1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23

Гарантированный результат сторон, «образующих» систему трехсторонних отношений

+0,4

+0,3

+0,3

Еще одним важным моментом, связанным с игровым моделированием, является учет типологии игроков. Обычно предполагается, что цель каждого игрока заключается в улучшении своего положения при индифферентном отношении к положению других игроков. Однако в реальных процессах (в частности, в международных отношениях) достаточно часто возникает ситуация, когда один из игроков готов пойти на некоторое ухудшение собственного положения с целью существенного ухудшения положения другого игрока (борьба на «истощение»). Поэтому необходимо рассматривать несколько вариантов типологии игроков.

Например, в процессе анализа отношений Россия – НАТО – Украина североатлантический альянс рассматривался и в качестве «рационального» игрока, и в качестве «конфликтного». Результаты анализа при этом существенно различались. В частности, если в первом случае оказалось, что основной «точкой напряженности» между Россией и НАТО является Закавказье, то во втором случае таковой оказалась Прибалтика.

Представленные выше результаты прогнозного исследования носят достаточно фрагментарный характер и направлены на иллюстрацию возможностей игрового моделирования для анализа и прогнозирования кризисных ситуаций и конфликтов. При проведении подобных исследований возникает целый спектр проблем, связанных, с одной стороны, с необходимостью решения методологических задач (формирование исходного множества альтернативных вариантов, проведение многотуровых групповых экспертиз и обработка их результатов, анализ чувствительности результатов моделирования к изменениям экспертных оценок и т.п.), а с другой стороны, с комплексированием различных методов анализа (ситуационный анализ, игровое моделирование, когнитивное моделирование, экспертные методы прогнозирования – Дельфи, Паттерн, нечеткие технологии и др.) и их увязкой в обобщенную прогнозно-аналитическую модель.

Опыт исследований показывает, что в случае комплексного использования современных методов анализа, применяемых в политологии, экономике, истории, социологии и прикладных математических методов (моделирования, исследования операций, теории принятия решений, теории нечетких множеств, прогнозирования), совместной работы специалистов гуманитарного и технического профиля, возможно успешное решение указанных задач и получение эффективных и практически полезных результатов в области исследования кризисов и конфликтов в международной политике.

Литература

1.       Чуев Ю.В. Исследование операций в военном деле. – M.: Воениздат, 1970.

2.       Саати Т. Математические модели конфликтных ситуаций. – M.: Сов. радио, 1977.

3.       Гермейер Ю.Б. Игры с непротивоположными интересами. – M.: Наука, 1976.

в начало

РЕФЛЕКСИВНАЯ КУЛЬТУРА В МЕЖДУНАРОДНЫХ СОГЛАСОВАТЕЛЬНЫХ ПРОЦЕССАХ

O.С. Анисимов

1.        Международные согласовательные процессы обладают той особенностью, что они особым образом коммуникативно обслуживают реализацию той или иной государственной стратегии. Даже в том случае, когда оформленной стратегии нет, ее заменяет стратегическая установка. Достратегическое бытие государства и соответствующее дипломатическое обеспечение обрекает саму дипломатическую работу в виртуальное, «ненастоящее» явление.

2.        Поскольку дипломатическая работа в ходе согласования подчиняется не только внешнему критерию (реализации стратегии), но и механизмическому блоку критериев, то она осуществляется в соответствии с явно выраженными или неявными критериями согласовательности. Это означает предполагание права сторон на свою точку зрения и обязанность иметь содержанием точки зрения совмещенное бытие партнеров после согласования, взаимоприемлемый вариант реализации интересов каждой стороны, реализации стратегии своих государств. Согласование превращается в нахождение приемлемого варианта параллельного осуществления стратегий. В особом варианте течения согласования, при возникновении существенных затруднений предполагается порождение «заказа», предпроекта коррекции стратегий в их периферической составляющей в отличие от «ядерной» составляющей. В этом случае согласование вовлекает процесс стратегического проектирования, осуществляемого совместно со стратегическим звеном госуправления или через трансляцию этой процедуры указанному звену.

