<<<     ΛΛΛ     >>>   

* Неточность оригинала: пример (1) Главы 2= sinсerity   may frighten
the   boy (прим. пер.).
170

вводится в (1) Главы 2 лексическим правилом, так что в действительно-
сти даже это весьма простое предложение является результатом транс-
формационного развития из сложного базиса.
Но рассмотрим теперь случай квазипродуктивных процессов типа тех,
которые участвуют в образовании слов типа horror "ужас", horrid "ужас-
ный",   horrify  "ужасать";   terror   "ужас", (*terrid) ,  terrify  "ужасать";  can-
dor "искренность",  candid "искренний",(*candify) ;   telegram "телеграмма",
phonograph "фонограф",   gramophone "граммофон" и т.д., или, скажем,
слова типа frighten  "испугать" в примере (1) Главы 2. В этих случаях не
существует правил какой-либо степени общности, которые бы порожда-
ли производные единицы, в отличие от случаев sincerity, destruction   и
т.д., где эти правила имеются. Поэтому может показаться, что такие
единицы должны быть включены в лексикон непосредственно. Однако это
весьма неудачное решение, так как очевидно, что с точки зрения как
семантической, так и фонологической интерпретации важно представить
в этих словах внутреннюю структуру. Их значение, несомненно, в  неко-
торой степени предсказуемо (или, по крайней мере, ограничено) внутрен-
не присущими семантическими свойствами тех морфем, которые они со-
держат, и легко показать, что для успешного применения фонологиче-
ских правил при образовании фонетических представлений этих  слов не-
обходимо приписать этим единицам внутреннюю структуру (ср. обсужде-
ние трансформационного цикла в английском языке в работах Halle and
Chomsky, 1960; Chomsky, 1962b;  Chomsky  and Miller, 1983;  и более   точ-
ные формулировки  в работе Halle  and Chomsky,  forthcoming).
Эта дилемма является типичной для обширного класса примеров с
различными степенями продуктивности, и далеко не ясно, как ее  сле-
дует разрешать, или даже можно ли вообще достичь какого-либо реше-
ния ее не методами ad hoc43. Возможно, следует рассматривать имеющиеся пропуски как случайные, по крайней мере в некоторых таких слу-
чаях, и включать в грамматику сверхобобщенные правила, допускаю-
щие как   невстречаюшиеся,  так и реальные случаи. Или, наоборот, мо-
жет оказаться необходимым расширить теорию лексикона таким обра-
зом, чтобы допустить некоторое "внутреннее вычисление" вместо про-
стого применения общего лексического правила уже описанным  спосо-
бом. Так, telegraph, horrify, frighten должны быть включены в лекси-
кон в виде:
(44)     (i)   (tele^Корень1,[F1, ...])
(ii)   (Корень2^ify,[G1, ....])
(iii)   (Корень3^ en [H1, ...])
Причем эти единицы вводятся в цепочки с помощью общего лексическо-
го правила. Далее   лексикон будет иметь также записи
(45)     (i)   (graph, [+Корень1, ...])
(и)   (horr, [+Корень2, ...]).
(iii)   (fright, [+ N.+Корень3 ,   ...]),

