Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
Такие «если»-признания транслируются на всю страну. Неспособность задуматься о последствиях своих передач – характерная черта сегодняшних документалистов». А вот другой «коллега» говорит о своих героях, запасливо оправдав свою циничность уверенным знанием подлинных запросов зрителя: «Когда он (герой сюжета. – В.С.) приходит домой, его, зрителя, интересует, не кого избрали в Думу, а с кем сегодня ляжет в постель». И, видимо, слегка смутившись, быстро поправился: «Я в хорошем смысле имею в виду». Эта пошлость «в хорошем смысле» и без всякого злого умысла самопроизвольно срывается с уст наших новых ведущих с той же естественностью, как трава растет. Неужели прежде такого не было? Действительно не было. Номенклатурное телевидение исключало любые индивидуальные самопроявления. Пошлость состояла в тотальном официозе, в унификации «паркетного» поведения перед камерой. Вседоступность эфира сняла запрет не только с политических взглядов, но заодно и с необходимости соблюдения нравственных норм и вкуса. Так и получается, что пошлость (в том числе и в первую очередь – на телеэкране, и, как правило, именно в разного рода произведениях тележурналистики) «вползла» в нашу жизнь куда уверенней, чем робко цеплялась за нее прежде, становясь, по существу, даже... частью нашей культуры?!.. «Концы века» и «золотые эпохи» всегда отличало одно занятное родовое свойство: безвкусие. Опять-таки у нас сегодня это безвкусие обрело фантасмагорические масштабы. Во всем мире, во все времена существовали субкультуры подростков, стариков, апашей, кабаков, казарм, салонов. Потом, по прошествии времени, безвкусие вдруг открывалось заново – как изыск нетрадиционного вкуса. А субкультуры интегрировались «высоким искусством». Мы – и тут по-тусовочному торопимся. Мы – рассеянны и ищем себя всюду, кроме как в себе самих. Поэтому, наверное, наше телевидение становится все более странной смесью подростково-стариковских ужимок, показного глубокомыслия и наигранной разухабистости. «Зато интересно», – возразят мне и добавят: «Я, мол, бывал в десятках стран и авторитетно заявляю, что наше телевидение – одно из самых интересных в мире». Согласен. Если кто-то кому-то на улице в «морду даст», окружающим тоже будет интересно. Или если в окно голый зад выставить... ...Прошу прощения у теряющего, наверно, терпение Читателя за такой разноголосый и хаотический разговор о тележурналистах, в результате которого они предстают перед ним то в виде мудрого всепонимающего друга, то – нахрапистого «образованца», то – игривой девицы, то – робкого юноши с томным взглядом, но все – с непременным микрофоном в руках... Так вот, если всем этим я еще не «засушил» утомившегося Читателя, то поведаю еще об одном. Зовут его Глеб. Правда, он не журналист и вообще никакого отношения к телевидению не имеет. И все-таки... Глеб – персонаж шукшинского рассказа «Срезал». Деревенский демагог, он напрашивался в гости, когда к кому-либо приезжали из города родственники, желательно с учеными степенями, – и публично «срезал» их, щелкая по носу беспроигрышной смесью отработанных трюизмов и вежливого хамства. Самому Глебу «срезание» интеллигента доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие, мужикам-«болельщикам», приходившим с ним за компанию, – тоже (хотя они и стеснялись этого немного). Ни один кандидат наук устоять против Глеба не мог, потому что... но тут нужна цитата: Как сейчас философия определяет понятие невесомости? – Как всегда определяла. Почему – сейчас? – Но явление-то открыто недавно, – Глеб улыбнулся прямо в глаза кандидату. – Поэтому я и спрашиваю. Натурфилософия, допустим, определяет это так, стратегическая философия – совершенно иначе... – Да нет такой философии – стратегической! – заволновался кандидат. – Вы о чем вообще-то? – Да, но есть диалектика природы, – спокойно, при общем внимании продолжал Глеб... Заметьте: деревенский демагог уже дважды – с невесомостью и «стратегической философией» – что называется, вляпался, но волнуется почему-то не он, а его ученый собеседник. Еще бы! – Давайте установим, – серьезно заговорил кандидат, – о чем мы говорим. – Хорошо. Второй вопрос: как вы лично относитесь к проблематике шаманизма в отдельных районах Севера? Вот так! Глеба не больно-то ухватишь: чуть что, он переводит разговор на другую тему или просто с ходу хамит: – Может быть, мы сперва научимся хотя бы газеты читать? А? Как думаете? Говорят, кандидатам это тоже не мешает... – Послушайте!.. – Да мы уж слушали! Имели, так сказать удовольствие... Ну как? Ничего вам это не напоминает?.. Ну, слава Богу. |
|
|
|
|
