<<<     ΛΛΛ     >>>   

Теэтет. Так.

Сократ. Во-вторых, то, к чему ничего не прибавляли и от чего ничего не отнимали,
никогда не увеличивается и не уменьшается, но всегда остается равным ; себе.

Теэтет. Разумеется.

Сократ. Стало быть, в-третьих, мы примем, что чего не было раньше и что появилось уже
позднее, то не может существовать, минуя возникновение и становление?

Теэтет. По крайней мере, это представляется так.

Сократ. Вот эти три допущения и сталкиваются друг с другом в нашей душе, когда мы
толкуем об игральных костях или когда говорим, что я в своем возрасте, когда уже не
растут ни вверх ни вниз, в какой-то год то был выше тебя, то вскоре стал ниже, причем от
моего , роста ничего не убавилось, просто ты вырос. Ведь получается, что я стал позже
тем, чем не был раньше, пропустив становление. А поскольку нельзя стать не становясь,
то, не потеряв ничего от своего роста, я не смог бы стать меньше. И с тысячью тысяч
прочих вещей дело обстоит так же, коль скоро мы примем эти допущения. Ты успеваешь за
мной, Теэтет? Мне сдается, ты не новичок в подобных делах.
{13}
Теэтет. Клянусь богами, Сократ, все это приводит меня в изумление, и, сказать по правде,
иногда, когда я пристально вглядываюсь в это, у меня темнеет в глазах.

Сократ. А Феодор, как видно, неплохо разгадал твою природу, милый друг. Ибо как раз
философу свойственно испытывать такое изумление . Оно и есть начало философии, и тот,
кто назвал Ириду дочерью Тавманта, видно, знал толк в родословных. Однако ты уже
уяснил, каким образом это относится к тому, что толковал Протагор, или нет?

Теэтет. Кажется, нет.

Сократ. А скажешь ли ты мне спасибо, если вместе с тобой я стану открывать истину,
скрытую в рассуждениях одного мужа, а вернее сказать, даже многих именитых мужей?

Теэтет. Как не сказать! Разумеется, скажу.

Сократ. Оглянись же как следует, дабы не подслушал нас кто-нибудь из непосвященных.
Есть люди, которые согласны признать существующим лишь то, за что они могут цепко
ухватиться руками, действиям же или становлениям, как и всему незримому, они не
отводят доли в бытии.

Теэтет. Но, Сократ, ты говоришь о каких-то твердолобых упрямцах.

Сократ. Да, дитя мое, они порядком невежественны. Но есть и другие, более искушенные.
Вот их-то тайны я и собираюсь тебе поведать. Первоначало, от которого зависит у них все,
о чем мы сегодня толковали, таково: все есть движение, и кроме движения нет ничего.
Есть два вида движения, количественно беспредельные: свойство одного из них -
действие, другого - страда ние. Из соприкосновения их друг с другом и взаимодействия
возникают бесчисленные пары: с одной стороны, ощутимое, с другой - ощущение, которое
возникает и появляется всегда вместе с ощутимым. Эти ощущения носят у нас имена
зрения, слуха, обоняния, чувства холода или тепла. Сюда же относится то, что называется
удовольствиями, огорчениями, желаниями, страхами, и прочие ощущения, множество
которых имеют названия, а безымянным и вовсе нет числа. Ощутимые же вещи сродни
каждому из этих ощущений: всевозможному зрению - всевозможные цвета, слуху - равным
же образом звуки и прочим ощущениям - прочее ощутимое, возникающее совместно с
ними. Разумеешь ли, Теэтет, что дает нам это предположение для нашего прежнего
рассуждения? Или нет?

Теэтет. Не очень хорошо, Сократ.

Сократ. Однако приглядись, не бьет ли оно в ту же цель? Ведь она означает, что все это,
как мы и толковали, движется, и движению этому присуща быстрота и медленность.
Поэтому то, что движется медленно, движется на одном месте или в направлении к
близлежащим вещам, то же, что возникает от этого, получается <•

Сократ. Стало быть, все это ты будешь называть ощущением?

Теэтет. Это необходимо.

Сократ. А этим ощущением, как мы говорили, истину схватить нельзя, равно как и
сущность?

Теэтет. Стало быть, нельзя.

Сократ. Выходит, и знание нельзя?

Теэтет. Выходит, что так.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Знание ты определяешь как мнение истинное теэтет
У кого же из граждан такой сын феодор
Вот феодор объяснял нам на чертежах нечто о сторонах квадрата назвали меньшее