1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18

Систематически вести его не удавалось «из-за малозначительности статей сибирской прессы»[187].

Отдельно передавался по телеграфу экономический бюллетень. Он появился позднее и имел целью обеспечить правительственные и торгово-промышленные круги достоверной и обширной информацией об экономическом состоянии Сибири. «Если в дореволюционное время правительство и торгово-промышленный класс нуждались в быстрой полной и точной информации с мест, характеризующей экономический момент, то такая информация в настоящее время является для всех совершенно необходимой», – отмечалось в отчете РТА[188].

Экономический бюллетень составлялся на основе данных, присылаемых секретарями биржевых комитетов, и подразделялся на 8 частей: общую, транспортную, торгово-промышленную, сельскохозяйственную, биржевую, кооперативную, банковскую. Он был недостаточно полным, но в то же время имевшаяся в нем информация была полезна для правительственных и коммерческих структур. «Конечно, – признавалось в отчете РТА, – о полноте и авторитетности бюллетеня в теперешней его зачаточной стадии развития говорить не приходится, но ряд предпринятых мер... в самом ближайшем будущем позволит развернуть экономическую информацию до более широких размеров и придать ей систематический характер»[189]. С конца 1919 г. РТА составляло специальный бланк и через Омскую радиостанцию передавало его в северную область.

Отдел пропаганды в первую очередь снабжал информационными сводками газетные издания, поддерживающие правительство Деникина. Тем самым эти газеты становились более конкурентоспособными. В эти сводки включались сообщения о военных действиях, сведения, полученные от местных отделений, иностранных представительств, агитаторов, пропагандистов и обзоры российской и иностранной прессы.

Донской отдел осведомления перерабатывал собранные его местными отделениями данные в пропагандистские материалы и направлял в официозные донские газеты «Донские ведомости» и «Народная газета», откуда они перепечатывались другими газетными изданиями юга России. За апрель-октябрь 1919 г. было подготовлено более 100 таких заметок[190]. Полученные от ДОНТА сведения оформлялись отделом в виде бюллетеней и по телеграфу сообщались на места[191]. За тот же период было подготовлено 80 бюллетеней в 10–15 строк каждый[192].

Северное бюро печати рассылало бюллетени с информацией потребителям во все доступные пункты Северной области. Учреждения и частные лица могли не менее 5 раз в месяц получить свежие номера бюллетеней. В экстренных случаях рассылались дополнительные номера. Цель бюллетеней заключалась в том, чтобы «кратко и ясно изложить перед читающим... ход событий, как заграницей... так и в России»[193].

в начало

КАДРОВЫЙ СОСТАВ РОССИЙСКОЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ БЮРОКРАТИИ

Характер деятельности отечественных информационных служб зависел от политических представлений, профессионального, образовательного и культурного уровня российской идеологической бюрократии. Для правильного понимания особенностей работы осведомительных агентств, необходим анализ их кадрового состава. Отличительной чертой РОСТА было наличие в его рядах большого количества коммунистов. Как отмечалось на 1-ом съезде работников агентства, 97% уездных корреспондентов РОСТА являются коммунистами[194]. Корреспондентами РОСТА являлись многие ответственные руководители партии, члены ВЦИК и СНК, работники губернских и уездных комитетов РКП(б), комиссары Красной армии. Это придавало информации РОСТА больше тенденциозности, целеустремленности и наступательности.

Ряд старых русских журналистов также пошли работать в РОСТА. Среди них были Д.О. Заславский, бывший сотрудник газеты «Киевская мысль»[195], бывший главный редактор газеты «День» Н.Р. Кугель[196] и др. В институте журналистики при РОСТА читал лекции достаточно известный публицист и критик Р.Ф. Боцяловский[197]. Однако таких людей было немного, и они не оказывали решающего влияния на характер работы этого ведомства.

Чтобы сделать манипулирование общественным мнением более тонким, РОСТА активно привлекало к работе литературные силы. Сделать это было непросто, т.к. значительная часть гуманитарной интеллигенции отказывалась сотрудничать с большевиками. Однако РОСТА удалось привлечь к работе беллетристов, которые до революции сотрудничали в изданиях левого, в основном, большевистского направления. Многие из них откликнулись на призыв РОСТА и стали постоянными сотрудниками различных его отделов и изданий. Среди них были: В. Маяковский, Э. Багрицкий, В. Катаев, С. Городецкий, В. Лебедев-Кумач, М. Кольцов, К. Паустовский, Л. Зарницын, М. Ямщикова и др. Другие литераторы, хотя и не являлись сотрудниками РОСТА, но их произведения часто печатались в изданиях агентства. В их числе были: Д, Бедный. О. Брик, А. Покровский, П. Орешин, П. Арский, А. Скобелев-Неверов и др. На страницах АгитРОСТА выступали литературные критики А. Воронский и А. Февральский.

