1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9

Родился в 1912 году. Один из старейших радиожурналистов. Член Союза журналистов с 1958 года. Заслуженный работник культуры РСФСР, ветеран Великой Отечественной войны. В журналистике более 70 лет. В предвоенные годы был корреспондентом «Комсомольской правды», после войны почти полвека работал на радио: редактор, корреспондент, комментатор «Последних известий» и «Маяка». Выступал на «Маяке» с обозрениями, комментариями, репортажами под рубрикой «Новости экономики». Побывал на предприятиях и стройках России, Украины, Казахстана, республик Средней Азии. Был одним из зачинателей оперативной радиодокументалистики.

Привет Синявскому!

Невозможно говорить об истории «Маяка», минуя его предысторию. А предыстория – это «Последние известия», ставшие популярными еще в первой половине минувшего века, задолго до Великой Отечественной войны. Это следует, вероятно, отнести не столько к каким-то особым достоинствам тогдашнего радио, сколько к высокой гражданской активности людей, их неизбывному желанию знать, что происходит в стране и мире. Если же иметь в виду собственно «Последние известия», то на протяжении многих лет им был присущ официоз, сообщения в них излагались, как правило, сухим, штампованным языком, с непомерными длиннотами. Каждый день передавалось несколько выпусков продолжительностью по 15–20 минут каждый. Чтобы хоть как-то сгладить и затушевать их казенность, дикторы читали тексты с подчеркнутой выразительностью и даже торжественностью. И это со временем тоже стало своеобразным штампом.

Хронологически история «Маяка» началась, как известно, первого августа 1964 года, когда в эфир вышел первый выпуск. Но «Маяк» еще долго оставался детищем одного редакционного коллектива, то есть редакции «Последних известий», готовился силами одних и тех же редакторов и корреспондентов. И немало еще потребовалось журналистского труда и мастерства, чтобы информация на «Маяке» стала подлинно оперативной и отражала бы события дня динамично, ежечасно, ежеминутно, а если требуется, то и прямо с места события. Тут, конечно, большим подспорьем послужили непрестанно прогрессирующие средства звукозаписи.

Замечу, для примера, что нынешние кассетные магнитофоны, легкие и малогабаритные, свободно умещаются в кармане или дамской сумочке. Мне же памятны первые трофейные магнитофоны «Р-23» из штабов немецкой армии, доставшиеся нам после войны, в виде громоздких и тяжелых ящиков весом не менее пуда каждый. Да в придачу еще требовался такой же тяжеленный аккумулятор и связка коробок с пленкой. Исключительно из-за таких тяжестей в командировку вместе с корреспондентом снаряжали двоих звукооператоров – одному не осилить такой груз. Надо сказать, что эти первые чудо-магнитофоны, способные записать и тотчас воспроизвести живую речь, здорово разбередили наше воображение. Хотелось досконально выяснить, как и где можно использовать эти аппараты, в каких звуковых условиях: на улице, в заводском цехе, у берега моря при шторме, среди гор, гулко разносящих эхо каждого звука. Это любопытство зашло так далеко, что один из наших коллег, Юрий Константинович Арди, целую неделю хлопотал по всяким инстанциям, чтобы ему разрешили провести ночь в зоомагазине и запечатлеть на магнитофонной ленте голоса всяких зверушек и птиц.

