<<<     ΛΛΛ     >>>   

Войско это состояло из воинов, отлично обученных и вооруженных, представлявших в отдельности такой превосходный материал, какой трудно найти, но затем им положительно недоставало всего того, с чем в настоящее время связывается представление об армии. Уже одно то обстоятельство, что они были обязаны службой не более 40 дней ежегодно, заставило призывать их перед самым открытием военных действий, когда уже совсем не было времени для их сплочения. А между тем очевидно, что значительная степень маневренной ловкости и тактического искусства может быть достигнута лишь при постоянном обучении и приобретается в совершенстве только системой, основанной на принципе постоянных армий. Высокое развитие искусства маневрирования и ведения войск у римлян, особенно во времена [147] Сципиона, должно быть приписано именно тому, что срок службы в те времена был от 10 до 20 лет.

Турниры, единственные упражнения рыцарей, не могли оказать в тактическом отношении никакой пользы, так как все на них происходившее могло только обучить искусному владению оружием в одиночном бою. Даже в тех упражнениях, где противники делились на две стороны, не было также тактического искусства, так как все дело сводилось к простым поединкам, где сыпались удары сверху вниз и требовались только ловкость и выносливость. Эта последняя действительно на них вырабатывалась в высокой степени; достаточно сказать, что полное турнирное снаряжение со всеми принадлежностями весило более 200 фунтов (более 5 пудов).

Целью турниров было, однако, не только дать рыцарю возможность частых упражнений. Они были единственными в то время общественными собраниями и увеселениями, поэтому пользовались большой популярностью среди дворян, тем более что давали им возможность выказать перед дамами свое искусство во владении конем и оружием. Игры начинались обыкновенно примерным боем двух отрядов (melees) с предводителями во главе. Все правила были установлены с большой точностью, чтобы по возможности избежать опасных ранений; сражались только тупым оружием. Оруженосцы и прочие лица свиты строились, как и в действительном бою, позади своих рыцарей, чтобы подать им помощь, если они будут сброшены с коня. Турнирное снаряжение было настолько тяжелее боевого, что никто не мог выдерживать его в течение целого дня; иногда случалось даже, что рыцари задыхались в нем до смерти. Целью употребления такого тяжелого снаряжения могло быть отчасти желание развить силу и выносливость, а отчасти стремление предохранить себя от сильных повреждений.

Нападение на укрепления и окопы и оборона таковых входили также в программу турниров, но и в них не было и следа какого-либо тактического искусства — все сводилось к тем же поединкам между отдельными рыцарями.

Таким образом, как мы уже видели, тактическое искусство во все время этого периода находилось на очень низкой ступени своего развития. Пехота мало-помалу дошла до того, что окончательно не играла никакой роли в сражениях, и напрасно было бы искать в сражениях того времени примеры тактического соображения; [148] лишь в одном или двух случаях можно указать на выигрыш сражения с помощью военной хитрости или маневрирования.

Наглядный пример тогдашней тактики представляет нам битва при Гастингсе 14 октября 1066 г. между Вильгельмом Завоевателем с норманнским рыцарством и Гаральдом с саксами. Последний оградил свое расположение забором из щитов и плетнем; войско его состояло почти все из пехоты, между тем как у норманнов была почти исключительно конница. Сохранилось подробное описание этой битвы, написанное Робертом Уэсом (Robert Wace) при короле Генрихе II, лет 90 после сражения, когда оно еще было живо в памяти народа. Мы даем ниже несколько отрывков из этого описания, изложенного оригинальным, чрезвычайно образным языком. Описав высадки и сближение обеих армий, автор продолжает:

«Вильгельм сел на своего боевого коня и крикнул Рожеру, называемому де Монтгомери: я очень на вас рассчитываю, ведите ваших людей туда и атакуйте их с той стороны. Вильгельм, сын сенешала Осбера, честный, хороший вассал, пусть идет с вами и помогает вам; возьмите с собой людей из Булони и Пуа и всех моих наемников. Алэн Ферган и Эймери пусть атакуют с другой стороны, с ними пойдут люди из Пуату, британцы и все бароны из Мэна; я же со своими приближенными друзьями и родными буду сражаться в центре, где бой всего горячее.

Бароны, рыцари и начальники копий были уже все вооружены. Пехотинцы были хорошо снаряжены, имели луки и мечи, на голове шапочки и на ногах туго стянутые башмаки; некоторые были одеты в хорошие шкуры, другие в узкое платье и имели металлические сапоги, блестящие шлемы, щиты за плечами и копья в руках. Все имели отличительные значки, по которым узнавали своих, так что норманн не мог поразить норманна, франк -франка. Пехотинцы шли впереди, сомкнутыми рядами, рыцари следовали за ними, чтобы их поддержать. Рыцари и пехотинцы шли на своих местах, ровным шагом, соблюдая полный порядок, чтобы друг друга не обгонять и не разорваться. Все шли бодро и смело, лучники были наготове открыть стрельбу.

