1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9

Лао-Цзы. «Дао дэ цзин»,

6–5 вв. до н.э.

«Наука и техника – первостепенная производительная сила» – эти слова главного творца китайских реформ Дэн Сяопина легли в основу концепции реформирования национальной экономики. Приступив к реформированию плановой экономики в 1978 г., КНР последовательно осуществляет стратегию «подъема страны в опоре на науку и образование». В качестве основных направлений развития науки и техники была принята следующая модель: инновационные научные исследования, обслуживающие главный плацдарм – экономическое строительство и социальное развитие, внедрение высоких технологий и создание высокотехнологичных индустрии, а также усиление фундаментальных исследований. Были выработаны соответствующие долгосрочные государственные планы и программы развития науки и техники. Одновременно происходил рост объемов зарубежных инвестиций и импорта технологий, которые оказывают существенное влияние на качественный рост экономики КНР. В Китае важнейшую роль в привлечении инвестиций играют зарубежные китайцы (хуацяо), которых в Юго-Восточной Азии насчитывается свыше 50 миллионов человек, причем они образуют основную часть деловой элиты в Сингапуре, Малайзии и Индонезии. В их руках сконцентрированы крупные капиталы и, кроме того, обладая широкими связями по всему миру, они координируют инвестиционные поступления из других регионов.

С 1978 г. доход на душу населения в Китае удваивался каждые 10 лет и в 2000 г. душевой ВВП с учетом паритета покупательной способности валют составил 3800 долларов, что в 2 раза превышает аналогичный показатель Вьетнама и почти в 4 раза – показатель Северной Кореи. Хотя показатель душевого ВВП остается пока низким по сравнению с развитыми странами, население Китая является самым большим в мире – около 1,3 млрд. человек, что по объему выводит экономику Китая на второе место в мире.

в начало

КИТАЙСКИЙ ПОДХОД К РЕГУЛИРОВАНИЮ ИНТЕРНЕТА

Компьютерные сети начали развиваться в 1980-х гг., и первая китайская сеть, как и во всем мире, носила научно-исследовательский характер. Сеть CANET (Chinese Academic Network) являлась научным проектом, осуществляемым Пекинским научно-исследовательским институтом вычислительных машин в партнерстве с западногерманским университетом Карлсруэ. В 1987 г. руководитель проекта CANET профессор Цянь Тяньбай отправил из Пекина первое китайское электронное письмо с заголовком «Через Великую стену – доступ к миру».

В 1990 г. был официально зарегистрирован домен cn. К началу 1990-х гг. было образовано несколько научно-исследовательских сетей, в создании которых принимали участие различные университеты страны, а также исследовательский институт физики высоких энергий при Академии наук Китая и ряд министерств. Подключение китайских сетей к американскому магистральному провайдеру «Спринт» (Sprint) произошло в апреле 1994 г. С этого момента начинают развиваться национальные веб-ресурсы.

Первые китайские электронные ресурсы создавались сотрудниками исследовательского института физики высоких энергий и включали в себя информацию о стране, экономике, культуре, торговле, туризме и т.д. На сегодняшний день сайт института является самым старым в китайской сети.

Вслед за подключением к глобальному Интернету в стране развернулось строительство информационных сетей. Одной из первых общенациональных сетей стала научно-исследовательская CSTNet (China Science and Technology NET), которая объединяет научно-исследовательские институты, позже к сети подсоединились государственные структуры, включая власти на местах, пользователями услуг сети являются также государственные предприятия.

В октябре 1994 года вступила в строй просветительская и научно-исследовательская компьютерная сеть CERNET (China Education and Research Net), принадлежащая Министерству просвещения. Цель создания проекта заключается в объединении образовательных ресурсов учебных заведений страны, развитии электронных ресурсов национальных школ и высших учебных заведений.

В 1993 г. (т.е. еще до подключения к глобальному Интернету) правительство страны принимает решение о строительстве коммерческой информационной сети. В 1994 г. для этих целей создается государственная компания «Цзитун Коммуникейшнз» (Jitong Communications Co.). Сеть получила название CHINAGBN (China Golden Bridge Network, «Золотой мост Китая») и начала функционировать в 1996 г.

Самая крупная национальная информационная сеть ChinaNet, носящая коммерческий характер, открылась в 1995 г. и уже через год функционировала в крупнейших городах провинций, автономных районов, а также городах центрального подчинения. В 1997 году ChinaNet осуществила соединение с научно-просветительскими сетями CSTNet и CERNET и с коммерческой China Golden Bridge Network.