На следующее утро, даже не отдохнув после ночи без сна, он приволок в редакцию свою «звериную» фонотеку. И мы, всем скопом собравшись в репортерской, добрый час слушали с упоением весьма необычный концерт. Со стороны, наверное, казалось забавным, что вполне взрослые дядечки и тетеньки, многие из которых еще не успели снять с себя фронтовые гимнастерки, по-ребячьи радуются каждому звериному урчанию или птичьему щебету. В действительности это не было праздным занятием. Мы думали о том, как вынести микрофон в гущу жизни, как приспособить его, чтобы не только рассказывать о каких-либо событиях, но и показывать их, используя звук как изобразительное средство. Не зря ведь именно у нас, в «Последних известиях», была создана первая на радио внестудийная группа, которой предстояло осваивать оперативную радиодокументалистику. Мне посчастливилось стать первым руководителем этой группы и первым редактором репортажного радиожурнала «Новости недели». Составили группу внестудийщиков корреспонденты Константин Ретинский, Юрий Гальперин и уже упомянутый Юрий Арди, кстати сказать, самый старший среди нас и самый опытный «звуковик». И очень скоро имена и голоса этих журналистов стали знакомы всей стране по их репортажам из самых разных мест – от арктических зимовок до новых рукотворных рек в пустынях Средней Азии. Понятно, что с непривычки работа с микрофоном создавала для нас немало трудностей. Например, стоило нажать кнопку магнитофона на запись, как человек, только что говоривший легко и непринужденно, утрачивал естественность, напрягался, терял дар речи. А если он к тому же плохо владел русским языком, то и вовсе беда. Однажды мне с Ретинским довелось вести репортаж из Вахшской долины Таджикистана, где оросительные каналы неузнаваемо изменили землю, дали возможность основать богатые хозяйства с высокоурожайными хлопковыми плантациями, лимонными рощами и персиковыми садами. Хотелось, естественно, чтобы сами местные жители приняли участие в нашем рассказе. Но говорить по-русски умел только председатель колхоза, да и то с изрядным акцентом. Написать для него текст не составило труда, но прочитать его он не смог. Оставалось одно – живой разговор, импровизация. До включения микрофона наш собеседник, отвечая на наш вопрос, высказался весьма колоритно: «Советский власт болшой помощь нам давал, кредит давал, машины давал, воду давал. Э-э-э, да что там считат, все нам давал советский власт».

Мы обрадовались этим словам и попросили повторить их перед микрофоном, но он смущенно отказался, мол, уже не помнит сказанного. И пришлось тогда нарисовать ему шпаргалку – несколько монет, означающих деньги (кредит), некое подобие трактора и другие подобные символы. Однако рисунки эти не сразу помогли, собеседник то и дело сбивался, без конца переспрашивал и уточнял, что тут нарисовано, как правильно сказать. В итоге на запись ушел едва ли не целый рулон пленки. Но после монтажа получилась вполне естественная фраза, прозвучавшая проникновенно и душевно. Впоследствии председатель Гостелерадио, прослушав наш репортаж, отозвался о нем весьма одобрительно. А когда мы попытались объяснить, сколько хлопот было с собеседником, он бросил недовольно: «Ладно, ладно, сработали хорошо, но не набивайте себе цену». После этого в редакции возник спор, можно ли считать такие записи радиодокументалистикой. И сошлись на том, что можно, поскольку мы лишь помогли человеку выразить его собственные мысли.

Поучительным для внестудийщиков оказался и опыт ленинградского радиожурналиста Лазаря Маграчева. Как-то он прислал в редакцию репортаж с завода, где работал знаменитый токарь-скоростник Генрих Борткевич. Из текста, приложенного к магнитофонной ленте, было ясно, что корреспондент включил микрофон прямо возле станка. Но дальше последовали какие-то невнятные отрывочные фразы. «Раньше, при обычных резцах, – говорил Борткевич, – мы работали на 300 оборотов. Вот так. А потом, когда мне дали в инструменталке победитовый резец, я перешел на 500. Вот так. Потом стал применять другие резцы, еще покрепче. И пошло. На 800 – вот так. На 1000 – вот так. А теперь работаю на 1200. Вот так».

– «Какая-то абракадабра», – с досадой подумал я, прочитав этот текст. Но когда прослушал магнитофонную запись, почувствовал себя посрамленным. Безликие словечки «вот так» в сопровождении звуков ожили, приобрели смысл. Ведь они сочетались со звуками переключаемых на станке скоростей, с целой гаммой звуков, характеризующих эти скорости от самого низкого и натужного до пронзительного, как свист пули или снаряда. И сразу же в этом полутораминутном репортаже отразилась подлинная картина работы прославленного токаря, его достижений.

Вот именно из таких репортерских удач накапливался с годами опыт, послуживший на «Маяке» дальнейшему развитию радиодокументалистики, широкому использованию мобильных и выразительных средств радиоинформации в виде репортажей и бесед со специалистами на месте происходящих событий. Появились и другие формы оперативной радиодокументалистики.

