1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30

ИЗ ПЕРВОГО ПОКАЗАНИЯ АНТОНИО АРГЕДАСА,

20 июля 1968 г.

(Это, видимо, копия протокола допроса, проведенного в Чили после бегства туда Аргедаса. Отсутствует окончание протокола, многие слова, особенно о связях Аргедаса с ЦРУ, зачеркнуты.)

«В 1965 году под нажимом Центрального разведывательного управления Соединенных Штатов вынужден был оставить пост заместителя министра внутренних дел. Будучи подвергнут (пропуск)[27], кто не коммунист... и вновь занял вакантный пост заместителя министра внутренних дел... 18 июля, приблизительно в 19.30, ему позвонил агент ЦРУ, что было необычно, так как каждый раз, когда была в этом необходимость, его посещали в министерстве. Ему назначили срочную встречу у моста, и он сделал вывод, что это ловушка с целью уничтожить его, ибо у ЦРУ не было иного выхода... После этого звонка он решил покинуть Боливию.

Добавил, что не имеет связей ни с кубинским правительством, ни с правительством любого другого социалистического государства, ни с коммунистической партией, ни с любой другой политической партией. Он также сказал, что не получил никакой компенсации за отправку дневника на Кубу и сделал это в отместку за те унижения и оскорбления, которым его подвергли агенты Центрального разведывательного управления Соединенных Штатов... У него не было никаких разногласий ни с президентом республики, ни с членами правительства, и он не сообщил об отъезде из Боливии лишь из-за опасности физической расправы со стороны ЦРУ».

РЕМАРКА. В ходе этого и особенно последующих показаний Антонио Аргедаса вырисовывается его образ – противоречивый и в чем-то трагический. Он – глава репрессивного аппарата военно-полицейского режима и одновременно его жертва.

В молодости Аргедас слыл «левым», и это стало козырем в глазах его будущих хозяев. Ведь ренегат любой ценой старается «отмыть грехи молодости». Аргедас окончил военно-воздушное училище, стал капитаном боливийской авиации, а затем адвокатом и сподвижником рвавшегося к президентскому креслу Рене Баррьентоса. Тот сделал Аргедаса заместителем министра внутренних дел и свел его с авиационным атташе США в Боливии полковником Эдвардом Фоксом – доверенным лицом ЦРУ. Фокс был инструктором Баррьентоса в бытность его курсантом авиационного училища в США, и глава государства продолжал держать руки по швам перед своим бывшим наставником. Недаром американский журнал «Ньюсуик» писал о «чрезвычайном влиянии» полковника Фокса на президента Боливии.

Фокс передал Аргедаса в руки шефа ЦРУ Лэрри Стернфильда. Тот поставил свои условия игры: будешь служить в ЦРУ – станешь министром внутренних дел. По данным авторов книги «ЦРУ и культ разведки» В. Марчетти и Д. Маркса, с 1965 года ЦРУ считало Аргедаса своим агентом. Однако новым хозяевам Аргедаса надо было убедиться в его лояльности. Аргедаса подвергают унизительной процедуре – отправляют в соседнее государство, Перу, где американское посольство оснащено детектором лжи. Именно тогда перед Аргедасом впервые появляется Николас Леондирес – «двойной агент», служащий одновременно и в ЦРУ и в ФБР. Он сопровождает Аргедаса в Лиму и с той поры не спускает глаз со своего подопечного.

В Лиме Аргедаса испытывают на детекторе лжи. На отупевшего заместителя министра внутренних дел обрушивается град провокационных вопросов-утверждений: «Вы продолжаете состоять в коммунистической партии? Вы являетесь агентом Москвы или Гаваны?..» Четыре дня длится мучительный допрос, и, удовлетворившись ответами Аргедаса, ему даже предлагают стакан кока-колы. Впоследствии Аргедас скажет: «Тогда мне хотелось умереть, я был готов броситься вниз головой с пятого этажа». Те, кто вел допрос, переусердствовали, не ведая, что Аргедас затаит месть, и будет ждать подходящего момента, чтобы расквитаться за надругательство над собой.

Но тогда Аргедас не внушал подозрений. ЦРУ санкционировало его назначение министром внутренних дел, в порядке морального поощрения пригласило в США, а в качестве материального – выписало чек на шесть с половиной тысяч долларов. Аргедас позже признает, что регулярные субсидии от ЦРУ получали многие боливийские министры.