Однако недостаток опытных работников приводил к тому, что профессиональный состав сотрудников РОСТА был очень неровным. Среди отделений РОСТА своим сильным кадровым составом и активностью выделялись Бакино-Кавказское, Калужское, Одесское, Петроградское, Сибирское, Уфимское отделения. Бурную деятельность развернуло Одесское отделение, где, помимо выпуска стенной газеты, одним из первых был налажен выпуск «Окон РОСТА», руководимых В. Катаевым. Возглавлял отделение поэт В. Нарбут. Первую пробу пера там получили И. Ильф, М. Кольцов В. Петров. Бакино-Кавказским отделением РОСТА руководил С.Я. Богдатьев. Отделение имело связь со многими городами Закавказья. Печатная стенная газета «Кавказская коммуна» выходила в 1920 г. в Армавире, Баку, Ереване, Владикавказе, Нальчике, Сочи, Тифлисе. Кроме того, в Екатеринодаре издавалась стенная газета «КавРОСТА». Многие издания переводились на языки народов Кавказа. В отделении сотрудничали поэт С. Городецкий, скульптор С. Сергеев, азербайджанский художник Азин-заде и др.

Но такое положение было не везде. Ряд отделений РОСТА имел слабые кадры, и уровень их работы был низким. Так, на 1-ом съезде работников РОСТА очень невысоко была оценена деятельность отделений агентства в Туркестане. «Вся работа сосредоточена в Ташкенте, – отмечалось на съезде. – На местах положение печальное, работают два человека, которым приходится вести всю работу... Если Туркестан не будет иметь пять-шесть опытных работников для отделений на местах и несколько газетных техников, если Туркестанское отделение не будет снабжено материально, дальнейшая организационная работа РОСТА должна будет остановиться»[198]. Такая ситуация отрицательно отражалась на качестве информационно-агитационной работы РОСТА, что осложняло деятельность агентства по пропаганде идеологии большевизма.

В состав сотрудников информационных учреждений антибольшевистской России входили литераторы, журналисты, предприниматели, представители органов власти и местного самоуправления, учителя, священники, медики. О профессиональной структуре работников информационных учреждений белой Сибири в 1919 г. дает достаточно полное представление состав корреспондентов РТА. В их число входили журналисты, священнослужители, служащие государственных учреждений и местных органов самоуправления, работники учебных и медицинских учреждений, суда и прокуратуры. Архангельское бюро печати подбирало сотрудников местных отделений из среды духовенства, учителей, школьников старших классов и солдат. Просьбы о выделении людей оно направляло земским управам, руководству учебных заведений, командованию национального ополчения. Так, в Онежском уезде и.д. заведующего южным отделением Арбюр был назначен учитель, служащий земства бывший солдат-артиллерист, а заведующим северного отделения – аптекарь[199]. В центральных и региональных структурах отдела пропаганды, его агитационных отрядах добросовестно работало немало учителей, литераторов, преподавателей вузов, военных, негодных к строевой службе. Отдел привлекал к агитационной работе представителей духовенства. Участие церковных деятелей в этой работе выражалось в составлении листовок, чтении лекций и пр. Наиболее активным участником агитационной работы отдела являлся митрополит Антоний (Храповицкий).

В информационных учреждениях белых политических режимов работало значительное количество известных дореволюционных журналистов и литераторов, бежавших от большевиков. Особенно много их было на Юге России. Журналист А.И. Ксюнин при Деникине был начальником агитпоезда отдела пропаганды и редактировал газету «Призыв»[200]. Литераторы И.А. Бунин, С.А. Кречетов, И.Ф. Наживин, И.И. Сургучев, кн. Е. Трубецкой, Е.И. Чириков писали для изданий отдела. Литератор С.С. Чазов являлся редактором телеграфного агентства пресс-бюро[201]. Харьковский журналист В.Е. Татаринов с конца 1919 г. заведовал отделением Крымского пресс-бюро[202]. Участие известных беллетристов в деятельности информационных учреждений антибольшевистской России повышало уровень их работы.