3.        Однако согласование, рассмотренное не только функционально, естественно вовлекает параллельный процесс самовыражения каждой стороны, инерцию самовыражения, эгоцентризм. Кроме того, эгоцентричность в согласовании ведет к противодействию или сохранению прежней конфликтной базы, ее усилению. Дипломатичность согласования создает условия для трансформации конфликтной динамики в «иллюзорные» формы согласовательных действий и содержаний, в дезинформацию и дезориентацию, в процесс порождения приемлемых внешне форм дезориентации и лжи. Кроме того, любое согласование только начинается в информационно-коммуникативном слое, а продолжается, если возникают повторяющиеся затруднения, в идентификационном слое. Содержательная идентификация (со стратегией и путями ее реализации) похожа на информационный процесс, а более глубокой формой идентификации является идентификация позиционная. Партнеры должны войти в тип жизни друг друга и «оттуда» понять основания и содержательность стратегий, путей их реализации, возможности коррекции периферических слоев стратегии и ее реализации и т.п. Но при идентификации неизбежно вытесняются все эгоцентрические основания, установки и т.п., что труднодостижимо из-за инерции эгоцентрических оснований. Возникают многочисленные и разнообразные подмены.

4.        Тем самым, если согласование рассматривать не на завершающей стадии, не в фазе «демонстрационного финиша», то этот процесс сопровождается гигантским многообразием поводов к отклонениям от содержательной согласовательности и направленности на нее. Чаще всего эти отклонения не рефлектируются, или рефлексия носит поверхностный характер, зависящий от индивидуальных особенностей дипломата, его опыта, профессионализма и т.п. Конфликтные ситуации в международных отношениях часто являются столь сложными, что существенные факторы сдвига к возможности неслучайного согласования не «открываются» длительное время. Особенно, если причины конфликтов затрагивают этнические, культурные, религиозные, и т.п. предпосылки. Поэтому переход от процесса согласования со всеми его усложнениями к рефлексии этого процесса выступает не только как «одно из» условий успешности, но и как предельно необходимая сторона целостности согласования. И тогда дипломат должен постоянно увеличивать свой рефлексивный потенциал как значимый, а затем и ведущий слой профессионализма. История культуры, философии, психологии и т.п. показала, что пренебрежение рефлексией оставляет качество базового процесса либо тем же, либо стихийно изменяемым. Уже в ВУЗе и в системе повышения квалификации пропорция действия и рефлексии должна быть смещена в пользу рефлексивности.

5.        Однако рефлексивность сама выступает лишь предпосылкой эффективности самоорганизации в сложной профессиональной деятельности и в переговорной практике. В философии показано, что рефлексивность может быстро вести к усложнению и запутыванию базового процесса, тем более – в мышлении. Кроме того, в деятельности важны не только интеллектуальные, в частности – информационные, процессы, но и оценочные процессы, мотивация, самоопределение. Поэтому при первичном осуществлении действий и их рефлексии в ткань движения рефлексивной мысли входят динамические и оценочные факторы. Они крайне усложняют реализацию рефлексивной функции. Чем сложнее мыслекоммуникация, дискуссия, согласование и т.п., тем быстрее появляется необходимость не только сохранить рефлексию, но и сделать ее неслучайной, превратить в потенциал прихода к неслучайному результату самоорганизации. И тогда ведущим условием становится рефлексивная культура.

