1 | 2

Во Франции законодательный процесс является открытым и может свободно освещаться в печати. Постоянные или выборные комитеты Национальной ассамблеи и сената также проводят свои заседания публично. Статья 41 закона 1881 года признает полную привилегию (то есть дает абсолютную защиту в случае возникновения судебного разбирательства) выступлений депутатов, документов и отчетов, сделанных в парламенте, а также добросовестных репортажей о его открытых заседаниях. Парламент не имеет полномочий наказывать кого-либо по обвинению в «неуважении к парламенту». Такого правонарушения просто не существует.

Депутаты могут создавать специальные комитеты, деятельность которых не подлежит огласке, а публикация информации об их работе или их секретных отчетов – правонарушение. Однако таких судебных дел никогда не было в истории Франции.

Практика показывает, что телевизионные трансляции способствуют совершенствованию законодательных процедур, поддержанию дисциплины в парламентах. В США, например, сенаторы стали тщательнее готовить свои выступления, уровень дискуссий повысился: ведь теперь аудитория неизмеримо возросла. Все политики здесь – от начинающих до президента – пользуются услугами телеконсультантов и не считают зазорным для себя брать платные уроки выступлений перед камерой. Конгрессмены прибегают к гриму, следят за прической, надевают синий костюм с бордовым галстуком (ибо такое сочетание считается телегеничным) и перед выходом на трибуну застегивают пиджак, чтобы выглядеть стройнее и моложе. Опросы показывают, что благодаря ТВ «индекс узнаваемости» конгрессменов значительно повысился...

Исследования показали, что в Англии, как и в США, телетрансляции заседаний палаты общин сыграли дисциплинирующую и мобилизующую роль для депутатов, большинство из них перестали читать выступления по бумажке, составленной помощниками и консультантами. Эти же исследования подтвердили вывод о том, что телетрансляции привели к повышению стандартов поведения членов палаты общин. С интересом, например, англичане узнали, что, по результатам опроса, бывший руководитель либеральной партии Дэвид Стил был признан наиболее чисто выбритым и внешне ухоженным депутатом.

У нас же, не привыкших к демократическим процедурам, и депутаты, и журналисты оказались неготовыми к телетрансляциям парламентских заседаний, которые принесла нам гласность. Одни депутаты оказались у микрофона из-за неутолимого желания показаться перед своими (да и не только своими) избирателями «в рабочем состоянии». Иной раз это желание затмевало соображения логики, компетенции, тормозило законотворческий процесс, который подолгу застревал на процедурных вопросах. Оказаться в центре внимания телекамер для некоторых парламентариев становится главным смыслом депутатской деятельности.

Все это, в общем-то, объяснимо: ни личного опыта, ни примера, достойного подражания, у наших народных избранников не было. А были лишь первые шаги демократии, страсти избирательных кампаний, митинговый стиль встреч с населением и полемики с соперниками. Ощущение победы на альтернативных выборах рождало у некоторых депутатов ощущение превосходства своей программы, своих подходов к решению тех или иных злободневных проблем, наконец, совершенства своих навыков ораторского искусства. Но во время парламентских дебатов выяснялось, что серьезного багажа для участия в законотворчестве у многих из них недостаточно. Что наглядно продемонстрировали телетрансляции.

Телевидение помогло создать подлинные, реалистичные политические портреты хорошо известных ранее деятелей, выявить новых лидеров, сделать их необыкновенно популярными. Эти новые лидеры, которых благодаря телевидению увидели в деле, в процессе законотворческой работы, стали во главе многих органов власти.

В ходе освещения депутатских сессий наше телевидение неожиданно обнаружило еще одно свое свойство – своеобразного общественного контролера за деятельностью парламента. Никто не придавал телевидению эту функцию, никто не предполагал, во что могут вылиться телетрансляции парламентских дебатов, но объективно система периодических прямых и в записи трансляций депутатских заседаний стала отражением в народном сознании всего того, что происходит в среде его избранников. Избиратели получили возможность видеть, слышать, оценивать своего депутата, сравнивая его с другими.

Таким образом, повышение роли телевидения как общественного контролера за деятельностью народных депутатов – это еще одна закономерность, которая в работе и парламента, и телевидения получит, на наш взгляд, развитие. И с этим нельзя не считаться депутатам и журналистам. От того, кого, как, сколько раз, в какой момент покажет телекамера, во многом зависит авторитет и общественное лицо депутата. Если кровно заинтересованный в итогах дискуссии по проекту закона о пенсиях зритель видит на телеэкране зевающего или дремлющего своего избранника, то последнему долго придется преодолевать мнение о себе как о случайно попавшем в парламент человеке.

Или другой пример. Показывая дискуссию в Государственной Думе о том или ином законопроекте, телевидение иной раз транслирует лишь отдельные замечания депутатов по поводу его статей. У зрителя, который что-то слышал, что-то знает о конкретном законе, пропадает желание прочитать его целиком после принятия... Если закон принят большинством голосов, то телевидение чаще всего берет интервью у того депутата, который голосовал против. Легко догадаться, что остается от авторитета принятого закона, который обрисован его противником в самой первой информации...

Телетрансляции могут иметь скорый и масштабный резонанс – как полезный для общества, так и имеющий негативные последствия. В свое время, когда в Верховном Совете СССР шла острая дискуссия, касающаяся национального вопроса, делегация одной из союзных республик почти в полном составе поднялась со своих мест и покинула заседание. Телекамера долго и как будто бы не без удовольствия показывала крупным планом этот демарш. Следующим планом – не менее крупным – были показаны два улыбающихся руководителя республики, которые остались в зале. На следующий день в столице этой республики состоялся многотысячный стихийный митинг, на котором выдвигалось требование отставки этих руководителей. Предполагало ли телевидение такой результат своей трансляции? Вряд ли.

