1 | 2 | 3

Некрасов был убежден в том, что «нет такой мысли, которую человек не мог бы себя заставить выразить ясно и убедительно для другого... Я всегда досадую, когда встречаю фразу «нет слов выразить» и т.д. Вздор! Слово всегда есть, да ум наш ленив, да еще вот что: надо иметь веры в ум и проницательность другого по крайней мере столько же, сколько в собственные.

Недостаток этой веры иногда бессознательно мешает писателю высказаться и заставляет откидывать вещи очень глубокие, чему лень, разумеется, потворствует»[17]. Он был неутомим в работе над словом, об этом свидетельствуют его рукописи. Разница между первыми черновыми набросками и окончательным текстом, как правило, огромна. Эта работа Некрасова изучена и описана К.И. Чуковским в его книге «Мастерство Некрасова». «Поражает, – пишет Чуковский, – его постоянная готовность уничтожать целые массивы стихов, представляющие собой совершенно, казалось бы, законченный текст, отделанный им для печати»[18]. Этот метод Чуковский называет «расточительным некрасовским методом», требовавшим от поэта двойного, а иногда и тройного расхода творческой энергии. Неутомимые поиски «стиля, отвечающего теме», характерны и для Некрасова-редактора.

Рис. 40. Гранки стихотворения Н.А. Некрасова «Знахарка» с авторской правкой

Серьезной трудностью для исследователя деятельности Салтыкова-Щедрина-редактора является недостаток материалов. Корректуры и оригиналы статей, выправленных им, не сохранились, за очень небольшим исключением. Многие воспоминания о Щедрине принадлежат людям, идейно далеким ему, не способным дать его трудам правильную оценку. И все же, взятые вместе, эти материалы и письма помогают нам воссоздать образ Щедрина-редактора.

С конца 1862 г. Салтыков-Щедрин – ближайший помощник Некрасова. Он принимает участие в подготовке возобновленного «Современника» и вскоре становится ведущим публицистом журнала, автором хроники «Наша общественная жизнь» – ежемесячных обозрений общественной и культурной жизни России, центрального отдела «Современника». За два года Щедрин опубликовал в «Современнике» тысячу страниц журнального текста. Только в № 1 за 1863 г. ему принадлежало 190 страниц. В «Отечественных записках» Щедрин ведал беллетристическим отделом. Но его заинтересованность делами журнала в целом ощущалась во всем. «Я не наемный редактор, а кровный», – говорил о себе Щедрин[19].

«В качестве редактора журналов Салтыков... резко отличался от всех других редакторов, в том числе и от Некрасова, – писал его соредактор по «Отечественным запискам» Г.З. Елисеев. – Большая часть наших редакторов, набирая сотрудников с бору и сосенки, что называется, похожа на дурных кучеров, которые не дают лошадям бежать спокойно и ровно, дергают их из стороны в сторону. Известно, что нет ничего хуже таких кучеров, нет ничего хуже таких редакторов. Напрасно они держат то и дело совещания со своими сотрудниками, о чем писать в тот или другой момент, напрасно потеют, сидя с утра до вечера над корректурами, стараясь ослабить или смягчить ту или иную резкую фразу в виду тех или других соображений о возможных читателях и т.п. Все это ни к чему не приводит, кроме возбуждения нервной болезни в сотрудниках, кончающейся в конце концов совершенным их обезличением»[20].

Другой сотрудник Салтыкова-Щедрина по журналу – Н.К. Михайловский – свидетельствует: «Несмотря на свою резкость и раздражительность, он владел той тайной внутреннего равновесия, которая гарантирует редактора и от беспринципной распущенности, превращающей журнал в простой сборник более или менее интересных или неинтересных статей, и от ненужного мелочного вмешательства в ведение самостоятельных отделов. Правдивое и живое отношение к делу – вот главное, чего он лично требовал от сотрудников и без чего было мудрено попасть в «Отечественные записки»[21]. «Правдивое и живое отношение к делу» было очень емкой, почти всеобъемлющей формулой, благодаря которой была выработана и осуществлена на практике форма на редкость цельного, единого во всех своих частях издания, единого прежде всего по своему идейному направлению. Результатом этого было впечатление многих современников, что в «Отечественных записках» все идет само собой: редактор не вмешивается в мелкие подробности подготовки издания, и тем не менее журнал един и целостен.

