1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20

Про второй, третий и четвертый звонки мы уже все знали, следующим требующим установки собеседником владельца интересующей нас таксофонной карты был обладатель телефона с номером «528-86-...».

Начали мы с самого простого – опять заглянули в установленную в компьютере «телефонную базу». Этот номер оказался записанным на Олега Львовича 1962 года рождения, а установлен этот телефон, судя по информации в базе, в квартире дома 16/12 по Новочеркасскому проспекту. Так же, как и в предыдущем случае, мы прозвонили этот номер и нам подтвердили: там действительно проживают Олег Львович и его жена Ирина Николаевна. Ввиду того, что сама по себе эта информация нам ничего не давала, мы зафиксировали ее, и перешли к установлению шестого собеседника хозяина интересующей нас таксофонной карты, а именно владельца сотового телефона с номером «938-26-...».

Наш сотрудник с солидным голосом позвонил по этому номеру и «под залегендированным предлогом» убедил владельца этого телефона представиться. Оказалось, что сотовым телефоном с номером «938-26-...» пользуется Олег Львович. Таким образом, хозяин таксофонной карты №611374744 звонил Олегу Львовичу столь же часто, сколь и по телефону «340-58-...». Если верно наше предположение о том, что хозяина карты зовут Дмитрий, а телефон «340-58-...» установлен в квартире на Шуваловском проспекте, где он живет с девушкой Еленой, то можно предположить, что Олег Львович – его коллега по работе.

Изучение оставшихся собеседников владельца нашей таксофонной карты никакой пользы не принесло. За номером «110-18-...» (он в нашем списке седьмой) «скрывался» спортивный клуб. Телефон с номером «164-47-...» (десятый по списку) установлен в большой коммуналке. Сотовый телефон «930-51-...» (в списке одиннадцатый) в то время, когда мы проводили эту работу, был «вне зоны действия сети». А телефон с номером «168-32-...» (двенадцатый), как выяснилось, установлен в одном из кабинетов Северо-Западного управления внутренних дел на транспорте. Остальные номера нам уже были известны, поэтому мы решили, что настала пора показать список установленных нами фамилий нескольким сотрудникам Диспансера – для дальнейшего журналистского расследования хотелось хотя бы приблизительно понимать, как владелец таксофонной карты мог быть связан с этим заведением. Если бы ни одного из собеседников интересующего нас человека в Диспансере не узнали бы, то дальнейшая работа была бы бессмысленной. Но нам повезло.

В Диспансере сразу отреагировали на словосочетание «Олег Львович». Вот, что нам удалось выяснить про Олега Львовича и его интересы в Диспансере. Перед вами фрагмент из публикации в газете «Ваш тайный советник» (от оригинала текст отличают только сокращенные до первых букв фамилии и названия):

«Олег Львович стал появляться в Диспансере с легкой руки ближайшей соратницы Наталии К. тогдашнего главного бухгалтера Диспансера Ольги Е. После нападения на Наталию К., она боялась, что нечто подобное может произойти и с ней, и, видимо, поделилась своими страхами с Олегом Львовичем, с которым была до того знакома. После этого Ольга Е. стала появляться в Диспансере в сопровождении охранников, а еще через какое-то время у ГНД появился договор с охранным предприятием «П». Со стороны Диспансера этот замечательный документ подписала исполняющая обязанности главного врача ГНД Ирина Р., со стороны «П» – как и полагается, ее директор Виктор X. Ирина Р. сообщила нашему корреспонденту, что договор на подпись ей принесла Ольга Е. Виктор X. сказал нам, что посреднические услуги в подписании этого договора ему оказывал Олег Львович.