Однако необходимость быстрого развития сети осведомительных учреждений, дефицит людей, невозможность руководителей ознакомиться с политическими и нравственными качествами привлекаемых работников делали состав служащих антибольшевистских информационных служб в политическом отношении – очень пестрым, а в профессиональном – очень неровным. В отличие от РОСТА, в этих агентствах были люди разных идейных убеждений. Это снижало наступательность агитационно-пропагандистской работы и нередко приводило к сложным конфликтным ситуациям внутри агентств. Так, после назначения начальником врангелевского отдела печати гражданского лица, Немировича-Данченко, его предшественник, полковник А. Мариушкин, сторонник других убеждений, отказался встретиться со своим преемником и сдать ему дела, а многие офицеры, сотрудники отдела, оставили работу. В связи с их уходом отдел стал испытывать кадровые трудности. Заменить ушедших офицеров было трудно т.к. подготовленных кадров в Крыму было недостаточно[203]. В деятельности отдела пропаганды были нередки случаи, когда корреспонденты и пропагандисты отдела вели агитацию, которая противоречила политической позиции Особого совещания. Характеризуя работу сотрудников отдела в Одессе, Деникину сообщали: «Дело передано в руки какого-то полковника... Полковник заявил, что он народный социалист и рекомендовал своим подчиненным проповедовать “директорию”»[204]. Как ни старались руководители отдела пропаганды принимать на работу лиц кадетского мировоззрения, только 60% деникинских агитаторов, по свидетельству Каткова, занимали кадетские позиции[205].

Другой недостаток кадрового состава антибольшевистских информационных агентств заключался в том, что многие из их сотрудников не имели опыта работы и были не способны заниматься агитационно-информационной деятельностью. Как отмечал инструктор РТА Ю.Л. Салин, основной недостаток местных кадров РТА заключался в отсутствии у них журналистских способностей и опыта осведомительной деятельности[206]. В штат отдела пропаганды затесалось достаточно много бездарных литераторов, не знающих жизни и ничего не умеющих делать маменькиных сынков и просто шарлатанов. Наживин характеризовал сотрудников отдела следующим образом: «Сотни газетных и журнальных работников, бежавших от большевиков, голодали, а пропаганда – в особенности в провинциальной глуши – была отдана в руки оставшихся не у дел спортсменов, отставных предводителей дворянства, чиновников казенной палаты, и даже милых дам, которым пара тысяч нисколько, конечно, не помешала»[207]. Управление юстиции при главнокомандующем ВСЮР отмечало в качестве одной из особенностей кадрового состава сотрудников отдела «неудачный подбор личного состава, как на высшие, так и на промежуточные должности»[208].

Целые отделения по своему кадровому составу могли не соответствовать своему назначению, не пользовались доверием местных общественных кругов и, следовательно, не имели возможности собирать важную информацию. Так, личный состав сотрудников Закаспийского отделения Освага не соответствовал своему назначению и проваливал работу. Ревизоры отдела отмечали, что во главе его «поставлен бывший начальник жандармского отделения, арестовывавший хана Иомудского (видного туркменского политического деятеля), поэтому доверия к Освагу в таком составе в Закаспийской области быть не может»[209].

Все это приводило к тому, что деятельность осведомительных учреждений антибольшевистских правительств не всегда давала возможность эффективно манипулировать общественным мнением и осуществлять монополию на информацию.

в начало

СОДЕРЖАНИЕ СООБЩЕНИЙ ИНФОРМАЦИОННЫХ АГЕНТСТВ

Содержание газетной прессы во многом зависело от полноты и достоверности сведений, распространяемых российскими информационными службами. Эти сведения содержали в себе иллюзорную картину реальной жизни. Однако они несли в себе богатый фактический материал, дававший газетам достаточно разнообразную информацию. Ею широко пользовались газетные издания. На 1-ом съезде работников РОСТА отмечалось, что советская региональная пресса использует до 100% сообщений, присылаемых агентством. Это свидетельствовало об их содержательности[210].

