1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13

(обнаруженной в процессе поиска), а значит, правильное сцепление деталей, рассказов нескольких очевидцев, их перепроверки собственным опытом репортера.

В подобном «детективе» подробно показаны препятствия, которые возникали во время расследования и тут же, по ходу изложения – осмысление причин чинимых препятствий в процессе поиска, во время интервьюирования.

При такой манере изложения учитывается эффект оперативного комментирования, при котором читатель ждет не точный вывод, но подсказку, в каком плане событие можно интерпретировать. Идет как бы экспертиза на ходу: проверяются реплики и реакции.

Работая над расследованием-репортажем журналист, как и в обычном, событийном репортаже, демонстрирует умение прояснять и показывать наглядные особенности происшедшего, воссоздавать его, вводить значимые детали и попутные эмоциональные оценки.

Все ситуации, которые воссоздает журналист, призваны показывая – разъяснять. Ни один из найденных фактов не стоит оставлять непроясненным, каким бы говорящим, очевидным он ни казался.

Иногда в изложение версии, возникшей во время расследования, вводится момент сомнения, если журналист хочет намекнуть на тенденциозность источника.

Текст опубликованного расследования, как и метод его проведения, к сожалению, тоже часто «отсвечивает» шантажом. Например, если в процессе поиска было открыто высказано нежелание давать информацию законным путем (напр., следователь заявил: «Я не хочу вам показывать это дело, не хочу, и все!»), в опубликованном журналистском репортаже «скромно» сообщат, что дело лежит без движения в сейфе больше года.

Репортажному варианту журналистского расследования свойственны наглядность и сенсационность

Факт расследования выступает как новость и как интрига. Тут есть обостренная конфликтность «детективной истории».

Подчеркивается трудность налаживания личных контактов. Читатель видит, как люди сдержаны в беседах, как они нервничают, кто-то боится проронить лишнее слово... (Люди, к которым я ехал, были предельно осторожны. Боялись, видимо, не подставлю ли кого из них...).

И журналист, и читатели внутренне готовы к этой настороженности – ведь разворачивается «детектив»! Журналист намекает на немалую долю риска, указывает на необходимые заботы о личной безопасности, красочно представляя конспиративную обстановку встреч. (Договорились о встрече за городом, но он на нее так и не решился... Оставлял машину в нескольких кварталах от назначенного места встречи и шел пешком...)

В репортаже-расследовании интерес сосредоточен на том, как журналист искал и находил «следы», и шел по этим следам

в начало

Панорама фактов

По-другому рассказать о расследовании можно, делая акцент не на драматизме «разведки и слежки», не на процессе поиска, а на его итогах, на том, что именно было обнаружено.

Расследование-панорама – это «мозаика фактов»

Автор складывает мозаику на глазах у читателя – производит сортировку найденных фактов и сведений. Кроме того, он находит и демонстрирует читателю подтверждения собранным фактам (в документах, известных еще до начала поиска), обращается к ассоциациям, проводит параллели.

Задача: наглядно представить находки журналистского поиска; не процесс расследования, а его очевидные результаты

Сопоставление поведения, поступков людей, их размышлений, зафиксированных в беседах с автором, проясненное и подкрепленное документами, – вот что отличает литературную форму «расследования-панорамы».

Сопоставляется поведение людей в схожих ситуациях. Сопоставляются версии собеседников. Порой несколько раз происходит смена угла зрения. Автор на глазах у читателя разбирается в груде собранных фактов, «сортирует» их, «раскладывает по полочкам».

Обнаруживая и показывая связь между отдельными фактами, журналист создает и предлагает читателю некий каркас, систему координат, пытаясь сделать читателя соучастником не только поиска, но и размышлений (и автора, и авторитетных лиц, которых он привлек к расследованию). Как и первому варианту – расследованию-репортажу, этой литературной форме также свойственна некая «открытость» концовки, незавершенность выводов, характерное репортерское «недоговаривание». На первом плане – наглядность, «самоочевидность», достоверность предъявленных фактов.

в начало

Сложности перепроверки

В ряде случаев необходимо дополнительное расследование, удостоверяющее, что найденное, обнаруженное с таким трудом – не подделка.

Было ли в действительности то, о чем сообщил источник, в этом надо удостовериться. Если событие действительно имело место, значит оно где-то зафиксировано: в сообщениях СМИ, в правоохранительных структурах... Информация, полученная от источников, которые не являются доверенными, проверяется в смежных организациях (у «соперников»).

Один из вариантов проверки, если на официальных бумагах стоят исходящие и входящие номера, под любым благовидным предлогом обратиться в организацию, откуда пришел представленный документ и заглянуть в регистрационные журналы.

Если это невозможно, делают кое-какие выводы по реакции должностных лиц – есть ли подтверждения или нет. Осторожно надо относиться к ксерокопиям – фальшивки часто выдают за копии с подлинников; желательно запросить подлинник документа или найти еще людей, которые бы его видели, подтвердили существование данной бумаги.

Постоянно следует помнить, что материалы расследователей могут иметь далеко идущие последствия для «героев». Называть людей преступниками до решения суда никак нельзя. Только опубликованные факты, свидетельствующие о неблаговидных делах, должны давать оценку их негативной деятельности. (Кстати, если в процессе розыска становится очевидным, что дальнейшее расследование выходит за рамки журналистской работы, нужно обращаться за помощью в правоохранительные органы).

Часто отождествляют расследование с разоблачением. (Действительно, чаще всего в таких материалах речь идет о делах неблаговидных, о которых «заинтересованные лица» предпочли бы молчать).

В современной мировой журналистике, однако, расследования связаны не только со скандалами и разоблачениями. Выявление негативного часто используют как повод для разговора о проблеме и поиска возможных «положительных» выходов.

Условно говоря, расследование, начинающееся методом «сужающихся концентрических кругов» и обнаруживающее «болевую точку», может на этом не остановиться. Только посрамить, выставив напоказ, бывает недостаточно. И «концентрические круги поиска», наоборот, начинают расширяться, вовлекая все новые и новые лица, которые могут (а чаще – обязаны) на ситуацию повлиять. Ответственность за искоренение зла ложится на многих.

в начало

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13