На самом деле между «П» и Диспансером заключено почему-то два договора, согласно которым «П» должна получить за этот год более полумиллиона рублей. В принципе, по меркам охранного бизнеса сумма не такая уж и крупная, однако то, за что именно Диспансер собирается платить эти деньги, не может не вызывать вопросов. Например, в соответствии с одним из договоров, охранное предприятие «П» должно оказать Диспансеру такую услугу, как «проведение независимой экспертизы на предмет возможных угроз для кадровой и материально-технической базы». Или еще услуга: «взаимосвязи элементов деятельности ГНД с внешней средой и их внутренние взаимосвязи». Это – буквальные цитаты из договора, причем, не выдернутые из контекста, а полные. Что бы это значило? Как трактовать этот набор плохо согласованных друг с другом слов с точки зрения самых обычных правил грамматики русского языка?

А, например, совершенно нормальный вроде бы пункт о консультировании по вопросам правомерной защиты имущества Диспансера почему-то в обоих договорах повторяется дважды с соответственно двойным размером оплаты. Деньги «П», заметим, получает из городского бюджета, конкретнее, из той скудной статьи этого бюджета, которая предназначена на лечение наркоманов и алкоголиков.

Чтобы быть правильно понятыми, уточним: мы абсолютно ничего против сотрудничества Диспансера с охранным предприятием «П» не имеем. Таким объектам, как ГНД, просто необходима физическая защита, но скудные средства, которые выделяются нашим бюджетом на лечение больных, должны использоваться разумно: вот, например, пост охраны, вот оплата за него, если нужно несколько постов, значит нужно. А договор, предметом которого являются «взаимосвязи элементов деятельности», очень похож: на документ, легализующий вытягивание бюджетных средств, которые, повторим, в городской медицине есть куда использовать.

Но вернемся к герою нашей статьи Олегу Львовичу. Про этого человека мы знаем очень мало. Он – подполковник милиции в отставке, уволился из органов в 1997-м году с должности начальника одного учебного центра. Благодаря своему знакомству с главбухом Диспансера Ольгой Е., он после нападения на Наталию К. притянул к Диспансеру охранное предприятие «П». Ничего плохого в этом, естественно, нет, – по словам директора «П» Виктора X., планировалось, что «П» будет охранять все подразделения Диспансера, то есть, постов охраны должно было быть несколько.

Этим планам помешало нападение на Наталию К., потому что оно повлекло за собой уход из Диспансера всех людей из ее команды, в том числе и Ольги Е. В ее лице Олег Львович потерял в Диспансере «своего человека», переговорный процесс между «П» и ГНД затормозился, что, скорее всего, нанесло ощутимый ущерб финансовым интересам Олега Львовича – поиск клиентов для охранной структуры наверняка неплохо оплачивается.

С другой стороны, Наталия К. с самого начала связывала нападение на себя с конфликтом, возникшим между нею и ее заместителями Людмилой А. и Татьяной М. У нас нет оснований связывать или, наоборот, не связывать нападение на Наталию К. с этими женщинами, но нет сомнений в другом. Обе они не скрывали неприязненного отношения к Наталии К. и ее людям и всячески старались «выдавить» их из Диспансера. Люди Наталии К. привели в ГНД охранное предприятие «П» и Олега Львовича, поэтому тот факт, что один из знакомых Олега Львовича угрожал Татьяне М. по телефону, нам представляется вполне логичным. Татьяна М. Входила в группу тех, кто «выдавливал» Наталию К. и ее товарищей из Диспансера. В конце января и середине февраля, когда неизвестный угрожав Людмиле А. и Татьяне М., как раз и решался вопрос о том, останутся ли Наталия К. и ее люди в Диспансере.

В связи с этим возникает логичный вопрос: не телефонный ли собеседник Олега Львовича, пользовавшийся той самой таксофонной картой, пытался с помощью угроз и поджогов дверей вынудить уйти из ГНД тех, кто предпринимал аналогичные попытки против Наталии К. и ее товарищей? А в том, что поджоги дверей и телефонные угрозы – дело рук одной и той же группы лиц – сомнений нет. Ведь угрожавшие требовали, в частности, от Людмилы А. и Татьяны М., чтобы они забрали свои заявления из милиции. Заявления обе женщины писали именно в связи с поджогами своих дверей.