Образование этой сети связано с приходом на рынок интернет-услуг государственной телефонной компании-монополиста «Чайна Телеком». Появление такого крупного игрока на новом рынке поставило в трудное положение других участников рынка – мелких частных интернет-провайдеров, т.к. «Чайна Телеком» активно использовала преимущества практически неограниченного государственного финансирования в свете особых установок китайских властей на приоритетное развитие информационных технологий. В результате некоторые частные компании перепрофилировали свою деятельность на другие услуги на рынке ИТ (сетевые услуги для школ и др.), а часть компаний обанкротились. В настоящее время «Чайна Телеком» контролирует более половины внутреннего рынка интернет-услуг, через эту компанию осуществляется свыше 80% соединений национальной сети с внешними магистральными провайдерами.

Китай в отличие от Вьетнама сумел сформировать достаточно тонкую экономическую политику в сфере информационных услуг, частные компании допущены на рынок ИТ, однако им достаточно сложно конкурировать с мощными государственными структурами. Сегодня в Китае с учетом Гонконга функционируют тысячи компаний, оказывающих услуги по доставке интернет-связи, разработке и размещению контента, организации баз данных и др. Часто небольшие компании не поддерживают собственных информационных сетей, а арендуют «кусочек» ChinaNet. Высокая плата за такую аренду, взимаемая «Чайна Телеком», делает частные компании несерьезными игроками на рынке услуг. Наиболее заметными компаниями на рынке интернет-услуг стали крупные государственные операторы телефонной связи, прежде всего «Чайна Телеком», с конца 1990-х гг. наблюдается рост таких компаний, как «Чайна Юником» (China Unicom), «Чайна Нетком» (China Netcom) и др. В последнее время активно развивается веб-сеть UNINET, принадлежащая компании «Чайна Юником», второму крупнейшему национальному оператору телефонной связи, пришедшему на рынок интернет-услуг в 2000 г., а также сеть CATVNET (кабельное ТВ).

Правительство долго не могло определиться со своей политикой по отношению к Интернету, но к концу 1996 г. информационные технологии были включены в официальные планы развития китайской науки и техники.

В 1996 г. Китай начинает разрабатывать законодательство, регулирующее сетевое пространство. Серьезные поправки, ужесточающие первоначальные правила, были приняты в 1997, 1999 г., и 2000 г[1]. Руководство страны подходит к развитию национальной сети в соответствии с общей концепцией реформ последних десятилетий: стимулирование модернизации экономики и одновременное сдерживание политических преобразований.

Прежде всего, контролю подлежат идеологические ресурсы, а также ресурсы, содержащие морально и этически неприемлемую информацию. Необходимость цензуры мотивируется «защитой национальной культуры и социальных ценностей». Запрету подлежит любой контент, «подрывающий государственную власть», «расшатывающий социальную стабильность», «наносящий ущерб репутации» Китая или «мешающий усилиям по воссоединению» с Тайванем. При этом определения нелегального контента зачастую сформулированы весьма туманно: «распространение слухов» или «защита культов и феодальных предрассудков» (имеются в виду «антигуманная и антиправительственная деятельность» сторонников независимости Тибета, запрещенной секты Фалуньгун и др.). Кроме того, правила налагают категорический запрет на игорный бизнес и порнографию, причем распространение порнографии в очередном варианте правил истолковано как «способ ухудшить тяжелую демографическую ситуацию в стране».

В стране, интернет-население которой увеличивается на миллион каждый месяц (в конце 2002 г. в Китае было зарегистрировано около 60 миллионов пользователей), осуществлять повсеместный мониторинг электронных ресурсов исключительно полицейскими подразделениями становится нереалистичной задачей. По этой причине правила перекладывают ответственность за блокирование всех категорий нелегального контента на компании-держателей сайтов и чатов. Интернет-провайдеры контента (ICP – Internet Content Provider) обязаны вести полный учет всей появляющейся на сайте информации, включая и комментарии в онлайновых чатах, и фиксировать время публикации. Все учетные записи должны храниться в течение 60 дней. Этот же срок предусмотрен и для провайдеров интернет-услуг, обеспечивающих подсоединение пользователей к Интернету, которые должны фиксировать время подключения пользователей к сети, регистрационные имена пользователей, а также интернет-адреса, доменные имена либо телефонные номера, с которых пользователи выходят в Интернет. Все хранимые учетные записи провайдеры обязаны предъявлять в полицию по ее запросу. В десяти крупных городах установлены правительственные серверы, призванные отфильтровывать весь информационный поток, поступающий в китайскую часть глобальной сети. Все провайдеры доступа (IAP – Internet Access Provider) также обязаны устанавливать серверы, блокирующие доступ к иностранным электронным ресурсам нежелательного политического содержания.

Еще одна особенность регулирования заключается во введении весьма хлопотных и дорогостоящих полицейских процедур, в обязательном порядке сопровождающих всю инфраструктуру компьютерных сетей в стране. Для того чтобы стать пользователем Интернета, каждый желающий обязан пройти проверку в местном отделении полиции и предоставить провайдеру справку установленного образца. Процедура проверки корпоративных пользователей еще строже и занимает достаточно много времени. Компания может ждать решения властей в течение нескольких месяцев. Поведение сотрудников компаний в Интернете тщательно отслеживается с помощью технических средств. Фирмы обязаны заводить специальные журналы для объяснений причин посещения сайтов, вызывающих возражения властей.

