1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17

В зависимости от ситуации, могут помочь вопросы, уточняющие мысль («Итак, значит, вы хотите сказать, что...»); предположительные варианты, конструирование конфликтной ситуации («Ну, допустим, это произойдет...»). Важно вовремя обратить внимание аудитории на излишнюю категоричность или многослойность тезиса демагога, уметь доказать, что в связке аргумента с тезисом возникла логическая ошибка, привести противника в противоречие с самим собой, вынудить его признать свою некомпетентность, используя «метод Сократа», – метод последовательных вопросов или «способ бумеранга», когда аргумент противника используется против него же; использовать и другие методы, черпая их из внушительной копилки искусства полемики, наполнявшейся веками. То есть, необходимо демонстрировать логическую культуру мышления, которая одерживает верх и над бескультурьем, и над демагогией.

в начало

Правила честной борьбы

Полемика – очень давний способ самоутверждаться и распространять идеи. И многое тут давно очевидно. «Тон и форма полемики – отражение не только культурного уровня спорящих, но и «общего состояния нравов», – можно прочитать в энциклопедической статье знаменитого Брокгауза и Эфрона (конец XIX века).

Разные уровни полемики полностью зависят от ситуации в обществе. Первый, примитивный, уровень: «выпускание пара». Уровень второй, более цивилизованный: демонстрация целесообразности обмена мнениями. Во втором случае полемическая острота публичного обсуждения способствует возникновению новых идей, помогает их «генерированию»; если говорить о прессе, журналист и его оппоненты или люди, объединенные его стараниями «круглым столом» дискуссии, поставщики гипотез.

Возвращаясь к упомянутой энциклопедической статье вековой давности, обратим внимание на то, что ее автор полагал (наивно, нет ли...) что «известные политические и общественные формы делают просто невозможными некоторые ее приемы, особенно предосудительные. Так, например, указания на политическую неблагонадежность (доносы) лишены всякой силы при строе, обеспечивающем свободу мысли».

В России конца XIX века были известны правила честной литературной борьбы, составленные профессором Киевского университета В. Хлебниковым. Из этих правил следовало, что не может быть уважаем в обществе литератор, если он:

·         упрекает своего оппонента за его происхождение, религию, национальность, образ жизни;

·         умышленно искажает смысл его речи;

·         упрекает соперника в тупости и бездарности;

·         называет его подкупленным писателем или доносчиком;

·         сопровождает свою критику бранью;

·         выборочно цитирует его, обходя существо вопроса;

·         нападает на мелочи и недосмотры и пр.

Характерна, однако, оговорка, сопровождавшая этот своеобразный кодекс этики. Автор писал, что правила «необязательны для корреспонденции, имеющих своим предметом не литературные, а жизненные явления» (Очевидно, полагая в данном случае полную безнадежность своего предприятия...).

Сегодня, хотя полемика не сводится только к «борьбе на уничтожение», подстегиваемой лозунгом идеологической непримиримости, все же специфика этих выступлений такова, что часто образные «стрелы» ранят, и порой, очень сильно.

В публичных диалогах на страницах печати часты памфлетные саркастические ноты, прямое злобствование... И есть некоторое оправдание такой ситуации – в «битве», даже спортивном поединке, не так-то просто держаться уровня самообороны, боевой азарт подчас перехлестывает правила. Увлеченность собственными идеями понуждает сказать в запальчивости то, что воспринимается как чрезмерное, а потому не особенно убедительное.

Следует помнить, что количество и разнообразие доводов и способов воздействия у одной стороны не больше, чем у другой. И очень помогает самоконтроль в процессе полемики, осмысление и коррекция своих просчетов: правильно ли истолковал мысли и поведение оппонента? Может, не сумел увидеть предмет разногласий с той стороны, что он? То есть, объединяя профессионализм проведения дискуссии с необходимой этикой полемики, журналисту надо ловить на ошибках не только противника, но и себя самого.

К сожалению, немногие из блестящих полемистов способны к точному самоконтролю, и не каждый журналист, проводящий дискуссию, способен честно ответить себе на вопрос: не проявилось ли у него стремления «давить»? (Очень часто этим грешат телеведущие). Удалось ли сдержать влияние на себя отрицательных психологических факторов? Не было ли нарушений логики в собственных рассуждениях? Состояние постоянной собранности и самоконтроля позволит предвидеть возможные последствия полемических выпадов и ответных действий собеседника (что похоже на шахматное «просчитывание ходов»). И еще. В полемике опасен «эффект камикадзе»: превышая уровень самообороны, уничтожая противника, иной полемист способен взорвать все и вся вокруг, а значит, и новую идею, хотя бы в зародыше.

Важно соблюдать меру и достоинство в накаленной эмоциональной обстановке полемики, и помнить о притягательности для читателя зрелища «полемических качелей», на которых взлетает ввысь то одна сторона, то другая.

в начало

РЕЗЮМЕ

Завершая разговор об этике дискуссий, затеваемых журналистами, отметим еще раз, что публичное рассмотрение фактов и мнений активно помогает возникновению и распространению новых идей, причем необязательно несомненно прогрессивных.

Полемизм способен усилить кажущуюся значимость ложной идеи, соревнуясь в ее уточнении, оба собеседника могут удваивать усилия по совместному искажению истины, и дискутируемая проблема, с какого конца разбивать вареное яйцо, плодящая рати «тупоконечников» и «остроконечников», может явиться великолепным отвлекающим маневром. Ложный посыл, клеветническое измышление в ходе азартной «полемики» обрастают такими подробностями и доказательствами, что принимают облик проблемы, не будучи таковой. Увлекаемый волнами полемики, читатель ненамеренно или намеренно может быть оторван и унесен прочь от берега, от тверди факта.

Дискуссионная трибуна общества, какой видится пресса, никогда не пустует. Но при безответственном отношении, недооценке деструктивных возможностей полемики, недостаточном, или почти бездействующем контроле общества за прессой на ней слишком часто оказываются демагоги, получается вместо социальной ориентации – дезориентация.

в начало

3. МАСКИ ОБЩЕНИЯ

Должен ли журналист приспосабливаться к собеседнику? Можно ли избегнуть этого? Непонимание из-за неравенства культуры, воспитания, образования, социального положения («говорят на разных языках») искажает результат работы. Профессионалу, которому приходится общаться с разными людьми, необходимо умение приноравливаться. Так всплывает проблема «актерства».

в начало

«ТЕКУЩИЕ ЗАДАЧИ» И РОЛИ – ЭКСПРОМТЫ

Помогающая игра

Пожалуй, каждому журналисту приходилось изображать «вдумчивого слушателя», «непонятливого собеседника». Не укоряя всем своим видом за путаный ответ, сослаться на собственное непонимание, «тупость» и просить пояснить... Использовать «маску простодушия» («Вы, видимо, имеете в виду...»). Заканчивая фразу за собеседника (из которой он никак не выпутается), демонстрировать при этом радость понимания, «радость ученичества».

Или выступать неким экзальтированным существом, восклицая: «Это невозможно... Ну и ну!..» (провоцируя расшифровку мысли и подкрепление ее примером). Чтобы поощрить собеседника, добиться более уверенного тона высказываний, подчеркивают свою скромную миссию передатчика сведений («Не мое это дело, – говорить вам...» Или: «Я, наверно, не имею права судить...»)

Инициатору встречи приходится «раскручивать» собеседника, делать его способным к разговору

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17