171

которые теперь включаются в цепочки, образованные предшествующим
включением в претерминальные цепочки единиц, выбранных из (44). Moжет оказаться несколько слоев такого расширения базовых дериваций
в лексиконе в случае морфологически сложных образований.
Однако правило, которое замешает категории типа Кореньi единицами из списка (45), должно формулироваться с известной осторожностью.
Существуют контекстуальные ограничения на эти замещения, которые
должны быть установлены, так как эти процессы лишь периферийным
образом продуктивны. Так, Корень,   может быть заменен на graph, scope,
phone  в контексте tele — но не на scope  или phone в контексте pho-
no—. То же самое верно и в других случаях. Говоря более серьезно,
эти расширения базовых дериваций в пределах лексикона должны, в общем, зависеть также от совокупности признаков анализируемой едини-
цы. Так, вместо Корня,   может быть подставлено   fright в контексте
en   только в том случае, когда признаки Н1, Н2, ... из (44iii)   указывают на чистую переходность, Одушевленность Объекта и т.д. Дру-
гими "словами, необходимо предусмотреть тот факт, что frighten "испугать" не является Глаголом того же типа, что и redden "краснеть"
или   soften   "смягчаться", а это может быть сделано лишь, если учесть
совокупность признаков только частично идентифицированных лексических записей (44), равно как и совокупность признаков единиц (45), ко-
торые подставляются вместо категорий, появляющихся в записях (44).
Как именно эти правила формулируются, мне далеко не ясно. Может
быть, удастся полностью задать ограничения при помощи значений при-
знаков в (44), (45), полагаясь на повторное применение лексического
правила для включения единиц соответствующим образом. Или, напротив, может оказаться более предпочтительным допустить, чтобы лексикон со-
держал контекстно-связанные правила подстановки, которые будут осу-
ществлять эти расширения базовых дериваций. Первая альтернатива,
конечио, предпочтительнее, так как она не изменяет структуру лекси-
кона. Лексикон при этой альтернативе будет просто списком записей,
и лексическое правило (которое теперь может применяться повторно)
будет единственным правилом, касающимся лексических записей. Од-
нако я не знаю, окажется ли этот подход возможным при более де-
тальной разработке.
В только что обсужденных примерах, какой бы метод расширения
базовых дериваций ни был выбран, мы получим комплексный символ,
управляющий последовательностью символов. По-видимому, нельзя най-
ти эмпирической мотивировки для того, чтобы разрешить комплекс-
ным символам появляться выше уровня лексических категорий с  тем
значительным повышением содержательности лингвистической теории
и соответствующим снижением ее  интересности и важности, которые
влечет за собой такое развитие. Сведение комплексных символов  к
лексическим категориям означает, что никакой комплексный символ не
будет  управлять   ветвящейся конфигурацией  в  пределах   категори-

172

ального компонента. Теперь, однако, мы имеем некоторые аргументы
в пользу того, что внутри слова должно быть допущено ветвление   в
конфигурации, управляемой комплексным символом44.
В свете подобных примеров мы можем ослабить требование (стр.106—
107) о том,  что ветвление недопустимо  в сфере управления комплексного
символа. Это ограничение, по-видимому, действует лишь над уровнем
слова. При такой модификации мы все еще сохраняем предложенное
сведение комплексных символов к лексическим категориям.
Для некоторых из этих примеров напрашиваются другие возможно-
сти. В случае слов типа  frighten   можно попытаться найти синтаксическое обоснование для трансформационного анализа, исходя из лежащей
в основе каузативной конструкции, так что it frightens John   "это  пу-
гает Джона"  будет выведено из структуры, лежащей в основе предло-
жения  it makes John afraid   "это заставляет Джона бояться", а это,  в
свою очередь, будет выводиться из абстрактной структуры it makes S
"это заставляет S",   где S  управляет выражением John is afraid "Джон
боится". Тогда Прилагательные в лексиконе придется разделить   на
два класса в  зависимости от того, подвергаются они или нет этой
трансформации. Так,   afraid "испуганный",  red "красный", soft    "мяг-
кий"    будут в одной категории, в то время как happy "счастливый",
green   "зеленый",   tender   "нежный" —в другой*. Вероятно, мы могли
бы распространить подобный анализ и на такие слова, как wizen "умуд-
рять", chasten   "очищать (в переносном смысле)" с лежащим в основе
Прилагательным, которое лексически обозначается как подвергающееся этому трансформационному процессу (в случае   chasten   лежащая
в основе форма должна быть лексически отграничена от омонимично-
го Прилагательного, которое принадлежит к классу Прилагательных,
не подвергающихся рассматриваемой трансформации). Этот анализ мо-
жет быть распространен на многие другие формы —например, на та-
кие Глаголы, как   enrage   "злить",   clarify   "прояснять". Его   можно
распространить даже на объяснения  таких слов, как   drop "падать, ро-
нять",   grow   "расти, выращивать", упоминавшиеся в примечании   15
Главы 2, где было отмечено, что Непереходные случаи употребления
не могут быть выведены из лежащих в основе Переходных. Общая
"каузативная"  трансформация может допустить вывод  he dropped the
ball   "он уронил мяч",  he grows corn "он выращивает пшеницу" и т.д.
из лежащей в основе структуры типа  he caused S   "он сделал   так,
что S", где S-структура, лежащая в основе выражений  the ball drops
"мяч падает",   corn grows   "пшеница растет" и т.д. В защиту   обшей
"каузативной" операции, призванной вместить эти и другие случаи,
может быть приведено немалое число синтаксических аргументов. Пет
* Поскольку от прилагательных первой группы в английском   языке
образуются глаголы   со   значением   "делать ... (таким, каково значе-
ние прилагательного)", а от второй группы —нет (прим. пер.).

