1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18

В его несколько упрощенном анализе ситуации была доля правды. Люди любят видеть себя на малых и больших экранах – этот феномен использовали уже пионеры кинематографа. Они снимали прохожих перед «иллюзионом» и приглашали их прийти на сеанс, чтобы увидеть себя на экране.

Телевидение как новое техническое средство связи предоставило людям большие возможности: не только выступать в роли героев первого плана или участников захватывающих событий, но и наблюдать за ними, в какой-то мере даже присутствовать в момент их совершения.

Эту мысль – и с более чем весомыми, «звездными» аргументами – подтверждает популярнейший кинорежиссер и «кинопанорамник» Эльдар Рязанов:

Громкое «спасибо» я произношу в честь изобретателей телевидения. Благодаря им меня стали узнавать в лицо, чего обычно с кинорежиссерами не бывает. Так что, понятно, я обожаю телевидение!.. Ах, телевидение!.. Магнит, приманка, соблазн! За одну только передачу незнакомое до сих пор лицо может стать известным или даже родным десяткам миллионов. Нет человека, который не мечтал бы попасть на голубой экран, запечатлеть себя, стать популярным, превратиться в телезвезду. И если кто скажет, что не желает сняться для телевидения, – не верьте ему, этот человек, скорее всего, лицемер! Короче, телевидение – властелин нашего века. Его могущество – безгранично, неотразимо, несокрушимо. И телевидение отлично осознает свою мощь, свое всесилие и в связи с этим свою безнаказанность. А ведь чем безграничнее власть, тем безупречнее должен вести себя властитель, независимо от того, человек это или организация. Господствуя, надо проявлять деликатность, скромность, интеллигентность...

Ну, чем не аргумент «отличия» от кино? Хотя и по сей день дискуссия не стихает. Достаточно известный по своим передачам о кино Петр Шепотинник сомневается и в достоинствах телевидения как искусства, и тем более – в его отличиях от кино:

– Вообще я убежден, что телевидение сейчас, в отличие от кинематографа, который приближается к своему столетию и прошел путь от эмпирики к искусству, наоборот, проделывает обратный путь от искусства, отчасти почерпнутого у кинематографа, к безыскусности, к максимальному захвату реальности в непереработанном виде.

– Но это происходит во всем мире. Главный принцип современного ТВ – live, «живьем»...

– Это очень условно – live. Даже такая безусловная вещь, как взятие «Белого дома»: в ней тоже есть свой способ отстранения, и главный момент отстранения заключается в том, что мы смотрели то, что происходит у нас, но как бы увиденное не нами, а Си-эн-эн. Кто-то за нас срежиссировал. Зрителю преподносят все уже в более-менее упакованном виде. Чем не кино?

Так-то оно, может, и так, но сделало это все-таки телевидение! И первый, его, телевидения, козырь – это его техника и технология!

«Процесс телевидения – видения на расстоянии – физически состоит из трех этапов: на первом происходит преображение изображения в последовательные электрические сигналы (анализ изображения); на втором – передача этих сигналов по эфиру или по проводам на расстояние; на третьем осуществляется обратное преобразование электрических сигналов в элементы изображения (синтез изображения)» (А. Юровский. Телевидение – поиски и решения. «Искусство», 1983).

Уже поэтому (и возникающим в результате возможностям) отличия телевидения от кино очевидны. Они сводятся, в конечном счете, к трем основным моментам:

Ø      способности вести прямой репортаж с места события, то есть сделать акт фиксации и акт восприятия практически одновременным;

Ø      способности к передаче изображения в индивидуальную среду восприятия;

Ø      способности к программности и периодичности.

Совершенно понятно, что все эти свойства чрезвычайно важны, прежде всего, для передачи актуальной информации. Здесь телевидение не имеет себе равных. Исследователи и практики, увлеченные концепцией специфичности телевидения, сделали немало полезных и верных выводов, помогли телевидению найти удачные формы, но при всем при этом они зачастую упускали из виду главное: при всех своих несомненных отличиях от кинематографа телевидение – экранная форма, то есть, в сущности, оно говорит на одном языке с кино – языке движущихся и звучащих изображений.

Значит, хотя и есть очевидные различия, но родство неоспоримо. Поэтому согласимся с таким мнением: «телевидение и кино две главные разновидности экранной формы культуры. Попытка провести между ними непреодолимую грань, на практике приводит к тому, что замедляется процесс освоения богатейшего векового опыта кинематографа, опыта чрезвычайно нужного телевидению, которое до сих пор еще остается в значительной части своей полупрофессиональным, создаваемым людьми, не имеющими подлинной школы» (Р. Ильин. Изобразительные ресурсы экрана, 1973).

...Похоже, с каждым прозвучавшим на этих страницах своим и «переписанным» словом множатся сомнения и громоздятся друг на друга неясности, как вагоны многих поездов, столкнувшихся в одной точке под названием «телевидение». И это естественно, ибо, кажется, нет более противоречивой музы, чье развитие столь стремительно, что, едва разобравшись с одними ее проблемами, мы тут же получаем другие.

