1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15

Схема 8. Критерии отбора событий для их дальнейшей медиации

Мы считаем, что в печатных и гипертекстовых СМИ фрейминг воплощается как вербально – в разделах, рубриках, заголовочных комплексах, заголовках, лидах, так и авербально – в фотографиях, коллажах, схемах, графиках, рисунках и других визуальных компонентах текстов СМИ. Таким образом, обнаруживается особое понимание медиа-фрейма, что позволяет ставить вопрос о принципиальной гетерогенности медиа-текста и медиа-фрейма. Фрейминг рассматривается нами как графико-аудиовизуальный процесс, конституирующий нарративный принцип медиа-структурирования события, связанный с созданием определенной конструкции, актуализирующей модели мировосприятия, и тем самым позволяющий воспринимать и интериоризировать информацию.

Имеется ряд исследований, ставящих целью изучить взаимодействие вербальных и авербальных компонентов гетерогенных текстов[61]. А.Г. Сонин на примере исследования французского комикса доказывает, что наличие в нем пиктографических компонентов и их взаимодействие с вербальными носит не формальный («оформительский»), а смысловой характер. В результате взаимодействия разноприродных (гетерогенных) знаков они начинают выполнять не свойственные им функции, существенно влияя на процессы смыслопорождения[62]. Обнаруженная автором внутренняя взаимозависимость вербальных и пиктографических компонентов комикса выражается в их объединении для выражения доминантного смысла. Это позволяет исследователю сделать вывод об их синкретичности, проявляющейся в таком структурировании текста, при котором оформление его компонентов идет не по пути дифференциации, а по пути синкретизации (слитности вербальной и пиктографической составляющих). Функциональное единство элементов комикса состоит не в их соположенности, а в смысловом сопряжении.

Исследуя проблемы фотовизуальной и вербальной информации в пресс-рекламном сообщении, Ю.А. Гордеев приходит к аналогичным выводам. По его мнению, в системе средств массовой коммуникации визуальный и вербальный коды функционируют в тесном взаимодействии, несмотря на ярко выраженную тенденцию интенсивной визуализации культуры. Взаимокоммуникативность фотографии и текста, возникающая вследствие синтезирования разнохарактерных знаковых элементов в едином пресс-материале, позволяет достигать принципиально иного уровня отображения фрагментов реальной жизни[63].

Одновременно в ряде исследований акцентируется особая роль фрейминга в преобразовании потенциально нейтральной информации в медиа-текстах, в которых имплицитно и/или эксплицитно выражены интересы социума, а значит и индивида. Регулятивные функции фрейминга состоят не только в том, что и как помещается в медиа-фрейм, но и в том, что оставляется за его рамками, исключая часть реальности из зоны общественного внимания. В этом проявляется сходство фрейминга как процесса с селективной фильтрацией при определении селекта: он предполагает выбор различных элементов формата для сообщения. Это позволяет элите контролировать фрейминг, реализуя предоставляемые им манипулятивные возможности[64].

Таким образом, в результате взаимодействия между СМИ и индивидом в его сознании происходят определенные когнитивные изменения. Характер и масштабы подобных изменений индивидуальны и не унифицированы, что детерминируется как различными психобиологическими типами реципиентов, так и наличием множества информационных источников, способствующих поддержанию в информационном поле плюрализма репрезентаций реальности и, в частности, наличию некоторого множества репрезентаций одного и того же фрагмента реальности. Иными словами, картина мира индивидов, несомненно, формируется под влиянием масс-медиа, однако несомненно и то, что индивидуальные картины мира вследствие этого не становятся унифицированными.

Масс-медиа осуществляют широкий спектр функций, начиная с нейтральности в информировании и заканчивая манипуляцией и контролем. Независимо от выполняемой функции и актуализируемой СМИ модели репрезентации реальности в процессе взаимодействия индивида и медиа-текста происходит медиа-коммуникативное событие, в результате чего содержание медиа-текста становится частью картины мира реципиента.

Являясь одним из определяющих компонентов медиа-коммуникативного события, медиа-текст характеризуется специфическими признаками, детерминируемыми социумом, индивидом (продуцентом), а также одновременно и социумом, и индивидом.

Поэтапное продвижение репрезентации реального события внутри медиа-структур, или медиация, тесно связано с двумя другими процессами структурирования реального события и трансформации его в событие медиа-коммуникативное: фильтрацией и фреймингом.