Гаральд созвал всех своих людей — графов, баронов, ленников -из их замков и из городов, дворов, деревень и местечек. Были собраны все крестьяне с тем оружием, которое имели, — палицы, копья, вилы, дубина. Англичане окружили свое расположение, где стоял Гаральд с друзьями и баронами, забором. [149]

Гаральд знал, что норманны приближаются и намерены атаковать его, почему и окружил заблаговременно забором место, где стояли его люди. Он поднял рано утром своих людей, приказал им вооружиться и готовиться к бою и сам одел вооружение, соответствующее его знатному сану. Он приказал им и советовал своим баронам держаться как можно сомкнутее и сражаться в плотной массе, так как, рассеявшись, им будет потом опять трудно собраться. «Норманны, — сказал он, — честные вассалы, храбрые и пешком, и верхом, славные рыцари на конях, опытные в боях! Все потеряно, если только они прорвут ваши ряды; они имеют длинные копья и мечи, но у вас острые копья и хорошо отточенные секиры, и я не думаю, чтобы их вооружение было лучше вашего; бейте только все, что попадется под руку, щадить нечего.

Английские крестьяне имели острые топоры и ножи. Они построили перед собой сплошную загородку из своих щитов и дерева, так что не оставалось ни малейшей щели; таким образом, перед фронтом их было препятствие, которое норманны должны были преодолеть, чтобы сойтись с ними. Они намерены были ограничиться обороной за этой изгородью и если бы выдержали это намерение до конца, то, наверное, не были бы побеждены в этот день, так как всякий норманн, проникавший через препятствия, сейчас же падал под ударами топора или ножа, палицы или другого оружия. Они были одеты в короткие, узкие кольчуги, надетые поверх одежды, на голове имели шлемы. Они стояли в сомкнутых рядах, готовые к бою и с нетерпением его ожидая. Для прикрытия одного из крыльев войска была еще прорыта канава.

В это время показались норманны: головное их отделение шло по плоской вершине холма; вплотную за ним шла другая, более сильная часть войска, которая повернула в другую сторону поля сражения и построилась подобно головному отряду в сомкнутую массу. Наконец показался еще отряд, покрывавший всю равнину; в середине его высилось знамя, присланное из Рима, около него находился сам герцог, лучшие люди и главная сила войска. Честные рыцари и вассалы, храбрые воины стояли здесь, а равно и знатные бароны, хорошие лучники и копьеносцы, которые обязаны были окружать и оберегать герцога. Прислуга, не принимавшая участия в бою, а на обязанности которой лежало охранение обоза и запасов, двигалась более позади. [150]

Гаральд заметил приближение Вильгельма и увидел, что норманны разделились на три части, чтобы произвести нападение с трех сторон. Брат его Гурт подошел к нему, они стали около знамени, все просили Господа Бога охранять их. Около них собрались все их родственники и друзья: они просили не жалеть себя, так как теперь видно было, что никто боя не избежит. Каждый человек был в латах, опоясан мечом и со щитом за плечами. Большие топоры, которыми они собирались наносить страшные удары, были привешаны вокруг шеи. Они стояли пешие, в сплоченных рядах и держались прямо и смело.

Норманны двинулись тремя отрядами, чтобы произвести нападение с трех различных сторон; первый и второй отряды уже подошли, а третий, самый большой, с которым шел герцог и его люди, еще приближался. Все двигались смело и бодро вперед.

Как только оба войска сошлись ближе, раздался страшный шум и крик. Слышен был звук труб и рогов и других духовых инструментов; видно было, как воины строились, поднимали щиты и копья, натягивали луки, готовые к нападению и к обороне. Раздался большой шум и воинский клик. И с обеих сторон войско зашевелилось.

Норманны двинулись вперед, англичане сопротивлялись храбро; все имели бодрый и неустрашимый вид. И вот началась битва, о которой еще и теперь так много говорят.

С 9 часов утра и до 3 дня бой колебался, и никто не мог сказать, кто одержит верх. Обе стороны держались крепко и сражались храбро. Норманнские лучники пускали тучи стрел в англичан, но последние закрывались своими щитами, так что стрелы не могли причинить им никакого вреда. Поэтому норманны стали пускать стрелы почти прямо вверх, чтобы они падали на головы врагов. Многие англичане были ранены в голову и лицо, потеряли глаза, так что все стали опасаться поднимать их и оставлять лица открытыми.

Норманны убедились наконец, что англичане держатся очень твердо и что позиция их неприступна. Они составили совет и решили обратиться в притворное бегство, чтобы выманить англичан из-за их прикрытия и побудить рассеяться по полю, так как были уверены, что несомненно одержат верх, если только англичане потеряют сомкнутость. Как было задумано, так и исполнено. Норманны обратились в бегство; англичане бросились их преследовать, предполагая и крича, что враги уходят и [151] никогда более не вернутся. Обманутые таким образом англичане вышли из своей засады; увидев это, Вильгельм тотчас приказал своим повернуть. Начался отчаянный бой, и англичане были разбиты; но если бы они не оставили своей позиции, то, вероятно, никогда не были бы побеждены».

Атака конницы под начальством норманнского герцога описана следующим образом:

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Денисон Д. История конницы истории 5 впечатление
Ни одна регулярная конница при настоящем ее положении конницы человек
Великий предводитель парламентской конницы
За ней тяжелую конницу
Совершенно воспрещалось