Центральное место среди них заняла на «Маяке» пятиминутная «Магнитофонная лента дня», представлявшая собой озвученный обзор происшедших за день наиболее важных событий. В течение длительного времени такая лента готовилась для эфира ежедневно. Вошли в повседневную практику и радиопереклички, позволявшие встречаться в эфире представителям разных предприятий, строек, учреждений для обмена новостями и обсуждения злободневных проблем. Идея таких перекличек была не новой. Впервые она была осуществлена на радио еще в годы первых пятилеток. Но переклички той поры носили митинговый характер и состояли из длинных речей, произносимых в разных концах страны по заранее написанным текстам. Прямого контакта и общения между ораторами не было. Но с тех пор технические возможности кардинально изменились. Появился пульт телефонной связи, дающий возможность записывать или включать прямо в эфир перекрестные разговоры, ведущиеся одновременно из нескольких пунктов. И это навело журналистов «Маяка» вместе с главным редактором Юрием Александровичем Летуновым на мысль модернизировать переклички, пойти по их старым адресам, но уже на новой технической основе.

В комплектах давнишних газет мы нашли текст одной из тех перекличек, в которой участвовали нефтяники Азербайджана, металлурги «Магнитки» и строители московского автомобильного завода «АМО». Но если та перекличка длилась два часа и имела все признаки рапортов и пространных докладов, то наша звучала всего 20 минут и представляла собой живой и непринужденный разговор о разных важных делах и начинаниях. Вскоре такие переклички вошли в обиход «Маяка», стали обязательной составной частью его вещательных программ. Ценность их была в том, что они знакомили слушателей не только с событиями, но и героями этих событий. Все это и привело к тому, что «Маяк» вскоре после своего появления в эфире приобрел широкую аудиторию слушателей.

Вспоминается в связи с этим ночной эпизод в Кзыл-Кумах, на трассе газопровода Бухара-Урал. Записав репортаж о завершении строительных работ на газораспределительной станции в Газли, я торопился в Бухару, чтобы скорее передать по телефонным проводам в Москву информацию для специального выпуска «Маяка» – «С микрофоном по родной стране». Но на беду пронесшийся накануне вихрь занес дорогу песком, колеса машины то и дело увязали, и при такой езде нормального запаса бензина не хватило. Оставалось одно – ждать встречных машин, авось кто-нибудь поделится. Но редкие встречные машины проносились мимо. И лишь близко к рассвету нам посчастливилось, – какой-то грузовичок, проскочив мимо, все-таки затормозил.

– «Что надо?» – сердито спросил шофер, высунувшись из кабины. Мы объяснили – хоть пару литров бензина, чтобы доехать. Парень озабоченно сдвинул тюбетейку на затылок, вздохнул: «А если я сам не доеду? Это выходит, жену дяде...» Видно было, что наша надежда ускользает. Но тут звукооператора Костю Вамбурга осенило: «Эх, ты, – сказал он с укором, – не хочешь «Маяку» помочь?» Шофер явно не понял, о чем идет речь, и переспросил: «Кому, кому?» Мы объяснили. И тут лицо у паренька одновременно просияло и нахмурилось. «А не врете?» Я предъявил служебное удостоверение. Парень внимательно рассмотрел его при свете фар. «Теперь верю! – удовлетворенно объявил он, широко улыбнувшись. – Я ваш «Маяк» каждый день слушаю. У нас весь гараж слушает, с «Маяком» не скучно. Новости, музыка, не заснешь!» – и с этими словами раздобрившийся шофер залез в кузов своей машины и вытащил из-под брезента запасную канистру с бензином...

Был уже жаркий полдень, когда мы добрались наконец до телефонного узла и передали наш репортаж в Москву. А чуть позже, уже в чайхане, Костя протянул мне квитанцию с телефонного узла и зловредно хмыкнул: «А с тебя причитается!» – «Это за что же?» – удивился я. Костя ткнул пальцем в штемпель на квитанции: «Смотри, какое число. 1-е августа, вторая годовщина «Маяка».

Тут впору хоть коротенько сказать и о самом Косте Вамбурге. Он, как и «Маяк», тоже родился в августе. Только на 44 года раньше. Слыл он одним из лучших звукооператоров на радио, был всегда весел и неутомим. Корреспонденты всех редакций охотно сотрудничали с ним, звали с собой в командировки. Исключением являлась только «Пионерская зорька», маршруты которой пролегали, главным образом, в школы, пионерские лагери, учреждения детской самодеятельности. Сотрудники этой редакции, обращаясь в технические службы за услугами звукооператоров, иногда даже откровенно просили: «Желательно, чтобы не Вамбург». А причина этого была до смешного проста. Нескладная долговязая фигура Кости, его внешность эфиопа с горящими, сверкающими глазами и зычный громовый голос путали детей. Благо у Кости хватало чувства юмора не обижаться. И неприятность эта компенсировалась его непрестанными поездками с корреспондентами «Маяка».