Что получается? Круг замкнулся, а в его центре оказался бывший милицейский подполковник Олег Львович? А вот еще вопрос: кто несет ответственность за появление этого человека в Диспансере? Не Наталия ли К., если учесть общемировую практику, которая учит нас, что руководитель отвечает за все? Впрочем, нет никаких оснований полагать, будто Наталья К. имеет отношение к таким некрасивым делам, как поджоги дверей и телефонные угрозы. Скорее всего, ей об этом даже не рассказывали»...

Вся эта история казалась сотрудникам Диспансера конфликтной, но не угрожающей. А так как они погрязли в собственных интригах, которыми в тот период были увлечены гораздо больше, нежели договорными отношениями с каким-то охранным предприятием, то и посчитали все произошедшие криминальные события происками их «внутренних врагов». И если бы не анализ активности таксофонной карты №611374744, никому и в голову бы не пришло связать в сущности мелкий конфликт между представителем охранного предприятия и руководством Диспансера с нападением на главврача и поджогами дверей её заместителей.

Позднее совершенно независимый от медицины источник по совершенно другому поводу рассказал нам, как Дмитрий вместе с одним из своих знакомых плеснул кислотой в лицо главного врача Диспансера Наталии К. Они же, по словам этого источника, подожгли двери квартир главного экономиста Диспансера Людмилы А. и заместителя главного врача Татьяны М. Наш источник утверждав что руководил действиями этих людей Олег Львович. Оказалось, что Олег Львович надеялся, что раненная Наталия К. обратится к нему за защитой, а она просто испугалась и уволилась из Диспансера вместе с членами своей команды.

Эта «Таксофонная история» достаточно типична, однако не следует все же преувеличивать возможности поиска, связанные с изучением трафиков средств связи. Анализ затрудняется наличием множества систем связи и операторов, действующих на рынке. Для того чтобы восстановить всю картину, требуется долгая кропотливая работа.

Система «Экспресс». Любой человек, покупающий билеты на поезд или самолет, также попадает в соответствующую базу данных. Сотрудники милиции, зная паспортные данные и фамилию с инициалами разыскиваемого, могут запросить систему «Экспресс» и получить информацию о том, когда и куда тот покупал билеты.

...Май 1999-го года. Возмущенный «самый-самый новый русский» просит нас написать статью, – но только правдивую, – как конкуренты воруют у него экспериментальные детали с производства и внедряют их в производство в Ростове. Не долго думая, мы проверили восемь его ближайших коллег на предмет покупки авиабилетов в Ростов. Чудес не бывает: начальник службы безопасности постоянно вылетал в Ростов, а в оправдание своих отлучек рассказывал коллегам истории в стиле Юрия Деточкина. Объяснить свои частые командировки в Ростов этот бывший сотрудник РУБОП так и не смог. Думается, нынче он безработный.

Таким образом, можно получать информацию не только о перемещениях тех или иных лиц, но и о том, кто путешествует вместе с ними – если билеты на соседние места приобретались по одному заказу. Заметим, что сейчас некоторые коммерческие структуры представляют абонентский доступ к системе «Экспресс» через Интернет.

Зачем нам это знать?

Многие из наших коллег, прочитав эту главу, пожмут плечами: не дело журналистов применять методы детективных служб. И будут неправы. Примером того, как можно эффективно использовать в журналистском расследовании специализированные источники информации, служит история расследования, с помощью которого журналистам нашего агентства удалось вычислить и задержать опасного преступника.

Началась она 20-го октября 1999-го года, когда в Санкт-Петербурге произошло громкое заказное убийство – на Московском проспекте получил смертельное ранение депутат Законодательного собрания города Виктор Семенович Новоселов, одна из самых влиятельных политических фигур в Петербурге. Киллеров было двое – одного удалось задержать на месте происшествия, а второй скрылся и бесследно исчез из поля зрения правоохранительных органов. Ровно через два месяца, 20-го декабря, все федеральные телеканалы страны сообщили: сотрудники Агентства журналистских расследований нашли и убедили сдаться правоохранительным органам человека, подозреваемого в убийстве Новоселова. Так закончился шестидесятидневный марафон по розыску некоего Александра Малыша.