Наконец, правила, регулирующие деятельность Интернет-компаний, налагают ограничения на иностранные капиталы, что неизбежно наносит удар и по национальным компаниям, т.к. эта отрасль в целом весьма зависит от притока иностранных инвестиций. В соглашении с США (1999 г.), проложившем Китаю путь в ВТО, Пекин согласился разрешить 49%-ное иностранное участие в интернет-компаниях сразу после принятия в ВТО и 50%-ное через год. Помимо ограничений объемов иностранного инвестирования правила интернет-регулирования от 2000 г. обязывают национальные интернет-структуры получать новые лицензии в Министерстве информационной промышленности и предоставлять подробные отчеты о своей деятельности. Нарушения правил влекут за собой штрафы либо закрытие компаний.

Особый порядок регулирования создал в китайском Интернете неповторимую атмосферу, причудливую и непонятную с точки зрения рядового российского или европейского пользователя. В китайской киберсети наблюдаются многочисленные нарушения правил со стороны рядовых пользователей, например, повсеместное уклонение от полицейских процедур и игнорирование закона, запрещающего совместный доступ к электронным ресурсам, когда незарегистрированный пользователь заходит в интернет-пространство под именем и паролем прошедших полицейскую проверку пользователей. Однако отметим, что преследования, аресты как правило производятся лишь в отношении диссидентов, а не рядовых «легкомысленных» граждан. Перед руководством Министерства информационной промышленности, ответственного за развитие компьютерных технологий, постоянно встает проблема – соблюдение всех существующих жестких правил и ограничений неизбежно тормозит информатизацию. Поэтому практика китайских властей часто напоминает сингапурский вариант, когда допускаются различного рода неформальные послабления для бизнеса. Например, известны случаи, когда чиновники закрывали глаза на незаконное использование криптографии коммерческими компаниями для осуществления электронных сделок. Точно так же существующие идеологические запреты на практике не касаются работников СМИ или научных сотрудников, чья лояльность не вызывает сомнений.

В последние годы в китайском киберпространстве развернулось настоящее противостояние между властями и пользователями с применением самых современных программно-технических средств. Так, в настоящее время закрыт доступ пользователей к сайтам некоторых западных СМИ, таким как «Голос Америки», «Рейтер», «Нью-Йорк Таймс», сайту Станфордского университета, на котором размещена студенческая страница о секте Фалуньгун, а также ко всем диссидентским ресурсам. Однако с помощью программных средств, имеющихся в национальной сети (поисковых машин и др.), пользователи находят прокси-серверы, через которые обходят правительственные фильтры. Одновременно на китайском рынке получили широкое распространение нелегальные криптографические программы, которые используются для шифрования частной электронной переписки.

Большую популярность среди китайцев во всем мире приобрели всякого рода информационные дайджесты и бюллетени, которые обычно размещаются в американских сетях и содержат информацию из Китая, а также ресурсы китайцев, проживающих за рубежом. Из КНР пользователи посещают такие ресурсы опять же с помощью прокси-серверов. Можно предположить, что цензура со стороны властей могла бы осуществляться более последовательно, однако, по оценкам иностранных наблюдателей, китайские власти часто не в состоянии сформировать четкие критерии и полный список запрещенных ресурсов. Некоторые иностранные электронные издания оказываются попеременно закрытыми либо свободными для доступа из КНР, причем трудно понять, по каким причинам в очередной раз установлена либо снята блокировка доступа к изданию. Власти не дают никаких официальных разъяснений, и нередко сотрудники редакции зарубежного СМИ узнают о снятии запрета практическим путем, т.е. кто-либо из корреспондентов, находящихся в Китае, неожиданно заходит на ранее заблокированный сайт. Точно так же если сегодня иностранный корреспондент не может войти на сайт своего издания, которое свободно посещал еще вчера, это означает, что данный ресурс внесен в черный список.

В 2002 г. борьба с зарубежными сайтами впервые затронула поисковые системы. В марте китайский филиал Yahoo согласился самостоятельно заблокировать доступ к некоторым сайтам в соответствии с предписанием местных властей. В сентябре были полностью заблокированы еще две американские поисковые машины – Google и AltaVista. После восстановления доступа к Google поисковик заработал иначе: ряд запросов блокируется, а компьютер, с которого пришел нежелательный запрос, на некоторое время отключается от киберсети.

