1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33

Если взглянуть с точки зрения подобных требований к уровню доступности для массовой аудитории на приведенную публикацию, можно увидеть, что автор, очевидно, хорошо владеющий специальной терминологией, к сожалению, не расшифровал ее для тех читателей, которые могут не знать, что такое «гепатиколез», «фенол», «хроническая интоксикация» и т.д. Поэтому им трудно разобраться в сути публикации.

А ведь избежать подобного последствия вполне возможно. С этой целью журналисту неплохо было бы взять на вооружение для перевода с научного на обычный язык некоторые известные приемы. Можно, например, использовать формальные виды определений, которые всегда можно найти в словарях. Порой давать и неформальные («ветер есть движущийся воздух») – это наиболее краткий и простой способ что-либо объяснить. Можно также обратиться и к так называемым развернутым определениям. Например, о новом взрывчатом веществе можно сказать: «Дело в том, что обычный тротил уже не устраивал наших военных, и в засекреченных НИИ изобрели более мощные смеси. Чтобы в мелкие кусочки разлетались железобетонные стены дотов и бункеров, разрывало на части вражеские авианосцы, корежило танки. Что уж тут говорить про слабую человечью плоть – она должна была просто превращаться в молекулы». (В. Терешкин. Указ, соч.)

Практически ни одно расследование на экологическую тему не обходится без цифр, которые считаются неопровержимым свидетельством достоверности чего-либо. Но не каждый читатель способен с ходу осознать их значение, соотнести друг с другом. Поэтому когда журналист вводит цифру в текст, он должен позаботиться о ее «звучании». На этот счет существует много приемов научной популяризации: сравнение сложных явлений с простыми, а новых – с привычными, понятными и т.п. Одна группа приемов основывается на математических методиках – подсчете, вычислении процентов и средних величин, округлении числовых значений, сопоставлении. Другая реализует традиционные приемы риторики. Это – обращение к читателю, акцентировка цифровых значений в авторском комментарии. Лучше всего цифры давать в сравнении. Причем сравнивать надо со знакомыми мерками, например, стопкой монет, зернышком пшеницы, футбольным мячом и т.д.

В этом отношении в публикации «Крушение на разъезде» цифры использованы недостаточно умело. Многие из них, например о величине загрязнения почвы и воды, даются сами по себе, без сравнения. Возникает вопрос: о чем говорят цифры? Означают ли они угрозу для людей, или нет? Непонятно. А ведь все прояснилось бы, назови автор в каждом случае допустимые нормы (безвредные для человека) присутствия упомянутого вещества в воде или почве.

Известно, что обычно плотность населения рассчитывается из числа жителей на квадратный километр. А то, что Чувашия поделена на 21 административный район, ни о чем не говорит. Вот если бы автор сравнил Чувашию с Японией, о густонаселенности которой ходят легенды, тогда стало бы ясно, действительно ли чуваши живут в тесноте. Кроме того, об уровне экологической нагрузки обычно судят не по плотности населения, а по количеству промышленных предприятий или, скажем, уровню ПДК в местной речке. Плотность населения – это, скорее, вторичный признак.

в начало главы << >> в начало

Расследование исторических тайн

Говоря об исторической тайне, обычно имеют в виду случившиеся в прошлом непонятные события (например, таинственная смерть наследника престола во времена правления Бориса Годунова; всемирный потоп; смерти Сергея Есенина и Владимира Маяковского; отречение царя Николая II от престола и т.д.). Начало перестройки в нашей стране было обозначено мощной волной всевозможных разоблачений, расследований исторического плана. Например, на страницах «Огонька», которым в то время руководил В. Коротич, публиковалось множество материалов, посвященных преступлениям И. Сталина и его соратников. Впоследствии историческую тему (загадки истории) стали активно разрабатывать и многие иные издания. Телезрители и радиослушатели получили возможность знакомиться с загадками истории по передачам «Колесо истории», «В поисках утраченного», «Исторический репортаж», а также «Историческое расследование» и пр.

Значение подобных расследований для аудитории СМИ заключается, прежде всего, в их познавательной ценности. Историческое расследование позволяет журналисту (а значит, читателям, телезрителям, радиослушателям) взглянуть на прошлое с точки зрения современности, предложить свою версию дела, открыть подробности, ставшие известными лишь по прошествии длительного периода времени. Кроме того, осуществляя историческое расследование, журналист может провести параллели с аналогичными делами настоящего времени и тем самым, в известной мере, объяснить их. Публикация исторического расследования для конкретных СМИ может быть интересна и потому, что такие материалы привлекают внимание аудитории, позволяют изданию укрепить свою популярность.