Продуктом фильтрации является селект – вербализованный результат ментально-когнитивной деятельности группы индивидов, по сбору, отбору и обработке информации о социальной и природной реальности, поступающей из различных информационных источников с целью ее дальнейшей медиации. Фрейминг как структура представления определенной информации ведет к образованию у реципиентов устойчивых познавательных структур. В основе медиа-фрейма лежит как вербальный, так и авербальный комплекс схем ментальных репрезентаций, что позволяет сделать предположение о принципиальной гетерогенности медиа-текста и медиа-фрейма.

в начало

1.4. СОДЕРЖАТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ТЕКСТОВ СМИ

Воздействующая сила СМИ определяется не только тем, что отсекается селективной фильтрацией и фреймингом, но и тем, что становится частью медиа-пространства. Именно вопрос о содержании текстов СМИ продолжает оставаться наиболее дискуссионным, о чем свидетельствует большое количество форм и категорий, применяемых при анализе. Также не существует единой теории относительно методов исследования текстов СМИ. Поэтому представляется закономерным, что в процессе изучения объекта взгляды на содержание СМИ даже одних и тех же ученых трансформируются. Например, Д. МакКуэйл первоначально полагал, что содержание СМИ – это огромный информационный массив, циркулирующий в масс-медиа, а всякая единица медиа-продукции конструируется на основе таких категорий, как медиум, время, место и жанр. Очевидно, что подобный подход к содержанию СМИ исключал воспринимающего индивида, в структурах сознания которого только и может актуализироваться производимое СМИ содержание. Впоследствии МакКуэйл стал определять содержание СМИ как разнообразный массив сообщений и смыслов, которые находятся в постоянном движении от медиа-канала к индивиду, включая процессы передачи и восприятия[65]. Для нас принципиально важным в этом определении является то, что Д. МакКуэйл как теоретик массовой коммуникации разделяет передаваемое СМИ сообщение и смыслы, порождаемые им в процессе восприятия. Подчеркивается, что текст сообщения фиксирован и доступен для непосредственного наблюдения, в то время как продуцируемые реципиентами смыслы нефиксированы, ненаблюдаемы и неуловимы.

Согласно Д. МакКуэйлу, центральное место в понимании того, как в результате прослушивания, просмотра и чтения формируется значение, принадлежит категории жанра, которая является главным инструментом содержательного анализа медиа-текстов, так как именно жанр, по мнению ученого, позволяет соответствующим образом структурировать огромное количество информации, передаваемой СМИ. Жанр СМИ рассматривается МакКуэйлом как формат (форма) для вербальной репрезентации информации и характеризуется следующими особенностями:

·         жанр обладает собственными логикой, типом и языком;

·         жанр структурирует различные текстовые формы;

·         жанр обеспечивает возможность продуцировать и прочитывать тексты СМИ;

·         жанр структурируется как продуцентами медиа-продукции, так и ее реципиентами;

·         жанр является воплощением формы, содержания и функции[66].

Данная формулировка жанра представляется достаточно расплывчатой. Очевидно, что под «логикой, типом и языком» имеются в виду способы представления информации и вербальные средства ее фиксации. Очевидно, что в пунктах первом и втором речь идет об одних и тех же характеристиках жанра: как структурно-смысловое единство жанр оказывает непосредственное влияние на смыслопорождение, так как воплощает в себе ряд необходимых для продуцирования смыслов свойств. Вызывает вопросы и третий пункт. На наш взгляд, медиа-жанры – это особые структуры, задающие специфические способы познания. Жанровая структурация сообщения способствует более эффективному, быстрому и целенаправленному восприятию информации.

