<<<     ΛΛΛ     >>>   

268, с. 189; 421, с. 16 J . Однако до середины VJI в. до н. э. достав­ляли их туда скорее всего восточные финикийцы [387, с. 192].

Начало VII в. до н. э. приносит значительные изменения. Расширяется, по-видимому, сам город. Изменяется керамика, находимая в святилище «Тиннит II » и одновременных ему могилах, причем возрождаются старые ханаанейские традиции, забытые в Финикии и не проявляющиеся в Карфагене в V 111 в. до н. э. Расширяется ареал карфагенской торговли. Раскопки показывают большое количество греческой, особенно коринф,-ской и яротокоринфской, керамики, привозимой в Карфаген, видимо, непосредственно из Эгейского бассейна. Теперь можно уверенно говорить о карфагено-этрусской торговле: не только финикийские вещи встречаются в Этрурии, но и этрусские изделия, прежде всего сосуды bucchero , в довольно большом количестве находит в Карфагене. Расширяются связи карфаге-ннн с Египтом, откуда, в частности, лриходят многочисленные скарабеи с именами фараонов XXVt династии [34, с. 520 — 521; 175, о. 11-38; 215, с. 370-375, 390-423, 429-460; 268, с. 189-190; 386, с. 368 — 374]. Начало этих изменений нриходится приблизительно на первую четверть VII в. до н. э. П. Сэнта связывает их с событиями на Востоке, с разрушением асси­рийцами Сидона и осадой Тира, после чего многие финикийцы могли эмигрировать на Занад, в том числе и в Карфаген [215, с. 370 — 375, 440]. Такое предположение вполне вероятно, и оно, кажется, хорошо объясняет подъем Карфагена в это время.

Став значительным торговым центром и получив, вероятно, новое пополнение, Карфаген смог нристунить к активной колонизационной деятельности. О первом акте колонизационной активности Карфагена сообщает Диодор ( V , 16, 23): карфаге­няне через 160 лет после основания своего города вывели колонию на остров Питиуссу (совр. Ибиса), где создали город Эбес. Если принять датой основания Карфагена 823 г. до н. э., то выведение колонии на Питиуссу надо отнести к 663 г. до н. э. Впрочем, число 160 округленное и, вероятно, приблизительное. Поэтому нредночтительнее датировать основание Эбеса около середины VII в. до п. э. Этим нремепем датируются и древней­шие пунические статуэтки, найденные на Питиуссе [300, с. 340], что подтверждает в целом сообщение Диодора.

Выведение первой колонии в этот район не было случайно­стью. Южная Испания, где в это время существовала Тартес-сийская держава, своими богатствами притягивала средиземно т морских торговцев. На юге Пиренейского полуострова и вблизи него унсе существовала целая сеть тирских поселений раз-34 личного типа. Выступать в тот период против интересов своей

митрополии и внедряться в эту сеть Карфаген, видимо, не мог II не желал. Поэтому он искал обходной нуть к Испании, и Эбес щюлие мог быть хорошим плацдармом на подступах к испан-пшм беретам в обход тирских колоний. К тому же он находился на «островном мосту», с далекой древности служившем связью между Испанией и Центральным Средиземноморьем. Обладание 1>Гн'сом нозволило Карфагену занять ключевую позицию в этом ( liiiioue . Однако непосредственно на Пиренейский полуостров кнрфагеняне в тот промежуток времени проникнуть не смогли. Археология показывает, что они появились там только в самом конце VI в. до н. э. [167, с. 234] 3 .

Н конце VII — начале VI в. до н. э. в район крайнего запада < Средиземноморья устремились греки из Фокеи, основавшие около 600 г. до н. э. Массалию в Галлии и стремившиеся уста-монить контакты с Тартессом. Это, естественно, вызывало нраждебную реакцию карфагенян. Первый акт борьбы с фокей-ц;ши, о котором сообщают Фукидид [ I , 13], Павсаний ( X , 8, 6; IS , 7) и Юстин ( XLJJI , 5, 2), развертывавшийся в начале VI в. до н. э., завершился поражением Карфагена и установлением фокейской талассократии ( Diod . VII , 13). Правда, Эбес остался у карфагенян, но фокейцы, по-видимому, сумели его парали­зовать 4 .

