур ФСК, а детали взрывного устройства, его конструкция практически аналогичны «минам-сюрпризам», изучаемым и состоящим на вооружении в частях «спецназа армии и ГРУ». «Новая ежедневная газета»: «Убийство устроили спецназовцы, выведенные из ЗГВ. Никто из наших военных не вложил бы взрывчатку в дорогой кейс. Это абсолютно «европейский» метод, которому обучали спецназы ЗГВ. А, кроме того, установить не общепринятый, а сложный, но надежный механический взрыватель могли только специалисты». «Аргументы и факты» вовсе сообщают, что Холодов был под наблюдением ГРУ, команду на его ликвидацию дал кто-то из руководства ГРУ или ФСК, и главное – «только военная разведка пользуется такими средствами, как дипломат с взрывным устройством». Посему «это предостережение всем журналистам: не лезьте в дела ГРУ, ваш компромат не дойдет до назначения». Там же сообщается, что в тот день Холодов должен был получить от сотрудника ФСК компрометирующие ГРУ документы...

Итак, через средства массовой информации «осведомленные лица» выдвигают ряд взаимоисключающих версий. Из которых в сухом остатке лишь одна – к убийству приложила руку военная разведка. Версии о причастности ФСК исчезают тихо, словно по команде.

Читателю внушают: нет, ребята, чекисты тут ни при чем – кто еще так грубо работает, если не армейцы? ФСК, мол, обычно действует с помощью яда или снайперов, реализует покушения под видом бытовых разборок или несчастных случаев. А бомба – это, мол, военный почерк...

А почему, собственно говоря? Разве почерк нельзя подделать, если на то есть желание? Тот же «стандартный диверсионный набор» – разве он имеется только в армии? И разве не контрразведка обладает теми самыми «уникальными специалистами» по тем же взрывным устройствам? Разве пластиковая взрывчатка и надежные механические взрыватели – монополия лишь армейского спецназа? Помнится, не столь давно ребята с Лубянки отнюдь не брезговали применять взрывные устройства! Почерк-то не столько армейский, сколько характерный для секретных служб. А к таковым у нас, кроме ГРУ, относится, например, та же ФСК...

В арсенале этой спецслужбы существует немало методов создания «дезы». Там набили руку на спецпропаганде и знают, как затуманить мозги публике, скармливая ей нечто вроде бы правдоподобное. Автор журнала «Новое время», Игорь Ачильдиев, описал один из таких: смещение фокуса внимания. Похоже, мы имеем классическое воплощение этого спецметода: внимание публики уже умело отведено от ФСК и всецело приковано к ГРУ! Что могло и требоваться.

Ведь кто в проигрыше в результате всей этой газетной шумихи? Армия по уши утоплена в дерьме, засвечена ее святая святых – разведка и спецназ. Дискредитировано практически все высшее руководство Вооруженных сил. Кто в выигрыше, кто на пьедестале? – Лубянка... Она тут в роли неподкупного и смелого борца с коррупцией и несправедливостью, единственная чистая сила общества, ум, честь и совесть рыночной эпохи...

Тут мы подходим к самому главному. Кто был источником информации Дмитрия Холодова, кто давал ему материалы о военных коррупционерах, кто обещал ему нечто о ГРУ и спецназе? – Да все та же ФСК! Чего и не скрывают.

Итак, он состоял в контакте с сотрудниками ФСК достаточно высокого ранга и регулярно публиковал полученные от них данные. Знаете, как это называется на сленге чекистов? – «Агент влияния».

Через таких людей спецслужба проталкивает нужную им информацию. На примере Холодова мы видим до мельчайших деталей, как Лубянка работает с отечественной прессой, умело манипулируя ею. И ведь Холодов давно пользовался информацией сначала МБ, а затем и ФСК. Называется даже имя куратора – некий полковник ФСК Сергей Васильев, опекающий в качестве военного контрразведчика Московский военный округ. Он-то якобы и должен был передать Холодову злополучный кейс с бумагами.

Что мы имеем на сегодняшний день? Журналиста, погибшего от взрыва бомбы, которую явно соорудили профессиональные сотрудники спецслужб. Кроме того, мы знаем, что ФСК сотрудничала с погибшим, снабжая его и газету материалами, компрометирующими армию. Другая немаловажная деталь – газетная кампания: дирижируемая, чтобы сфокусировать внимание именно на «армейском следе», но выводящая Лубянку из фокуса внимания общественности.

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23

Евгений