«Можно ругать телевидение как хотите, но более интересного и более весомого, чем наше, в мире нет. Разве что только Би-би-си может отчасти сравниться» – таково авторитетное мнение А. Лысенко. (Между прочим, Анатолий Георгиевич ЛЫСЕНКО – живая легенда российского телевидения. Он стоял в начале 60-х у истоков КВНа, а в конце 60-х инициировал передачу «Аукцион» – прообраз нынешних развлекательных программ с непосредственным участием публики, рекламой и разыгрыванием призов. Потом был, после 85-го, знаменитый «12-й этаж» и сверхзнаменитый «Взгляд», «побудителем» и редактором которого был Лысенко. Он же стал одним из основателей независимого российского телеканала.)

Готов подтвердить – наше телевидение и вправду самое интересное! (Небольшое замечание на случай упреков в том, что автор неплюралистично навязывает собственные вкусы окружающим. В любом деле плюрализм небезграничен: отсекается то, что лишает профессию смысла.)

Я был в США, сидел до трех-четырех часов ночи, как сумасшедший переключал кнопки. Американское телевидение – это сплошное ток-шоу: говорят, говорят, говорят... Для них это способ самовыражения. И сплошные игры, которые мы у них слизываем. Но в чем наша сложность? Американец, сидящий в Нью-Йорке, получает пакет из 90 каналов. Я бы выбрал себе «Дискавери» – фантастический канал, где идут образовательные программы, пользующиеся огромной популярностью. Просто завидуешь людям, которые имеют возможность подобное смотреть. А кто-то выбрал бы себе другой канал, и теперь днем и ночью смотрит спорт, т.е. вот – база выбора. А когда, как у нас, только четыре или шесть общенациональных каналов, то вот вам изначально заданное процентное содержание «мыльных опер», кинофильмов, информации и тому подобного. И, кстати, их соотношение во всех странах одинаковое!

...И тут же подумалось: «А почему, собственно говоря, тебя должны терпеливо слушать да еще «наматывать на ус»? Разве не предупреждал Лев Николаевич Толстой: «Часто слышишь, что молодежь говорит: «Я не хочу жить чужим умом, я сам обдумаю». Правда, сразу же отвечая (за меня): «Зачем же обдумывать обдуманное, бери готовое и иди дальше. В этом сила Человечества».

А молодежь, молодой Читатель, «заболевший» телевидением, – это и есть мой главный собеседник, ибо он (Вы!) и есть наше телевизионное (и не только!) будущее. Но... Мы никогда не знаем будущего в том смысле, в каком мы знаем прошлое. Потому что прошлое и будущее – совершенно разные времена, с совершенно разными физическими свойствами. Настоящего просто нет. Настоящее – это разделительная линия между прошлым и будущим, проходя через которое будущее меняет свои свойства и превращается в прошлое.

Будущее можно и нужно исследовать, но узнать нам его не дано. Человек, узнавший будущее, неизбежно сойдет с ума. Так что потратьте свои силы с пользой и узнавайте... прошлое, благо и юный возраст ваш всячески тому способствует!

Конечно, приятно ощутить себя взрослым человеком, подшучивающим над очарованиями и бедами недавних вроде бы лет; но все равно та далекая наивная пора почему-то всегда представляется лучшим временем твоей жизни.

Мне повезло. Перебирая мысленно свои счастливые даты (если понимать под счастьем минуты внезапного воодушевления и беспричинного упоения жизнью), прихожу к выводу, что в самом чистом виде они случались достаточно давно – в школьные годы студенческие времена. Нетрудно это объяснить: отрочество, юность, «человек впервые», ожидание без разочарований... Но я вдруг понял, что качество всех моих, так сказать, интеллектуальных притязаний, нравственных и художественных вкусов было задано именно атмосферой этого времени!..

И уж коли позволил я себе эти откровения, то продолжу их, усилив значимость словами известного телетеатроведа Виталия Вульфа из его интервью «Московским новостям» (№19, 1994) под емким названием «БУДУЩЕЕ ИЗ КИРПИЧИКОВ ПРОШЛОГО». Ему, как и мне, трудно примериться к новой жизни:

Мое поколение выросло в обстановке, когда не принято было говорить о деньгах. Сегодня деньги стали играть огромную роль: всем нужны спонсоры... Вот и забывается то, что не хлебом единым жив человек.

Я очень хочу понять новых молодых людей – смотрю, как они выглядят, слушаю и читаю, что они говорят. Иногда кажется, что многие из них – это «неродившиеся души» Метерлинка, потому что не обременили себя никаким образованием, никакой духовной и эмоциональной памятью.

Куда-то ушли идеи. У нас они были – плохие, хорошие, но были. Теперь идеи заменили деньгами. Но деньги не могут быть выше ценностей.

Потеряны нравственные, духовные критерии, что и порождает в итоге настроение уныния, неблагополучия. Для того чтобы общество жило нормально, оно должно прежде всего иметь культурных людей, иначе будут убивать и резать на каждом углу. Мы достигли абсолютной свободы: когда читаешь прессу и смотришь ТВ, складывается впечатление, что никто ни с кем не живет, а все только рассказывают о возможностях секса. Но люди-то хотят любить, а не заниматься случкой. И как их ни завлекай дешевкой, в кино, театре они тоже ищут настоящего.

Будущее строится из кирпичиков прошлого. Поэтому я против разрушительства, против отрицательных эмоций: их слишком много в реальной жизни.

Так что, призываю вас, молодые мои друзья, словами из песни Булата Окуджавы:

Давайте говорить друг другу комплименты –

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18