<<<     ΛΛΛ     >>>   

Но все это — ничтожные мелочи по сравнению с теми драгоценными качествами оригинального текста, которые так хорошо удалось воспроизвести перевод чику.

Я сейчас говорю не о ритмике, не о стиле, которые воссозданы им с удивительной точностью, а о том креп ком единстве всех отдельных частей, которое делает это стихотворение живым организмом. Одна строфа естественно и свободно переходит в другую, чем дости-

Сборник Детиздата, стр. 278.

367

гается такая же Песенность речи, какая свойственна подлиннику; нигде нет переводческой натуги, переводческого косноязычия, той шершавой и узловатой корявости, которая обычно присуща мнимо точным перево дам буквалистов. И самая эта отсебятина:

А подрос, коня купила, Не коня — орла! —

она до такой степени в духе подлинника, так гармони рует со всем его смыслом и стилем, что ее даже невоз можно назвать отсебятиной. Я не говорю уже о том, с каким безукоризненным вкусом выдерживает Семы- нин фольклорный колорит украинского подлинника, почти не пользуясь украинской лексикой.

В «Кобзаре» Детиздата особенно выделяется фольк лорным стилем своих переводов Елена Благинина. У нее тонкое чувство песенного народного стиля, боль шая версификационная находчивость, музыкальный слух:

Стоит явор над обрывом, Над обрывом, над заливом, Словно тот казак чубатый, Что без тына и без хаты, Без жены, без черноокой, Поседеет одинокий.

Явор молвит: «Наклонюся, В Днепр студеный окунуся». Казак молвит: «Погуляю, Может, любу повстречаю».

А лозина с калиною Да калина с лозиною На ветру легонько гнутся, Словно девушки смеются —

Разубраны, расцвечены, С долей-счастьем обручены. Горькой думушки не знают. Вьются-гнутся, распевают'.

1 Сборник Детиздата, стр. 331. 368

Так же темпераментны, живокровны и органически целостны сделанные Благининой переводы: «Ой, гоп, не пила», «Заплакала кукушечка», «Я в орешничек ходила», «И богата я, и красива я», «Как на зореньке да ранёшенько».

В подлиннике эта последняя песня является одним из высших достижений шевченковской лирики. Напи сана она, как мы только что видели, тягучим, рыдаю щим ритмом украинских дум. Девушка выходит тайком на дорогу встретить молодого чумака, возвращающе гося вместе с товарищами из дальнего Крыма, и узнает, что он умер в пути. Вся сила этой песни в ее лаконизме, в предельной простоте ее стиля, не допускающего ни единой метафоры, ни единого словесного орнамента. Песня подчинена строгому фольклорному канону, в ней каждый эпитет, каждый ритмический ход узаконены стародавней традицией, и не воспроизвести этой кано нической ритмики, этого традиционного стиля — значит не воспроизвести ничего, ибо здесь вся красота этой песни.

С искусством великого мастера поэт внезапно нару шает фольклорный канон и дает в последней строке не ту песенную концовку, которую ждешь от него, а простой безыскусный вопль страдающей женщины:

А я так його любила!

Это единственная во всей песне строка, где жен щина говорит о своих чувствах к умершему: в преды дущих строках эти чувства угадывались благодаря скорбному рыдальному ритму. Тут они прорвались наконец. И вся сила этой строки именно в том, что она — одна. Но, конечно, и Соболев и Белоусов нащел кали вместо одной строки целых четыре.

У Белоусова получилось такое:

И оставили могилу В степи сиротою. (!) А я так его любила Сердцем (!) и душою '. (!)

1 Т. Г. Шевченко. Кобзарь. В переводе И. А. Белоусова. М., 1919, стр. 230.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Их полюбили мы все в наши советские дни в нашем краю планеты
что бы ритм каждой строки перевода соответствовал ритму той же строки
Прежде чем взяться за перевод какого нибудь иностранного автора
Поговорка наше счастье есть чужое несчастье переводится усопшему мир русской истории
Где у ло зинского сказано оба мы наперебой сыпали слова гурьбой лозинский чувство