Эта неудача на крайнем западе Средиземноморья заставила карфагенян обратиться к его центру. Они выводят свои коло­нии и к востоку, и к западу от своего города и подчиняют себе уже существующие колонии тирийцов. Примером карфагенских колоний можно назвать Керкуан, расположенный сравнительно недалеко от Карфагена; он основан незадолго до середины VI в. до и. э. [406, с. 197]. Приблизительно в это же время карфаге­няне утверждаются в старых финикийских городах Хадрумете и .Пентисе [183, с. 200; 238, с. 78; 286, с. 33]. Возможно, что в это же время они обосновываются в Сабрате, к западу от Лентиса |1Г>2, с. 70; 434, с. 152]. Утверждение карфагенян на берегах С и рта и вблизи них было вызвано стремлением взять в свои руки торговлю с внутренними районами Африки. Лептис

15 Ж. Феррон относит появление карфатенян на Пиренейском полуострове и более раннему времени: основываясь на прочтении им имени «Магон» на погребальной урне из некрополя финикийского города Секси в Испании, он утиерждает, что этот город был основан не тирийцами, а карфагенянами до конца VIII в. до н. э., так как, по его мнению, имя «Магон» часто встречается м Карфагене, но не отмечено в Финикии или на Кипре [267, с. 258 — 264]. Од­нако на черепке из сидонского храма Эшмупа начала IV в. до н. э. читается шпронимик Ьп mgn [528, с. 32}, что доказывает существование этого имени II Финикии и подрывает тем самым главное доказательство Ж. Феррона.

* Подробнее об этом см. [99, с. 26—29].

а*

(а может быть, и некоторые другие финикийские города) находился на выходе транссахарских нутей к средиземномор­скому нобережью. Между Лентисом и Карфагеном нунийцы создают ряд торговых и якорных стоянок, которые должны были обеснечить безопасное плавание между этими двумя городами. Псевдо-Скилак (110, 111), перечисляя эти города и фактории, отмечает, что расстояние между двумя такими пунктами равно одному дню или одной ночи нути. Эта область Карфагенской державы вошла впоследствии в античную науку под греческим названием Эмпории, т. е. Торговая область ( Liv . XXX 1 V , 62). Отсюда карфагеняне извлекали огромные богатства. По словам Ливии ( XXXIV 7 , 62), один только Лептис вынлачивал им по де­сять талантов. К VI в. до н. э. относятся первые следы при­сутствия карфагенян на территории современного Алжира [365, с. 11; 434, с. 153].

Добровольно ли признали власть Карфагена другие колонии Тира? Обычно считают, что греческая угроза заставила западных финикийцев енлотиться вокруг Карфагена (см., панример, [334, с. 344; 506, с. 28]). Эллины к тому времени обосновались в Киренаике. Нам известно о войне карфагеннн с греками в Африке (см. ниже), однако противниками эллинов выступают именно карфагеняне. Поэтому можно нолагать, что ко времени этой войны (или войн) Лептис, как, по-видимому, и другие финикийские города к юго-востоку от Карфагена, находился уже под властью карфагенян s . В то же время установление карфа­генского господства задевало экономические интересы лентий-цев, о чем ясно говорит та дань, которую они платили Карфа­гену. Это позволяет предположить, что подчинение Лентиса не было добровольным. Такое предположение хотя и гипоте­тично, по вполне вероятно.

Подчинение Карфагену территории в Африке нривело к из­менениям в этой части света. Теперь карфагеняне едва ли могли терпеть прежнее состояние вещей, при котором они, не имея практически земель вне пределов города, Тглатили дань окружающим их ливийцам. Попытка освободиться от этой дани связана с именем полководца Малха 6 , которому Юстин ( XVJJ 1, 7, 2) приписывает «великие дела», совершенные «против афров», т. е. явно против местного населения, живущего в окре-

5 В науке существует предположение, что подчинение Лептиса Карфагену
явилось следствием разгрома отряда спартанского царевича Дориэя в конце VI в.
до н. а. [106, с. 86]. Однако Геродот, рассказывая об этом событии, упоминает,
как мы увидим, только местных союзников карфагенян и самих карфагенян,
а это делает более вероятным предположение, что Леитис уже входил в состав
Карфагенской державы.
36 В рукописях Mdleus , или Mazaeus .

стиостях города. Однако надо учесть, что позже максии, бли­жайшие соседи Карфагена, выстунают в войне как равноправ­ные союзники карфагенян (см. ниже) и, следовательно, нет речи об их подчинении, и «великие дела» Малха этого подчи­нения не означают. Тот же Юстин { XIX , 1, 3) отмечает, что it более позднее время карфагеннне в точение многих лет не пла­тили дань афрам. Поэтому можно согласиться с теми иссле-доиателями, которые считают, что результатом войны Малха и Африке было освобождение Карфагена от уплаты дани [106, с. 85; 313, т. I , с. 463; 398, т. I , с. 160].