Даже самые бдительные соглядатаи из ЦРУ не сомневались в покорности Аргедаса. Министерство внутренних дел было заполнено агентурой Центрального разведывательного управления. Аргедас – не исключение и позже сдержанно скажет: «В Латинской Америке министры внутренних дел не ведают, что творится в их собственных министерствах». При нем усилились репрессии против трудящихся, студенчества, прогрессивных организаций. Один из свидетелей, ошеломленный «делом Аргедаса», заместитель начальника разведотдела министерства внутренних дел Роберто Кинтанилья (впоследствии он стал директором полицейского управления страны, собственноручно жестоко пытал политзаключенных и в отместку за совершенные преступления был убит), показал на суде: «Аргедас развернул яростную кампанию против всех коммунистических элементов, проводил обыски в их домах, конфисковывал красную литературу и др.» ЦРУ вынуждало Аргедаса шантажировать профсоюзных деятелей, руководителей политических организаций, в том числе католических, инспирировать в газетах провокационные сообщения, например о том, что сподвижница Че – Тамара Бунке[28] – была «советским агентом». Кстати, эту фальшивку подхватили крупнейшие информационные агентства США.

Нет, Антонио Аргедас не внушал никаких подозрений. Лишь считанное количество людей знало о «двойной жизни» могущественного министра внутренних дел, респектабельного сеньора, отца четырех детей. Поэтому бегство Аргедаса произвело на шефа ЦРУ впечатление разорвавшейся бомбы. Поступок Аргедаса известный аргентинский публицист Грегорио Сельсер назвал «пробуждением искалеченной совести». Каковы же причины этого «пробуждения»? Бесспорно, одна из них – ущемленное самолюбие, стремление отплатить ЦРУ за каждодневные унижения. Другая вероятная причина – сознание соучастия в преступлениях против собственной родины и возможность моральной реабилитации перед самим собой. И здесь роль детонатора сыграл дневник Че, исповедь бескорыстного борца за счастье другого народа.

Противоречивость натуры и поступков Аргедаса проявилась и после его бегства из Боливии. Он понимает, что мосты сожжены, но боится длинных рук ЦРУ и то умалчивает о подрывных действиях американцев, то, наоборот, предельной откровенностью пытается обезопасить себя. Ведь убрать Аргедаса – значит подтвердить перед всем миром достоверность его разоблачений. Поэтому Аргедас возвращается в Боливию, резонно полагая, что суд – более весомая гарантия безопасности его жизни, чем политическая эмиграция.

В Чили, куда Аргедас бежал из Боливии, его арестовывают. Допрос ведет сотрудник ЦРУ Оскар Писарро. Из тюремной камеры Аргедаса выпускают только после его обещания забыть слово «ЦРУ». Напомним, что в тот период, предшествовавший победе Народного единства, чилийская земля была наполнена агентурой ЦРУ, и новые разоблачения его подрывной деятельности, да к тому же из уст министра внутренних дел соседнего государства, нанесли бы серьезный удар по планам империализма. Пока Аргедас пребывал в тюремной камере, министерство внутренних дел Чили не покидал американский посол Эдвард Корри. Ему на подмогу срочно прибыл заместитель государственного секретаря США по Латинской Америке Кови Оливер, который сам себя называл «послом без протокола». Они потребовали, чтобы Аргедасу в нарушение чилийской конституции отказали в праве политического убежища. Хотя Аргедас и молчал о деятельности ЦРУ, он был выдворен из Чили.

В самолете, взявшем курс на Лондон, Антонио Аргедаса сопровождали два человека. Кресло слева от него занял агент ЦРУ Оскар Писарро, кресло справа – агент ЦРУ и ФБР Николас Леондирес.

ИЗ ВТОРОГО ПОКАЗАНИЯ АНТОНИО АРГЕДАСА,

17 сентября 1968 г.

Вопрос: С какой целью и каким образом вы получили копию дневника Эрнесто Че Гевары, как и другие документы, представляющие военную тайну?

Ответ: Единственный документ, фотокопия которого попала мне в руки, – дневник майора Эрнесто Гевары. Примерно через 30 или 40 дней после гибели партизанского руководителя (Че Гевары. – К.Х.) представитель посольства США Хьюго Мэррей передал мне большой конверт желтого цвета, сказав, что это фотокопии дневника майора Гевары и других документов. Из любопытства я извлек из конверта две пачки бумаг с походным дневником майора Гевары и попросил Гарсиа, чтобы он сфотографировал их. Гарсиа на следующий день вручил мне небольшой ящик и сказал, что в нем негативы дневника. Я вложил два пакета с фотоотпечатками в конверт и вручил его Гарсиа, сказав, что это партизанские документы, которые нам передало американское посольство с целью их изучения. Позже подполковник Кинтанилья из министерства внутренних дел сообщил мне, что Габриэль Гарсиа, воспользовавшись халатностью одного из адъютантов генерала Овандо (главнокомандующий вооруженными силами Боливии. – К.Х.), снял фотокопию с дневника Че Гевары... 14 июня, примерно в 17 часов, я послал майору Фиделю Кастро фотонегативы походного дневника майора Гевары, которые были пересняты с копии, врученной мне господином Хьюго Мэрреем.