Тяготели к такому сотрудничеству и многие другие звукооператоры, в частности, Владимир Андрианов, Георгий Строков, Герольд Синкевич. Числясь в штате Государственного дома звукозаписи, они фактически принадлежали «Маяку» и в немалой степени были причастны к его творческим успехам. Но, конечно же, в целом высокий авторитет и популярность «Маяка» – это завоевание всей редакции, всего журналистского коллектива и, прежде всего, его асов, мастеров. Первым среди них не только хронологически, но и по самой своей сути, был Вадим Синявский, основоположник отечественного спортивного радиорепортажа. Он был одновременно и ярким рассказчиком, и отменным комментатором. Его рассказы о соревнованиях на футбольных полях и беговых дорожках, сопровождаемые гулом стадионов, выкриками болельщиков, воссоздавали почти что зримую картину происходящего. Говорил он так увлеченно, с такой страстностью и азартом, что каждому, кто слушал, казалось, будто он сам присутствует на этих соревнованиях. А людям старшего поколения Синявский запомнился еще и фронтовыми репортажами, которые он вел не раз прямо с поля боя под аккомпанемент пулеметных очередей, свист пуль и разрывы снарядов. После войны Синявский вернулся к спорту. Его имя возвышало престиж радио, много значило для людей. Оно помогало даже его коллегам.

Однажды я испытал это на себе. Летом 1968 года редакция командировала меня в Новокузнецк, на Западно-Сибирский металлургический завод, провести репортаж о вводе в строй новой домны. Естественно, начать надо было со встречи с начальником доменного цеха. Но тот, поглощенный приемкой печи от строителей и подготовкой к первой плавке, всячески уклонялся от встречи с докучливыми журналистами. Только на второй день мне удалось перехватить его где-то на литейном дворе. Но, едва услыхав, что я корреспондент, он протестующе замахал руками:

– Сколько можно?! Я ведь уже дал интервью «Известиям».

– Так то ведь «Известиям», – возразил я, – а мне нужно для радио, для «Последних известий» и «Маяка?

– Это там, где Синявский?

– Да.

– Вы что, вместе работаете? Кореша?

– Ну не то чтобы кореша, но товарищи по работе.

– Так бы и сказал сразу, – по-детски обрадовался суровый доменщик и в одно мгновение преобразился, стал воплощением приветливости.

С этой минуты передо мной открылись все двери. Среди журналистской братии, атаковавшей строителей и металлургов, я стал значительной персоной. В конторе доменного цеха мне безоговорочно предоставляли любые сведения, связанные с подготовкой к предстоящей плавке. И сам начальник цеха звонил мне по ночам в гостиницу и рассказывал, что ожидается завтра. А перед самым началом плавки он лично помог мне выбрать на литейном дворе наиболее подходящее место, с которого удобно будет все увидеть.

Через час после того, как на домне была пробита летка и, при всеобщем ликовании металлургов, пошел в изложницы первый чугун, «Маяк» передал в эфир репортаж об этом событии. И мой новый друг, очень довольный услышанным, одобрительно похлопал меня по плечу. А когда мы уже попрощались, спохватился и покричал мне вслед: «Привет Синявскому!»

Максим Гинден

в начало

Рувинский Александр Ильич

Родился в 1944 году в Москве. Окончил Московский полиграфический институт и Высшую экономическую школу при Госплане СССР. На радио пришел в 1969 году в Главную редакцию информации («Последние известия» – «Маяк»). Много лет вел программу «Новости агропромышленного комплекса». С начала 80-х освещал визиты и поездки глав государства, деятельность правительства СССР, вел прямые репортажи с Красной площади, вел в прямом эфире «Информационно-музыкальные панорамы». С 1989 года возглавлял бригаду журналистов, освещавших работу Съездов народных депутатов и сессий Верховных Советов, заседаний Государственной думы. Автор двух автобиографических повестей об истории информационного вещания в СССР и России. Член Союза писателей РФ.

Секундный эксперимент

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9