1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18

23.15. Второй час эфира. Ведущие подтягиваются в аппаратную. Спасаются от жары – а то плывет косметика, и подправлять ее не успевают. Дибров – режиссеру: «Стаc, я могу побольше потрепаться в половине – минуты две?» Марунчак дает добро. Отсчет времени в процессе эфира идет по получасовкам.

23.30. Дибров в студии уже явно нарушает свой лимит времени – говорит около трех минут. В аппаратной волнуются: все расписано по минутам. Но нет, обошлось. В 3 минуты 25 секунд Дибров монолог свой закончил. Идет рубрика «Ранние гости». Записывают ее заранее. Сегодня, например, должны были записывать «раннего гостя» Ларисы Вербицкой, эфир которой через день. «Товарища Сухова» – Анатолия Кузнецова – долго ждали, но что-то не сложилось, таможня «добро» не дала, и записи не было. У Диброва же «ранний гость» – аж пятимесячной давности. Сюжет с заведующей лабораторией дегустации завода «Кристалл».

0.10. Идет сюжет о Таджикистане. Дибров якобы напрямую связывается с корреспондентом «Доброго утра», та комментирует, отвечает на вопросы. Идет соответствующая «картинка». На самом деле этот момент заранее и довольно профессионально слеплен. Записывали его перед эфиром. Дибров говорил с журналисткой по телефону, а потом к разговору монтировали кадры присланного из Таджикистана репортажа. Делать же настоящие прямые включения из корпунктов не позволяет техника. Вернее, ее отсутствие.

Час ночи. Конец эфира. Все облегченно вздыхают. Передачу сделали. Вроде хорошую. Не благодаря, а вопреки.

После эфира ведущий и часть бригады едут домой спать. Остальные же устраиваются на ночевку. Кто на узком диванчике в редакции «Утра», кто по-братски – прямо в креслах. Имеются одеяла с подушками и пижамы в сейфе. Уснуть, правда, проблематично – ложе жесткое, да и спать-то всего-ничего – 2–3 часа. К 8.30 нужно готовить хронику следующего дня...»

Если такая жизнь вас не испугала, продолжим наш «образовательный» (САМОобразовательный, САМОвоспитательный) процесс, хотя еще немецкий писатель Адольф Кинг предупреждал: «Не следует забывать, что общество больше любит, чтобы его развлекали, а не учили». Да и «переходное» наше время выпало для этого не самое удачное, когда подлинные критерии, подлинные ценности оказались (уверен – НЕНАДОЛГО) словно оттеснены на обочину жизни вроде бы новой «посткультурой» со своей (прости, Господи) эстетикой, терминологией, кумирами и «фенечками», где художественным (еще раз прости, Господи) явлением становится «хэппенинг» некоего «художника» Кулика, который в голом виде кусает прохожих за пятки и, сидя на цепи в ухоженных городах Европы, демонстрирует «новую русскую ментальность».

А ее, в свою очередь, демонстрирует наше «новое ТВ». И все это «новое» есть не что иное, как обыкновенный старый психиатрический диагноз – шизофрения.

Ну, это скорее тема врачебного консилиума. А то, что сегодня из уст телеведущих сплошь и рядом льется «безграмотность», – это чья тема? Или жизнь такая? Без правил! Орфографических и всех прочих. А знаниям откуда взяться, если по дням и годам – галопом? Да и не нужны знания! Только обременяют. Какая разница, что было? Важно – то, что сейчас. Полуграмотность, полуобразованность – данность. Дилетантство во всех сферах – норма. И опыт – не нужен. Никчемен. Некогда Леонид Зорин, автор «Царской охоты» (пьесы, а не ресторана), опустился перед одним из актеров на колени и попросил произносить те слова, которые обозначены в роли. Точно те самые слова. Актер, разумеется, посчитал драматурга ненормальным. Однако порой просто необходимо, чтобы каждый выполнял свою работу так, как ее положено выполнять...

И даже тогда, когда всем (но не тебе самому!) станет очевидно, что ТАЛАНТА Бог не дал, и высокое слово ТВОРЧЕСТВО плохо сопрягается с тем, что ждет от тебя ИСКУССТВО (пусть и телевизионное), и ты волею трагических, с твоей точки зрения, обстоятельств занимаешь весьма скромную нишу в океане телевизионных дел, все равно ты должен выполнять свою работу так, как ее положено выполнять. А значит владеть РЕМЕСЛОМ. И нет в этом слове ни тени уничижения.