Четвертый пункт представляет собой одно из известных положений психолингвистики, 60-х гг. прошлого столетия. В связи с вопросом о «выстраивании» значения в медиа-тексте МакКуэйл впервые вводит применительно к сфере массовых коммуникаций широко известное положение о вовлеченности реципиента в процесс создания значения, которое артикулировали В. фон Гумбольтд, А.А. Потебня, Э. Сепир, Л.С. Выготский и др. В контексте такой постановки вопроса следует подчеркнуть, что еще В. фон Гумбольдт, акцентируя дуальный характер языка, являющегося процессом и продуктом, говорил о языке как о проявлении духа народа[67]. В этой связи представляется принципиально важной и мысль Э. Сепира об изменении психической значимости и интенсивности значения в зависимости от того, на что обращено внимание, каково направление умственной деятельности индивидов[68]. В.А. Пищальникова указывает на совпадение положения, выдвинутого Э. Сепиром, с центральным звеном теории речевой деятельности о зависимости смыслоречепорождения от мотива речевой деятельности и ассоциативно-апперцепционного содержания мышления[69]. Рассматривая значение как единицу речевого мышления, Л.С. Выготский отмечает, что смысловая структура значения слова изменяется вследствие изменения психологической природы этого значения, что приводит к изменению характера отражения и обобщения реальности в слове[70]. Основываясь на положениях В. фон Гумбольдта, А.А. Потебни, Э. Сепира, Л.С. Выготского, В.А. Пищальникова понимает значение как когнитивную структуру, причем «сама структура значения как способ познания внутренне динамична, изначально и принципиально обладает способностью к развитию»[71].

На наш взгляд, рассмотренные выше положения подтверждают факт опосредованного массовой коммуникацией участия реципиента в создании значения и полностью согласуются как с моделью коммуникативного акта Г. Лассуэлла, специфицирующей фактор обратной связи, так и с упомянутыми выше исследованиями, подтверждающими влияние аудитории на процессы фильтрации и формирование селекта, что в конечном итоге определяет содержание СМИ.

Подчеркивая роль языка в создании медиа-продукции как масс-медиа, так и потенциальными реципиентами, МакКуэйл придерживается артикулированного Фиском взгляда на язык как на систему репрезентации, развитую в социуме для создания и распространения конвенционального набора значений[72].

Полисемичность текстов СМИ, обеспечиваемая языковой системой, и вытекающая из этого множественность интерпретаций ставят актуальный для исследования деятельности СМИ вопрос о том, как медиа-сообщения и реальность соотносятся между собой. Выявление степени соответствия текстов СМИ реальности является важным аспектом отношения «индивид–СМИ». Масс-медиа репрезентируют реальность для индивидов, поэтому релевантными оказываются размышления о том, насколько полно и точно СМИ репрезентируют реальность, а также о том, чья реальность попадает через коммуникационные каналы в поле зрения социума.

При проведении анализа содержания текстов СМИ ведущим понятием для измерения и оценки конкретного СМИ и его влияния на аудиторию становится «отображение (репрезентация) реальности». Соответственно одним из основных критериев содержательной классификации является оценочный, базирующийся на дифференциации факта и вымысла и определения степени близости медиа-репрезентации реальности[73]. Согласно МакКуэйлу, воздействующая сила СМИ напрямую связана с тем, насколько отстоит репрезентируемая для индивида реальность от его собственного опыта реальной жизни: чем больше разрыв между двумя реальностями (медиа-реальностью и жизненной реальностью индивида), тем больше эффективность медиа-воздействия. В ситуации, когда репрезентируемая реальность и опыт индивида не обнаруживают значительного расхождения, эффективность медиа-воздействия резко уменьшается. Проведенный нами социологический опрос подтверждает наличие указанных тенденций. 484 преподавателям и студентам различных специальностей АГТУ было предложено зафиксировать первое слово-реакцию на имя и фамилию бывшего американского президента Билла Клинтона. Показательно, что в значительном количестве реакций респондентов прослеживаются ассоциации, так или иначе связанные с медиа-скандалом вокруг отношений, возникших у экс-президента США со стажером Белого дома: М. Левински – 44, Моника – 40, изменник – 3, мужик – 9, Казанова – 2, сексафон – 1, секс – 2, извращенец – 2, бабник – 1, гигант – 1, разврат – 1, полковник – 1, позор – 1, платье – 1, ловелас – 1, ширинка – 1, неудовлетворенный – 1, озабоченный – 1. Таким образом, реакции респондентов, отражающие очевидное воздействие медиа в условиях пространственной удаленности от репрезентируемых событий, в сочетании с явно ограниченной возможностью получать какую-либо другую информацию об американском президенте, составили 113 из 484.