173

сомнения в том, что единицы должны определяться лексически   в тер-
минах тех операций, которые к ним применяются;   это становится осо-
бенно ясным при рассмотрении фонологических правил, но не менее
верно и по отношению к синтаксическим процессам. Значительная часть
лексической структуры является, по существу, просто классификаци-
ей, индуцированной системой фонологических и синтаксических правил.
Постал предлагает, далее, классифицировать лексические единицы по
отношению к каждому правилу R на те, которые должны, которые мо-
гут и которые не могут подвергаться действию  R, и он исследовал
некоторые следствия из  этого допущения. Я  упоминаю об этих  возможностях лишь затем, чтобы показать, что остается много относи-
тельно неизученных  путей исследования проблем, с которыми прихо-
дится сталкиваться при серьезном подходе к структуре лексикона.
Проблемы,   аналогичные проблемам морфологии словообразования,
встречаются также и за пределами уровня слова. Возьмем, к приме-
ру, выражения типа  take for granted   "считать само собой разумею-
щимся", которыми   английский язык изобилует. С семантической  и
дистрибутивной точек  зрения это выражение представляется одной лек-
сической единицей, и поэтому она должна быть включена в лексикон
как таковая со своим собственным набором синтаксических и семан-
тических признаков. С другой стороны, ее поведение по отношению к
трансформациям и морфологическим процессам с очевидностью пока-
зывает, что это—некоторый тип конструкций Глагола  с Дополнением.
Значит, снова мы встречаемся с   лексической единицей с содержатель-
ной внутренней структурой. В составляющей типа  take offense at "оби-
деться на"*  проблема еще более остра. Снова как дистрибутивные,
так и семантические соображения свидетельствуют в пользу того, что
это —лексическая единица, но к данной составляющей  применимы не-
которые трансформации, как если бы   offense   было нормальной Имен-
ной Составляющей (ср. I didn't   think  that any  offense  would be taken
at that remark   "я не думал, что в этом замечании можно усмотреть
что-либо обидное"**). Конструкции Глагол    Частица также выдвига-
ют целый ряд аналогичных проблем. В некоторой степени Частица яв-
ляется относительно свободным  "Обстоятельственным"   элементом,
как в  I brought the book (in, out, up, down)  "Я принес (ввел, опубли-
ковал, упомянул,  принизил) книгу"***. Часто, однако, конструкция Гла-
гол    Частица   является  как  дистрибутивно, так и семантически  от-
* Сходный русский пример: "затаить зло на" (прим. пер.).
** Перевод не передает свойств оригинала. Сходный русский пример:
"Яне думал, что такое зло можно было затаить на меня из-за этого
замечания" (прим. пер.).
*** Перевод не передает свойств оригинала: один и тот же английский
глагол "bring" переводится на русский язык пятью разными глаголами
в зависимости от того, с какой частицей (или без таковой) он употреб-
лен. Сходный русский пример (с префиксами в роли английских частиц):
"я (по-, за-, вы-, в-, над-) ставил его" (прим. пер.).