Если безмерно талантливый мастер способен сотворить кресло как произведение высокого искусства, которое будут бережно реставрировать и хранить веками, то основательно владеющий ремеслом мастеровой сработает как минимум надежный табурет, на котором будет удобно сидеть. Делать такие «табуреты» приходится кому-то и на телевидении, без всяких особых изысков «выдавая в эфир» дикторов и сводку погоды, «озвучивая» микрофонами госчиновников или выписывая пропуска участникам передачи, заказывая транспорт или выискивая очевидцев происшествия, на горбу таская декорации или... Да мало ли что еще, что никак не отнесешь к высокому творчеству, хотя и составляет большую его часть.

Вы готовы делать это и подобное, даже пробившись со временем на вершину самого высокого телевизионного искусства? Тогда такое неказистое слово, как ремесло, не должно быть для вас незнакомым. И оно, ремесло, непременно внесет свою лепту в это великое явление по имени ИСКУССТВО, делом которого во все времена была защита высших ценностей человеческого духа. А коли так, то перечень сведений (инструкций, требований, постулатов, рекомендаций, условий, ограничений и пр., вплоть до добрых советов), которым АВТОМАТИЧЕСКИ должен владеть телевизионщик, занял бы не одну сотню страниц. Правда, в зависимости от телеспециальности, и содержание этих страниц будет отличаться, сохраняя при этом некие единые для всех положения. Отличаться, меняться оно будет и «само по себе», с течением времени, под влиянием меняющихся обстоятельств, и в первую очередь – под напором семимильными шагами развивающейся техники и технологии телевидения.

Судите сами, сохранил ли свою абсолютную незыблемость короткий перечень требований, предъявляемых телевизионным экраном съемочной группе, которые сформулировал П. Гринуэй всего лишь лет 15 лет назад:

1.      Экран рассчитан на крупный план.

2.      Не передает глубокого черного цвета, а также оттенков красной гаммы.

3.      Плохо справляется с яркими движущимися огнями на черном фоне.

4.      Излишне чувствителен к мобильности камеры.

5.      Не способен точно воспроизвести сложную фонограмму.

6.      Сочетать насыщенность цвета с контрастом тональностей.

7.      Центр композиции прочно занимает середину экрана, прочее пространство выпадает из горизонтального видоискателя.

8.      Статика предпочитается движению.

9.      Хорошо освещенные планы тщательно моделируются на контрастном фоне, общие планы сводятся до строжайшего минимума.

10.  Вырабатывается своеобразный техносемиотический язык теледраматургии.

А теперь представьте себе, как это звучит сегодня, в эпоху «цифрового телевидения», когда телевизионными устройствами с большими экранами оборудуются центры управления космическими полетами, авиационные тренажеры, телевизионные студии, хирургические клиники и учебные заведения. Когда большой экран вдохнул новую жизнь в традиционный некогда для отечественного телевидения ТЕЛЕТЕАТР и во многих странах сначала создаются сети театрального телевидения, а потом кинозалы «цифрового кинематографа», представляющие собой те же телевизионные театры с большим экраном, расположенные в разных городах и связанные между собой телевизионными каналами связи (кабельными, радиорелейными и спутниковыми системами).

Цифровая техника стала постепенно проникать в телевидение в 70-е годы. Первыми появились цифровые корректоры временных искажений, затем – кадровые синхронизаторы, генераторы специальных эффектов, микшеры, коммутаторы. Во второй половине 80-х годов был создан первый промышленный цифровой видеомагнитофон. Предельно допустимое количество перезаписей в цифровом аппарате практически перестало ограничивать возможности создателей телевизионных программ. Носителем в первых системах цифровой видеозаписи была магнитная лента. Постепенно запись на магнитные и оптические диски стала завоевывать свое место в телевидении. Дисковые системы дороже ленточных и имеют меньшую емкость, но они обладают весьма важным преимуществом – практически мгновенным (в сравнении с ленточными системами) доступом к любому фрагменту записи. Это создает новые возможности для компоновки и монтажа.