Обращаясь к загадочным случаям и происшествиям прошлого, журналист не всегда знает наверняка, что за ними стоит какое-то преступление. Поэтому попытка некоторых исследователей журналистики «привязать» журналистское расследование прошлого к понятию «преступление» некорректна. Расследование исторических тайн – одно из направлений в деятельности журналистов-расследователей. Основная особенность направления состоит в том, что журналист расследует дела давно прошедших лет. Это в значительной степени ограничивает круг методов и источников информации, которые могут быть использованы в расследовании. В данном случае в наибольшей мере ему могут помочь свидетельские показания (если расследуется событие, произошедшее относительно недавно в историческом плане), документальные источники информации, которые можно найти, скажем, в государственных, а также в семейных архивах тех, кто непосредственно участвовал в расследуемых событиях прошлого. Интересную исходную информацию журналист-расследователь, увлекающийся исторической тематикой, может получить из специальной исторической литературы, в том числе из периодических исторических изданий: «Отечественная история», «Отечественные архивы», «Вестник древней истории», «Отечественное краеведение», «Вопросы истории», «Вестник архивиста», «Новая и новейшая история».

В ходе расследования журналист часто сталкивается с необходимостью объяснять поступки исторических личностей. Это можно сделать разными методами. Часто таким объяснением служит выявление журналистом конкретных мотивов, которые могли быть реализованы историческими героями в тех или иных действиях и ситуациях. Важны и конкретные данные о позициях исторических персонажей, групповых интересах, придворных интригах и т.д. Все это привлекается и для рационального объяснения конкретных дел, поступков исторических лиц. Нередко, однако, расследователь из-за недостатка знаний о тех или иных персонах вынужден полагаться на гипотезы, допущения, нормы здравого смысла (поскольку предполагается, что люди обычно руководствуются именно такими нормами).

Журналист, проводящий объяснение в историческом расследовании, должен учитывать и фактор случайности в развитии событий, о которых идет речь. В этом случае в качестве метода исследования предполагается интуитивное вживание в роль действующего лица, психологическая реконструкция чужого сознания, возможных действий его обладателя, исходя из аналогии «Я» журналиста и «Я» исторической личности. Ясно, что такие выводы будут исключительно субъективными по характеру, поскольку точной аналогии в данном случае быть не может. Журналисту, расследующему события прошлого, редко удается совершить полноценное открытие (подобное, скажем, открытию города Трои, сделанному археологом Генрихом Шлиманом на основе сведений, изложенных в гомеровской «Иллиаде»). Обычно журналистское расследование на историческую тему представляет собой лишь более или менее обоснованную версию.

Подобной версией является, например, расследование Василия Устюжного «Ленинградское дело» (Комсомольская правда. 2000. 5 октября). Из учебников истории о «ленинградском деле» известно, что в период сталинского правления, сразу после Второй мировой войны, научная и творческая интеллигенция надеялась на ослабление партийно-государственного контроля. Однако международная обстановка после войны резко изменилась. Началась «холодная война». Руководство СССР взяло курс на немедленное «завинчивание гаек» в отношении интеллигенции. Главный в то время идеолог страны А.А. Жданов, выступая в Ленинграде с разъяснением постановления «О журналах “Звезда” и “Ленинград”», подверг беспощадной критике творчество Зощенко и Ахматовой. Затем руководство взялось за театры, кино, музыку, науку. Духовный терроризм сопровождался физическим, подтверждением чему и стало «ленинградское дело».

Формально оно было начато в январе 1949 года, после поступившей в ЦК ВКП(б) анонимки о подтасовке результатов выборов секретарей Ленинградского обкома и горкома партии. И завершилось снятием с работы свыше двух тысяч руководителей, когда-либо работавших в Ленинграде, и казнью более 20 из них. Они были обвинены в попытке разрушить СССР, противопоставив Россию Союзу, а Ленинград – Москве.

Таковы исторические реалии, согласно трактовке, изложенной в учебниках, которые автор пытается дополнить новыми фактами, дав более полное представление о «ленинградском деле»: «50 лет назад разгромлен первый питерский десант во власть. Что будет со вторым?»

«Это дело получило название “ленинградского”, в список репрессированных вошли руководители города и страны – выходцы из Питера. Идейным создателем и вдохновителем “питерской команды” стал член Политбюро ВКП(б), секретарь ЦК Андрей Жданов, который, освоившись в Москве, начал весьма активно подтягивать в столицу земляков. В итоге секретарем ЦК, курирующим органы ГБ, стал Алексей Кузнецов, главой Госплана, первым зампредом Совмина СССР, – Николай Вознесенский, руководителем Совмина РСФСР – Михаил Родионов, зампредом Совмина СССР – Алексей Косыгин. Всего же за два года (1946–1948) на руководящую работу были выдвинуты 12 тысяч ленинградцев, из них на работу в Москву и для руководства другими областями отправились свыше 800 человек.