Впечатление, что все делается чуть ли не без участия редактора, было, конечно, ложным. Сам Салтыков-Щедрин писал: «Нет конца моей работе. Месяц кончается – начинается другой и в то же время кончается и начинается моя работа»[22]. «Редакторская работа, в том виде, как ее вел Михаил Евграфович, была чисто работа египетская, – пишет Г.З. Елисеев, – но он во все время своего редакторства вел ее с особым усердием и когда, окончив ее, еще находил время написать заключительный фельетон в выходящую книжку журнала, то был в полном восторге, что выходящая книжка устроена им вполне и читатель ею будет доволен»[23].

Некоторые статьи, принадлежащие авторам начинающим или мало известным, Щедрин переделывал, почти что писал вновь; затем перечитывал все другие произведения, входящие в книжку журнала, наконец – статьи постоянных сотрудников. Все, что представлялось ему ненужным или вызывало сомнения, просил сотрудников редакции или самих авторов исправить. Некоторые рукописи после правки Щедрина поступали в типографию сильно измененными, а часть страниц бывала переписана заново на полях его рукой. Иногда он изменял даже сюжет произведения. «Я помню, как Щедрин гильотинировал один слишком затянувшийся роман Гирса, – пишет в своих воспоминаниях Вас. Ив. Немирович-Данченко. – Роман не понравился Михаилу Евграфовичу, он просил автора прикончить его, а тот, наоборот, пообещал прислать еще две с половиной части. И вдруг в новой книжке журнала с ужасом прочел описание грандиозной стихийной катастрофы, в которой погибли все его действующие лица»[24]. Добавим, что Салтыков-Щедрин без большого доверия относился тогда к корреспонденциям с театра действий русско-турецкой войны бойкого журналиста Немировича-Данченко, за которым с легкой руки сатирика надолго закрепилось прозвище «Тряпичкин-очевидец». (Под этим названием в 8-й книжке «Отечественных записок» за 1877 г. была помещена статья Щедрина, высмеивающая «хлестаковщину» дунайского корреспондента Подхалимова и его газету «Краса Демидрона».) Не будем поэтому брать на веру факты, сообщенные Немировичем-Данченко, но характер работы Салтыкова-Щедрина над некоторыми материалами эти воспоминания, по-видимому, отражают. Следует сказать только, что подобный «прием» был далеко не самым характерным для Салтыкова-Щедрина. Материалы журнала были очень разнородны, и, если произведение заслуживало внимания, он стремился сохранить в нём все ценное, был предельно бережен при изменении авторского текста.

В 1868 г. в «Отечественных записках» был напечатан роман Решетникова «Где лучше?». Рукопись с правкой Салтыкова-Щедрина не сохранилась, но его письма к Некрасову содержат замечания по рукописи[25]. Первая оценка по-щедрински резка: «Роман Решетникова – такой навоз, который с трудом читать можно. Однако я его выправлю и думаю, что в этом виде можно его печатать». И позже: «...я многое урезал и сократил, но все-таки советовал бы внимательнее прочитать корректуру; вероятно, придется еще кой-что исключить. В романе, – пишет Салтыков-Щедрин, – такая бездна ненужных и ни с чем не вяжущихся подробностей, что даже ничем объяснить себе нельзя». Однако он тщательно правил текст потому, что «общее впечатление – хорошее, наглядно рисующее безвыходность некоторых отношений». Решетников «...неумением распорядиться своим материалом... положительно вредит самому себе; но в то же время, он чувствует правду, он пишет правду, и из этой правды до того естественно вытекает трагическая истина русской жизни, что она становится понятною даже и без особенных усилий со стороны автора...»[26].

Молодой беллетрист А.О. Котелянский прислал в редакцию свою повесть «Чиншевики». Салтыков-Щедрин решил ее напечатать, но выправил и сократил. Правка была очень тщательной. Так, например, на всем протяжении повести он исключил одно из действующих лиц, со всеми его довольно сложными отношениями к другим героям повести. Котелянский говорил потом, что он очень благодарен Щедрину за эту «операцию»[27].

Щедрин ввел в литературу Сергея Атаву (Терпигорьева) – автора очерков об «оскудевших дворянах». Изменения, внесенные в эти очерки редактором, столь значительны, что исследователи затрудняются во многих случаях в определении авторства.