Однако необходимо отметить, что среди распространяемых сообщений нередко встречались недостоверные, а порой и совершенно фантастические сообщения. Так, газета донского отдела осведомления газета «За неделю» (Новочеркасск) поместила информацию о взятии Юденичем Петрограда. В ней, в частности, говорилось: «Последнее английское радио сообщает: Кронштадт сдался. Войска генерала Юденича входят в Петроград... освобождению Петрограда много содействовали англичане, обеспечивая тыл армий генерала Юденича»[211]. Если в этой газетной заметке указывался источник, который мог содержать ошибку – английское радио, то следующее сообщение газеты по этому поводу было сплошным вымыслом сотрудников отдела. В нем говорится: «Советское радио передает, что во время занятия генералом Юденичем Петрограда бесследно исчез комиссар Зиновьев. Предполагают, что он попал в плен к Юденичу»[212]. Генерал Юденич Петрограда не брал и Зиновьев к нему в плен не попадал. Советское радио ничего подобного передать не могло. Причину распространения отделом осведомления такой информации можно объяснить только желанием донских пропагандистов поднять настроение жителей области сообщениями о мнимых победах над большевиками.

На собирание и распространение информационными агентствами новостей, на их достоверность оказывали негативное влияние противоречия, раздирающие правящие круги российских политических режимов и различные слои общества. Особенно это ощущалось на юге России в период правления Деникина. Очень мешали работе отдела пропаганды разногласия между Особым совещанием и правительствами казачьих областей, прежде всего Дона и Кубани. Осведомительные учреждения, созданные донским и кубанским правительствами, нередко препятствовали функционированию местных подразделений отдела. При этом они сами далеко не всегда имели достаточно сил и средств для успешного проведения информационно-агитационной работы.

Напряженно складывались отношения между отделом пропаганды и Донским отделом осведомления, что оказывало негативное влияние на функционирование газет, их финансовое и информационное обеспечение. Трения между двумя информационными учреждениями мешали полноценному сбору информации и распространению газетных изданий. Конфликты между ними нередко принимали резкие формы. В ноябре 1919 г. руководство отдела осведомления решительно заявило деникинскому правительству, что работники отдела пропаганды на территории Войска Донского берут взятки с помещиков за агитацию против земельного закона донского правительства[213]. Подобные трения ослабляли работу отдела осведомления. Его деятельность была мало эффективной. Командование Донской армии отмечало «полное отсутствие какой-либо работы Донского отдела осведомления в местах удаленных от центра и железных дорог»[214].

В очень тяжелых условиях проходила работа кубанского отделения отдела пропаганды. Его работа встречала резкое противодействие кубанских властей. Это значительно усложняло, а в ряде случаев делало невозможным его деятельность. Получать новости с Кубани отдел мог в очень ограниченном количестве. Дело дошло до того, что у отделения были отобраны помещения, и его сотрудники были выброшены на улицу. Краевое правительство считало «пребывание кубанского отделения в Екатеринодаре ненужным»[215].

На полноту и достоверность собираемой информации влияли отношения между гражданскими и военными осведомительными учреждениями. Так, не удалось добиться согласованных действий между гражданскими и военными информационными агентствами белой Сибири. Информационные органы военного ведомства не согласовывали свою работу с Совещанием по делам печати и действовали самостоятельно. Анализируя работу информационных учреждений армии, товарищ главноуправляющего делами Верховного правителя и Совета министров Т.В. Бутов отмечал в записке заместителю председателя Совета министров С.М. Третьякову от 8 декабря 1919 г., что «хотя Совещание по делам печати должно было объединить и руководить информационной работой всех учреждений, тем не менее, информационные органы военного ведомства, пользуясь самостоятельными кредитами, вели свою работу самостоятельно, не согласуя ее с направлением и принципами, устанавливаемыми Совещанием по делам печати»[216].

Подобные отношения ослабляли работу информационных структур. Это мешало им четко наладить информирование газетных изданий. Арнольдов вспоминал: «Офицеров было в Омске много, и офицеры брались за все. В частности, никак не удавалось наладить, как следует... агитацию и пропаганду, потому что этой работе ставили препоны всюду и везде штабные»[217]. Военные презирали гражданских журналистов, считали, что они ничего серьезного сделать не могут. Арнольдов отмечал: «С военными нам, профессиональным журналистам и информаторам, было трудно работать еще и потому, что это, в большинстве своем на верхах, были заслуженные генералы и солидные полковники, которые с молоком матери впитали пренебрежительное, если не презрительное отношение не только ко всем “штафиркам”, но, прежде всего, ко всем, так называемым, “писакам”»[218]. Эти отношения негативно отражались на агитационно-информационной работе и не позволяли придать ей стройный и наступательный характер. «В этой путанице и неразберихе трудно было найти общую линию, добиться единства действий, придать агитации и пропаганде ударный, а главное, срочный характер», – заключал Арнольдов[219].