Малху римский историк приписывает и «великие дела» II Сицилии, часть которой карфагенский полководец покорил. На этом острове размежевались сферы эллинов и финикийцев. ¦ ta последними осталась западная часть. Однако около 580 г. до и. э. [398, т. I , с. 158; 525, с. 324] группа книдян и родосцев но главе с Пентатлом попыталась вторгнуться в финикийскую область и обосноваться на мысе Лилибей в непосредственной близости от Мотии. Это угрожало не только финикийцам, но и или мам, являвшимся, по Фукидиду ( VI , 2, 6), союзниками финикийцев. Диодор ( V , 9) рассказывает, что против Пентатла выступили жители элимского города Эгесты и разбили греков, а сам предводитель погиб. Павсаний ( X , 11, 3—5), ссылаясь па Антиоха Сиракузского, включает в число врагов Пентатла vt финикийцев. Но были ли этими финикийцами карфагеняне? Сообщение Павсания ничего об этом не говорит, так как у гре- Koii не было термина типа «пунийцы», который сразу позво­лил бы отличить карфагенян. Фукидид, говоря о концентрации финикийцев в западной части Сицилии, среди причин выбора именно этого места называл и близость к Карфагену. Однако шюлне возможпо, что историк перенес современную ему ситуа­цию на более раннее время. Из всего сказанного выше вытекает, что в VIII в. до н. э. Карфаген не мог еще играть столь значи­тельную роль, чтобы его близость определяла финикийский иыбор. Скорее речь шла вообще об укреплении позиций на крат­чайшем пути к африканскому побережью с его тирскими колониями. Нет никаких оснований полагать, что и к 580 г. до н. э. карфагеняне играли какую-либо роль в Сицилии.

Точная датировка походов Малха в Сицилию спорна, ибо Юстин не дает никаких хронологических указаний. Учитывая, однако, упоминание Орозисм ( IV , 6) одновременности походов карфагенского полководца и персидского царя Кира, кажетсн приемлемой датировка войн Малха в Сицилии 60 — 50 годами VI и. до н. э. [106, с. 70; 417, с. 29]. Юстин не указывает, какая часть острова была покорена Малхом. Однако стоит отметить, что в рассказе Геродота ( V , 46) о борьбе со спартанцем 37

Дориэем в западной части Сицилии элимы из Эгесты названы равноправными союзниками карфагенян 7 . И в качестве таковых они были еще довольно долго. Только в 410 г. до п. э. эгестийцы, принужденные к тому неудачами в борьбе с греческим городом Селинунтом, согласились, но словам Диодора ( XIII , 43), пере­дать свой город карфагенянам. Следовательно, до 410 г. элимы оставались независимыми от Карфагена. Поэтому речь может идти только или о сиканах, населяющих юго-западную часть острова (но не о сикулах, живших в греческой сфере), или о си­цилийских финикийцах. Для этого времени у нас пет сведений о подчинении больших территорий местных племен. Подчине­ние же сицилийских финикийцев внисывается в общую картину становлении Карфагенской державы, включающей в себя в это время тирские города. Поэтому предпочтительней кажется мысль, что Малх подчинил Карфагену финикийские города Западной Сицилии.

После побед в Африке и Сицилии, по-видимому, в 545 — 535 гг. до н. э. [417, с. 134] Малх со своей армией перепра­вился в Сардинию, но здесь потерпел поражение ( Just . XV 11 T , 7, 1). Приговоренный со всем своим войском к изгнанию, он вернулся в Карфаген, попытался произвести государственный переворот, но после первых успехов был разбит и казнен ( Just . XVlll , 7, 2—18). Первенствующее положение в государстве занял Магон. С правлением Магона и его преемняков связан наивысший расцвет могущества Карфагенской державы.

Активное вторжение в Центральное Средиземноморье при­вело карфагенян к необходимости урегулировать и оформить свои отношении с соседями, и первую очередь с этрусками, в том числе с городом Цере. В Карфагене обнаружено могильное сооружение с цилиндрической колонкой церетанского типа [433, с. 114], а в Цере найдены карфагенские антропоморфные стек­лянные сосуды с фигурой бога Хани [268, с. 190]. О связях двух городов говорит название одной из церетанских гаваней — Пуническая. В другой гавани — Пиргах — были найдены знаме­нитые золотые пластинки на финикийском и этрусском языках с посвящением богине, которая в пуническом тексте именуется Астартой, а в этрусском — Уни-Астартой (точнее, по-этрусски У ни-Астрой). То, что церетанский царь Тефарие Велианас почитал карфагенскую богиню и оставил посвятительную над-нись в ее честь и даже построил святилище, свидетельствует о тесной связи с Карфагеном. Еще показательнее наличие на церетанской территории синкретического культа Уни-Астарты.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Этой грунпе карфагенских граждан теоретически также принадлежала определенная доля власти
Со времени первого этапа колонизации главным пунктом связи древнего востока с дальним занадом
Это святилище