174

дельной лексической единицей (типа look up "посмотреть что-либо (например, в словаре)",   bring off   "спасать",  look over   "просмотреть").
Во всех случаях, однако, синтаксическая структура одна и та же по от-
ношению к возможности применения известных трансформационных пра-
вил. Я   не могу дать в настоящее время вполне удовлетворительного
решения этого общего вопроса45.
Конструкции Глагол    Частица look up (the record)  "посмотреть (справ-
ку)",   bring in (the book) "ввести (книгу)" и т.д., конечно, не  должны
смешиваться с совсем другими конструкциями, рассмотренными в Гла-
ве 2, §2.3.4. Там мы отметили, что некоторые Глаголы вступают в тес-
ную связь с определенными Обстоятельствами (например,  decide on the
boat   в смысле choose the boat  "выбрать корабль") и что эти конст-
рукции Глагол^Обстоятельство весьма отличны от других (типа decide
(while) on the boat  "решать (будучи) на корабле"), где Глагол и Обстоя-
тельство связаны значительно  меньше.   В этих тесно связанных конст-
рукциях выбор Частицы часто в узких пределах или даже единственным
способом детерминирован выбором Глагола (например   argue with X
about Y   "спорить с X  об Y"). Поэтому в лексической записи для слов
типа  decide, argue должно быть указано, что они присоединяют опреде-
ленные частицы и не присоединяют других, как это фактически обыч-
но и делается в словарях. Эта информация может задаваться различ-
ными способами. Одной из возможностей является порождать Обстоя-
тельство свободно и приписать контекстуальный признак Глаголу (на-
пример, Глаголу decide   контекстуальный признак [—on^NP], Глаго-
лу argue признак [—with^NP^about^NP]). Какой бы из методов лек-
сического включения, описанных в Главе 2, §4.3, ни использовался,
рассматриваемые  Глаголы  будут теперь включаться  лишь   в допусти-
мые  позиции и результирующий С—показатель  будет  теперь  иметь
структуру,  необходимую для применения последующих правил. Другой
возможностью   является  порождать   Обстоятельство   свободно, но да-
вать  лексическую запись в виде последовательности формативов    во
многом аналогично случаю   telescope,   take for granted  и т.д. Так, мы
будем  иметь записи decide # on, argue (#about) (#with) и т.д.  Тогда
с этими лексическими записями будет связываться трансформация сти-
рания,  которая будет использовать  свободно  порожденные Частицы
Предложных  Составляющих  для опущения  Частиц  лексических запи-
сей. При этой альтернативе  мы полагаемся на фильтрующее действие
трансформаций, чтобы обеспечить   правильное включение в правильно
построенные глубинные  структуры,   и снова  выводим   правильно   по-
строенные   С—показатели  после  того,  как  имело   место   успешное
лексическое  включение, И   еще третьей  возможностью будет включать
лексические единицы в лексикон только что указанным способом и вы-
водить Обстоятельства с фиктивным   элементом   в  Предложной пози-
ции, в дальнейшем распределяя Частицы лексической записи при  по-
мощи  трансформаций  субституции.   В результате  будут получены те
же самые С-показатели. Существуют и другие возможности.

175

Такие альтернативы наличествуют, кстати, и в случае конструкций
Глагол^Частица. В этом случае, однако, С—показатель, который  яв-
ляется результатом лексического включения и связанных с этим опера-
ций, должен отличаться от конструкций Глагол    Обстоятельство,  так
как более поздние правила применяются в этих двух случаях . весьма
различными способами.
Я не вижу пока особых оснований для того, чтобы выбрать ту или
иную альтернативу;   пока не будут  открыты более четкие критерии, эти
альтернативы могут лишь рассматриваться как, в сущности,  варианты
обозначений.

