1 | 2

Глава IX

Прости и помоги нам, Боже!

За долгие годы работы в разных редакциях телевидения мне неоднократно приходилось готовить и оценивать передачи, посвященные религии, ее влиянию на мировоззрение людей, на культуру и искусство, на историческое развитие народов нашей страны. Знакомясь с материалами, в которых показана роль религии в истории страны и современном развитии российского общества, я, как и многие журналисты, совершил постепенный переход от крайне атеистических убеждений к пониманию важности религиозных проблем в жизни разных слоев общества. Исследуя эту тему в своих работах, я приходил к выводу, что телевидению следует больше внимания уделять религии, постараться удовлетворить интерес аудитории, особенно молодежи, к истории и сути религиозных верований. Делать это необходимо деликатно, осторожно, не допуская перегибов и перехлестов.

На встречах с тележурналистами, на занятиях в нашем Институте повышения квалификации работников телевидения и радиовещания я подчеркивал, что при освещении религиозной тематики на первый план выступают морально-этические аспекты журналистского ремесла. Политизация журналистики, ее общественное самовыражение нередко превращаются в политическое притворство. Если подобное случается со служителем церкви, то прихожане перестают ходить в храм. Зрители же выключают телевизор или переходят на другой канал.

Именно многовековой опыт межличностного, индивидуального общения, накопленный церковью, особенно ценен для тележурналистики, имеющей дело с теми же образами, речью, интонациями, что и священник в храме. Теория массовой коммуникации гласит: наиболее доходчива и плодотворна информация, рассчитанная на конкретного человека, на индивида, сидящего у телеэкрана. Работа тележурналиста в кадре во многом может опираться на опыт проповеди в церкви.

Телевидение, «дорвавшись» до запретной ранее темы, принялось по-своему вторгаться в тонкий мир духовной жизни, где каждый человек в разные годы его жизни по-разному воспринимает новации социального развития и традиции народа, региона, семьи.

Практика вещания последних лет показала, что современное понимание единства свободы слова и свободы совести еще недостаточно проникло в сознание и деятелей церкви, и журналистов. Над последними порой довлеет опыт советского периода, когда так легко и просто можно было запрещать или разрешать отправление религиозных обрядов, а по телевидению показывать или запрещать то или иное произведение искусства, когда репортеры и комментаторы обязаны были давать «правильную» оценку происходящему на экране. Священнослужители со своей стороны с некоторой настороженностью относятся к телекамере и микрофону, так как не обладают опытом обращения с их помощью к людям – верующим и неверующим.

Церковь, гонимая и преследуемая при социализме, вдруг обнаружила свою острую непримиримость к инакомыслию и стала осваивать отжившую, казалось бы, в постперестроечном обществе роль цензора и запретителя: реализуя принцип свободы совести, другую свободу – свободу информации – ограничивать.

Демонстрация по НТВ фильма «Последнее искушение Христа» показала обществу, как могут сталкиваться интересы борцов за свободу совести и за свободу информации. От этого столкновения лишь глубже становятся душевные раны, а стороны обессиливают себя в борьбе – в ущерб самой свободе совести, свободе информации, умонастроениям миллионов людей.

И журналисты-практики, и преподаватели-теоретики постепенно осознали: чтобы избежать подобного в будущем, необходимо научиться пользоваться свободой, понимать ее рамки и ее цели: ведь она существует не ради себя самой, а ради всестороннего развития человека, ради его благополучия, удовлетворения его духовных и иных потребностей, достижения гармонии в обществе. А границы этой свободы очерчены гражданской ответственностью, высшими соображениями — «не навредить» делу преобразования страны и человека.

В условиях отсутствия идеологии в обществе переходного периода религия претендует на роль фундамента духовной жизни. В итоге на смену государственной системе атеистического воспитания, исторически основанного на крови и жертвах, пришла церковь как мощная идеологическая организация, сохранившая, несмотря на большие потери, свои кадры, свою систему мировоззрения, свою материально-финансовую базу. В условиях идеологически беззащитного государства переходного периода роль религии резко возросла, повысилось ее влияние, и вместе с тем обнаружились крайности, оказывающие отрицательное влияние на общественную жизнь. Например, проблемы взаимоотношений православной церкви и церкви католической, Московской патриархии с Русской зарубежной Православной Церковью – во все это вольно или невольно втягивается с помощью телевидения наше общество, у которого и так хватает проблем. Активность иерархов церкви, поддержка многих их начинаний со стороны слабого постперестроечного государства, самого нуждающегося в поддержке, таит в себе опасность огосударствления церкви, широкого ее проникновения в армию, в школу, в СМИ, хотя и то, и другое, и третье по конституции отделено от церкви. Запретить тягу молодежи к религии невозможно, однако важно помочь молодому человеку сформировать целостное мировоззрение, основанное на научных знаниях, на понимании окружающих его явлений и событий, помочь жить честно и здраво.