Вопрос: По какой причине вы покинули страну?

Ответ: Я покинул страну, так как, выполняя обязанности министра внутренних дел, убедился в том, что моя родина в значительной степени лишилась своего национального суверенитета, что в Боливии североамериканские службы всемогущи...

Вопрос: Была ли у вас уверенность в том, что документы, посланные в один из европейских адресов, будут получены в Гаване?

Ответ: У меня не было никакой уверенности. Но, принимая во внимание мое душевное состояние, я без колебания воспользовался таким абсолютно ненадежным средством отправки, как почта, рассчитывая не только окончательно освободиться от контроля и шантажа американского правительства, но и раз и навсегда разоблачить методы неоколониализма, применяемые США.

Вопрос: Чем вы занимались во время пребывания в Сантьяго, Лондоне, Нью-Йорке и Лиме? Кто оплатил вашу поездку?

Ответ: После моего прибытия в Икике (город на севере Чили. – К.Х.) заместитель директора уголовной полиции и еще один человек, по всей видимости, американец, отвели меня в изолированную комнату. Первый из упомянутых лиц сказал мне, что моя просьба о получении политического убежища будет отвергнута, так как меня преследует не боливийское правительство, а правительство другой страны. Он также посоветовал изменить текст моей просьбы о получении убежища и избрать любой другой предлог. После того, как я отклонил это предложение, он ушел, и появились два агента, которые конфисковали у меня все деньги и хотели раздеть меня... Через некоторое время вернулся заместитель директора уголовной полиции и дружелюбным тоном сказал, что испытывает ко мне симпатию, и поэтому установил контакт с лицами, которые хотели бы мне помочь. Однако я не должен произносить ни одного слова против американцев и сказать, что дневник Че Гевары был продан по приказу Овандо с целью получения средств для ведения политической кампании. В обмен меня снабдят денежными средствами, достаточными, чтобы жить в Европе определенное количество лет. В последующие два дня допросы продолжались, и тут господин Суньига (заместитель директора местной уголовной полиции. – К.Х.) сказал мне, что в Боливии власть захватил генерал Маркос Васкес и что меня расстреляют. При этом он мне показал вырезку из какой-то газеты, где было опубликовано заявление генерала Васкеса. Через час Суньига вернулся и сказал, что один мой североамериканский друг прибыл из Венесуэлы, чтобы обсудить со мной мое будущее. Находясь под впечатлением политических изменений в Боливии, я согласился встретиться с ним, и через несколько минут меня провели в комнату, где находился Николас Леондирес. Он встретил меня приветливо и сказал, что мы друзья и потому найдем общий язык, что сообщение о перевороте в Боливии – ложь, но что я должен понять свое положение и сотрудничать с ним, чтобы сохранить свободу и жизнь. Мы договорились, что я с первым же самолетом покину Чили, не буду нигде разоблачать действия Центрального разведывательного управления, и что затем американцы постараются помочь мне начать политическую деятельность в любой левой политической группировке...[29] В Лондоне я находился под контролем американской охранки... Как в Лондоне, так и в Нью-Йорке моим переводчиком был господин Леондирес... В аэропортах Лондона и Нью-Йорка агент Леондирес оформлял мои документы и багаж, аэропорт я покидал через запасной выход. Чтобы воспрепятствовать моим контактам с лондонской прессой во время моих двух посещений министерства иностранных дел, меня доставляли туда тайком.

РЕМАРКА. Военный трибунал после длительного перерыва возобновил 7 октября 1968 г. допрос свидетелей. Приведем часть показаний лишь одного свидетеля, который последним говорил с Аргедасом перед его поспешным бегством за рубеж.

ИЗ СВИДЕТЕЛЬСКИХ ПОКАЗАНИЙ ЗАВЕДУЮЩЕГО ФОТОЛАБОРАТОРИЕЙ МИНИСТЕРСТВА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

РИКАРДО АНЕЙВЫ

Вопрос: Какова была цель вашей поездки за границу?

Ответ: По распоряжению генерала Овандо я был направлен в США для обучения на разведывательных курсах (ранее Анейва заявил, что был приглашен в США в качестве «стипендиата» государственного департамента для доставки в Боливию новейшего подслушивающего оборудования – К.Х.). Я находился в Вашингтоне месяц и десять дней.

Вопрос: В связи с этой поездкой дал ли вам какое-либо поручение министр Аргедас?

1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30