Натянутыми были отношения с армейскими осведомительными учреждениями у отдела пропаганды. Отдел встречал противодействие в воинских штабах: армейские чины отказывались содействовать сотрудникам отдела, не пускали их в воинские части. Военные считали, что содержание пропаганды отдела во многих случаях противоречит интересам офицерства. Непопулярность отдела пропаганды в военной среде усиливалась постоянно циркулирующими слухами о наличии среди его работников значительного количества офицеров, уклоняющихся от фронта. Попытка нормализовать положение путем создания особой части отдела при штабе главнокомандующего не увенчалась успехом. Она полностью подчинялась действиям военных властей, и руководители отдела пропаганды не могли оказывать заметного влияния на ее деятельность.

Эти конфликты сильно отражались на полноте и достоверности информации, собираемой правительственными осведомительными органами в армии, делали ее неполной и не всегда достоверной. Положение осложнялось тем, что оперативные сводки, присылаемые военным командованием в официальные информационные учреждения, не всегда отражали объективную картину происходящего и не отличались точностью. Так, историк-эмигрант Н. Трофимов, бывший офицер ВСЮР, используя при подготовке очерка о походе деникинской армии на Москву оперативные сводки штаба главнокомандующего ВСЮР, отмечал в 1926 г., что они совершенно не воспроизводили точную картину и хронологию событий.

В них отсутствовали наиболее важные события и наоборот подробно излагались малосущественные факты. «У меня сложилось впечатление, – писал Трофимов, – что у составителей отсутствовало понимание совершающихся событий»[220]. В силу данных недостатков на основании этих сводок нельзя представить себе логику боевых событий, и без дополнительных материалов невозможно восстановить даже общие контуры ряда операций. Как участник событий, Трофимов отмечал также наличие в сводках недостоверных и даже «фантастических эпизодов»[221].

Одной из важнейших причин появления неполной и недостоверной газетной информации являлась плохая работа местных отделений и корреспондентов информационных ведомств. Требования, предъявляемые к качеству информации, далеко не всегда выполнялись, и это находило отражение на характере освещения новостей. Так, многие региональные отделения отдела пропаганды обходили молчанием очень важные вопросы местной политической жизни. Корреспонденты часто не могли отделить ключевые факты от малоинтересной информации. Большинство отделений и корреспондентов отдела уделяли общественно значимым фактам в лучшем случае несколько строк. Редко от местных отделений поступали сообщения о функционировании политических партий[222]. Многие руководители отделений плохо составляли информационные сводки. Последние, чаще всего, представляли собой нагромождение голых фактов, которые из-за бессистемного изложения не давали общего представления о местной жизни. Обобщая содержание информационных сводок с мест, руководство отдела пропаганды отмечало, что присылаемые сводки «являют собой простое нагромождение голых фактов, часто мало интересных и, вследствие бессистемности их изложения, не дающих никакого общего представления о жизни района»[223].

В некоторых случаях дело доходило до откровенных фальсификаций материала. Так, Руссаген под видом телеграфных известий распространял выдержки из полученных по почте иностранных газет. Составлены они были недоброкачественно, давали запоздалые сведения, а компиляции из газет составлялись зачастую без достаточного знания дела. Штерн описывает случай, когда известие о результатах парламентских выборов во Франции 1919 г. было передано этим агентством таким образом, что создалось впечатление победы консерваторов, что не соответствовало действительности[224].

На достоверность сообщаемой газетам информации оказывало влияние качество работы телеграфа. Нередко сообщения передавались небрежно с большим количеством ошибок. В №73 «Воли Сибири» была напечатана следующая заметка, полученная из омского телеграфного агентства: «Одесса, 5 сентября. Следственные власти, производящие расследования, приходят к заключению, что причиной взрыва послужил подлог. Со всей энергией в полном соответствии с чаяниями и надеждами народа. Если мы в нашей работе оторвемся чаяний народа, мы пропали на освобожденной будет созвано Учредительное собрание, а до тех пор будет сконструировано (да и на днях) временное правительство. Учредительное собрание вовсе на вековечно, все члены чувствуют необходимость новых переворотов всенародных но этого еще нельзя сделать пока оторваны»[225]. Газета опубликовала этот абсурд, чтобы показать качество передаваемых телеграфом сообщений. И таких примеров российские газеты приводили много.

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18