Однако после смерти Жданова в августе 1948-го “питерский десант” был разгромлен: большинство выдвиженцев сняли с работы, а более 20, как уже сказано, расстреляли.

О некоторых подробностях “ленинградского дела” рассказывает Валерий Кузнецов, сын расстрелянного секретаря ЦК.

– Валерий Алексеевич, сейчас много пишут о том, что ваш отец пал жертвой схватки между патриотически настроенной частью Политбюро и, скажем так, космополитами во главе с Берия, Маленковым, Кагановичем и Хрущевым.

– Это поправление истории в угоду современной политике. Многим сегодня выгодно из отца сделать знамя панрусизма, представить чуть ли не жертвой сионизма. Все на деле гораздо глубже.

– Но борьба между московской и питерской частями в Политбюро имела место?

– Имела. Только я бы не стал называть ее московской частью Политбюро. Какой Берия москвич? Или Хрущев? А вот ревнивое отношение к питерским выдвиженцам действительно имело место.

– В то же время Сталин, казалось бы, прекрасно относился к вашему отцу...

– Тут своя предыстория. Когда началась война, Жданов, в то время первый секретарь Ленинградского обкома, отдыхал в Сочи. Отец стал фактически первой фигурой в городе. Постоянно общался по телефону со Сталиным по вопросу подготовки города к обороне. Сталин высоко оценил эту работу. Зимой 42-го в присутствии членов ГКО собственноручно, что делал крайне редко, написал личное письмо Кузнецову. Письмо заканчивалось словами: “Алексей, Родина тебя не забудет”.

– И что из этого следует?

– Я убежден, что даже в то тяжелейшее время Сталин просчитывал будущие кадровые комбинации. В этом демонстративном письме, дающем мандат на полновластие в Ленинграде, ведь никакой необходимости не было. Ленинградом руководил живой Жданов. Сталин первым завел и разговор о приглашении Кузнецова в Москву под предлогом, что нужно выдвигать молодых. Отец пользовался огромной популярностью и любовью у питерцев. Сталин учитывал эти настроения. Зачем ему нужен был еще один Киров в Питере?

– Тогда непонятно, зачем Сталин дал Кузнецову огромные полномочия – поручил ему курировать кадры и органы госбезопасности...

– Да это был символический жест. Реально же Сталин натравливал на отца свое завистливое окружение. Весьма показательно в этом смысле признание Микояна о том, как в 48-м на даче в Рице в присутствии “пятерки” – Молотова, Берия, Микояна, Маленкова и Кагановича – Сталин заявил, что хотел бы Генеральным секретарем поставить Кузнецова, а председателем Совета Министров питерца Вознесенского – тот тогда возглавлял Госплан.

– Что это значило?

– На деле это означало команду “фас”. И ее так и поняли. Уже спустя полгода началась расправа. Секретаря Ленинградского горкома Капустина обвинили в связи с английской разведкой. А городское руководство – в сознательном противопоставлении центру. Доводы сейчас бы вызвали улыбку. Например, Совет Министров РСФСР организовал в Ленинграде Всероссийскую ярмарку оптовых товаров. Ленинградское руководство пригласило на нее гостей из других союзных республик. Маленков расценил эти приглашения как открытый вызов Центру. А согласие на проведение ярмарки давал отец...

Тут же министр МГБ Абакумов с подачи Маленкова “раскрыл заговор вражеской группы Кузнецова” Отца обвинили даже в том, что он хотел перенести столицу из Москвы в Ленинград...

– В протоколах допросов есть подписи вашего отца под “признательными” показаниями.

– В конце 80-х я работал в комиссии по реабилитации жертв политических репрессий. Ознакомился с сотнями дел и узнал, как выбивались показания. Отцу сломали позвоночник, разбили ушную раковину. Это рассказал врач следственной тюрьмы. Есть основания предполагать, что листы показаний допросов подписывались до того, как допросы были запротоколированы и отпечатаны. Не многие могли выдержать испытания – арестованных сажали в бетонный куб и держали сутки без воды и еды, привязывали к железной кровати с колючими настилами. Давили – подпиши, иначе семья будет расстреляна.

Мой отец на закрытом заседании Военной коллегии суда, который проходил в клубе офицеров на Литейном, вины за собой не признал и в заключительном слове сказал, что история нас рассудит. Об этом мне рассказывали свидетели того судилища. В зале сидели в основном переодетые чекисты.

– Почему же “ленинградское дело” замалчивалось и после смерти Сталина?

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33