Едва ли не единственной рукописью, сохранившей для нас правку, сделанную рукой Щедрина, является часть очерков Г. Успенского «Из деревенского дневника»[28].

Основным вопросом общественной жизни в 60–80-х годах XIX в. был вопрос крестьянский. «Отечественным запискам» были нужны материалы о деревне, и в таком авторе, как Г. Успенский, редакция была крайне заинтересована. Однако не все взгляды Успенского редакция разделяла. Работая над рукописью, Салтыков-Щедрин писал Михайловскому: «Успенский совсем с пути сбился, такую философию заковыривает, что чертям тошно. Хотя бы Вы его вразумили. На каждом шагу противоречия, одна мысль другую побивает, а я сижу и привожу эти противоречия в порядок»[29]. Философия Успенского, которую не принимал Щедрин, состояла в преувеличении роли крестьянской общины, в идее сохранить патриархальные нравы в деревне. Щедрин мало правит текст там, где дается реалистическая характеристика деревни, и решительно изменяет его, где идут рассуждения вроде следующих: чтобы крестьянин «...мог свободно и беспрепятственно развивать эти своеобразные [здоровые] начала [и в искалеченный, изворовавшийся, изолгавшийся обиход цивилизации, – вносил правду добровольного подчинения невыдуманным требованиям общинного труда]...». Взятое в скобки Щедриным исключено.

В рассуждениях Успенского о приходе цивилизации в деревню Щедрин вычеркнул все, что было написано по поводу общины, оставив только описание нищеты крестьян. Закончив правку, он пишет Успенскому: «...посылаю Вам корректуры Вашей статьи, которую только что сейчас прочитал. Убедительнейше прошу допустить те выпуски, которые я сделал. Статья Ваша произвела на меня тяжелое впечатление, и я серьезно начинаю думать, что Вы увлекаетесь идеалами Достоевского и Аксакова... Повторяю: в том виде, т.е. с сделанными выпусками, статья получит этнографический смысл и перестанет быть тенденциозною»[30].

Несмотря на свою резкость и раздражительность, Щедрин искренностью и прямотой привлекал к себе людей. Если он обещал прочесть статью в такой-то срок, то непременно читал ее. Если статья не нравилась ему, он так и отвечал автору и всегда объяснял почему. И в результате сам Щедрин мог сказать: «Наиболее талантливые люди шли в «Отечественные записки», как в свой дом, несмотря на мою нелюдимость и отсутствие обворожительных манер. Мне доверяли, моему такту и смыслу. Никто не роптал, ежели я изменял и исправлял. В «Отечественных записках» бывали слабые вещи, но глупых – не бывало» [31] .

к содержанию << >> на следующую страницу

[1] Писарев Д.И. Соч. Т. I. M., 1955. С. 97.

[2] Белинский В.Г. Указ. соч. Т. 11. С. 361.

[3] Там же. С. 319.

[4] См.: Михайлова А. Достоевский о Некрасове и Щедрине // Литературное наследство. Т. 49-50. М., 1949. С. 632.

[5] См.: Рейсер С.А. Указ. соч. С. 111.

[6] Добролюбов Н.А. Избранные философские произведения. Т. 2. М., 1948. С. 561.

[7] Некрасов H.A. Собрание сочинений: В 15 т. Т. 7. Л., 1983.

[8] Белинский В.Г. Указ. соч. Т. 8. С. 384.

[9] Там же. С. 374.

[10] Чернышевский Н.Г. Полн. собр. соч.: В 15 т. Т. 15. М., 1950. С. 793.

[11] Цит. по кн.: Евгеньев-Максимов В.Е. Некрасов как человек, журналист и поэт. М.-Л., 1928. С. 144.

[12] Антонович М.А. Воспоминания // Шестидесятые годы. М.-Л., 1933. С. 197.

[13] Некрасов H.A. Указ. соч. Т. 11. М., 1952. С. 120–121.

[14] См.: Сикорский Н.М. H.A. Некрасов – редактор // Некрасов в школе. М., 1960. С. 113.

[15] См.: Назаревский А. Пометы Некрасова на рукописи Страхова // Литературное наследство. Т. 53–54. М., 1949. С. 85–87.

[16] Некрасов H.A. Указ соч. Т. 11. С. 109–110.

[17] Некрасов H.A. Указ. соч. Т. 10. С. 335.

1 | 2 | 3