Когда-нибудь будет сформирована и станет действующей искомая нами новая идеология, система мировоззренческих взглядов. Но это случится в будущем, а сейчас СМИ должны в религиозных передачах подниматься до уровня конкретной личности, до раскрытия духовного мира отдельного человека, а не преувеличивать роль религии в общественных настроениях. Сегодня следует признать общечеловеческие ценности, такие как гражданские права и свободы, неприкосновенность собственности, веротерпимость и свобода совести, высшим законом независимо от того, в основе каких вероучений они лежат.

Телевидение должно защищать государство от церкви, а церковь – от огосударствления. И церковь, и государство должны служить обществу, гражданину, человеку.

Мы стали замечать, как время вносит свои коррективы в понятия «религиозное вещание», «программы религиозной тематики». Такое вещание не означает только изображение фактов жизни с религиозных позиций. Это и передачи, раскрывающие основы того или иного вероучения, в свете которого оценивается действительность; и передачи, обращенные не к массам, а к личности, к человеку, которого проповедник ориентирует с позиций своей веры. Сюда же следует отнести и программы, подчеркивающие светский характер государства и общества в России и раскрывающие взаимодействие церкви и государства строго на основе Закона РФ о свободе совести, что не предусматривает участия церкви в управлении государством. (Напомним, что до 1917 года русская государственность сохраняла элементы теократии, глава государства был главой церкви, а ее Синод обладал некоторыми властными полномочиями.)

Первые передачи о вере, о различных религиозных конфессиях, о роли церкви в жизни современной России были полны ощущения новизны и открытий, традиций и исторического опыта страны. Теперь, когда интерес в обществе к истории и современной роли религии в духовной жизни стал устойчивым, журналистам необходимо двигаться дальше, осваивать сущность, истоки и особенности религиозных представлений в нынешнем обществе. Здесь журналистам придется заново приобретать квалификацию, вырабатывать моральные критерии и оценки.

Многие теле- и радиожурналисты начали осваивать эту новую для себя нишу вещания. Хотелось бы подчеркнуть, что в условиях свободы совести им следует опираться на некоторые основополагающие положения. Недопустимо выражать в текстах и образах неприязнь к тому или иному вероисповеданию. Телерадиокомпании, как и редакции других СМИ, не должны участвовать в межконфессиональных спорах и конфликтах. В критических материалах, касающихся жизни и деятельности религиозных объединений или их конкретных функционеров, следует рассматривать только гражданскую сторону вопроса, строго отделяя ее от внутренней, канонической. На наших занятиях мы подчеркиваем, что журналисту при сборе материала и подготовке передач необходимо знать и уважать обряды, традиции и внутренние установления традиционных религиозных институтов.

Новую форму обучения профессионалов мы нашли восемь лет назад, когда по инициативе доктора философских наук, профессора Б.М. Сапунова стали проводить ежегодные всероссийские фестивали-семинары «Православие на телевидении».

Например, на VII фестивале в 2003 году на коллективное обсуждение было представлено более 80 телепрограмм и телефильмов государственных и коммерческих телерадиокомпаний из большинства регионов России. Приняли в нем участие и творческие работники из Белоруссии, Украины, Молдавии, Литвы.

На этот раз теоретическая часть семинара-фестиваля была посвящена обсуждению проблем, содержащихся в социальной концепции Русской православной церкви. Участники – журналисты, режиссеры, операторы и другие специалисты – под руководством педагогов ИПК и при участии богословов и священнослужителей обсудили творческие проблемы создания духовно-просветительских телепрограмм, достоинства и недостатки присланных на конкурс работ. (Просмотры и обсуждения проходили в течение всех дней семинара-фестиваля с 18 часов и до глубокой ночи.) Практика показала, что такая форма учебной работы благоприятно воспринимается слушателями, способствует обмену творческим опытом и, в конечном счете, служит эффективным методом повышения квалификации.