С другой стороны, результаты опроса показывают, что в условиях, позволяющих на основе жизненного опыта так или иначе верифицировать репрезентируемые медиа-фрагменты реальности, могут появляться реакции, явно отсутствующие в СМИ, что подтверждает наличие противоположной тенденции. В последние годы российские СМИ (в особенности телевидение) практически не критикуют деятельность правительства, напротив, в медиа-сообщениях часто говорится о положительных тенденциях в экономике: росте валового национального продукта, уменьшении количества безработных, индексации пенсий, повышении заработной платы, улучшении условий для ведения малого бизнеса и т.п. Однако результаты опроса не подтверждают формирования положительного отношения к правительству, несмотря на отсутствие явной критики в его адрес. Реакции респондентов поражают многообразными формами отрицательного, имеющего явно не медийный, а бытийный генезис, отношения к работе правительства: сволочи – 2, дурдом – 2, воры – 14, бардак – 3, идиоты – 3, уроды – 7, дерьмо – 1, подонки – 2, грязь – 2, проходимцы – 1, олигархи – 3, жулики – 2, бездельники – 1, ложь – 6, ужас – 2, плохое – 6, сборище – 2, бараны – 2, «умные» – 1, гады – 2, дерьмо – 3, фальшь – 1, некомпетентность – 1, болтология – 1, коррупция – 8, придурки – 2, балбесы – 1, дураки – 3, тугодумы – 1, козлы – 5, вруны – 1, клоуны – 2, банда – 2, дебилы – 5, мафия – 1, зоопарк – 1, братва – 1, шуты – 1, беспредел – 1, марионетка – 1, грабеж – 1, стремы – 1, жирдяи – 1, бред – 1, фигня – 1, взятки – 7, обман – 4, глупость – 2, тормозы – 1, сортир – 1, наглые – 1, бюрократы – 2, жуть – 1 и т.д.

В случае осуществления жесткого политического контроля над деятельностью СМИ резко возрастает вероятность появления нереалистичных репрезентаций для описания состояния общества. Д. МакКуэйл полагает, что соотношение «содержание – реальность» поддается спецификации и может быть замерено на основе нескольких релевантных критериев в соответствии с социальными нормами. К ним отнесены независимость, разнообразие и объективность в отображении реальности.

Положительным моментом концепции Д. МакКуэйла является проводимое им разграничение между текстом СМИ как физической реальностью (неактуализированным телом знаков) и психической реальностью – смыслами, порождаемыми в процессе восприятия текста реципиентом. На наш взгляд, выдвигаемое ученым положение о том, что возможность/невозможность верификации реципиентом репрезентируемой реальности является фактором повышения или понижения эффективности медиа-воздействия, обладает значительной объяснительной силой. Вместе с тем недостаточно ясными представляются выдвигаемые критерии оценки степени соответствия содержания текстов СМИ реальности. Вопрос о соответствии медиа-текстов реальности остается наиболее дискуссионным, поскольку текстовая материя не поддается сколько-нибудь точному анализу на предмет адекватности отображения действительности. Как уже говорилось выше, можно вести речь лишь о различной степени зависимости средства массовой информации и журналистов при выпуске медиа-продукции. Разнообразие медиа-сообщений или масштабы охвата реальности, с нашей точки зрения, также не являются гарантией ее адекватной репрезентации в СМИ. В теории массовой коммуникации объективность традиционно связывается с изложением как минимум двух противоположных точек зрения. Однако множественность представляемых взглядов на ту или иную ситуацию в большей степени говорит о стремлении избежать одностороннего подхода к проблеме, нежели об адекватности ее репрезентации. Далее мы более подробно остановимся на факторах, детерминирующих поливариантность репрезентации реальности в сфере массовой коммуникации.

Соотношение реальности и содержания СМИ исследуется и с использованием традиции, основанной на теории марксизма и концентрирующей внимание на том, как содержание СМИ репрезентирует классовые различия в обществе, различия между полами и этнические различия, а также конфликты, возникающие на основе этих различий. Такие исследования рассматривают содержание СМИ как эксплуатационное и репрезентирующее идеологию, или «лживое сознание». Сторонники данной позиции полагают, что СМИ артикулируют образ мира господствующего класса, который «зашит» в масс-медийные тексты, а индивиды, принадлежащие к другим социальным группам, вынуждены принимать навязываемую им картину мира[74]. Несомненно, что данный подход правомерен лишь до определенной степени, так как он абсолютизирует как влияние элит на медиа, так и влияние медиа на аудиторию, что подтверждается рассмотренными выше экспериментальными исследованиями, не обнаружившими абсолютного конформизма и единомыслия у реципиентов медиа-продукции.