Новый раунд противостояния правительства с местными интернет-пользователями начался в апреле 2001 г. На этот раз основные усилия властей были сосредоточены на наведении порядка в интернет-кафе и компьютерных клубах. Все заведения должны были пройти перерегистрацию. Незарегистрированные кафе закрывались. К концу 2001 г. было закрыто около 20 тысяч кафе на том основании, что в них не были установлены фильтры, блокирующие подрывную информацию и порнографию. В июне 2002 г. произошел пожар в одном из пекинских интернет-кафе, после чего ситуация с местами общественного интернет-доступа обсуждалась на заседании Госсовета. Было решено усилить меры противопожарной безопасности таких заведений и усилить преследование интернет-кафе, работающих без лицензии. По информации Министерства культуры, летом 2002 г. в стране насчитывалось более 200 тысяч интернет-кафе, причем абсолютное большинство заведений функционировало нелегально, только 46 тысяч кафе имели необходимую лицензию.

Усиление мер безопасности общественных заведений и борьба с незаконно действующими компаниями были дополнены новым ужесточением цензуры. 15 ноября 2002 г. вступили в действие новые правила, регламентирующие деятельность интернет-кафе. Правилами запрещен вход в интернет-кафе несовершеннолетним, установлено максимальное рабочее время заведений с 8 утра до 24 часов, запрещено строительство заведений на расстоянии менее 200 метров от начальных и средних школ. Интернет-пользователям запрещено распространять материалы о вредных культах, суеверия, слухи и клевету и посещать сайты, посвященные азартным играм, насилию, порнографии. В новых правилах был в очередной раз перечислен запрещенный политический контент: ресурсы антиконституционного содержания, представляющие угрозу государству, территориальному объединению и т.д. За нарушение новых правил владелец заведения может быть оштрафован на 15 тысяч юаней (1800 долларов) и лишен лицензии.

Последовательное ужесточение правил пользования сетями в законах, т.е. «на бумаге», все менее органично сочетается с реальным развитием национальной сети. Изначально национальный Интернет задумывался как мощный информационный источник, позволяющий населению, прежде всего молодежи, приобщиться к мировой науке и культуре с тем, чтобы создать в стране большой слой людей, образованных на самом высоком современном уровне. Эта идея соотносится с другой стратегической целью Китая – стать крупным информационным центром, противовесом США в глобальном информационном пространстве. По этой причине национальный Интернет с самого начала выстраивался как мощная образовательно-коммерческая сеть, поощряющая молодежь к изучению техники, научных дисциплин, языков, а также создающая новые возможности для компаний и граждан в сфере бизнеса. Однако по мере развития национальная сеть приобретает черты, характерные для глобального Интернета, т.е. происходит постепенная интеграция самых различных сфер деятельности китайского общества в киберпространство. И если слабая вьетнамская сеть может и сегодня развиваться в исключительно жестких идеологических рамках, то бурно развивающийся китайский Интернет все настоятельнее требует от руководства страны по-новому осмысленной и гораздо более тонкой политики в области регулирования. Активное развитие ИТ и телекоммуникаций привело к тому, что сегодня в Китае самое широкое распространение получили новейшие технологии, позволяющие выходить в Интернет с карманных мобильных устройств, активно развивается IP-телефония, общение молодежи переносится на сверхпопулярные чатовые программы ICQ и PICQ (китайский аналог ICQ), которые дают возможность не только осуществлять онлайновые соединения, но и использовать карманные телефонные приставки. В таких условиях развитие контента информационного пространства по указанию сверху представляется весьма проблематичным.

И еще один аспект. Жесткое регулирование Интернета осуществляется в стране, известной своим необычайно дисциплинированным, трудоспособным и законопослушным населением. Всякого рода вольнодумцы и диссиденты отнюдь не составляют заметного числа китайского интернет-сообщества. Многочисленные нарушения установленных властями правил происходят большей частью не из желания присоединиться к политической оппозиции, а по причине невозможности полноценно реализовывать информационные и социально-коммуникативные потребности современного образованного человека и при этом не нарушить какой-нибудь запрет. Экономическое развитие Китая сопровождается необычайной политической мобилизацией общества, ростом патриотизма и националистических настроений. Вместе с небывалым экономическим ростом возрождается «великий китайский дух». Китайцы, особенно в континентальном Китае, все больше ощущают себя великой нацией, «нацией XXI века». Поэтому страхи перед идеологией «прогнившего» Запада сегодня выглядят преувеличенными, тем более что в последнее десятилетие власти тратят колоссальные средства на обучение студентов за рубежом, причем не где-то в Мьянме или Северной Корее, а в пресловутых странах Запада. Таким образом, китайская молодежь не понаслышке знает враждебную идеологию. В таком контексте запретительные меры национального интернет-регулирования выглядят скорее как конфликт отцов и детей в китайском обществе, чем идеологическая борьба с внешними врагами, как уступка наиболее консервативной части стареющего партийно-государственного аппарата, не способной воспринимать новые реалии.

в начало

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9