Таким образом, появление цифровой видеотехники ознаменовало начало кардинальных изменений в технологии производства телевизионных программ. В начале 90-х годов были разработаны эффективные методы передачи цифрового телевизионного видеосигнала. Стало возможным говорить о начале полномасштабного перехода к цифровому телевидению. 1998-й стал годом начала цифрового телевизионного вещания.

Переход к цифровому представлению телевизионного видеосигнала позволил улучшить качество телевизионной передачи и создавать более надежную аппаратуру. Он также открыл путь к конвергенции телевидения и компьютерной техники. Благодаря тому что изображение оцифровано, стало возможным создание невероятно большого числа изощренных спецэффектов, невозможных в аналоговой технике. Переход к цифровой технике открыл создателям телевизионных программ совершенно новую область, в которой можно найти громадное поле для реализации творческих идей.

Нет сомнений, что цифровые технологии – это будущее телевидения. Цифровая видеозапись все сильнее теснит аналоговую. Но замена базового формата видеозаписи телекомпании – это серьезная проблема, требующая решений большого комплекса вопросов технического, экономического характера, обучения персонала и т.п. Обилие форматов и аппаратов цифровой видеозаписи, появившихся на рынке телевизионного оборудования, выгодно телекомпаниям, так как обостряющаяся конкуренция способствует совершенствованию аппаратуры и снижению цен. Но различия в технико-экономических показателях аппаратуры разных форматов – не столь явные, чтобы однозначно выбрать какой-нибудь один формат. Поэтому проблема его выбора всегда сложна. Многие форматы, появившиеся несколько лет назад (D-l, D-2, D-3, D-5, Digital Betacam), уже заняли определенные ниши в производстве ТВ-программ, но ни один из них по различным причинам не смог стать доминирующим. На роль базового формата телевизионного вещания сейчас претендуют недавно появившиеся системы: DVCPRO, Digital-S, Betacam SX. Тем не менее области их применения различны, да и форматов достаточно много. К тому же технические показатели аппаратов видеозаписи являются важными, но не решающими факторами. Деньги должны вкладываться не в отдельные устройства и даже не в оборудование, а в комплексные системы создания ТВ-программ.

...Вот так, на «деньгах» (что очень созвучно нашему рыночному времени) и заканчивается этот короткий «цифровой разговор». Впрочем, деньги – это те же цифры, так что внешне все выглядит вполне органично и созвучно понятию ЦИФРОВОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ.

И это – сегодня! А что будет завтра и тем более – послезавтра?..

Вы правы, все это означает, что даже «просто ремесло» придется постигать всегда. Здесь не бывает точки, только многоточие.

А ведь это еще не самое главное, потому что главное – ТВОРЧЕСТВО! А кто главный в творчестве? Режиссер? Оператор? Художник? Артист? Телеведущий? Звукорежиссер? Продюсер?.. (перечень далеко не окончен!) Да-да, согласен, звучит наивно, а то и хуже того. Все они главные, хотя, не лукавьте, наиболее привлекательны те из них, что на виду, так сказать, «на витрине телевидения», кого, мешая в кучу разные профессии, объединяют полуиронично звучащим ярлыком «ТВОРЦЫ». Что в принципе не соответствует действительности, ибо ни один «творец» ничего не может сделать на телевидении в одиночку, и даже не понять порой – кто на самом деле стал подлинным творцом передачи, ток-шоу или фильма. Тем не менее, еще не познавшая тайн коллективной профессии «телевизионщика», молодежь стремится, конечно, в телетворцы.

А если так, то приготовьтесь услышать или прочитать о себе такое, да еще под заголовком «Ё мое!» как зеркало культурной деградации» («Общая газета», №30, 1997).

«Совсем недавно ведущий одной из развлекательных программ познакомил миллионы телезрителей с очередной звездой, исполнившей очередной «хит» с рефреном «Ё-мое!».

Я понимаю, что с эстрады, да еще попсово-хитовой, не к чему возглашать: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли». Но ведь и «легкий жанр» должен иметь пределы «легкости», шантанно-канканные припевки и пританцовки вековой давности, подробно описанные в литературе и запечатленные в изобразительном искусстве, всегда считались малоприличными в порядочном обществе. Поэтому-то их натуральное восприятие бывало ограничено соответствующими местами, называвшимися «злачными», – борделями, например.

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18