1. [стр. 10] Принимать традиционный ментализм в таком   виде    не
значит  принимать дихотомию   Блумфилда:   "ментализм" versus "меха-
ницизм". Менталистская лингвистика - это просто теоретическая линг-
вистика, которая использует употребление    в  качестве  данных (наря-
ду с  другими  данными, например, данными, которые предоставляет инт-
роспекция)   для определения компетенции, причем последняя  рассматри-
вается как основной объект лингвистического исследования. Менталист
в этом традиционном смысле   не обязан делать никаких допущений от-
носительно возможной физиологической основы умственной деятельнос-
ти, которую он  изучает. В частности, он не  должен отрицать, что та-
кая основа существует. Можно предположить, что именно менталистские исследования будут,  в  конечном  счете, иметь наибольшую ценность
для исследования нейрофизиологических механизмов, так как только они
заняты определением на абстрактном уровне  свойств, которые такие
механизмы должны проявлять, и функций, которые они должны выполнять.
В действительности, столкновение ментализма и антиментализма
в  лингвистике, по-видимому, касается   только  целей   и интересов,  а
не  вопросов истинности или ложности, осмысленности или бессмыслен-
ности. По  крайней мере три спорных вопроса включаются в этот    до-
вольно бесплодный спор:   (а)   дуализм - представлены ли правила, кото-
рые лежат  в основе употребления, в некоторой нематериальной среде;
(b)   бихейвиоризм -исчерпывается ли интерес лингвиста данными упот-
ребления,      или  он также интересуется другими фактами, в  частности,
теми,  которые относятся к более глубинным системам, лежащим в  ос-
нове поведения;   (с)   интроспекционизм - следует ли использовать инт-
роспективные данные  при  попытке уточнить свойства этих лежащих  в
основе систем. Непринципиальные возражения Блумфильда направлены
именно против дуалистической позиции. Бихейвиористская  позиция   не
может быть   предметом спора. Она является просто   выражением отсут-
ствия интереса  к   теории и  объяснению. Что  ясно, например, из  крити-
ки Тводделла  (Twaddell,  1935) менталистской   фонологии Сепира, кото-
рая использовала  ответы и комментарии информанта как данные, имею-
щие отношение к физиологической реальности некоторой абстрактной
системы фонологических элементов. Для Тводделла   эта  процедура   не
имеет смысла, так как  его   интересует только поведение само по себе,

177

"которое уже  доступно наблюдению исследователя языка, хотя и в ме-
нее концентрированной форме". Характерно, что   это отсутствие инте-
реса  к  лингвистической теории выражается в предложении свести тер-
мин "теория" к "инвентарю данных" (как в  статье Тводделла   или, ес-
ли взять более   свежий пример,  в  работе Dixon, 1953, хотя в послед-
ней обсуждение "теорий"  носит достаточно неопределенный характер,
так что око может допускать другие интерпретации того, что он   мог
иметь в  виду). Вероятно, эта потеря интереса к  теории в ее обычном
смысле была вызвана  определенными идеями (например, строгим операционализмом или сильным верификационизмом), которые недолго име-
ли хождение в позитивистской философии  науки и затем  были отверг-
нуты в начале тридцатых годов. Во всяком случае, вопрос (b)  не пред-
ставляет собой никакой важной спорной проблемы. Вопрос (с)  возника-
ет только в  том случае, если отвергнуть  бихейвиористские ограниче-
ния в (b). Утверждать, заботясь о методологической чистоте, что инт-
роспективные суждения информанта (которым часто является сам линг-
вист) следует игнорировать, значит в настоящее время обрекать иссле-
дование языка на абсолютную бесплодность. Трудно предположить, ка-
кие основания могут быть приведены  в защиту этого тезиса. Мы вер-
немся к этой теме позднее. См. также  по  этому поводу работу Katz
(1964 с).
2. [стр. 10 ]  Это было отвергнуто недавно несколькими европей-
скими лингвистами (например, Dixon, 1963; Uhlenbeck,  1963,   1964). Од-
нако они не приводят оснований для своего  скептицизма по отношению
к традиционной грамматике. Мне представляется, что все имеющиеся
на сегодняшний день данные показывают, что в целом традиционные
взгляды сами по себе верны в своей основе   и что предложенные эти-
ми  авторами  новшества совершенно необоснованы. Например, рассмот-
рим предлагаемое Уленбеком разложение на составляющие для предло-
жения  the man saw the boy  "человек увидел мальчика" в виде    [the
man saw] [the boy] "[человек увидел] [мальчика]", из чего, по-видимо-
му, следует, что в предложениях [the man put] [it into the box] "[чело-
век положил] [это В коробку]", [the man  aimed] [it at John] "[человек
нацелил] [это на     Джона]",  [the man persuaded] [Bill  that it was unlike-
ly] "[человек убедил] [Билла, что это маловероятно]" и т. п. составляю-
щие таковы, как это обозначено. Имеется много соображений, сущест-
венных для определения структуры составляющих (ср. примечание 7);
насколько мне известно, они все без исключения подтверждают тради-
ционное разложение, а не предложенное выше, для которого единствен-
ным выдвигаемым аргументом является то, что это результат "чисто-
го лингвистического анализа".  Ср. Uhlenbeck (19S4) и обсуждение дан-
ного вопроса в этой работе. Что касается возражений Диксона против
традиционных грамматик, то так как он не предлагает никакой альтер-
нативы и никакого доказательства (кроме правильного, но несущест-
1Т8

