<<<     ΛΛΛ     >>>   

Случается, иной из них простирает эту власть до того, что делает каждого переводимого автора как бы своим двойником. Это горе не раз выпадало на долю Шевченко. В одном из русских переводов «Кобзаря» есть, например, такие четыре строки:

Но увы, нельзя жениться По закону на еврейке... И сидит краса-жидовка, Словно в клетке канарейка '.

Ничего похожего на «канарейку-еврейку» Шев ченко, конечно, никогда не писал. Вся эта пошлость всецело принадлежит переводчику, и он охотно наде ляет своими щедротами великого лирика.

В одной из шевченковских баллад три запорожца клянутся отдать своей возлюбленной все, что она по желает, за одну лишь «годину» любви, а в переводе:

За один часочек,

За один разочек. (!!!)

Страшно подумать, что этот оголтелый «разочек» читатели могли принимать за подлинный шевченков ский стиль.

1 Четвертое издание Н. Гербеля, стр. 192. 322

Десятки лет продолжалось такое навязывание ге ниальному мастеру — стиля его переводчиков.

Тут дело отнюдь не в случайных, разрозненных отклонениях от подлинника, какие бывают во всех пе реводах, а в основной тенденции отклонений от подлинника.

Прочел, например, переводчик Васин в «Назаре Стодоле»:

У меня печенки воротит —

и заменил их возвышенным сердцем:

У меня сердце перевертывается '.

Не мог же он допустить, в самом деле, чтобы Шев ченко говорил о каких-то печенках!

Другой переводчик, Соболев, прочел у Шевченко, как чумаки, хороня умершего в дороге товарища, «за вернули його у тую рогожу», и вместо строки о рогоже напечатал такие стихи:

Сырой землей любовь мою От света божия укрыли 2 .

«Свет божий», «сырая земля», «укрытая землею любовь» — какие угодно банальности, лишь бы не чу мацкая рогожа!

Такими мелкими, почти незаметными подтасов ками вели эти люди борьбу со стилем Шевченко, уни чтожая по силе возможности его конкретные образы и заменяя их эстетскими штампами.

Характерно, что переводчик Славинский, подчиняясь все той же парфюмерной эстетике, самостоя тельно выбросил из своих переводов и «рогожу», и «живот», и «печенки» — и даже... «собачий лай»!

Когда Шевченко, разгневанный молчанием крити ков, сердито сказал, что никто из них даже «не залает на него и не тявкнет», Славинский счел эту фразу не допустимой грубостью и вместо нее написал:

Но обо мне молчат упорно 3 .

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

чем дости сборник детиздата подлинника обрывом
В даль нейшем это издание обозначается сокращенно третье издание н каламар переводе
Говорит прокурор
Переводчики щепкины
Как это было свойственно переводчикам прежнего времени