Совершенствованию творческого мастерства способствовали многочисленные дискуссии о роли телевидения в духовном просвещении зрителей, об этических проблемах телевизионного экрана, о современной жизни Русской православной церкви, о новых технологиях создания телевизионных программ. В частности, были обсуждены такие темы, как «Этические проблемы общественного служения в социальной концепции РПЦ», «Принципы создания житийных произведений на телеэкране», «Православные телепрограммы как форма миссионерства»,

«Православие и развитие сети Интернет», «Монтажно-образное построение сюжета, передачи, программы». Состоялся «круглый стол» на тему «Проблемы и перспективы документального кино».

Итоги семинара-фестиваля показали, что постепенно складывается система духовно-просветительской деятельности телерадиокомпаний, растет стремление творческих работников утверждать в обществе общечеловеческие нравственные ценности, объединять людей, воспитывать у каждого человека любовь к Отечеству. Так постепенно заполняется ниша, опустевшая после отказа от идеологии марксизма и ее принципов воспитания членов общества.

В ходе семинара-фестиваля неоднократно высказывалось пожелание продолжать и развивать эту, теперь уже устоявшуюся форму совершенствования мастерства творческих коллективов. В прежние годы, когда работ представлялось значительно меньше, чем сейчас, жюри хватало времени проанализировать их все. Однако теперь за четыре дня семинара уже невозможно отсмотреть 60–80 произведений. Очевидно, в дальнейшем придется начинать работу жюри за месяц-полтора до открытия фестиваля.

И все же, несмотря на организационные трудности, популярность нашего семинара-фестиваля растет, он собирает все больше участников, и с каждым годом его программа бывает все более насыщенной.

Что же привлекает к нему внимание специалистов, особенно из региональных телерадиокомпаний? Прежде всего, нетрадиционность формы повышения квалификации. Когда мы объявили в плане приема слушателей на прошлый учебный год теоретический семинар «Православие на телевидении» со сроком обучения две недели, то получили крайне мало заявок. Между тем на семинар-фестиваль люди приехали очень охотно, с желанием научиться работать по-новому в новой сфере вещания.

Откровенный вред и верующим, и атеистам несут программы телевидения с участием колдунов, волшебников, магов – российских и зарубежных. Такого рода передачи нередко проходят под лозунгом возрождения народных традиций. Однако, мягко говоря, это не всегда соответствует истине. Вот, например, что писала по этому поводу «Независимая газета»: «Колдуны... такой власти, как сегодня, над гражданами России не имели никогда, ни в одну эпоху. Под видом “народных традиций” на экране ТВ и в газетах творится вакханалия, вызывающая отчаяние от собственной беспомощности у христиан и мусульман, вероучения которых сходятся в решительном и непримиримом осуждении магии, колдовства и “целительства”. Вся эта нечисть – не религия и не конфессия. Поэтому священника или муллу в школу не пустят (Конституция не велит!), а колдуна и знахаря – пожалуйста (народные традиции целительства, справка Минздрава). Следовательно, колдун имеет в России больше прав, чем священник»[1].

Ничего общего с подлинной культурой и гуманизмом не имеет и демонстрация по телевидению казней по приговору шариатского суда в Чечне. И дело здесь не только в превращении с помощью трансляции убийства человека в отвратительное телешоу, но и в том, что законы ислама могут трактоваться зрителями как поощряющие такие убийства. А между тем целью исламских законов, которые включают в себя все аспекты частной и общественной жизни, является защита основных прав человека, включая и право на жизнь. Именно это более всего предопределило исторический вклад ислама в развитие мировой цивилизации. Необходимо помнить, что для людей иных вероисповеданий исламисты – представители другой культуры, традиций, качественно иной цивилизации, которая породила и совершенно иную ментальность. В мусульманском мире иная система запретов и ограничений, иное отношение к женщине, к власти, к демократии.

Трагические события 11 сентября 2001 года в США обнажили антигуманную сущность не ислама, а его крайнего проявления – экстремизма, как вызова западной цивилизации, якобы недооценивающей ислам. Исламский террорист, скорее всего, даже не помышляет о таких дорогих для нас ценностях, как демократия, свобода, права человека. Там, где мы видим государство с современной экономикой, свободой, равенством, терпимостью, он видит разврат, плутократию, пьянство, безбожие.

Вот почему одним из главных акцентов телепрограмм об исламе должен был стать тезис о противопоставлении этого вероучения как цельного и гуманного мировоззрения тем крайностям – экстремизму и терроризму, – которые, хотя и действуют от имени Аллаха, идут во вред исламу и его благородным идеалам.

1 | 2