венного наблюдения, что они были "давно осуждены профессиональны-
ми лингвистами"), то в   данном  случае более нечего обсуждать.

179

описываемой в чисто  физических терминах,   означает выдавать     полное
непонимание того, что  можно ожидать   от   антропологического   ис-
следования.
Дальнейшее  обсуждение   этого вопроса см.  в работе Katz     and
Fodor (1964).
6. [стр. 18]  То, что   это может быть верно, подтверждается   не-
сколькими (до  настоящего  времени совершенно не проверенными)  на-
блюдениями. Например, в  работе   Chomsky and Miller (1963, p. 286) при-
водится следующий пример:    anyone  who  feels  that if so many more students  whom  we haven't  actually admitted are  sitting in  on  the course than
ones  we have  that the room  had to  be  changed,   then probably  auditors
will have to  be  excluded,  is likely to  agree  that the  curriculum needs re-
vision   "каждый, кто  понимает, что если настолько больше студентов,
которых мы  фактически не допускаем, будет сидеть на лекции, чем
тех, которых мы допускаем, что нужно сменить  аудиторию, то, веро-
ятно,  слушателей придется  исключить,  скорее всего   согласится,   что
необходимо изменить расписание"*. Это предложение содержит 6 зави-
симостей с гнездованием (помимо других зависимостей, выходящих за
пределы гнездования) без самовставления. Хотя это предложение вряд
ли образец удачного стиля, оно представляется вполне понятным и на-
ходится не слишком низко на шкале допустимости. По  сравнению    с
этим, самовставление степени два или три, по-видимому, нарушает до-
пустимость значительно более явно.   Этот вопрос должен быть  подверг-
нут дальнейшему изучению, так как положительное суждение относи-
тельно (4 ii) будет, как отмечалось, аргументом в пользу определенно-
го представления об  организации памяти, которое не вполне очевидно.
7. [стр. 18 ]   Иногда утверждается, что   традиционные сочиненные
структуры непременно праворекурсивны  (Yngve, 1960) или леворекурсив-
ны (Harman, 1963, р. 613, rule (3i)). Эти заключения представляются
мне в равной степени неприемлемыми. Так, допустить (вместе с Хар-
маном),  ЧТО выражение    a  tall, young, handsome,  intelligent man   "ВЫСО-
КИЙ молодой красивый интеллигентный человек"  имеет  структуру
[[[[tall young] handsome] intelligent] man]  кажется мне не более обоснован-
ным, чем допустить, что оно имеет структуру [tall [young [handsome
[intelligent man]]]].  В действительности здесь  не существует грамма-
тической мотивировки  для какой-либо внутренней структуры, и, как я
только что отметил, предположение, что здесь нет структуры, также
подтверждается на основании соображений о допустимости при чрезвычайно сла-
бых и правдоподобных предложениях относительно организации памяти. Отме-
тим, что имеются случаи, когда может быть обоснована дальнейшая структура
(например, [intelligent [young man]] "(интеллигентный [молодой человек]", или
может быть, [YOUNG [intelligent man]] "[МОЛОДОЙ [интеллигентный человек]" с
*Ср. перевод этого же примера в   кн.:   "Кибернетический сборник", вып. 1,
1965, стр. 248 (прим. пер.).
180

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Хомский Н. Аспекты теории синтаксиса лингвистики 3 грамматики
Проблема отображения прирожденных познавательных способностей организма
Xcsy в  качестве сокращенной  записи   для  последовательности правил
Другие символы также являются сокраще ниями для определенных наборов фонологических признаков
Отклоняющиеся от правил селекции