6.        Однако и рефлексивная культура не только представляет новые позитивные возможности. Эта культура предполагает создание интеллектуальных («информационных») и «энергетических» (оценочных) критериев, в роли которых выступают, с одной стороны, концепции, теории, понятия, категории, а с другой стороны, идеалы, ценности, мироотношение. Их функция – сосредоточить в содержании и отношении неслучайность, существенность, истинность и т.д. Однако, эти критерии создаются в историческом культурном процессе. Если функция неслучайности реализуется, то опора на критерии дает положительный эффект. Если же эта функция реализуется «неудачно», то огромные ожидания от критериев не оправдываются. Установка на «культурность» оборачивается псевдокультурностью. Опыт развития методологии и, в частности, игропрактики показал эти возможности самым непосредственным образом. Еще Гегель постоянно указывал, что обращение к понятиям не во всех случаях спасает мыслителя и легко ведет к формализму, «резонерству рассудка». Для подлинного использования мощности культуры требуется иной уровень рефлексии, методологической культуры в рефлексии.

7.        Иначе говоря, сама необходимость практического решения проблем согласования на международном уровне и прихода к неслучайности организации процессов согласования стимулирует обращение внимания на глубинные проблемы рефлексивного и рефлексивно-культурного обеспечения переговоров. Вместе с этим появляется перспектива иной содержательности профессиограмм аналитиков-переговорщиков и дипломатической деятельности в целом, другого подхода к образовательным процессам, развития профессионального мастерства.

в начало

ВОЗМОЖНО ЛИ НЕСАНКЦИОНИРОВАННОЕ ИНФОРМАЦИОННОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ НА ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ СОСТОЯНИЕ ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ РАБОТНИКОВ?

А.М. Степанов

В решениях третьего международного научно-практического междисциплинарного симпозиума «Рефлексивные процессы и управление» были сформулированы конкретные рекомендации, в частности: «Разработка рефлексивных технологий обеспечения защиты субъектов и отношений между субъектами (в частности, государствами) от скрытого вмешательства других субъектов».

Дипломатический корпус иностранного государства, являющийся выразителем его интересов в стране пребывания, а также коммуникативным каналом передачи и переработки информации между странами, является объектом пристального внимания заинтересованных служб в использовании отдельных дипломатов с целью скрытого управления ими в своих интересах.

Возможно ли такое несанкционированное влияние на подсознание человека, которое, в конечном итоге, влияет на его психофизиологическое состояние и, следовательно, может неосознанно модифицировать принимаемые решения?

В сообщении обсуждаются результаты экспериментальных исследований целенаправленного мысленного воздействия одного специально подготовленного субъекта на другого и пространственно удаленная от этих субъектов регистрация воздействий без использования известных каналов передачи информации.

Основой метода дистантной объективизации является специально изготовленный жидкостной датчик, встроенный в систему оптической регистрации изменения плотности потока проходящего света определенного диапазона. Теоретическим обоснованием дистантного феномена является известный в квантовой физике принцип несепарабельности и его макроскопические проявления, а также молекулярные образования с дальним порядком, которые представляют собой «правильный» бозе-эйнштейна конденсат, а у подсистем с ближним порядком – квазиконденсат.

Показаны компьютерные осциллограммы с демонстрацией изменения во времени состояния датчика в зависимости от психоэмоционального состояния и моментов регистрации дистантного воздействия на субъект. Приводится иллюстрация характерных признаков воздействия, которые не осознаются субъектом, но внутренне как собственные намерения побуждают к определенным действиям.

Указанные эксперименты показали принципиальную возможность создания приборов индивидуальной регистрации психофизиологического состояния субъекта и признаков несанкционированного воздействия.

В другой серии экспериментов по исследованию состояния водных растворов при дистантном воздействии на них специально подготовленным субъектом были зафиксированы качественно разные состояния воды при полярных намерениях воздействующего субъекта. Было показано, что дистантное воздействие с целью увеличения жизненного потенциала вызывает образование в воде фракции жидких кристаллов с повышенной оптической плотностью по сравнению с исходной водой. То есть такая вода поглощает больше квантов света и за счет этого повышает свой энергетический потенциал. И, наоборот, при дистантном воздействии с целью снижения жизненного потенциала – формируются фракции кристаллов с повышенной прозрачностью по отношению к исходной воде. В этом случае обработанная вода обладает отрицательным воздействием на организмы живых систем.

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23