Эта работа нашего коллектива, наверное, не может считаться хрестоматийным примером журналистского расследования. Более того, в агентстве до сих пор не утихают споры по поводу этичности наших действий по отношению к Малышу. Одно очевидно – для достижения конечного результата были задействованы практически все наши ресурсы, использованы самые разнообразные способы работы с источниками, как открытыми, так и конфиденциальными. В целом эта история – пример того, сколь широк сегодня спектр возможностей для неленивого журналиста.

(Детальную хронику журналистского расследования убийства Новоселова вы найдете в главе 5).

в начало

2.5. ПОДГОТОВКА МАТЕРИАЛОВ РАССЛЕДОВАНИЯ К ПУБЛИКАЦИИ

Структура текста

Для начала маленький совет по организации работы: прежде чем сесть за написание материала, поговорите о нем с редактором, принимающим решение о публикации. Судьбу материала будет решать именно он, поэтому лучше обсудить с ним варианты его изложения заранее, иначе работа может оказаться сделанной впустую – вы напишете злобный фельетон, а от вас хотели отстраненного изложения событий.

Довольно часто журналисты говорят, что «материал не пишется». Ну, если уж муза не посетила, и вдохновение не пришло, придется организовывать работу над текстом согласно грамотно подобранным методикам. Во-первых, необходимо четко представлять себе, о чем будет материал. Если идея текста формулируется как «рассказ о том, что происходит в таком-то районе», это значит, что никакой идеи у автора нет и он пытается изобразить из себя этакого акына, и в результате даже если подобный текст и будет опубликован, то читатели вряд ли поймут его содержание.

Когда идея материала сформулирована, необходимо определить его структуру, от продуманности которой в первую очередь зависит качество публикации (статья может быть написана плохим языком, но если она композиционно выстроена – читатель хоть и поморщится, однако суть уловит; если же текст хорошо написан, но не выстроен – читатели не смогут добраться и до его середины, запутавшись в наборе фактов и заключений). Журналистика, говорят западные издатели, похожа на архитектуру, и прихотливая игра слов здесь не заменит крепкой структуры.

Большинство журналистов с опытом советуют перед написанием материала составить его план. Форма в данном случае не имеет значения – одни пишут что-то похожее на план школьного сочинения, другие перечисляют на бумаге факты, которые надо обязательно упомянуть в статье, третьи отмечают в блокноте сведения в порядке убывания или возрастания их значимости. Главное здесь – решить для себя, в каком порядке подавать факты и как сгруппировать родственную, имеющую отношение к одному и тому же событию или человеку информацию. Недостатком многих материалов является как раз то, что одно и то же событие (проблема и т.п.) упоминается в разных частях текста.

Построение материала может быть любым. Единственное требование – оно должно быть логичным. Самым распространенным вариантом структуры текста является «перевернутая пирамида» – когда самые важные факты сконцентрированы в лиде, а все остальные расположены по мере убывания их значимости. Подать таким образом материал, если в нем всего два-три элемента, нетрудно. Сложности возникают с увеличением количества фигурирующих в тексте элементов: фактов, деталей, мнений. Кроме того, первые абзацы любого – тем более сложного – текста должны заинтриговать читателя и заставить его читать дальше. Поэтому во многих случаях желательно так построить материал, чтобы первым шел некий привлекающий и интригующий читателя абзац, потом в нескольких абзацах излагалась бы суть дела, а затем сообщались подробности.

Но если изложение фактов по пирамидальному принципу, где главным критерием является только их значимость, хорошо для информационных материалов, то для многих текстов (в том числе, и расследовательских) такая композиция может быть не самой удачной, поскольку в этом случае взаимоотношения между различными частями материала окажутся непроясненными.

В качестве примера можно привести такую простейшую схему построения материала:

1.      1.Лид.

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20