Поэтому для общества так важен еще один вывод, связанный с необходимостью серьезного повышения социальной ответственности, профессионализма, компетенции, расширения политической эрудиции работников телевидения, которым поручается работа в парламенте. В этой области телеинформации вершиной мастерства и ответственности должен стать максимально объективный, соответствующий атмосфере и направленности дискуссии, объективный показ депутатов – выступающих, слушающих, ведущих заседание.

Но для многих телевизионщиков объективный показ дискуссий, рассказ о них – дело непростое. Вольно или невольно операторы, режиссеры, комментаторы нередко обнаруживают свои личные симпатии или антипатии, основанные на близости политических взглядов, популярности депутатов и т.п. Отсюда и возникает порой у зрителя искаженное представление о том, что происходит в зале, каковы причины и цели дебатов.

Так что парламентские трансляции для работников телевидения – самостоятельное и, главное, очень творческое дело первостепенной важности (а не второстепенное по сравнению с собственными комментариями). Ведь для того чтобы точно передать характер дискуссий, надо многое знать, уметь видеть расстановку сил, раскрывать механизм достижения согласия по спорным вопросам, когда в начале обсуждения наблюдается такой разброс мнений, что, кажется, консенсус невозможен...

Итак, трансляции с заседаний парламента, рассказ о деятельности депутатов – новый вид творческой деятельности тележурналистов, в котором еще далеко не все возможности современного телевидения используются полностью. Необходимо найти их и реализовать.

На этом пути обостряются проблемы традиционной тележурналистики и появляются новые. Например, может ли тележурналист, выступающий в кадре, продолжать эту свою деятельность, становясь кандидатом в депутаты, депутатом или его доверенным лицом? Нам представляется, что нет. Так как это ставит в неравное положение журналиста, владеющего возможностями влияния на избирателей средствами телевидения, и его соперников в условиях альтернативных выборов. Казалось бы, ясный вопрос, но практика показала, что не все наши коллеги в состоянии проявить элементарную скромность в борьбе за голоса избирателей.

Будучи избранным в представительные органы власти, журналист (или иной творческий работник государственного телевидения) должен обсудить с руководством студии вопрос о том, в какой мере ответственность перед избирателями, деятельность в парламенте соответствует тем обязанностям, которые возложены на него в редакции, и в какой форме он может их исполнять в дальнейшем.

А как быть тележурналисту, если он хочет избежать появления на телеэкране одних и тех же депутатов, ученых-экономистов, практиков-юристов?.. Ведь насколько популярнее, престижнее беседовать в кадре с академиком или популистом, который приобрел уже навыки критических и разносных выступлений, чем с фермером или рабочим, когда надо помочь самовыражению собеседника, а самому остаться в тени. На такое не каждый из нас способен.

Поэтому вопрос подбора, воспитания, обучения нового поколения телевизионщиков, работающих в парламенте, – вопрос не чисто профессиональный, а общественно значимый, в успешном решении которого должны быть заинтересованы и парламент, и телевидение, а в конечном счете и все общество.

Одним из главных итогов взаимодействия парламента и телевидения стало формирование «явочным порядком» настоящей всенародной школы политического образования. Не будет преувеличением сказать, что с помощью первых парламентских телетрансляций в стране была создана еще одна структура демократии, давшая новые возможности для активизации участия миллионов людей в демократических процессах. И поскольку это так, новая телешкола должна получить дальнейшее развитие, когда у депутатов будут учиться все новые поколения зрителей, приобретая новые знания, повторяя пройденное, углубленно осваивая различные аспекты управления общественными делами.

Может быть, в целях упорядочения подобных телетрансляций на каждой программе стоило бы выделить определенное вечернее время для депутатского телеканала, периодичность выхода которого зависела бы от интенсивности парламентской деятельности. Тогда каждый телезритель заранее бы знал время встречи с депутатами, а в освещении их деятельности по телевидению образовалась система, порядок, позволяющий сочетать депутатские дискуссии с художественными передачами и фильмами. Только отсутствием настоящего профессионализма, главный признак которого – уровень ответственности и чувство меры, можно объяснить тот факт, что порой депутатские дискуссии на телеэкране выглядят как популярные спектакли со своими постоянными героями, победителями и побежденными, с разделением участников на хороших и плохих, на левых и правых, и т.д.

Народные депутаты не дали себе труда обосновать такую регламентацию. Кроме того, согласно принятому ими закону государственные аудиовизуальные средства массовой информации должны обеспечить выступающему по их каналу в любых программах представителю органов власти необходимую профессиональную помощь. Однако требовать такой помощи было бы больше оснований, если бы Дума узаконила и взаимные обязательства всех ветвей власти перед средствами массовой информации.

Различные комитеты и комиссии Думы и Совета Федерации с каждым годом все чаще привлекают специалистов телевидения в качестве экспертов и консультантов. Неоднократно и меня приглашали в Думу, предложили подготовить свой проект закона о телевидении и радиовещании. Я написал такой проект, но судьба его оказалась трагической: он погиб в огне танкового обстрела Белого дома. Не хотелось, но пришлось стать «жертвой» революционных событий.

в оглавление << >> на следующую страницу

1 | 2