Переживающие бурное развитие культурологические исследования содержания масс-медиа дополняют и развивают существующие традиции изучения СМИ. Как полагает МакКуэйл, культурологический подход располагает сильной доказательной базой, поскольку он не отвергает старые исследования, а открывает еще одно измерение для проведения анализа[75]. В центр культурологических исследований помещается текст СМИ, рассматриваемый как явление культуры, и порождаемые им смыслы. В соответствии со структурным подходом значение «встраивается» в текст благодаря наличию определенных языковых структур, состоящих из знаков, нарративов и мифов, которые в свою очередь «управляются определенными культурологическими системами»[76]. Иными словами, помимо других факторов, значения (смыслы) определяются культурологическим контекстом и могут быть извлечены на основе знания о культуре данного социума и знаковой системы. С этой точки зрения тексты масс-медиа подчиняются общим закономерностям развития текста и известная методология применима и к ним.

Особое значение для восприятия содержания текстов СМИ имеют культурологические критерии, основанные на значимых системах культурных убеждений. Разработав понятие «культурологический стандарт», включающее иерархию оценок содержания, Шредер выделил три типа таких стандартов: эстетический, предполагающий сложный комплекс эстетических параметров, необходимых для обеспечения восприятия; этический, связанный, главным образом, с ценностями, и экстетический, измеряемый степенью получаемого удовольствия и оценкой исполнительских качеств[77]. Мы полагаем, что понятие «эстетический» как более широкое включает понятие «экстетический», поэтому следует воздержаться от включения этого компонента в структуру картины мира.

Исследования представителей культурно-порождающего анализа (cultural-generic analysis) и ученых, работавших в том же направлении, поместили в центр внимания зависимость эволюции жанрового разнообразия и жанровой спецификации текстов СМИ от культурно-социальных факторов[78].

в начало

1.5. СМИ КАК РЕПРЕЗЕНТАНТ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ИНФОРМАЦИИ: МАНИПУЛЯТИВНЫЙ АСПЕКТ

Закономерно в коммуникационной модели фокус внимания переместился на язык как материю и форму воплощения информации. Ведь для эффективного функционирования политической и социальной системы жизненно важной является циркуляция необходимой для поддержания ее стабильности информации, кодируемой главным образом вербально и распространяемой СМИ как универсальным агентом политической коммуникации. Роль СМИ, как мы уже показали, не сводится к выполнению функции чисто технического канала, передающего «объективную» информацию от субъекта к субъекту без каких-либо трансформаций, наоборот, СМИ в той или иной мере осуществляют социально-преобразующую репрезентацию реальности. Политическая и социальная информация, облеченная в вербальную форму и передаваемая по каналам массовой коммуникации, является важнейшим ресурсом управления обществом, в том числе через инициирование в нем процессов самоорганизации.

Принципиально важной для нас представляется мысль об онтологической неразрывности, взаимозависимости и взаимовлиянии социальных процессов и их вербализации. Она подчеркивается, например Ф. Джеймсоном: социальная жизнь «в ее фундаментальной реальности является единой и неделимой, сплошным взаимопереплетением, уникальным, непостижимым и надындивидуальным процессом, на уровне которого нет нужды изобретать способ соединить языковые процессы и социальные сдвиги или экономические противоречия, потому что на этом уровне они никогда не были разделены»[79]. Следовательно, значимость средства коммуникации не уступает значимости ее субъекта и объекта. Многообразные структурно-содержательные параметры текста, например жанр, во многом определяют его восприятие.

Анализируя оценочно-коммуникативную функцию, выполняемую языком, М. Халлидей высказывает мысль о возможности активного вторжения в языковую сферу с целью регулирования восприятия индивидом явлений социально-политического характера. Он подчеркивает, что эта функция не имеет ничего общего с выражением содержания, так как в данной функции язык используется говорящим как средство собственного вторжения в речевой акт и является не чем иным, как способом выражения своего мнения, своего отношения и своих оценок, а также тех отношений, которые он устанавливает между собой и реципиентом[80].

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15